Чтение 8–й страницы книги ~Арфистка Менолли

голову подолом юбки, кричала так, будто ее резали.
Менолли приказала коричневым прекратить свои воздушные трюки,
Тетушкам и Дядюшке велела сесть на подоконник, а Нырку с Крепышом - на
спинку кровати. Сильвина тем временем успокаивала Данку и уговаривала
ее выйти из угла. Прошло немало времени, пока маленькая
домоправительница соблаговолила наконец взглянуть, как Сильвина
управляется с Лентяем - тот позволял себя гладить любому, лишь бы это
не требовало никаких усилий с его стороны. Менолли же стало
окончательно ясно, что Данка никогда не смирится с их присутствием в
доме. Девочка почувствовала: толстуха невзлюбила ее за то, что она
стала свидетелем ее трусости. На какой-то миг она даже пожалела, что
не осталась в Вейре, где все относились к ее файрам вполне дружелюбно.
Тихонько вздыхая, Менолли стала поглаживать Красотку, рассеянно
слушая, как Сильвина уверяет Данку, что файры не могут причинить
никакого вреда ни ей, ни ее подопечным, а все домоправительницы Форта
умрут от зависти, когда узнают, что у нее в доме поселилось девять
файров...
- Как - девять? - испуганно пискнула Данка и снова схватилась за
юбку, чтобы накинуть ее на голову.- Девять этих мерзких тварей будут
носиться по моему дому...
- Они не очень-то любят сидеть дома, разве что ночью, - сказала
Менолли, надеясь успокоить Данку. - И потом, их редко можно увидеть со
мной всех сразу.
Перехватив злобный трусливый взгляд, который метнула на нее
толстуха, Менолли поняла, что ее тоже редко можно будет увидеть вместе
с Данкой, во всяком случае, домоправительница приложит к этому все
силы.
- Нам пора, Менолли. Ты ведь еще должна подобрать себе гитару в
мастерской, - напомнила Сильвина. - Если тебе, Данка, понадобится сено
для тюфяков, пошли служанку к нам в Цех, - добавила она, приглашая
девочку следовать за собой. - Менолли будет поддерживать с Цехом
арфистов более тесную связь, чем остальные твои постоялицы...
- Все равно, ей, как и остальным, придется возвращаться домой до
закрытия дверей, или пусть ночует в Цехе, - предупредила Данка, когда
Менолли с Сильвиной уже спускались по лестнице.
- Данка держит девочек в строгости, - заметила Сильвина, выйдя на
яркий солнечный свет и направляясь через широкую мощеную площадь. -
Само по себе это не так уж плохо: ведь вокруг увивается столько
мальчишек. И не обращай внимания на то, как она окрысилась при одном
упоминании о Петироне. Просто она пыталась окрутить его после смерти
Мереланы. Я бы сказала, что Петирон оставил пост арфиста Форта по двум
причинам: чтобы избавиться от приставаний Данки и освободить путь для
Робинтона. Он так гордился, когда его сына избрали Главным арфистом...
- Да, Полукруглый далековато от Форт холда.
- Вот-вот, - хохотнула Сильвина. - К тому же, детка, это одно из
немногих заброшенных мест, куда бы Данка не рискнула за ним увязаться.
Можно подумать, что Петирон взглянул бы на кого-нибудь после Мереланы!
Она была такая прелесть, а голос - изумительной красоты и диапазона...
До сих пор не могу ее забыть!
Вокруг становилось все оживленнее: крестьяне возвращались с полей на
обед, вот через толпу, не спеша, проехал отряд всадников на
длинноногих скакунах. Какой-то школяр, бегущий с поручением, налетел
прямо на Менолли. Мальчуган уже начал бормотать слова извинения, когда
Красотка, выглянув из волос девочки, угрожающе зашипела на него.
Паренек вскрикнул от неожиданности, ловко, как все школяры, увернулся
и помчался дальше.
- Хотела бы я послушать, что он наплетет, когда вернется в свой цех!
- Сильвина, я...
- Ни слова больше, Менолли! Я не желаю слушать, как ты все время
извиняешься за своих файров. И мастер Робинтон - тоже. На свете
никогда не переведутся глупцы, вроде Данки, готовые визжать от страха
при виде чего-то нового или необычного. - Они вошли под арку, ведущую
к Цеху арфистов. - А теперь ступай - в ту дверь, через вестибюль, там
и найдешь мастерскую. Главный у них - мастер Джеринт. Он подыщет тебе
инструмент, чтобы ты могла сыграть перед мастером Домисом. Он тоже
там. - Улыбнувшись и ободряюще похлопав девочку по плечу, Сильвина
поспешила по своим делам.

Глава 3

Не ссорься с файрами, дружок,
И ласков будь со мной:
Они обидчивый народ
И за меня - стеной.

Сначала Менолли пожалела, что Сильвина не задержалась еще чуть-чуть,
чтобы познакомить ее с мастером Джеринтом, но, поразмыслив, виновато
призналась себе, что и так отняла у главной смотрительницы уйму
времени. Она расправила плечи, пытаясь побороть внезапный прилив
робости, и вошла в квадратный вестибюль. Перед ней была дверь - должно
быть, за ней находятся владения мастера Джеринта.
Даже сюда доносился шум работы: стук молотка, визг пилы, удары,
скрежет, но когда она открыла дверь, на них с Красоткой обрушилась
целая лавина звуков - кто-то настраивал инструменты, кто-то пилил,
строгал, зачищал, кто-то натягивал на каркас барабана жесткую кожу,
которая щелкала и потрескивала. Красотка издала жалобный,
душераздирающий писк и, вспорхнув с плеча Менолли, устроилась на балке
под самым потолком. Ее резкий крик и стремительный полет приковали к
себе внимание всех, кто трудился в мастерской. Внезапно наступившая
тишина, нарушаемая лишь перешептыванием юных мастеровых, поглядывавших
на Менолли, привлекла внимание пожилого мужчины, который, согнувшись
чуть ли не вдвое над лежащей у него на коленях гитарой, приклеивал
особо сложный фрагмент инкрустации. Он поднял глаза и оглядел замерших
учеников.
- Ну? Что это с вами?
Красотка снова вскрикнула и, обрадованная наступившей тишиной,
слетела с балки к Менолли на плечо.
- Это еще что за дивные звуки? Они явно не музыкального, а звериного
происхождения.
И вдруг без всякой посторонней подсказки мастер Джеринт заметил ее
присутствие.
- А тебе что здесь нужно? И что это за существо у тебя на плече? У
нас здесь не полагается таскать с собой всякую живность. Говори же,
парень! Ты что, язык проглотил?
По мастерской пролетело приглушенное хихиканье, и мастер догадался,
что сказал что-то не то.
- Видите ли, мой господин, если вы мастер Джеринт, то я, с вашего
позволения, Менолли...
- Но если ты Менолли, то, значит, ты не парень.
- Нет, мой господин.
- И, значит, это тебя я жду, если, конечно, снова не ошибаюсь. -
Мастер укоризненно воззрился на инкрустацию, над которой трудился, как
будто это она была виною его забывчивости. - Так кто это у тебя на
плече? Это оно так верещало?
- Она, мой господин, но только потому, что испугалась.
- Да, шум у нас стоит такой, что напугает любого, у кого есть
голова, а на ней уши, - явно смягчившись, проговорил Джеринт и
потянулся к маленькой королеве, но Красотка предостерегающе пискнула,
и он тотчас отпрянул, удивленный реакцией ящерицы на его любопытство.
- Так, значит, это и есть знаменитая огненная ящерица? - скептически
осведомился мастер.
- Я назвала ее Красоткой, мастер Джеринт, - сказала Менолли, желая,
чтобы как можно больше обитателей Цеха подружилось с ее файрами.
Девочка решительно размотала витки хвоста, стискивающего ее шею, и
пересадила Красотку на руку. - Она просто обожает, когда ей почесывают
надбровья...
- Правда? - Джеринт принялся поглаживать отливающую золотом ящерицу,
и Красотка, прижмурив сверкающие глаза, полностью отдалась его ласкам.
- Да, теперь я и сам вижу.
- Вообще-то, она очень милая, вот только весь этот шум и новые
лица...
- Что ж, и вправду очень милая зверушка. - Джеринт все смелее
поглаживал длинным мозолистым пальцем, перепачканным в клею, головку
маленькой королевы, а та, млея, тихонько мурлыкала от удовольствия. -
Очень милая. А у драконов кожа такая же мягкая?
- Да, мой господин.
- Просто очаровательное создание. Совершенно очаровательное. Куда
симпатичнее драконов.
- Она еще и поет, - сказал, неторопливо приближаясь к ним,
коренастый человечек, на ходу вытирая полотенцем руки.
Его появление как будто отпустило какую-то скрытую пружину: по
мастерской волной пронесся возбужденный шепоток подмастерьев, то и
дело перемежаемый смешками. Коротышка кивнул Менолли.
- Поет? - переспросил мастер Джеринт, и ладонь его на миг застыла в
воздухе, но Красотка немедленно подтолкнула ее носом, требуя
продолжения. Он принялся поглаживать ее изящно изогнутую шею. -
Правда, Домис, кроме шуток?
- Но ведь ты сам слышал сегодня утром ее великолепное сопрано.
Так, значит, этот коротышка и есть мастер Домис, перед которым она