вступился за Фалька Аргерд.
майся!
поднялся. Когда он увидел низкую дверь и черный колодец лестницы, к ко-
торому его подвели, он попытался сопротивляться и вырываться, но мышцы
еще не были готовы слушаться. Дреннем заставил Фалька пригнуться и с си-
лой пихнул его через порог. Дверь с треском захлопнулась, пока он повер-
нулся и, шатаясь, пытался удержаться на лестнице.
была подогнана так плотно, что сквозь нее не проникало ни единого звука
или лучика света. Фальк сел на верхней ступеньке и уткнулся лицом в ла-
дони.
нял голову и попытался хоть что-то разглядеть.
его глаз с огромными зрачками и радужкой ему давным-давно указала Раина.
Но сейчас в глазах плясали только какие-то точки и туманные образы. Он
был не в состоянии что-либо разглядеть. Поэтому встал и осторожно начал
спускаться вниз по узким невидимым ступенькам.
Грязь. Фальк медленно двинулся вперед, вытянув руку и прислушиваясь.
пыталась обмануть, заставляя думать, что стоит ему хорошенько присмот-
реться, и он прозреет - ее самой Фальк не боялся. Методично, шагами и
прикосновениями, он обследовал ту часть обширного подвала, в которой на-
ходился. Это была только первая комната из длинной вереницы, которая,
судя по эху, казалось, уходила в бесконечность. Он вернулся к лестнице -
та, будучи отправной точкой исследований, стала его базой, - присел на
самую нижнюю ступеньку и некоторое время сидел неподвижно. Его мучили
голод и сильная жажда. Всю поклажу забрали, ничего ему не оставив.
прозвучало нечто вроде диалога.
жалуй, правы".
не являешься нормальным человеком?"
детская и потому не ведавшая страха часть его мозга.
теллект, и это крыть было нечем.
гости были очень редки и осторожны, и поэтому ему никогда не указывали
прямо на наличие у него физических отличий от нормальных людей. Каза-
лось, эти отличия играли гораздо меньшую роль в долгой изоляции Фалька
по сравнению с его невежеством и потерей памяти. Теперь же он впервые
понял, что любой незнакомец, взглянув на его лицо, не признает в нем че-
ловека.
бил его, что отчаянно боялся всего чужого и питал к Фальку отвращение,
считая его странным чудовищем.
ное и почти нежное напутствие: "Ты должен идти один, ты сможешь идти
только один!"
удобнее устроился на нижней ступеньке лестницы, поскольку пол был сырым
и грязным, и закрыл глаза.
писка. Твари сновали рядом с ним в темноте, едва слышно скребясь и шепча
тоненькими голосками у самой земли:
нас?
уверенностью сказать, спит он или бодрствует. Фальк лежал и гадал, что
сейчас снаружи - день или ночь? Как долго его будут держать здесь, и со-
бираются ли они убить его или накачивать тем самым наркотиком до тех
пор, пока его разум не будет уничтожен, а не просто введен в смятение?
Сколько времени должно пройти, чтобы жажда из неудобства превратилась в
муку? Как можно ловить в темноте мышей без мышеловки и приманки, и
сколько человек способен продержаться на диете из сырых мышей?
подвалу. Он нашел какую-то большую кадку, и сердце его учащенно забилось
в надежде, но та оказалась пустой. Острые зазубрины изранили его пальцы,
когда он шарил по ее дну. Обследуя на ощупь нескончаемые невидимые сте-
ны, он так и не нашел другой лестницы или двери.
на землю в кромешной темноте и представил себе, что он серым зимним днем
продолжает свое одинокое путешествие по лесу под дождем. Он мысленно
повторил все, что только смог вспомнить из Старого Канона:
грязь пола, однако к языку прилипала лишь сухая пыль. Мыши временами су-
етились совсем близко от него и что-то шептали.
мелькнул яркий отблеск света. Свет?
городок и проемов. Фальк с трудом поднялся и нетвердой походкой рванулся
к свету.
же, удалось разглядеть земляную насыпь, верхушки деревьев и клочок баг-
рового то ли утреннего, то ли вечернего неба. Фалька ослепило так, будто
на дворе стоял летний полдень. Он остановился у двери, не в силах сдви-
нуться с места из-за ослепительного света, а также из-за неподвижной фи-
гуры, преградившей ему путь.
тебе башку!
Мысли, посетившие его в темноте подвала, теперь сослужили ему добрую
службу. Он решил, что если его отпускают, значит, они боятся его убить.
слова из пересохшего горла.
го пистолета.
почти срываясь на визг:
застыл снаружи. По просматриваемому от двери травянистому склону сбежал
мальчик, швырнул на землю мешок Фалька и исчез.
перь убирайся!
рал содержимое переворошенного, незавязанного мешка. - Где моя книга?
отняли у меня книгу?
сейчас же не уберешься, мне придется подпалить тебе руки. Давай вставай
и топай отсюда!
что зашел слишком далеко. Ненависть и страх, которые исказили грубые
черты не лишенного печати разума лица Аргерда, заставили Фалька поспешно
завязать мешок и взвалить его на плечи. Он быстро прошел мимо здоровяка
и начал подниматься по травянистому склону, что подступал к подвальной
двери.
двинулся вслед за солнцем. Ему казалось, что его затылок и дуло пистоле-
та Аргерда связаны невидимой нитью, натягивавшейся по мере того, как он
удалялся от дома.
перебрался через реку, прошел по тропинке мимо пастбища, миновал огоро-
ды. Потом взобрался на вершину гряды и только здесь рискнул обернуться.
раз - залитой золотистым светом вечера, милой и мирной; кирпичные дымо-
ходы высились над рекой, в которой отражалось небо.
пила в свои права.
Ильин Андрей
Лондон Джек
Панов Вадим
Суворов Виктор
Круз Андрей
Никитин Юрий