же, после доклада премьеру, пришелец превратился в полную и незыблемую
реальность; даже если бы он не существовал, его пришлось бы выдумать. Дороти
Флетчер была дамой серьезной и шуток не понимала.
давно перестал понимать его; Дж., вероятно, тоже. Оба разведчика хотели лишь
одного -- приступить к действиям. Каким? Определить это должен был научный
руководитель проекта "Измерение Икс".
а, учитывая секретность проекта, он не мог вести подобные разговоры даже со
своими ассистентами. Старик кивнул головой и направился к двери; оба гостя
последовали за ним. Через минуту они стояли перед ТиВи-Икс -- внушительной
установкой со множеством шкал, циферблатов, разноцветных лампочек и клавиш.
В центре массивного стального шкафа слабо светился экран, из широкой щели
под ним медленно выползала бумажная лента, спадая на пол ровными витками.
Его светлость взглянул на острые зубцы, вычерченные пером самописца, и
удовлетворенно хмыкнул.
находится от нас на расстоянии восьми миль... Я полагаю, это человек.
сущности пришельца у них не возникало.
направлении... Мое мнение -- он идет пешком.
Берглион. Конечно, столица Британии не столь безлюдна, как ледяные
берглионские равнины, но в это время года почти так же холодна.
начал вращать рубчатую рукоятку, приглядываясь к мелькавшим на экране
цифрам. -- Восемь и две десятые мили, ошибка -- сто ярдов... Азимут --
семьдесят два градуса, ошибка -- градус... Прочесывать придется около
четверти квадратной мили... -- ответ его светлости напоминал сообщение
какого-то автомата.
полиции. Однако профессор, похоже, придерживался иного мнения.
Однако, джентльмены, для уточнения позиции объекта мне придется за ним еще
понаблюдать.
захвата, -- сообщил Дж. -- Мои люди уже ждут наверху.
усмехнулся. -- Я буду направлять вас, сообщая обо всех перемещениях объекта.
он идет охотиться на самого себя. Наконец, Дж. сказал:
доставьте ко мне... Обещаете?
водитель и стрелок. Блейд устроился рядом, Дж. привольно расположился на
заднем сиденье. На коленях у него лежала трубка радиотелефона.
обычная раздражительность Лейтона усилилась; видно, он чувствовал, что время
его истекает и гневался на своих помощников, на коллег, на Бога и весь мир.
Пару лет назад он был совсем плох, и если бы не снадобье, доставленное
Блейдом из Гартанга, его светлость уже вел бы научные дискуссии с Сатаной.
спецкоманды, акулами скользили сзади.
градусов к востоку...
мог с тем же успехом посоветовать проехать через тронный зал Букингемского
дворца.
Стюарт.
сказал!
маршрут прямо в реку.
-- Голос его светлости стих, было слышно, как он отдает приказы своим
вышколенным ассистентам, но слов Блейд не разобрал.
разгораться серый рассвет -- и вместе с ним на столицу опускался туман. Он
наползал с Темзы, выбрасывая вдоль улиц свои белесые влажные щупальца,
скрадывая перспективу и превращая дома в колеблющиеся бесформенные глыбы.
Свет фар тонул ярдах в двадцати; Рендел выругался сквозь зубы и удвоил
внимание. Возможно, во времена Моне, лондонские туманы отливали розовым;
теперь же, смешиваясь с сажей металлургических заводов и выхлопами
бесчисленных автомашин, он становился серым, оседая на коже противными
вязкими каплями и пачкая одежду. Иными словами, он превратился в то, что
американцы предпочитали называть смогом.
-- это Блейд представлял и без последнего комментария его светлости. --
Последние четверть часа приборы не фиксировали никаких перемещений...
Вероятно, он заснул.
помогавшие ориентироваться в заливающем Лондон сером молоке, и на первой
передаче начал медленно объезжать Тауэр. Блейд представил, как старый
ученый, склонившись над картой, отмечает на ней их маршрут.
вытянувшиеся цепочкой. На Рочестер-роуд стали попадаться первые встречные
машины; осторожно сигналя, словно суда в тумане, они появлялись неведомо
откуда и медленно скрывались позади. Сквозь белесое месиво едва-едва
проглядывал сплющенный багровый глаз солнца; зимний туман Лондона играл с
водителями в свои игры.
берег. Опоры моста скрывались и мутном киселе, он казался висящим в воздухе.
медленно... миля в час или около того.
сменяясь апатией, и он только огромным усилием доли заставлял себя следить
за дорогой. Встречных машин становилось все больше -- жители предместий
спешили на работу в Сити, и каждый хотел успеть туда пораньше, до того, как
улицы окончательно станут непроезжими.
со сном, прикрыл глаза; ему требовалось хотя бы полчаса отдыха.
потом они поехали по Роберт-стрит, приближаясь к Коулд-харбор-лейн, району
неблагополучному во всех отношениях.
безумную попытку наступления на юг. Кварталы безликих домов из красного
уэссекского кирпича подобрались к самым стенам мрачных металлургических
заводов Сюррея. Во время мировых войн "цеппелины" и "фокке-вульфы"
безжалостно бомбили их, а в шестидесятые район подвергся окончательной
расчистке -- то, что не сумели сделать тысячефунтовые бомбы, довершили
бульдозеры. Но даже сейчас кое-где остались пятна старой викторианской
застройки. Там почти никто не жил, но у правительства постоянно не хватало
денег снести эти древние дома и возвести новые. Соседство же с заводами
отпугивало частные фирмы, вкладывающие деньги в реконструкцию жилья.
от копоти зданий; двери их были распахнуты, окна чернели пустыми глазницами
выбитых рам. Последнее убежище лондонских бездомных...
там.
приказ, но уперся в совершенно непроходимый запущенный парк, окружавший
развалины какого-то особняка.
восстановились. Дж. дергал его за рукав.
машины тоже остановились, и дюжина крепких парней с автоматами, повинуясь
Березин Федор
Шилова Юлия
Акунин Борис
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк