Чтение 8–й страницы книги ~Лангольеры~

системе, - Богу известно, сколько миль он сам налетал таким образом - но
иное дело увидеть пустые кресла пилотов. Вот отчего стало не по себе. За
всю свою долгую службу такого ему видеть не доводилось.

И вот теперь увидел. Контрольные приспособления сдвигались сами
собой, внося бесконечно малые коррективы, необходимые, чтобы самолет точно
соблюдал намеченный курс. Пульт светился зеленым светом. Два маленьких
крылышка на индикаторе твердо держались над искусственным горизонтом. За
двумя косыми оконцами миллиарды звезд перемигивались в предрассветном
небе.

- О-о... ничего себе, - тихо произнесла девушка.

- У-у-и-и, - почти одновременно с ней отозвался Ник. - Ты только
посмотри, дружок.

Ник указал пальцем на наполовину выпитый стаканчик кофе на консоли
сервиса слева от сиденья пилота. Рядом лежало надкусанное датское печенье.
Брайан тотчас вспомнил свой сон, и вдруг его бросило в дрожь, он буквально
не мог совладать с собой.

- Это произошло быстро, что бы оно ни было, - проговорил он. - И вон
там посмотри. И вон.

Сначала он показал дрожащим пальцем на сиденье пилота, потом на пол у
кресла помощника пилота. Две штуки наручных часов поблескивали при свете
контрольного пульта: "Роллекс" и электронный "Пульсар".

- Если вам нужны часы, можете выбирать, - послышался голос позади
них. - В салонах их тонны.

Брайан обернулся через плечо и увидел Альберта Косснера, такого
аккуратного и юного в своей черной ермолке и рубашке с надписью "Хард
Рок". Рядом с ним стоял пожилой джентльмен в потрепанном спортивном плаще.

- Что, действительно? - спросил Ник. Впервые, кажется, он несколько
был выбит из колеи.

- Часы, драгоценности, очки, - ответил Альберт. - Еще сумочки. Но
самое жуткое там... ну, то, что вышло изнутри людей. Я уверен, изнутри.
Искусственные суставы, сердечные стимуляторы и подобное.

Ник посмотрел на Брайана Энгла. Англичанин заметно побледнел.

- Я пришел примерно к тому же выводу, что и наш бесцеремонный и
шумливый друг, - сказал он, - что наш самолет по какой-то причине, пока я
спал, где-то приземлился, и большинство пассажиров и экипаж почему-то
вышли.

- Я бы проснулся, едва началось снижение на посадку, - сказал Брайан.
- Профессиональная привычка. - Он обнаружил, что не может оторвать взгляда
от полувыпитого стаканчика и дважды надкусанного датского печенья.

- В обычных условиях я бы сказал то же самое, - согласился Ник. -
Поэтому решил, что мне в напиток подсыпали снотворного.

"М-да", - подумал Брайан, - "не знаю, чем этот парень зарабатывает на
жизнь, но уж точно не торговлей подержанными автомобилями".

- Мне снотворного не подсыпали, - сказал Брайан, - потому что я
ничего не пил.

- И я ничего не пил, - сказал Альберт.

- В любом случае не могло быть ни посадки, ни взлета, пока мы спали,
- заключил Брайан. - Вы можете лететь на автопилоте, а "конкорд" может
даже приземлиться на автопилоте. Но без человека никак не обойтись при
взлете.

- Значит, мы не приземлялись? - спросил Ник.

- Ни в коем случае.

- Так куда же они девались, Брайан?

- Не знаю. - Он прошел к креслу пилота и уселся в него.

Рейс N_29 летел на высоте 36 000 футов, как и говорила ему Мелани
Тревор, по курсу 090. Через час или два он изменится, когда самолет примет
направление точно на север. Брайан взял навигационный журнал, посмотрел на
спидометр и быстро проделал ряд вычислений. Потом надел наушники.

- Денвер-центр, это "Гордость Америки", рейс N_29, прием.

Щелкнул тумблером... и ничего не услышал. Вообще ничего. Ни
статического потрескивания, ни болтовни наземной службы, ни звуков других
самолетов. Проверил импульсный повторитель: 7700, как и должно быть. Снова
переключил тумблер.

- Денвер-центр, выйдите на связь, пожалуйста. Это "Гордость Америки",
рейс N_29, повторяю, "Гордость Америки". У меня проблема, Денвер,
проблема.

Переключился на прием. Вслушался.

И тогда Брайан сделал нечто такое, отчего у Туза Косснера сердце
подпрыгнуло от страха: он наотмашь ударил панель под радиооборудованием
основанием ладони. "Боинг-767" был чудом технологии, на грани искусства.
Таким способом обращаться с подобным оборудованием было недопустимо. А
пилот сделал то, что сделали бы вы, когда купленный вами на аукционе и
принесенный домой приемник "Филко" не заработал.

Брайан снова попытался связаться с Денвером. Ответа не получил.

До этого момента Брайан был удивлен и до крайности озадачен. Теперь
он начал испытывать страх. Да, он был по-настоящему испуган. До сих пор не
было времени испугаться. Хотелось, чтобы так и продолжалось. Теперь это
стало невозможным. Он переключил радио на аварийную волну, попытался
снова. Никакого результата. Все равно что в Манхэттене набрать по телефону
911 и услышать автоответчик, сообщающий, что все разъехались на уик-энд.
Когда просишь помощи на аварийной волне, всегда получишь нужный ответ.

"По крайней мере, до сих пор", - подумал Брайан.

Включил УНИКОМ, по которому пилоты частных самолетов получали совет
для посадки на ближайших маленьких полосах. Полная тишина. Он
вслушивался... и вообще ни звука не слышал. Поверить в это было
невозможно. Пилоты-частники всегда болтали между собой, как грачи на
телефонных проводах. Девушка с Пайпера интересовалась погодой. Парень с
Чессны немедленно отбросит копыта, если кто-нибудь не позвонит его жене и
не скажет, что он еще троих везет к ужину. Ребята из Лира требуют от
подружки в аэропорту Арвада, чтобы передала всей компашке: "Без паники,
ребята! На пятнадцать минут опаздываем, но в Чикаго на бейсбол поспеете".

Ничего этого не было. Грачи, похоже, улетели, и опустели телефонные
провода.

Снова переключил на аварийную волну ФАА.

- Денвер, отвечайте! Немедленно отвечайте!! Это рейс N_29. Отвечайте,
черт бы вас всех подрал!

Ник тронул его за плечо.

- Не надо. Спокойнее, дружок.

- Псы не брешут! - в отчаянии сказал Брайан. - Это же просто
невозможно, что такое происходит! Господи, да что же стряслось?! Атомная
война, что ли, ети их мать?!

- Успокойся, - повторил Ник. - Не выходи из себя, Брайан. Какие там
псы не брешут?

- Да эти! Диспетчеры Денвера! Вот этот пес! ФАА - экстренная
аварийная служба! Вот кто пес! И УНИКОМ, собака, тоже! Да я никогда...

Он щелкнул тумблером.

- На вот, смотри! Это средние волны, понимаешь? Тут станций до хрена,
лезут одна на другую, как кролики... и ничего. - Щелкнул другим тумблером,
повернулся и посмотрел на Ника, на Альберта Косснера, стоявшего вплотную к
нему. - Нет даже радиомаяка... ни единого сигнала.

- И что это означает?

- Означает, что у меня нет радиосвязи, нет навигационного маяка
Денвера. А приборный щит показывает, что все в полной исправности и
работает как часики. Полная чушь. Должно быть чушью.

Страшная мысль начала формироваться в его голове, всплывая, как
распухший утопленник на поверхность реки.

- Эй, парнишка, посмотри-ка в иллюминатор. Слева от самолета. Что ты
там видишь?

Альберт Косснер заглянул в окно. Долго смотрел.

- Ничего, - сказал он. - Совсем ничего. Вот остатки Скалистых Гор и
начало равнин.

- Никаких огней?

- Нет.

Брайан поднялся на ноги, которые ощущались, как ватные. Долго смотрел
в иллюминатор.

Наконец Ник Хопвелл тихо произнес:

- Денвер исчез, верно?

Брайан знал из навигаторских карт и по оборудованию в кабине, что они
сейчас летели менее чем в пятидесяти милях к югу от Денвера... но под ними
простирался лишь бесформенный ландшафт, который означал начало Великих
Равнин.

- Да, - ответил он. - Денвера нет.

Воцарилась полная тишина в кабине. Потом Ник Хопвелл обернулся к
маленькой компании на пороге, состоящей из Альберта, человека в спортивном
плаще и девушки. Он хлопнул в ладоши, как воспитатель в детском саду, и
стал еще более похожим на него, когда объявил:

- Ладно, люди! Давайте-ка по местам. Я думаю, нам тут понадобится
спокойная обстановка, тишина.

- А мы и так себя ведем тихо, - возразила девушка вполне резонно.

- Я так понимаю, джентльмен имеет в виду не столько тишину, сколько
уединение, - сказал мужчина в плаще. Он говорил с интонациями весьма
воспитанного человека, но его глаза встревоженно остановились на Брайане.

- Именно это я и имел в виду, - согласился Ник. - Прошу...

- С ним все будет в порядке? - тихо спросил человек в плаще. - Уж