нем был пакет Вадажа. Но нет, это могло возбудить больше недоверия, чем
того стоило. Если здесь тоже ничего не выйдет, Хейм сомневался, будет ли
иметь смысл дальнейшее проведение хлопот в отношении Новой Европы. Что
тогда можно будет предпринять? Разве что напиться до поросячьего визга и
отправиться в эмиграцию, на какую-нибудь особенно удивительную, удаленную
планету.
карточку и получил разрешение на пребывание в течение тридцати дней.
Франция, менее перенаселенная, чем большинство других стран, весьма
неохотно принимала чужаков. Но сейчас служащий буквально растаял, лишь
только прочел имя Хейма.
принимать вас. Машина к вашим услугам. Желает ли месье сделать
распоряжение насчет багажа? Нет? Вьен, сюда, пожалуйста, и позвольте
пожелать вам приятного путешествия.
оказан Андре Вадажу. Но ведь он всего лишь - гениальный музыкант. А Гуннар
Хейм возглавляет широко известный промышленный концерн и приходился
пасынком Курту Вингейту, заседавшему в правлении "Дженераль Ньюклионис".
Если Гуннар Хейм просит разрешения на конфиденциальную беседу с Мишелем
Кокелином и главой французского правительство во Всемирном Парламенте, -
что ж, разумеется, разумеется.
крайность, когда, решив угодить Хейму, устроил ему встречу с Синби.
Однако, торговцы миром, без сомнения, послали своих агентов следить за
ним, так что если не поторопиться, они могут найти способ
воспрепятствовать его дальнейшему расследованию.
превращаясь в ночь. деревья вдоль бульваров роняли пожелтевшие листья,
которые яркими брызгами осыпались на величавые старые стены Барона
Хайсманна и шуршали под ногами хорошеньких девушек, прогуливавшихся под
руку со своими кавалерами. Открытые кафе, как обычно в этот сезон,
пустовали. Хейм был рад этому. Париж мог бы заставить его вспомнить о
слишком многом.
под пронизывающим холодным ветром плещется Сена; если не считать этого
вокруг было тихо. Машина проехала, и шум большого города, казалось,
совершенно здесь отсутствовал. Но свет, поднимавшийся в небо, скрывал
звезды.
застыли в напряжении. Вся Франция была сейчас с напряжении и ожесточении.
По длинным коридорам, где в этот поздний час все еще работало немало
людей, Хейма провели в приемную Кокелина.
гостя.
человек говорил безупречно. Это было кстати, с годами Хейм почти совсем
забыл Французский язык. Кокелин жестом указал на потертое кресло, но, судя
по всему, очень удобное кресло рядом с собой.
сел и принялся набивать еще более позорную, чем в Хейма, старую
курительную трубку из корня Эрики. Он был невысок, но мощного
телосложения, с бесстрастным выражением лица, лысый, с высоким большим
лбом и очень твердым взглядом карих глаз.
напыщенно, - месье Кокелин, - снова начал он, - мне кажется, Земля должна
сделать все необходимое чтобы вернуть Новую Европу.
своего собеседника.
Франции, чувствовали себя одинокими в этом мнении.
пригодиться.
выражение лица, курил и неотрывно смотрел на своего собеседника. Лишь один
раз он прервал его:
Нет, пожалуй не стоит говорить официально считается, что мне это
неизвестно. Продолжайте.
вставил их во вьювер, стоящий у него в комнате. Тишина, казалось, готова
была взорваться. Хейм пускал клубы дыма подобно вулкану, смотрел через
окно в темноту и слушал биение собственного сердца.
Чтобы ни случилось.
он их сжал, сидя в ожидании приговора Кокелина.
купить то, что у них называется миром.
что тоже знаю их план.
Естественно, для меня - это вопрос чести, - не разглашать обсуждение
вопроса и решения до тех пор, пока мои коллеги по комитету не будут в
полном единодушии относительно этого вопроса, и если бы я нарушил данную
мною клятву, это было бы с моей стороны весьма легкомысленным поступком с
гибельными политическими последствиями, поэтому я бесконечно раз
заполучить в качестве собеседника по данному вопросу человека со стороны,
- Кокелин провел рукой по глазам. - Но мы не так уж много можем сказать
друг другу, нет?
заседания вы можете представить эти материалы Парламенту вместе с научными
подтверждениями их подлинности. Вы можете спросить их, можно ли им
рассчитывать на избрание после продажи стольких человеческих существ.
разгорался, то угасал, то разгорался, то угасал. - Кое-кто скажет, что я
лгу. Что мои доказательства подделаны, а мои ученые подкуплены. остальные
скажут: "Увы, это ужасно, но - полмиллиона людей? Ведь несколько ракет,
если бы они ударили по наиболее густонаселенным центральным частям Земли,
могли бы уничтожить в двадцать раз, в сотню раз больше; к тому же мы не
имеем права на территорию Феникса; и ничего не останется делать, как
только подружиться с алеронами, иначе нам придется ожидать войны, которая
продлится десятилетия; так что мы можем лишь сожалеть о наших людях,
оставшихся там, но помочь им мы не в силах". - Он криво усмехнулся. -
Полагаю, в их честь воздвигнут монумент. Принесенные в жертву миру.
может, значит, то же самое относится и к Алерону, и они не станут
провоцировать это нападение зная, что мы вдвое сильнее их. Одна
единственная флотилия, хоть сейчас выживет их из системы Авроры.
территорий. Другая половина рассредоточена вдоль спорной полосы и ведет
наблюдение за флотом алеронов, который тоже курсирует в этом районе. Даже
некоторые из адмиралов, с которыми я советовался, не желают выделять
флотилию для Авроры. Поскольку вам, должно быть, известно, месье, каждой
из сторон совсем не обязательно иметь большое количество кораблей, когда
одно-единственное судно с ядерным вооружением обладает такой
разрушительной способностью.
момент даже один корабль мог бы... мог бы нанести серьезный урон
противнику. Пока что у них наверняка нет больших сил в районе Авроры. Но
дайте им год или два - и они сделают Новую Европу такой же неприступной,
какой является Земля.
положил руки на стол и втянул голову в плечи. - Я буду спорить. Но...
сегодня я чувствую себя стариком, мистер Хейм.
как насчет самой Франции?
вправе даже вести переговоры с какой-либо внеземной цивилизацией. Нам не
разрешается иметь никакой вооруженной силы, никакой военной машины, кроме
той, что не превышает уровня полиции. Это находится в компетенции только
Властей Мирового Контроля.
дергался мускул. - Теперь, когда я думаю о том, что вы мне принесли, об
этих документах, я не знаю, стоит ли мне придавать их гласности.
Афанасьев Роман
Корнев Павел
Андреев Николай
Зыков Виталий
Сертаков Виталий
Зыков Виталий