помнит.
себя очень хорошо. Сказал:
напряженно и смотрит на меня с тем же выражением, с каким смотрел, когда я
говорил об Алкар-Азе и Собирателе в Пещере. Лицо Билла побледнело. Я
посмотрел на мадемуазель: в ее глазах плясали светло-лиловые искорки. Не
представляю, почему старая песня могла произвести такой эффект.
рыжая, как ты, а светловолосая. Она жила больше двух тысяч лет назад в
городе Ис. Никто не знает, где находился город Ис, но, может, там, где
между Киброном и Бель-Илем плещется море. Когда-то здесь была суша. Ис был
злым городом, полным ведьм и колдунов, но самой злой из них была Дахут,
дочь короля. Она брала себе в любовники, кого хотела. Они удовлетворяли ее
ночь, две ночи, редко три. Потом она бросала их, говорят некоторые, в
море. Или, как говорят другие, отдавала их своим теням...
него. Я сказал:
королевой теней? Она была ведьмой и заставляла тени подчиняться себе.
Любые тени: тени убитых ею любовников, тени демонов, инкубов и суккубов из
кошмаров.
Если это было до христианства, то языческие, если после - христианские. Во
всяком случае они, по-видимому, считали, что тот, кто живет мечом, от меча
и должен умереть и все подобное. Они послали в Ис юного героя, которого
Дахут полюбила страстно и неистово. Это был первый человек, которого она
полюбила, несмотря на все свои прежние связи. Но он оказался очень
скромен. Он мог простить ей прежние приключения, но чтобы полюбить ее, он
хотел убедиться, что она сама его любит. Как она могла убедить его? Очень
просто. Ис был построен ниже уровня моря, и его от воды защищали прочные
стены. Были одни ворота, через которые могло войти море. Зачем были
сделаны эти ворота? Не знаю. Вероятно, на случай вторжения, революции или
чего-то подобного. Во всяком случае легенда гласит, что такие ворота были.
Ключ от них всегда висел на шее короля Иса, отца Дахут.
Дахут прокралась в спальню отца и сняла у него с шеи ключ. И отдала его
своему любимому. Он открыл морские ворота. Море ворвалось в город. Конец
злому Ису. Конец злой Дахут Белой.
преданности прибежала к отцу, разбудила его, взяла своего большого черного
жеребца, оседлала его, посадила перед собой короля и попыталась ускакать
от волн на возвышение. В конце концов в ней было что-то хорошее. Но - еще
одна интересная подробность - восстали ее тени, устремились в волны и
стали их двигать все быстрее и выше. И волны обогнали черного жеребца,
Дахут и ее папу. И тут уж действительно конец. Но она по-прежнему едет по
берегам Киброна на своем черном жеребце, и у ее ног теневая свора... - я
неожиданно смолк.
отбрасывали резкую тень руки на скатерть прямо перед мадемуазель.
просовывали что-то под тень, чем-то окружали ее.
схватил ее за руку и разжал пальцы. В них был длинный волос. Я поднял его
над столом и увидел, что волос ее собственный.
Странным казалось, что его смех был не только откровенным, но и дружеским.
Мадемуазель сказала:
намеком, скрытно, со злой Дахут, королевой теней. А потом решает, что я
ведьма, и сжигает мой волос. И в то же время говорит, что он недоверчив,
что он не верит!
взглянул на Билла. Какого дьявола он завел меня в эту ловушку? Но Билл не
смеялся. Он смотрел на мадемуазель с каменным выражением лица. Не смеялась
и Элен.
вам, доктор Беннет. Я очень интересуюсь обстоятельствами самоубийства
мистера Ральстона, который, как я понял из газет, был не только вашим
пациентом, но и близким другом.
вероятно, лучше, чем кто бы то ни было.
самоубийства и намекалось, что все они вызваны одной причиной.
стакан, медленно повертел его в руке и сказал:
психиатры. Ваша сестра... и моя дочь... мы им доверяем. Они не станут
болтать. Вы действительно считает, что у этих четырех смертей есть нечто
общее?
того, что я упомянул тени в разговоре с репортерами, и его напряженность,
когда говорил о тенях Дахут Белой. И вдруг он снова о тенях. Должна быть
какая-то связь, но какая?
галлюцинациями?
говорил, что хочет считать их объективными, а не субъективными? Я с
большим интересом прочел газетные материалы, доктор Беннет.
чуть слышно звучала ирония. - Да, он хотел, чтобы тень я считал
объективной, а не субъективной. Тень, а не тени. Была только одна... - он
помолчал и добавил подчеркнуто: - у каждого лишь одна тень, вы знаете.
блефовал, делал вид, что знает о теневой ловушке смерти, чем бы ни была
эта тень, точно так же как он делал вид, что знает общую причину смерти
всех четверых. Он использовал эту ловушку, чтобы приманить свою рыбу
поближе к крюку. А теперь заставляет рыбу клюнуть. Не думаю, чтобы он знал
больше, чем когда мы разговаривали с ним в клубе. И подумал, что он опасно
недооценивает де Кераделя. Последний удар был слишком очевидным.
может возникать в одной форме - традиция утверждает, что тень Юлия Цезаря
появлялась перед раскаивающимся Брутом. Или может быть умножена
тысячекратно. Мозг умирающего Тиберия произвел тысячи теней убитых им, они
окружили его сметный одр, угрожали ему. Существуют органические нарушения,