три дюйма и, соответственно, имел более длинные конечности. На этом различия
между ними почти кончались. Молодой айденит обладал таким же атлетическим
телосложением и не меньшей силой, чем сам Блейд; а тщательное изучение
физиономии Рахи в полированном щите доказало его преемнику, что и чертами
лица они весьма схожи. Он видел такой же упрямый подбородок, твердую линию
рта (губы у Рахи были чуть пухлее), высокий лоб, прямой нос с едва
намеченной горбинкой... Да, предположение Хейджа оправдалось -- он попал в
тело своего аналога! Правда, глаза Рахи оказались темно-серыми, а не карими,
как у Блейда, и волосы -- цвета спелого каштана, но на эти мелочи не стоило
обращать внимания. Он вообще не видел на садре ни одного брюнета -- видимо,
все обитатели Айдена были сплошь рыжими или светловолосыми. Кроме, конечно,
бар Занкора, лысого, как колено новорожденного.
вариантом! Блейд с содроганием вспомнил, как в Зире превратился в
беспомощного младенца и выжил лишь благодаря заботам девушки из гарема
местного владыки. В Уренире, пожалуй, было лучше -- там он превратился в
кентавра, стремительного и могучего. Но и здесь имелись свои сложности --
четыре копыта не всегда могли заменить две ноги. Нет, лучше нормального
человеческого тела ничего не найдешь!
один за другим осторожно втягивались в горловину бухты. Проход был узок и
обрамлен невысокими утесами с голыми вершинами. За ними горловина
расширялась в просторную водную гладь миль десяти в поперечнике -- идеальное
место для стоянки кораблей. Пожалуй, решил Блейд, тут можно разместить все
военно-морские силы Ее Величества и Тихоокеанский флот Соединенных Штатов в
придачу,
гипнотическом трансе отпирать сим волшебным ключом дверь, что вела в
подземелье под Тауэром. Слишком многое хотелось ему узнать о новом мире -- и
слишком опьяняющим и прекрасным было ощущение возвращенной молодости. Не то
чтобы Блейд оставался недоволен телом, данным ему от природы, -- для своих
пятидесяти пяти оно сохранилось великолепно... вот именно -- сохранилось! В
этом-то вся и штука! Там, на Земле, его ждал закат -- и мягкое кресло у
стола с табуном разноцветных телефонов; здесь, в Айдене -- расцвет и
очередное Большое Приключение. Соблазн был слишком велик! И если
пятиминутная вылазка, о которой он условился с Хейджем, уже превратилась в
пятидневное путешествие, то почему бы не растянуть это время до месяца...
двух... трех? В душе его шла жестокая схватка между Долгом и Искушением -- и
Долг, истекая кровью и огрызаясь, отступал.
берег. Скалистые утесы, что прикрывали бухту со стороны моря, быстро
понижались, и мертвый камень сменяла плодородная почва равнины. Степь,
бескрайняя широкая степь распростерлась до самого горизонта; бухта лежала в
ее объятиях, словно голубоватый искристый опал, обрамленный зеленым
металлом. Цвет высоких трав, однако, чуть отличался от того, к которому
Блейд привык на Земле -- не ярко-зеленый, а более сочный и темный, скорее
изумрудный.
мира -- бар Занкор был весьма разговорчив. Айденский флот пересек Ксидумен,
Длинное море, -- обширный эстуарий, протянувшийся на тысячи миль и
разделявший два континента -- центральный, Ксайден, лежавший в восьмистах
милях к югу, и северный, Хайру. Как понял Блейд из рассказов целителя,
центральный материк был огромен -- не меньше земной Евразии -- и поделен
между десятками враждующих государств. Айденская империя была одним из
сильнейших, но и у нее хватало соперников. Бар Занкор мельком упоминал о
Ксаме, о Странах Перешейка и королевствах Кинтана. По причинам, оставшимися
для Блейда пока неясными, вся эта свора воинственных хищников стремилась на
Юг, в обетованные земли милостивого Айдена, бога света и родоначальника всех
правящих на континенте династий.
мудрейший бар Занкор. Ходили смутные слухи, что дорога сия ведома избранным,
хотя ни один человек еще не признался добровольно, что владеет столь важным
секретом. Но подозреваемых было немало, и одним из них являлся несчастный
отец Рахи. Бар Занкор не знал подробностей о его судьбе, но полагал, что
старый Асруд погиб под пыткой. И Рахи, его сын и наследник, был следующим
кандидатом в избранники -- а это значило, что его, весьма вероятно, ждут
застенки Амрита бар Савалта. Стража спокойствия, верховного судьи и
имперского казначея. Блейд не сомневался, что этот тип, о котором целитель
говорил с испуганным придыханием, занимал должность шефа местной охранки.
Правда, на сей раз он проявил милость, истолковав сомнение в пользу
подсудимого. Никто не знал, был ли младший бар Ригон посвящен отцом в тайну,
поэтому он отделался всего лишь конфискацией наследных земель и богатств да
разжалованием в октарха Береговой Охраны.
лелеять более тонкие замыслы -- после возвращения в Айден Рахи предстояло
отправиться в южный поход, очередную военную экспедицию, затеваемую
империей. Возможно, сына Асруда считали одним из факторов, способных
обеспечить успех этого предприятия. Как бы то ни было, Джек Хейдж, не
промахнувшись с плотью, предназначенной Блейду, промазал мимо второй мишени,
на которой серебрились кольца влияния, богатства и власти, а в центре
заманчиво сиял золотой кружок безопасности. Нет, это яблочко американцу
поразить не удалось! Блейд не стал ни королем, ни принцем, ни даже захудалым
бароном или предводителем шайки разбойников; он находился в теле
разжалованного офицера, подозреваемого в сокрытии важной информации. А такое
деяние -- во все времена и во всех мирах -- расценивалось как тягчайшее
преступление против государства. И странник не без оснований полагал, что
бар Савалт одарит его не большей милостью, чем проявила бы в подобном случае
секретная служба Ее Величества.
не увидел ни города, ни порта. В воду вдавались низкие и длинные деревянные
пирсы; мимо них шла грунтовая дорога, утоптанная и довольно широкая. Все это
походило на многопалую кисть великана, опущенную в воду; конические крыши
немногочисленных складов, торчавших сразу за причалами и напоминавших
костяшки пальцев, довершали сходство. Вдоль дороги пылали костры -- похоже,
гостей из Айдена ожидал пир.
палатки -- штук сто, не меньше. Кое-где тянулись массивные бревенчатые
сооружения -- видимо, коновязи; около одной из них стояла пара странных
животных, которых Блейд не мог разглядеть издалека.
обмена, место, где могут причалить к берегу огромные морские плоты... Но
содержалась эта фактория в полном порядке: пирсы выглядели новыми, крепкими;
склады, похожие на круглые негритянские хижины с остроконечными крышами,
были собраны из толстых бревен, стоймя вкопанных в землю. Видимо, в этой
местности не ощущалось недостатка в дереве -- на равнине то здесь, то там
возносились рощи; на расстоянии густые древесные кроны, более светлые, чем
трава, казались зеленоватыми облачками, плывущими над изумрудным океаном.
причалу. Паруса на судне были давно спущены, и четыре баркаса с дюжиной
гребцов в каждом осторожно буксировали его к берегу. Теперь Блейд понял, что
эти большие лодки, надежно закрепленные слева и справа от кормовой
надстройки, предназначались вовсе не для спасения экипажа в случае
катастрофы, а для маневров в гавани или порту. Огромные плоты были
прекрасным транспортным средством -- дешевым, грузоподъемным и довольно
быстрым, -- однако они, конечно, не обладали маневренностью настоящих
кораблей.
от него. Полуголые матросы, выстроившиеся вдоль левого борта, метнули
канаты, подхваченные на причале сотней высоких светловолосых людей. Миг -- и
концы легли вокруг толстых столбов; последовал слабый рывок, и плот замер.
Затем встречающие подтянули его вплотную к пирсу. Ни сходни, ни трапы были
не нужны -- поверхность мостков пришлась на фут выше палубы садры.
отметил он с некоторым удовлетворением. Светлоглазые, крепкие, с русыми или
соломенного цвета волосами, они действительно напоминали викингов. Молодые
мужчины -- их оказалось большинство -- не носили ни бород, ни усов, ни
украшений; однако их одежда из замши или ткани выглядела весьма добротной.
Короткие туники и куртки, штаны, заправленные в высокие сапоги, круглые
кожаные шапочки, пояса с ножнами для кинжалов... Ничего лишнего,
вызывающего; тем не менее этот наряд каким-то непостижимым образом
подчеркивал воинственное и грозное обличие хайритов. У многих на спинах
висели чехлы со странным оружием -- его длинная рукоять торчала над левым
плечом фута на полтора.
с буйными скандинавами является чисто внешним. Они не походили ни на грязных
неотесанных варваров, ни, тем более, на разбойников; полные достоинства
лица, гордая надменная осанка, скупые жесты, неторопливая внятная речь...
Да, эти хайриты знали себе цену!
двадцать пять лет назад нобиль и пэр империи Асруд бар Ригон взял в жены
дочь хайритского вождя, за что едва не подвергся опале. Где и как он
разыскал эту девушку, оставалось неясным, но брак их на первых порах
оказался счастливым -- через год хайритка подарила Асруду сына, а еще через
шесть лет -- дочь, Лидор, после чего скончалась. Обревизовав остатки памяти
Рахи, Блейд не нашел почти никаких воспоминаний о матери -- кроме смутного
образа нежного и ласкового лица в ореоле золотых волос. Впрочем, о старом
Асруде он помнил немногим больше.
наследнику второе, хайритское имя. Имя многое значило для айденских нобилей;
и могущественные магнаты, и мелкопоместные дворяне -- из которых, кстати,
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Глуховский Дмитрий
Витковский Евгений