экскреция.
вы занимаетесь в туалете.
наверное, не так выразился.
Он долго смотрел на меня.
вами. Я бы плюнул ему в рожу и хлопнул дверью.
объяснил я. - Я навлеку бесчестие на мой Дом, если не исполню свои
обязательства со всей добросовестностью.
удовольствие.
сражались. Что вы за народ такой?
обитателей Канфора VII, происходят не от плотоядных, и поэтому им не
хватает ваших агрессивных свойств.
Он еще посмотрел на меня и пожал плечами.
- он встал. - Идите за мной.
требование не подходить близко.
Он открыл дверь, когда я с ним поравнялся, и я вошел вслед за ним в
большую, хорошо освещенную галерею около семидесяти футов длиной и
двадцати шириной. На темных деревянных стенах висело около пятидесяти
картин и голограмм, все известных авторов.
позднего лилового периода. - Какая элегантная манера письма!
Я обвел взглядом галерею.
интенсивность моей окраски пропала - я сообразил, насколько
эгоцентричное выражение себе позволил.
Я прошел по галерее до конца и обратно, останавливаясь перед каждой
картиной и голограммой, анализируя их так быстро, как мог. Наконец
вернулся к Аберкромби, из осторожности остановившись футах в десяти от
него.
улыбкой. - Здесь четыре поддельных работы.
обнаженная Менке - копии.
пять столетий назад, а краске не более трехсот лет.
Я попытался ему объяснить, как бъйорнны анализируют химический состав
красок и всевозможные структуры холстов, дерева и электромагнитных
панелей, но поскольку человеческий глаз не в состоянии видеть
инфракрасный и ультрафиолетовый спектры, это оказалось выше его
понимания. Кроме того, ни в одном диалекте не нашлось бы эквивалентных
земных терминов, да их просто и не существовало.
Он задумался ненадолго, потом поднял взгляд.
мой агент на Нью Кении пожалеет, что родился на свет.
Он кивнул.
установления подлинности купленных вами работ, или тех, которые вы
собираетесь приобрести?
И сделав паузу, неохотно добавил:
Он открыл дверь в конце галереи. Я прошел за ним в небольшое помещение
- во всяком случае, небольшое для этого дома - и оказался в зале без
окон. На стенах размещалось семнадцать картин и пять голограмм, кроме
того, две изумительных камеи и статуэтка. Все они изображали женщину,
подобную той, что была на картине Килкуллена.
гуще. - По-моему, четыре из этих картин написаны еще до Галактической
эры.
Христова.
Я смутился.
искусства, разделенных тысячелетиями и триллионами миль, наверняка
означает, что она является весьма заметной мифической фигурой в истории
вашей культуры?
Аберкромби был непоколебим.
столь разнообразных произведениях?
сравнивая три ближайшие. - Несомненно, это одна и та же женщина. Она
везде одета в черное, и на каждом изображении у нее одно и то же
неотступное печальное выражение.
художников, - раздраженно произнес Аберкромби. - Между самой первой и
последней семь тысячелетий. Среди людей встречаются долгожители, но рано
или поздно мы все умираем. Как правило, рано.
древняя картина или скульптура, а все это - просто его интерпретации.
смог его обнаружить.
Я медленно обошел зал еще раз, изучая каждую работу в отдельности.
удивился он.
вспылил он.
качество письма, и принял во внимание относительную неизвестность
художника, - пояснил я.
Некоторое время он, кажется, обдумывал сказанное мной, затем кивнул.
допуская, что он может обидеться на мой следующий вопрос, но решил все-
таки его задать. - Могу я поинтересоваться, что вас в них привлекает,
мистер Аберкромби? Одна и та же модель на столь многих портретах,
безусловно, интригующая тайна, но я должен обратить ваше внимание на то,
что многие из них написаны сравнительно грубо и по-любительски.
быть и другие причины.
за картину, которая совершенно очевидно стоит 50 тысяч.
другие причины предлагать такую крупную сумму.
Он минуту вглядывался в меня, затем заговорил:
Василенко Иван
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Сертаков Виталий
Перумов Ник
Володихин Дмитрий