Но я не могу не думать о ком-то вроде него - я имею в виду, что у него
было так много всего. Он сам _я_в_л_я_л_с_я_ столь многим. И теперь он
потерял все.
я знаю его. И это не только потому, что он - Джарл Рэккал, разве вы не
понимаете? Это потому, что он просто человек, которого я знаю. Я никак не
могу забыть, что он там, как часть всего этого... груза. Я, по крайней
мере, должна попытаться сделать хоть что-то. Хотя бы увидеть его. Спросить
его, возможно, предложить помощь со своей стороны, попытаться сделать хотя
бы нечто малое, что я могла бы сделать для него...
туда.
тем чувствам, которые она, казалось, сумела вызвать в нем. Без сомнения,
она весьма изобретательна в умении заполучить то, чего желает. Но имелись
еще и другие причины, которые были интересны Марку самому, - причины, о
которых она не могла даже подозревать.
с собой. Вы заинтересовали меня этим человеком. Я сам хотел бы еще раз
взглянуть на него.
стараясь не отставать.
которому было лет тридцать - тридцать пять на вид.
сразу после старта, но больше пока никто не погиб. - Он заметил выражение,
исказившее лицо Уллы. - Извините, мисс, но это происходит всегда. Сразу же
после старта, когда они наконец понимают, что они теряют прошлое
безвозвратно, многие из них просто сдаются.
отвратительно. - И вы им позволяете?
сдались и умерли, - ответил старшина. Затем он повернулся к Марку: - Разве
это не так, пограничник? Мы не могли бы ничего сделать, даже если бы и
хотели.
остальных в покое, - произнес Марк. - Нет никакого смысла заставлять людей
жить, когда они этого не желают. Так или иначе, если бы тебе и удалось
сохранить им жизнь сейчас, они бы все равно вскоре погибли, как только
очутились в Колониях. Охранник, а какой там сейчас цикл? Сна или
бодрствования?
старшина.
небольшую коричневую коробку микропленки, с автоокуляром для ускоренного
просмотра. Все это он передал Марку. Второй стражник уже отпирал тяжелые
металлические замки противопожарной двери. Один за другим они открывались
с мягким хлопком, стукаясь о звукопоглощающую облицовку коридора. Наконец,
когда открылся последний замок, охранник распахнул дверь, и старшина,
передавший списки, поднял винтовку, чтобы прикрывать вход, когда Марк
вошел внутрь. Улла торопливо направилась вслед за ним.
Пассажиры не допускаются. Извините.
Шовелл.
Хорошо?
сторону.
вас пусть идет с нами и прикрывает нас с тылу.
они прошли через дверь в большую, ярко освещенную секцию корабля. Сейчас
они стояли на самом верху длинной, покрашенной в зеленый цвет
металлической лестницы. Коврового покрытия здесь не было. Они стояли и
смотрели вниз, на длинные ряды двухуровневых нар, располагавшихся
параллельно друг другу, в восемь рядов, и с потолком высотой футов в
восемьдесят. Широкие проходы между рядами контрастировали с близостью
сдвоенных нар, между которыми было что-то около пяти футов - достаточно
едва лишь для того, чтобы с того места, где сейчас стояли Марк и Улла, они
могли разглядеть пространство между каждой последующей парой нар, вплоть
до саман последней пары, в дальнем конце отсека, где взгляд останавливался
на переходящей в потолок металлической стене.
монументально выдавленные в металле слова. Все три слова состояли из букв
высотой футов в десять и шириной фута в два и сияли сверху вниз для
колонистов своим собственным светом:
с шумом закрылась. С этой стороны не было звукопоглощающего покрытия, и
грохот разбежался во все стороны и отдался эхом по секции колонистов на
борту "Вомбата".
Мужчины и женщины, разведенные по нарам лишь в соответствии с их
лотерейными номерами, смотрели на них с тех мест, где они стояли, сидели
или лежали в сорока футах под непрошеными гостями. Уставились на
вторгшихся представителей "высшей касты", к которой они все когда-то в
равной степени принадлежали. Улла замешкалась, почувствовав на себе
давление такого количества глаз, но Марк уже начал спускаться по открытой
винтовой лестнице вниз, к полу отсека. Глубоко вздохнув, она последовала
за ним.
двери, но, когда они начали спускаться по винтовой лестнице, разговоры
возобновились, пока не слились в один монотонный шум, отдававшийся легким
эхом от высоких металлических стен. Пока они спускались по лестнице, шум
висел в этом слегка пахнущем дезинфекцией воздухе, словно монотонное
бесконечное гудение племени людей, запертых в тюремной камере со времен
динозавров.
противоположных полов. Марк резко постучал по каждой из них.
и пошел по нему, всматриваясь в лица колонистов и время от времени
сверяясь с записями, касавшимися личных биографий. Улла в молчании
следовала за Марком.
лестнице, но тут же вновь прекращались, стоило Марку взглянуть на
говорившего, поэтому они с Уллой путешествовали в строго очерченном круге
молчания. Большую часть пути Марк просто бросал взгляд на колониста, затем
на запись его биографии и переходил к следующему колонисту. Примерно на
полпути он задержался перед женщиной средних лет, сидевшей на нижней конке
у стены.
резко констатировавшее с черным, чуть съехавшим париком.
одном из крупнейших кораблей-космотанкеров.
по математике. Ничего сложного. Когда он улетал, я могла вычислить его
возможные позиционные прыжки и достаточно точно предположить, где бы он
мог оказаться в любое указанное время. - Она вздохнула и повторила: - Я
этим занималась, когда он обычно куда-нибудь улетал.
сидела маленькая женщина, напоминавшая ребенка.
университета Белграда, и я готова сделать что угодно, лишь бы извлечь
максимум из ситуации, в которой оказалась.
лицо ее находилось лишь немного выше его собственного, и он сам стоял к
ней достаточно близко, чтобы различить едва заметные намеки на морщинки в
уголках глаз на ее пухловатом и гладком, как у ребенка, лице.