меня на путях работал мой отец, и он мне рассказывал, что однажды оптимум
обогнал их на десять миль. О большем отставании я никогда не слышал.
достигнем оптимума, да это и не так уж важно. Удержаться бы в пределах
нескольких миль от него, и ладно. Могу сказать и по-другому: обгони мы
хоть чуть-чуть оптимум, и мы позволили бы себе, наконец, хорошенько
отдохнуть.
уровнем моря. Чтобы забраться сюда, нам пришлось карабкаться вверх. Это
было, когда здесь командовал мой отец. Взбираться вверх тяжелее, чем идти
по равнине, на подъем уходит больше времени, вот мы и отстали от оптимума.
Если местность начнет понижаться, мы сможем катиться под уклон.
мой.
мере одно мне стало ясно: как измеряется время. Мне было от роду шестьсот
пятьдесят миль; это не значило, что Город продвинулся за мою жизнь на
такое расстояние, но оптимум переместился ровно на шестьсот пятьдесят
миль.
рабочие валялись в минуту очередного перерыва в глубокой тени у городских
стен, Мальчускин вместе со мной поднялся на пологую возвышенность к западу
от Города. Отсюда были хорошо видны почти все ближайшие окрестности.
севера и юга двумя довольно высокими грядами холмов. На юге я мог ясно
разглядеть следы путей, которые мы только что снимали, - четыре
параллельных шрама, оставленных в почве шпалами и их бетонными
основаниями.
подле них почти никого не было - лишь какая-то тележка на батареях лениво
ползла вверх по склону с грузом рельсов и шпал и с усевшейся на них
бригадой рабочих. На гребне было, напротив, довольно многолюдно, но что
там происходило, с такого расстояния понять было никак нельзя.
путейца, во всяком случае.
выводит меня из себя, так это пересеченная местность: скалы, реки или даже
леса. Вот одно из преимуществ того, что мы забрались высоко. Здесь вокруг
очень старые скалы, силы природы давно сгладили их и растерли в порошок.
Только не напоминай мне про реки. Само это слово приводит меня в ярость.
плечу, и мы двинулись к городу. - Реки надо пересекать. Значит, надо
строить мост, если, конечно, там уже нет построенного моста, но что-то я
таких уже построенных не припомню. Значит, надо ждать, пока мост будет
готов. А за задержки, как правило, ругают нас, путейцев. Но такова жизнь.
Сложность еще в том, что отношение к рекам у всех у нас двойственное.
Городу постоянно не хватает воды, и если мы выходим к реке, проблема
решается хотя бы на время. Но все равно приходится строить мост, и это
заставляет всех и каждого нервничать.
Рафаэль все-таки сумел их поднять, и работа возобновилась. Все пути уже
были сняты, и нам оставалось одно - соорудить последний амортизатор.
Стальная рама, поднятая над рельсами и поперек них, покоилась на трех
стандартных бетонных основаниях. Рамы эти устанавливались на каждом из
четырех путей с тем расчетом, чтобы удержать Город, если он вдруг
покатится назад. Поэтому они и располагались не на одной прямой, а уступом
в соответствии с неправильной формой южной городской стены; Мальчускин
уверял, что это дает достаточную гарантию безопасности.
но уж если Город покатится, они его удержат. Надеюсь, удержат...
завершена.
гребень. Хотя уже поздновато. Не уверен, что мы управимся до ночи.
Им это придется по вкусу.
товарищам. И без перевода было ясно, как они восприняли новость. Рафаэль
еще не договорил до конца, как несколько человек уже повернули к баракам.
там, - он показал на юго-запад, за гребень недальних холмов. - Так или
иначе, они вернутся. Работать им, понятное дело, не очень хочется, но в
деревне на них поднажмут: ведь мы взамен предлагаем то, в чем там сильно
нуждаются.
синтетическую пищу, которая вызывает у тебя такое отвращение.
нашего появления здесь они в большинстве своем просто-напросто голодали.
Безвкусная, жидкая, да и...
прозакладывают душу за то, чтобы поесть хотя бы раз в сутки. Насколько я
знаю, работа, которую они выполняют для меня, - это еще пустяки, они
согласны на что и похуже...
разговор на эту тему. Мне стало ясно, что он отнюдь не так плохо
осведомлен, как пытался уверить. Разумеется, он, как всегда, винил во всем
систему гильдий. Давным-давно было заведено, что традиции Города
передаются от поколения к поколению непосредственно на практике.
Считалось, что ученик постигает науку гильдиера куда прочнее, если правда
жизни, лежащая в ее основе, будет усвоена не на теоретических занятиях, а
на собственном опыте. Отсюда следовало, что я должен сам, приноравливаясь
и ошибаясь, выяснить для себя суть работы путейцев и других гильдиеров,
как и всю совокупность остальных факторов, жизненно важных для дальнейшего
существования Города.
выкапывал старые шпалы. Я работал с движенцами и ездил в седле рядом с
коллегами твоего отца. Я узнал на собственной шкуре, как нелегко Городу
уцелеть, а потому хорошо понял, зачем нужен мой труд. Я снимаю пути и
укладываю их заново не потому, что мне так уж нравится этот процесс, а
потому, что глубоко сознаю его необходимость. Я путешествовал с
меновщиками, видел, как они вербуют местное население, и теперь понимаю,
какие беды гнетут тех, кто работает под моим началом. Во всем вокруг много
неясного и загадочного - так, по крайней мере, кажется тебе сейчас. Но со
временем ты сам убедишься, что каждый наш шаг направлен к тому, чтобы
выжить, и что выжить очень и очень нелегко.
на носу: все, что, вероятно, приводит тебя в недоумение, - клятва,
например, - имеет определенную цель, и, видит бог, это разумная цель!
лодырничать, едва ты или я отвернемся, - но это тоже в порядке вещей.
Иногда, впрочем, мне сдается...
сказал. Заявление было очень нетипичное: чем-чем, а склонностью к
философствованию Мальчускин не страдал. Мы сидели с ним наедине; он
замолчал, и молчание это тянулось до тех пор, пока я не встал и не вышел.
работал с нами накануне. Немногих, кто не явился, заменили новички - число
рабочих в бригаде не изменилось. Мальчускин приветствовал их как ни в чем
не бывало и без проволочек стал командовать разборкой временной хижины и
Акунин Борис
Шилова Юлия
Мурич Виктор
Конюшевский Владислав
Куликов Роман
Посняков Андрей