Чтение 8–й страницы книги ~Пересечение Эйнштейна~

Он вернулся в сопровождении милой плешивой девушки. Я раньше видел
ее, но никогда с ней не разговаривал, и не знал как ее зовут.

- Это Маленький Джон, Чудик, а я - Увалень, - представил всех
Увалень.

- А как зовут тебя?

- Зовите меня Родинка.

Нет, я никогда раньше с ней не разговаривал. Какой позор - эта
ситуация не менялась в течении двадцати трех лет. Ее голос шел не из
гортани. Не думаю, чтобы она вообще была у Родинки. Звуки рождались где-то
глубже.

- Меня ты можешь называть, как только захочешь, - сказал я.

Она засмеялась и смех ее, похожий на перезвон колокольчиков, тоже
звучал необычно.

- Давайте еду и нужно найти очаг.

Внизу, возле ручья, мы сложили из камней очаг. У Родинки была с собой
большая сковородка, так что нам пришлось занять только соль и корицу.

- Пойдем, - сказал Маленький Джон, - прогуляемся вдоль берега, - А
ты, Чудик, пока развлек бы гостью. Побеседуйте.

- Нет, эй... погодите, - я лег на спину и заиграл. Ей понравилось,
потому что она улыбнулась мне, продолжая готовить.

- У тебя есть дети? - спросил Увалень.

Родинка смазала сковородку куском жира, отрезанного от окорока.

- Один в Вересковой клетке. Двое с мужчинами в Ко.

- Ты много путешествовала, да? - спросил Маленький Джон.

Я заиграл потише, и она улыбнулась мне, складывая кости в кастрюлю.
Жир шипел и трещал на раскаленном металле сковороды.

- Я путешествую, - улыбка, дыхание и насмешка в голосе Родинки были
прелестными.

- Ты найди мужчину, который тоже путешествует, - посоветовал Увалень.

У него всегда имелся для каждого совет на все случаи жизни. Иногда
это действовало мне на нервы.

Родинка пожала плечами.

- Я так однажды и сделала, мы с ним, наверное, больше не встретимся.
Это его ребенок в клетке. Парня звали Ло Анджей. Прекрасный мужчина. Он
никогда не задумывался, куда идти. И всегда шел туда, куда я не хотела.
Нет... - она помешала в кастрюле. - Я мечтаю о постоянном решительном
мужчине, который бы ждал моего возвращения.

Я заиграл старый гимн "Билли Байли, вернись, пожалуйста, домой". Я
выучил его с сорокапятки, когда еще был ребенком. Родинка, похоже, тоже
знала его, потому что засмеялась, разрезая персики.

- Точно, - сказала она. - Билли Ла Байли. Это прозвище дал мне Ло
Анджей.

Она разложила мясо по краям сковороды, а в середину положила орехи и
овощи, посолила и налила немного воды.

- И далеко ты заходила? - спросил я, положив мачете на грудь и
потягиваясь. Сквозь кленовые листья над нашими головами проглядывало небо.
На западе оно алело в свете заходящего солнца, а на востоке уже взлетало
ночное темно-синее покрывало, расшитое звездами.

Родинка разложила фрукты на листе папоротника.

- Однажды я дошла до города. И не раз бывала под землей, исследуя
пещеры.

- Ла Страшная говорила, что мне тоже надо отправиться в путешествие,
потому что я иной.

Она кивнула.

- Поэтому и Ло Анджей путешествует, - сказала Родинка и закрыла
сковородку крышкой. Из-под крышки начали вырываться струйки вкусно
пахнущего пара. - Большинство путешественников - иные люди. Ло Анджей
говорил мне, что я слишком иная, но не говорил в чем.

Увалень и Маленький Джон притихли.

Теперь Родинка посыпала сковородку корицей. Несколько крупинок попало
в огонь, лижущий края сковородки, и, затрещав, они разлетелись
разноцветными искрами.

- Да, - сказал я. - Ла Страшная мне тоже не объяснила, почему я иной,
чем я отличаюсь от других.

- Ты не знаешь? - удивилась Родинка. Я покачал головой.

- О, но ты же можешь... - она прикусила язык. - Ла Страшная - одна из
ваших старейшин?

- Да.

- Может быть, у нее есть причины не говорить тебе? Я поговорю с ней
немного позже. Она очень мудрая женщина.

Я подкатился к ней.

- Если ты знаешь, то расскажи мне.

Родинка смутилась.

- Хорошо. Только что тебе говорила Ла Страшная?

- Она сказала, что мне нужно готовиться к путешествию, что я должен
убить убийцу Челки.

- Челки?

- Челка тоже была иной, - я начал рассказывать ей о Челке.

Через минуту Увалень, голодно рыгнув, забарабанил по груди и
пожаловался, что он зверски голоден. Похоже, Увалень ничего не понял.
Маленький Джон поднялся и пошел по берегу.

Увалень последовал за ним, проворчав:

- Позовите меня, когда все закончите. Я подразумеваю ужин.

Родинка внимательно выслушала меня и задала несколько вопросов о
смерти Челки. Когда я сказал, что перед путешествием должен зайти за Ле
Навозником, она кивнула:

- Хорошо, теперь я догадываюсь... Обед готов.

- Ты не объяснишь мне...

Она покачала головой.

- Ты не должен этого знать, тебе не нужно понимать всего этого.
Поверь, я путешествовала гораздо больше тебя. Много иных людей погибло так
же, как и Челка. Я слышала, что это происходит последние три года. Что-то
ищет их и убивает. По-видимому, нам лучше уходить куда-нибудь.

Она приподняла крышку и из-под нее вылетело облако пара.

Увалень и Маленький Джон, возвращавшиеся по берегу, побежали.

- О, Элвис Пресли! - воскликнул, переводя дыхание Маленький Джон. -
Какой приятный запах! - Он стоял над огнем и облизывался. Увалень
энергично раздувал ноздри.

Мне еще нужно было расспросить Родинку, но я не хотел злить
Маленького Джона и Увальня и решил спокойно поесть вместе с ними.

Вид окорока, овощей, фруктов и приправ, разложенных на листьях,
быстро поставили точку на моих размышлениях, и я понял, что причиной моей
метафизической меланхолии был голод.

Много разговоров, пищи, шуток. Мы улеглись спать прямо здесь, на
папоротниках. Около полуночи, когда стало прохладно, все сбились в кучу.
За час до рассвета я проснулся.

Я высвободил голову, она покоилась под мышкой у Увальня (плешивая
голова Родинки тоже приподнялась), и встал. В звездной темноте я заметил,
как под головой Маленького Джона, возле моей ноги, что-то блеснуло. Это
было мое мачете. Маленький Джон пристроил его вместо подушки. Я осторожно
вытащил мачете из-под щеки друга и направился к клетке.

Шагая, я посматривал вверх, на ветки, по которым от силовой хижины к
ограде клетки тянулась проволока. С полпути я заиграл, и кто-то стал мне
подсвистывать. Я замолчал. Но насвистывать не перестали.

Где он был потом? В песне?

Жан Жене "Экраны"

Бог сказал Аврааму:

- Убей мне сына.

Авраам сказал:

- Боже, пощади меня!

Боб Дилан "Проверьте 61 шоссе"

Любовь это то, что умирает и умерев, оживает и

превращается в душу новой любви... Таким образом на самом

деле она бессмертна.

Пер Лагерквист "Карлик"

- Ле Навозник? - позвал я. - Навозник?