мелких золотых цветов. Они, словно бабочки, кружась, опускались на ее
волосы и плечи. Ее лицо было залито безмятежным спокойствием. Она слегка
раскрыла рот, обнажив несколько зубов, желтых от табака и возраста.
затуманенные глаза.
час, когда город еще спит, я всегда слышу шум волн, гонимых ветром. -
закрыв свои глаза, она прислонилась к стволу дерева.
улочке. Я не поняла, был ли это португальский пекарь, доставлявший свои
свежевыпеченные булочки, или полиция, подбиравшая последних пьяниц.
выходящего из зеленого грузовика, который остановился у подножия холма.
Его пиджак свободно болтался на сутулых плечах, а голову скрывала
соломенная шляпа. Почувствовав, что на него смотрят, он поднял глаза и
помахал своей тросточкой, приветствуя меня. Я помахала ему в ответ.
шел сюда. Скажи ему, что я хочу его видеть. Мой дар тебе начинается.
старика подняться вместе со мной на холм. Он без слов последовал за мной.
приветствия и сел рядом с ней.
сесть напротив. - я - медиум, ведьма и целитель. Из этой троицы мне по
нраву второе, так как ведьма имеет особый способ понимания таинств судьбы.
Почему так случается, что некоторые люди становятся богатыми, удачливыми и
счастливыми, когда другие находят только трудности и боль? Что бы ни
означали эти вещи - это не то, что ты называешь судьбой; она - нечто
большее, более таинственное, чем это. И только ведьмы знают о ней.
уловила, так как она повернулась к Октавио Канту.
утверждают, что мы создаем нашу судьбу своими поступками. Ведьмы говорят,
что ни то, ни другое не верно, и что нечто большее настигает нас, подобно
бульдожьей хватке. Тайна будет здесь, если мы захотим быть схваченными. Но
ее здесь не будет, если мы этого не захотим.
солнце. Минуту спустя она вновь повернулась к старику. Ее глаза, казалось,
поглотили сияние солнца и блестели, горя огнем.
может быть мало-помалу он расскажет тебе свой рассказ. Рассказ о том, как
случай связывает жизни, о том, что только ведьмы знают, как закрепить их в
один узел.
его губам. Редкая бородка на его подбородке была такой же седой, как и
волосы, торчащие из-под соломенной шляпы.
она периодически лечила его с того времени, когда он был еще молодым.
Вдобавок к своей старости и дряхлости, он был к тому же алкоголиком.
Однако, донья Мерседес подчеркивала, что все его болезни были душевными.
Он нуждался в заклинаниях, а не в медицине.
почувствовав себя более уверенно, начал раскрываться. Мы часами обсуждали
его жизнь. В начале каждой беседы он, казалось, был подавлен отчаянием,
одиночеством и подозрительностью. Он допытывался, зачем я интересуюсь его
жизнью. Но надо отметить, что он всегда сдерживал себя и, восстановив свой
апломб, остаток беседы - час или целый день - рассказывал о себе искренне
и раскованно, словно о совершенно другом человеке.
двероподобное отверстие внутрь лачуги. Здесь света почти не было, а едкий
дым огня в каменном очаге вышибал из глаз слезы. Октавио сильно зажмурился
и побрел в темноте на ощупь. Споткнувшись о какие-то жестянки, он сильно
ударился головой о деревянный ящик.
Октавио присел на миг на утрамбованный земляной пол и потер ногу. В
дальнем углу этой жалкой хибары он увидел старика, спавшего на потрепанном
заднем сидении, снятом с автомашины. Медленно, обходя ящики, веревки,
тряпье и коробки, разбросанные на земле, он побрел туда, где лежал старик.
мертвым. При вдохе и выдохе его грудь двигалась так слабо, что казалось,
будто он вообще не дышит. Выпирающие скулы буквально торчали на его черном
истощенном лице. Его рваные грязные брюки были подвернуты до икр, а
рубашка цвета хаки, с длинными рукавами, плотно облегала его морщинистую
шею.
- проснись!
бесцветные белки его глаз.
соломенную шляпу, лежавшую на земле, и с силой надел ее на растрепанные
седые волосы старика.
он с важным видом.
помощник. - он напялил свои потрепанные, незашнурованные ботинки и начал
бродить кругами по темной комнате, пока, наконец, не нашел бензиновый
фонарь. Он зажег его, затем потер глаза и часто заморгал, внимательно
рассматривая молодого человека.
сквозь расстегнутый выцветший синий жакет. Его брюки, которые казались
слишком велики ему, мешковато обвисали на его новые лакированные туфли.
Виктор Джулио тихо засмеялся, спросив, не думает ли Октавио обворовать
его.
пытаясь определить цвет глаз Октавио, затемненных красной бейсбольной
кепочкой. Это были летающие глаза цвета влажной земли. Виктор Джулио
определенно заподозрил в чем-то молодого человека.
взялся.
встречал тебя несколько раз на площади.
Парагваны. - он встряхнул головой и резким голосом осведомился: - что ты
намерен делать в этом богом забытом месте? Разве ты не знаешь, что у этой
дыры нет будущего? Ты просто прикинь, куда переселяется молодежь.
себе. - этот городок вырастет. Иностранцы скупят здесь кофейные плантации
и поля сахарного тростника. Они построят здесь заводы и фабрики. Народ
валом повалит в этот город. Люди придут сюда, чтобы разбогатеть.
ты застрянешь здесь слишком надолго, то кончишь подобно мне. - он положил
руку на плечо Октавио. - я знаю, почему ты забрался так далеко от
Парагваны. Ты бежишь от чего-то? - спросил он, пристально разглядывая
беспокойные глаза молодого человека.
скажет ему ничего. Никто не знал о нем в этом городе. Но что-то в глазах
старика тревожило его. - дома у меня было несколько неприятностей, -
пробормотал он уклончиво.
джутовый мешок, висевший на ржавом гвозде, и вытянул оттуда бутылку
дешевого рома. Его руки, переплетенные вздутыми венами, непроизвольно
тряслись, когда он отвинчивал крышку бутылки. Не обращая внимания на то,
что янтарная жидкость струится вниз по его тощей бороде, он несколько раз
глотнул.
пойдем.
одному старику, - вспомнил Виктор Джулио. - ах, как я был силен и усерден
в труде. Но взгляни на меня сейчас. Даже ром уже не может согреть мое
горло. - опустившись на землю, Виктор Джулио искал свою походную трость. -
эта палка принадлежала тому старику. Он дал мне ее перед своей смертью. -
он протянул Октавио темную, прекрасно отполированную трость. - она сделана
из твердого дерева, растущего в джунглях амазонки. Ее даже нельзя сломать.
что толку в этой болтовне? Или нам больше нечем заняться?
готово. Оно на улице, позади лачуги, в стальном баке.
желтые коренные зубы выглядели, словно два столбика в дыре его рта. -
здесь и в самом деле нечего показывать, - сказал он сквозь взвизгивающий
хохот. - я просто захожу к фармацевту, когда надо приготовить мясо. Он
поливает мясо чем-то похожим на маринад. Фактически, - объяснял он, -
Афанасьев Роман
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Самойлова Елена
Андреев Николай