эту седовласую женщину в сером платье, волосы у нее были гладко зачесаны
над резкими чертами лица, и на груди переливался дымчатый драгоценный
камень - символ ее ремесла и грозное орудие власти, руки были сложены на
коленях. Да, Саймон хорошо знал ее, хотя и не мог бы назвать по имени -
ибо имена волшебниц Эсткарпа никому не были известны и никогда не
произносились вслух, ведь это была величайшая тайна каждой из них, которую
нельзя было отдать в руки толпы, чтобы ею не завладели враги.
тона, задавая этот вопрос.
которому мы живем. Джелит... - Саймону показалось, что в ее тоне звучит
неодобрение. - Джелит сама сделала свой выбор. Возврата нет.
можете оспаривать это?
не тронули ее.
время, то ее тень может еще некоторое время оставаться с тобой, даже если
этой вещи больше нет. Возможно, ей еще доступно то, что остается лишь
бледной тенью ее прежних возможностей. Но она не может требовать обратно
камень и снова стать одной из нас. Но я надеюсь, Хранитель Границ, что вы
не для того вызвали сюда волшебницу, чтобы обсуждать со мной этот вопрос и
возражать против такого решения - ведь оно вас совершенно не касается.
Саймон постарался обуздать свой гнев, ибо сейчас и в самом деле не время
бороться за дело Джелит. Сейчас нужно думать только об осуществлении
задуманного плана.
со стула. - А они наготове?
ожидая, чтобы ей указали дорогу. Они положили тела в дальнем углу зала -
десять воинов, выбранных среди убитых в последней схватке, и среди них
один офицер, судя по знакам на мундире - покрытый шрамами и с перебитым
носом. Фальк лежал поодаль.
вглядываясь в черты лица каждого. Многие ее сестры по ремеслу могли
совершить временное превращение, но только она одна обладала Силой
производить полное превращение одного человека в другого, до самых
мельчайших черточек лица.
рассматривала его лицо. Наконец, она повернулась к Саймону:
его собственный разум, душа и мысли. Колдер... - и это последнее слово она
произнесла хриплым шепотом. - И, зная об этом, вы все же пытаетесь занять
его место?
я не Колдер...
Сначала семь человек, потом еще троих. Отошлите остальных из зала, никто
не должен мешать нам.
делалось наспех, ненадолго, только чтобы скрыться из Карса. Теперь же он
должен стать Фальком, это совсем другое дело.
приготовлениями. Нарисовав на полу две пятиконечные звезды, которые
частично накладывались одна на другую, она поместила в центре каждой
звезды небольшую жаровню, извлеченную из ящика, который несли за ней вслед
прислужники, сопровождавшие ее. Затем она стала отмерять и взвешивать
различные снадобья из множества колбочек и пиал, а потом смешала их в две
кучки на специальных квадратиках тонкого шелка, затканного причудливым
узором.
окровавленной и запятнанной, но в комодах, стоявших в зале, нашлось все
необходимое, к тому же, в их распоряжении находились пояса и оружие
погибших.
и начала нараспев произносить заклинания. Он жаровен поднялся густой дым,
который скрыл стоявших в зале обнаженных мужчин - каждый из них стоял на
одном из лучей, нарисованных на полу звезд. Теперь тем, кто стоял под этой
пеленой тумана трудно было поверить, что существует мир за пределами этого
сизого дымка, который окутывал их все плотнее и плотнее. Слова заклинаний
медленно и гулко отдавались в их ушах, и все вокруг качалось и плыло в
тумане.
приятный аромат, и Саймон ощутил, что постепенно возвращается в реальный
мир. Ему стало холодно, он бросил взгляд вниз и увидел странное незнакомое
начинающее полнеть тело с курчавыми рыжими волосами, покрывающими кожу. Он
стал Фальком.
звезды, где до этого стоял Корис - был немного ниже - они постарались
подобрать себе прототипов более или менее похожих на них - но зато у него
не было непомерно широких плеч сенешаля и длинных болтающихся рук. Старый
шрам вздернул его губу на манер волчьего оскала. Ингвальд утратил свою
молодость, в его волосах пробивалась седина, морщинистое лицо носило на
себе печать долгой и беспутной разбойничьей жизни.
оружие погибших.
лежит что-то. Выпало из пояса Фалька.
отливал зеленоватым и по виду напоминал сложно завязанный узел, состоявший
из множества хитросплетений. Саймон нашел на поясе Фалька крючок, на
который, по-видимому, раньше был прикреплен этот странный предмет, и
водворил его на место. Нельзя было упускать даже такую мелочь в обличьи
Фалька.
творение.
будет с вами в полной мере.
кажется, нам очень потребуется помощь этой Силы.
отплывать.
входившего в воды золотистой реки на рассвете ясного утра, кивнул на
полоскавшиеся на ветру радужные полосы, укрепленные на шесте на первой
верфи Карса.
положил руку на рукоять кинжала.
- Теперь остается только выяснить, собирается ли Ивьян приветствовать
своего тестя лаской или саблей. Мы идем прямо в пасть змее, и она может
захлопнуться прежде, чем прибудет подкрепление.
проглотить нас, наткнется на несколько футов хорошо отточенной стали! К
тому же, от наемников ему тоже хорошего ждать не приходится - они всегда
становятся на сторону того, кто им лучше заплатит. Сначала нам надо
разделаться с Ивьяном, а тогда уж Карс будет наш!
умалял его достоинств военного руководителя, но ему очень не нравилось то
лихорадочное возбуждение, которое снедало сенешаля на всем пути к Карсу.
Команда их состояла из салкаров, которые не раз в качестве торговцев
совершали этот переход и отлично знали все течения и излучины реки.
атаковать Карс, как только поступит сигнал...
которую было наброшено легкое покрывало. Это был вклад Сокольничьих в
экспедицию. В клетке находился один из соколов, но не из тех черно-белых,
служивших воинственным горцам разведчиками и товарищами в сражениях. Это
была птица, в которой нелегко было признать союзника Эсткарпа.
Сокольничьих-фальконеров, с сизо-серым оперением, переходившим в белое на
голове и у хвоста. Сокольничьи, плававшие на судах салкаров, отыскали
где-то за морями пять таких птиц и уже из них вывели породу новых соколов.
Они были тяжелее, чем их собратья, и поэтому не могли служить в качестве
Володихин Дмитрий
Трубников Александр
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Самойлова Елена