королеву чашкой чаю. Я твердо знаю - сама голосовала. А теперь, говорят,
мы устраиваем целый передвижной буфет.
все к королевскому визиту, ей в помощь придали организационный комитет,
куда вошли все начальники отделов. Наличие комитета, само собой, сильно
осложнило ее работу. Человек знает, что такое комитеты; человек не
допустит, чтобы дело попало в поле зрения расширенного комитета, прежде
чем его полностью наладят и утрясут за кулисами. Если комитет из
формального органа для утверждения заранее принятых решений превратится в
дискуссионный клуб, возможны самые отвратительные сцены. Люди выходят из
себя, торгуются, кричат, занимают крайние позиции, вспоминают такое, чего
никогда не надо вспоминать на публике, и выставляют себя напоказ в самом
неприглядном свете. Потому она и принялась за терпеливую кулуарную
обработку.
вообще существует. Рано или поздно надо будет выносить письменные
резолюции, и как их тщательно ни формулируй, стараясь уберечь человека от
неудачных шагов, в них обязательно найдется богатый материал для
кривотолков, если кривотолки кому-нибудь выгодны. У Ребус и прочих есть
привычка трактовать резолюции комитета с вопиюще примитивным буквализмом.
В частности, Ребус, по всей видимости, полагает, что если комитет
высказался в пользу неофициальной встречи без лишних формальностей и
рукопожатий, то, значит, сотрудники должны стоять, засунув руки в карманы,
и приветствовать королеву небрежным кивком головы! А если комитет
постановил угостить королеву чаем, то некоторые, по-видимому, поняли это
буквально вручим, мол, королеве пластмассовую столовскую чашку с остывшим
столовским чаем!
если комитет упомянул о неофициальной обстановке, человек может быть
совершенно уверен, что при этом никто не имел в виду откровенную грубость.
королеву чаем, то, я думаю, человек может быть вполне уверен, что при этом
не исключается бисквит или кусочек торта.
голова?
сложными блюдами.
заодно и подкомитет закусок? Послушайте, дружище, эта история уходит
из-под нашего контроля.
больного места. Самое досадное, что человек сам начинает разукрупнение
комитетов. Во избежание непристойных выходок со стороны Ребус в
организационном комитете миссис Плашков переадресовала все вопросы,
способные их спровоцировать - то есть вообще все вопросы, - в особые
подкомитеты, куда Ребус не вошла. Конечно, проделано это было тонко, чтобы
не возбуждать подозрений у потенциальных союзников Ребус - Голдвассера,
Мак-Интоша, Роу и других, - так что в качестве дымовой завесы пришлось
учредить несколько лишних подкомитетов, куда Ребус вошла. Их обезвредили
тем, что подчинили Объединенному консультативному совету, где Ребус не
значилась. Ловким маневром Ребус проникла в протокольный комитет,
координирующий работу тех подкомитетов, куда сама она не входила. Миссис
Плашков ответила созданием координационного комитета без Ребус,
координирующего работу Объединенного консультативного совета и
протокольного комитета, а потом координационный комитет сформировал
рабочие комиссии для изучения материальной стороны предложений, выдвинутых
различными подкомитетами.
себе чего-то стоит, ибо повышает вероятность того, что только человек
умеет все понимать и, следовательно, контролировать. Но на каком-то этапе
случилась любопытная вещь. Организация достигла критической массы. Когда
общее число комитетов, подкомитетов и рабочих комиссий дошло до двадцати
трех, началось самопроизвольное деление клеток. Вчера, допустим, было
двадцать три организационных единицы и по каждой из них человек мог
отчитаться, а сегодня их уже двадцать четыре. Миссис Плашков обнаружила,
что распространяются протоколы заседаний какого-то органа, именуемого
центральной комиссией связи - о такой комиссии человек и слыхом не слыхал,
туда не входила ни Ребус, ни даже она сама. А назавтра комитетов стало
двадцать шесть! Гидра ожила!
укоризну по отношению к Ребус - ложечкой выудила часть пепла из молочника.
- Надо предоставить продовольственные вопросы продовольственному
подкомитету. По-настоящему, надо обсудить совсем другой вопрос (насколько
я понимаю, у вас в протокольном комитете его завтра выносят на повестку
дня) - это отчет протокольного комитета о загородке для прессы.
сказала она.
фотографам. Это делается по системе строгой очередности совершенно
независимо от нашей воли.
представители прессы получат свободный доступ к спиртному, придется
принять кое-какие меры предосторожности.
что представителей прессы надо угостить спиртными напитками. По-видимому,
так принято в подобных случаях.
представителей прессы от королевской свиты либо красными плюшевыми шнурами
с медной арматурой, либо плотной стенкой из комнатных растений. Не захотим
же мы, чтобы какой-нибудь пьяный репортеришка перегнулся через барьер и
попытался облапить королеву. Опять-таки вряд ли можно пренебречь
вероятностью, что кто-нибудь станет швыряться различными предметами. По
мнению протокольного комитета, искушение швыряться различными предметами
значительно ослабнет, если представители прессы не будут видеть, в кого
целиться.
крайности, когда по королеве открывают стрельбу сандвичами и пустыми
бутылками из-под горячительного.
прокричать: "Костьми лягу, но не допущу", а потом надменно выплыть из
комнаты. Но от холодного воздуха у нее запершило в горле, воспаленном от
дыма, и начался длительный приступ кашля, к концу которого выгодный для
декларации момент был упущен.
почти во всех комитетах, имеющих хоть какое-то отношение к делу. По ее
мнению, которое разделяли Голдвассер, Мак-Интош и Роу, то была славная
победа сил разума.
плотную стенку из комнатных растений. Ибо за претворение рекомендаций
всевозможных комитетов в жизнь отвечала не кто иная, как мисс Фрам,
секретарша Нунна, а она не слишком обращала внимание на то, что там
толкуют в комитетах. Каждый знает, как невелик в таких случаях прок от
комитетов. А мисс Фрам считала, что, хоть визит ожидается неофициальный,
не стоит доводить понятие "неофициальный" до такой крайности, когда по
королеве открывают стрельбу сандвичами и пустыми бутылками из-под
горячительного.
Мак-Интошем внесу немногое, но зато уж что внесу, то внесу лишь после
усердного и добросовестного размышления". Глядя на Мак-Интоша поверх
пустых кофейных чашек в институтской столовой, он прикидывал, достаточно
ли уже сказал для того, чтобы Мак-Интош по заслугам оценил напряженную
работу его мысли.
единственными уцелевшими участниками кровопролитной гражданской войны,
идущей в его мозгу. - Да.
люблю призадуматься над впечатляющим величием наших трудов, над их
печальной судьбой и масштабами.
позволит руководить игрой в бинго по всей стране с одной центральной
вычислительной машиной. Ну, это-то самоочевидно и неизбежно. Нет ничего