рядом с ним. Затем она очертила еще два круга, каждый из
которых был достаточно велик, чтобы там мог встать человек. Это
она и велела нам сделать. Наконец, она сотворила еще один круг
несколько поодаль, но не более, чем на фут в сторону.
волшебников и питаю к ним те же смешанные чувства недоверия и
почтения, какие питал Томас Эдисон к математикам.
разобраться в том, что она проделывала и зачем.
внутри кругов. Это были пентаграммы различной формы и некоторые
письмена, которые, как мне показалось, были древнееврейскими,
хотя Джедсон и сказал, что нет. Там был, как я запомнил, знак,
похожий на необычайно длинную и широкую букву Z с петлей
внутри, вплетенный в мальтийский крест. Она зажгла еще две
свечи и поставила их по обе стороны от знака.
что он называется артейм, - которым она начертала фигуры на
земле у верхней части большого круга, да с такой силой, что тот
весь затрепетал. Он продолжал потом вибрировать до самого
конца.
присела на нее, достала маленькую книгу и принялась читать
вслух, но почти беззвучным шепотом. Мне не удалось разобрать ни
слова, но, похоже, я и не должен был ничего услышать. Так
прошло некоторое время. Я огляделся вокруг и увидел, что в
маленьком круге поодаль теперь кто-то был - Серафин, ее кот. А
ведь мы оставили его в доме! Он сидел тихо и с интересом
наблюдал за происходящим, не теряя при этом чувства
собственного достоинства.
порошка в огонь большой свечи. Я не совсем уверен в том, что
после этого произошло, поскольку дым ел мне глаза, и я
совершенно ослеп на какое-то время. Кроме того, Джедсон сказал,
что я вовсе не понял цели этого действия. Но я в любом случае
предпочитаю верить 'своим глазам. Либо это облако дыма
сгустилось в некое тело, либо оно укрывало собою чье-то
появление - одно из двух.
мощного телосложения человек, ростом примерно четырех футов или
чуть меньше. А плечи у него были на несколько дюймов шире, чем
у меня, руки - толщиной с мои бедра и сплошь состоящие из одних
мускулов. Он был одет в бриджи, на ногах котурны, а на голове -
небольшой колпак с кисточкой. Кожа у него была без волос, но
грубая, этакой землистой фактуры. И весь он выглядел мрачным и
непривлекательным, и все вокруг него было таким же мрачным и
невыразительным, кроме его глаз - они пылали зеленым огнем
затаенной ярости.
торопился сюда! Что ты мне скажешь на это?
пойманный, но не раскаявшийся. В его речи было много
скрежещущих, гортанных и свистящих звуков. Она слушала его
некоторое время, а затем оборвала:
передо мной! Я требую, чтобы ущерб был возмещен - и немедленно,
быстрее, чем я закончу этот разговор!
язык, так что я не мог больше следить за ходом разговора. Но
мне было ясно, что речь идет обо мне. Он бросил на меня
несколько злобных взглядов и плюнул в мою сторону.
руки дала ему хорошую затрещину прямо по губам. Он в ответ
взглянул на нее убийственным взором и прошипел еще что-то.
колено, лицом прямо в землю. Затем стащила с ноги туфлю и
звучно треснула его по голове. Он только раз взвизгнул, а потом
молчал, только вздрагивал каждый раз, когда она его ударяла.
землю. Он быстренько поднялся и полез обратно в свой круг,
потирая ушибленные места. Глаза миссис Дженнингс стали совсем
холодными, а голос гремел и грохотал. Теперь она совсем не
выглядела немощной.
она. - Я никогда не слышала ни о чем подобном! Еще одна такая
ошибка с твоей стороны, и я хорошенько отшлепаю тебя перед всем
твоим народом! Ступай! Собери свой народ и накажи своему брату
и брату своего брата выполнить мое задание. Во имя великого
Тетраграмматона1 - ступай на место, тебе предназначенное!
(произносилось как Yahweh, Jahnah Jehovah), мистический символ,
заповедное, табуированное имя Бога у древних евреев.
Он возник сначала в виде маленькой искорки, висящей в воздухе.
Затем искорка выросла в живое пламя, огненный шар, в шесть
дюймов или даже больше в диаметре. Шар плавал в центре второго
круга на высоте глаз миссис Дженнингс. Он танцевал и вихрился,
и пылал прямо в воздухе. И хотя я никогда не видел такого
прежде, я сразу понял, что это была саламандра. Просто больше
некому.
что-либо сказать. Я видел, что ей, как и мне, нравился этот
танец. Это было прекрасное и совершенное зрелище, без малейшего
изъяна. В нем была жизнь, поющее веселье, не озабоченное ничем
и не имеющее никакого отношения к человеческим установлениям:
правильно ли это или неправильно, тyманно или негуманно. Эта
гармония красок и линий руководствовалась своими собственными
законами.
на самом деле. По крайней мере, я всегда придерживался того
принципа, что нужно заниматься своими собственными делами и
предоставить другим самим решать за себя. Но здесь было нечто
такое, что было прекрасно само по себе, несмотря на те
неудобства, которые оно мне принесет. Даже кот перестал
мурлыкать.
причем в нем не было даже слов. Саламандра ответила рядом
текучих звуков, в то же время цвета ядра огненного шара
изменялись в соответствии с высотой тона. Миссис Дженнингс
повернулась ко мне и сказала:
заведение, но ей приказали сделать это, и, кроме того, ей
совершенно чужды наши человеческие заботы. Не хотелось бы
заставлять ее действовать против своей природы. Может ли она
как-то загладить свою вину перед тобой? Я подумал секунду:
полюбоваться ее танцем.
запрыгала, ее нити крутились в вихре и сплетались в сложные и
великолепные узоры.
что-нибудь еще? Я напряженно думал:
моем доме, где она сможет жить, когда захочет.
Я почти что понял ответ саламандры, но миссис Дженнингс
перевела:
А это мне не повредит? - Не беспокойся, здесь - нет. - Тогда -
хорошо.
Саламандра следовала прямо за кинжалом, как кошка в открытую
дверь. Затем она закружилась вокруг меня и легонько коснулась
моих рук и лица. Ее прикосновение не жгло, а скорее пощипывало,
я как бы ощущал ее вибрацию непосредственно, а не в виде тепла.
Она проплыла перед моим лицом. Я погрузился в мир света, в
самое сердце северной Авроры. Поначалу я боялся вздохнуть, но
потом все же решился. Никакого вреда мне это не причинило,
только пощипывание несколько усилилось.
меня больше не было ни одной простуды. А до того я обычно сопел
носом всю зиму.
Дженнингс. Огненное облако вышло из моего круга и вернулось в
свой. Музыкальная дискуссия подошла к концу, и они почти сразу
же пришли к общему мнению. Миссис Дженнингс удовлетворенно
кивнула и произнесла: - С этим покончено, дитя огня. Ступай!
Она повторила ту самую формулу, что и для короля гномов.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Флинт Эрик
Перумов Ник