никто не знал. На этот вопрос он отвечал, что не имеет права называть свое
имя и откликаться на него. Став "Томом Табаком", он уже не был больше
человеком. Для жителей Ди-Си он был полубогом.
бы не я, а Джон-Ячменное Зерно. Но Великой Седой Матери Было угодно
прервать его жизнь до Праздника Посева. Состоялись выборы, и я, как глава
великого братства Табака, занял принадлежавшее ему место правителя Ди-Си.
И буду им, пока не состарюсь и не ослабею, и тогда, чему быть, того не
миновать.
члены изучали произношение, грамматику и словарный состав языка Ди-Си,
хотя от акцента им избавиться было практически невозможно. Английский язык
изменился сильно, появились многие звуки, которых никогда не было не
только в английском, но и в древнегерманском, много новых слов пришло из
других языков, ударения и интонации стали играть важную роль в значении
фразы. К тому же, незнание культуры Ди-Си было серьезной помехой для
понимания языка. Да и сам Том Табак плохо говорил на основном диалекте. Он
родился и вырос в Норфолке, в Виргинии - самом южном городе Ди-Си. Язык
его соплеменников отличался от языка жителей Вашингтона так же, как
испанский язык от французского или шведский от исландского.
очень худ, но в отличие от того, вся его одежда была коричневого цвета.
Такими же были его длинные волосы, из коричневых зубов торчала толстая
коричневая сигара. По ходу разговора он вытаскивал из кармана юбки
сигареты и вручал членам экипажа. Кроме Сарванта никто не отказывался, и
все находили их превосходными. Том Табак выпустил густое облако зеленого
дыма и продолжил:
скоро, так как я человек весьма занятой. Мне еще многое нужно решить,
подписать немало бумаг и отдать много распоряжений. Все мое время
принадлежит Великой Седой Матери.
было, он стал не только формальным вожаком, но, благодаря силе своей
личности, и фактическим.
толстыми руками и массивными ногами. Лицо его имело детское выражение, но
в тоже самое время было волевым. Оно было розовое, в веснушках, а глаза
были круглыми и прозрачно-голубыми, как у ребенка. И хотя с первого
взгляда могло показаться, что он и есть беспомощный ребенок, но оказалось,
что ему присущ природный дар командовать теми, кто был рядом. Голос его
звучал уверенно и мощно.
настолько, чтобы уйти, не рассказав, что происходит. Нас взяли в плен. Нам
не позволяют общаться ни с капитаном, ни с доктором Кальторпом. Есть все
основания подозревать, что вокруг них затеяли какую-то нечистую возню.
Когда же мы справляемся о них, нам спокойно отвечают: "Чему быть, того не
миновать". Очень успокаивающе!
побоимся ваших телохранителей за дверью. Мы хотим, чтобы вы ответили и
притом сию же минуту!
Табак. - Конечно, вы обеспокоены и недовольны, но о правах не говорите. Вы
не граждане Ди-Си, и положение ваше очень шаткое.
- вас освободят. Второе - вам будет дан месяц на то, чтобы вы могли
прижиться в Ди-Си. Третье - если к концу месяца вы не оправдаете надежды
стать хорошими гражданами, то будете убиты. Да, не изгнаны, а убиты. Если
бы мы выпроводили вас через границу в другую страну, это увеличило бы
население враждебных нам государств. Мы этого делать не намерены.
Черчилль. - Хотя и весьма туманно. Мы сможем попасть на "Терру"? Ведь в
этом корабле результаты десяти лет уникальных исследований.
нет ничего личного? Откуда мы возьмем деньги, пока будем подыскивать
работу? Возможно, что мы даже не сможем получить ее в вашем довольно
примитивном обществе.
Благодарите за то, что вас пока оставили в живых. Многие не хотели
даровать даже этого.
в руках.
не было причин нарушать законы нашей благословенной Родины по незнанию, и
для уменьшения искушения украсть, этот человек расскажет вам о наших
законах и даст взаймы денег, которых хватит на покупку еды в течение
недели. Деньги вы вернете, когда у вас появится работа, если только она
появится. Да благословит вас Колумбия!
далеко не приподнятым.
сказал:
таких переделках. Помните, на Вольфе-693? Плот - и ничего больше. А вокруг
юрское болото. Мы же не хныкали а, парни? А помните похожих на баллоны
тварей, что обступили нас, и то, как мы уронили в воду оружие и вынуждены
были голыми руками расчищать себе обратный путь на корабль? Тогда нам было
похуже, не так ли? Но никто не пищал! Что произошло? Разве мы сейчас
другие?
потеряли. Но от Земли ожидали слишком многого. Когда мы высаживались на
неизвестную планету, то были готовы к любым неожиданностям и опасностям.
Даже искали их. А здесь нас провели как котят. У нас даже не осталось
оружия, и попади мы сейчас в передрягу, нечем будет расчистить себе путь
на корабль, чтобы укрыться там. Мы лишились опоры.
будет хорошо? - спросил Черчилль. - Ждите! Вы, мужчины, сливки
человечества, отобранные от десятков тысяч кандидатов благодаря высокому
интеллекту, образованию, изобретательности, физической закалке. А теперь
вы среди людей, знаний у которых не больше, чем у вас в мизинце! Вы,
мужчины, должны были бы быть богами, а вы - мышата!
делать! Именно неопределенность нас пугает...
возьмет меня за руку, - решил Черчилль. - Я буду действовать, и сразу же!
хочет. Но если хотите идти своей дорогой - пожалуйста. Я могу быть
предводителем, но поводырем не буду.
нас даже не с этого материка. Каждого тянет в родные места. Меня - в
Сибирь, Гбве-Хан хочет вернуться в свою Дагомею, Аль-Масини - в Мекку,
Чандра - в Индию, Лин - в Шанхай. Но это, пожалуй, невозможно. Стейнберг
мог бы вернуться в Бразилию, но там сейчас пустыня, джунгли и дикари. Так
что...
прижиться. Именно это я и собирался сделать. Кто со мной?
двинулся вперед по улице, но, обогнув угол, остановился, глядя на стайку
мальчишек и девчонок, играющих в мяч.
с ним.
еще спорили: угнать ли им корабль и пересечь Атлантику или похитить оленей
и на них добраться до Берингова пролива, а оттуда морем до Сибири.
они всерьез думают, что это им удастся? Или у них дома условия получше чем
здесь?
парни. Я всегда знал это, даже когда назвал их мышатами. Хотелось их
расшевелить, но, кажется, перестарался.
Боюсь, что их кости на этом материке побелеют.
организованной власти, но и людей вообще. Юта выглядит не намного лучше.
Большое Соленое Озеро высохло. Возвращаться мне некуда. Ну, а здесь работы
хватит на всю жизнь.
посмотрел на Сарванта, словно впервые увидев его истинную сущность.
весьма характерной внешностью: вздернутый подбородок, казалось, был
заострен на конце, тонкие губы, делающие рот узкой полоской, и загнутый
крючком нос, направленный к подбородку. Спутники часто шутили, что в
профиль он напоминает щипцы для орехов.