человека кормить на обед только китовой тушенкой, он взвоет уже на
четвертый, если не на третий день. А вот завтрак - совсем другое дело.
путь. До Большого Вашингтона как-никак пятьсот с лишним километров, да и
по коридорам Октагона наверняка придется поплутать.
помнил, даже в его детские годы Кулидж уже был директором ВБР,
Всеамериканского бюро расследований - организации, которая объединила под
одной вывеской все полицейские и разведывательные службы Соединенных
Штатов.
два уровня. Там он сел в мини-поезд, который доставил его на центральный
городской вокзал, откуда отправлялись в Большой Вашингтон двадцатиместные
экспрессы. Они развивали скорость до шестисот километров в час, и не
похоже было, что это предел.
то того и гляди расплющит.
мини-поезд до Октагона.
аппарат из кармана. Механический голос произнес:
октагоновские игры в шпионов! У них тут все под контролем: едва он сунул
свой видеофон в монетный паз на стенке купе, компьютер тут же определил,
кто он такой, по номеру кредитной карточки.
решительным шагом направился к автоматической конторке со множеством
опознавательных экранов.
установленного на нем динамика раздался голос:
на территории комплекса ВБР, но ее так часто показывали во всяких фильмах,
что он чувствовал себя как дома.
штаб-квартиры ВБР составляло всего несколько километров. Они миновали ряд
второстепенных офисов, потом флоатер въехал в лифт, который тут же пошел
вверх. Наконец машина остановилась у ничем не примечательной двери. Та
откатилась в сторону, открывая комнату, всю обстановку которой составлял
один-единственный письменный стол.
раз доводилось видеть передачи, в которых директор ВБР по-отечески
беседовал с гражданами Соединенных Штатов по разным поводам, и потому этот
кабинет был ему довольно хорошо знаком. Обычно Кулидж вещал об угрозе миру
и спокойствию американских граждан со стороны советских и китайских
шпионов. Эту карту ВБР разыгрывало с незапамятных времен. Однако Рекс был
убежден в том, что как Советы шпионят за Западом, так и Запад шпионит за
Советами, и что вообще все это - ерунда на постном масле.
добрых тридцать лет, его слегка удивило, что директор ВБР выглядит таким
пожилым. Очевидно, стараниями гримеров ему во всех передачах удавалось
скинуть десяток-другой лет. На самом же деле, как только что понял Рекс,
Кулиджу не меньше семидесяти пяти.
нескольких видеофонов. Плотного сложения, он чем-то - скорее всего
крупным, резко очерченным ртом - напоминал Джорджа Вашингтона. По его виду
сразу можно было сказать, что это человек, который привык повелевать.
шестьдесят или около того, третий же, куда более молодой, сначала произвел
на Рекса впечатление великосветского шалопая.
отдельности.
политик, прямой и несколько грубоватый, старик славился своим умением
всегда выходить сухим даже из самой мутной воды. Ультраконсерватор, он
первым вскакивал с места, готовый громко и решительно протестовать против,
скажем, увеличения размера негативного подоходного налога или отчисления
на эти нужды дополнительных сумм из госбюджета или со счетов корпораций. А
еще он не хуже Джона Кулиджа плел небылицы о коммунистическом заговоре.
мундир на штатское платье, в нем с первого взгляда можно было распознать
моряка. Прищурясь, словно стоял на мостике и в лицо ему задувал свежий
морской бриз, он оглядел Рекса с ног до головы. Ему было лет шестьдесят,
быть может, чуть больше, но по своим физическим кондициям он вряд ли чем
уступал Бадеру.
лет назад, довелось побеседовать с вашим отцом профессором.
комнаты.
центром. Тогдашний президент только-только закончил формирование кабинета,
и это дело решено было отпраздновать. Я председательствовал за столом.
одну фразу. Он сказал: "Когда дело доходит до политики, я начинаю
клониться влево, особенно после стаканчика портвейна".
лет помнить одну пустяковую фразу!
любил блеснуть остроумием.
его стали употреблять во время Французской революции, когда в Национальном
собрании радикалы усаживались слева от председателя, а консерваторы
справа. Русские большевики унаследовали это название; они-то скорее всего
и были левыми в том смысле, в котором вы употребили это слово. Но
умеренные либералы были еще левее, а за ними - всякие социалисты разных
мастей. Потом Советы решили, что они в центре, а левее их маоисты и
кубинцы Кастро. У нас здесь, в Штатах, почему-то считается, что демократы
левее республиканцев. Но ведь это полная ерунда, ибо где найдешь
республику консервативнее, чем демократы из южных штатов? А взять саму
республиканскую партию. У них там есть либералы, которые именуют себя
левыми. И кого мы среди них видим? Нелсона Рокфеллера, гордость богатейшей
в стране семьи!
сенатор Хукер воинственно надул щеки.
пришел к выводу, что в этой стране больше чем за полвека не было ни одних
не подтасованных выборов.
нас-то, в Соединенных Штатах?
почему разговор свернул на эту тему, но это была их затея, так что пусть
все идет, как идет.
методами, которые так часто применялись в прошлом, - Он вынул из кармана
свой видеофон с кредитной карточкой и показал слушателям. - В чем
заключается одно из преимуществ такого аппарата? Это не просто видеофон -
в него встроена моя кредитная карточка. Кроме того, это мой личный номер,