обедаем, играем в сквош и так далее. Всегда дружески настроены. Мы
посредники, экспедиторы, простор большой. Иногда мы даже подкидываем друг
другу дела. Не предполагаете же вы...
ваша отчетность, даже проклятые телефонные книги! Это ведь неизбежно
должно помешать вашим делам, правда? Может даже...
способов, которыми мы ведем отчетность - причем довольно устаревший
способ. Все, что имеет какое-то значение, проходит через компьютерную
систему; это хранится на дискетах, дискеты автоматически переносятся на
винчестер, а винчестер - на стриммеры, и так весь день, каждый день. А
картриджи со стриммерами отправляются вон в тот маленький сейф,
несгораемый, причем отправляются все. Три разных уровня информации - и ни
один из не тронут, ни в одном кабинете. Все, что нам остается сделать, -
это просто еще раз распечатать их.
всегда так надежно, но это - давайте смотреть правде в глаза - их
собственный взгляд на вещи. Если бы они действительно хотели причинить нам
вред, они могли это сделать десятками способов получше. На самом деле,
офицер, потеря этих бумаг гораздо менее неприятна для нас, чем эта
совершенно БЕЗОБРАЗНАЯ липкая грязь, которую они размазали по этим самым
компьютерам...
жестким, - очень гадко, негигиенично и вообще. Похоже, эта дрянь и вправду
попала в вентилятор... Что ж, вы сумеете довольно скоро убрать это,
фотографы закончат с ней в любую минуту...
компьютер похож на стену общественного сортира на Лайм-стрит! Что это вам
даст, если вы его сфотографируете?
самодовольной ухмылкой:
э-э... размазано; на ней определенно прослеживается какой-то рисунок. Не
письменность или что-то в этом роде, но... знаки, как мне кажется. Хотя мы
еще не знаем, что они означают. Вообще-то я хотел, чтобы вы взглянули на
них еще раз - весь персонал - до того, как их сотрут; для кого-то они
могут что-то значить, никогда нельзя знать наверное. В особенности, там
есть один, на нем что-то... еще. Мы можем начать с него - четвертый этаж
слева.
что, Джемма, солнышко, скажи, пожалуйста, Джуди, чтобы дала знать
уборщицам, что они могут скоро приступать.
шкафчике и куря одну сигарету за другой, чтобы задушить вонь, но
безуспешно. С различными возгласами, выражающими отвращение, мы собрались
вокруг сержанта, осторожно поворачивавшего мой компьютер то в одну
сторону, то в другую.
требовалось предупреждения. Я не особо приглядывался к тому, что там
висело. Даже сейчас это выглядело, как еще немного грязи, пучок измятых
перьев, слепленных вместе какой-то гадостью, прямо в центре экрана. Я
взглянул на сержанта и покачал головой.
честь. И это не просто дерьмо, по-видимому, это кровь, причем совсем
свежая. Но смешанная с чем-то - с каким-то порошком, как думают ребята. В
лаборатории скажут точно.
мысли друг друга. Кровь? Откуда? Животного? Или человека? Затем в наши
мысли ворвался новый голос, негромкий и вопрошающий.
мы благодарно обернулись. Это была начальница наших уборщиц,
жизнерадостная пухлая особа лет пятидесяти с лишним, само спокойствие и
материнское добродушие. В окружавшем нас разгроме она казалась воплощенным
противоядием.
что нам пришлось притащить сюда вас и ваших девушек! Но вы видите...
Оно, конечно, ужасно, а? Но мы все отскребаем на славу, вот увидите! А
теперь где вы хотите, чтоб мы... - она замолчала, вернее - задохнулась;
сначала я подумал, что от этой дешевки - сигарет Дэйва, потом - что у нее
начался сердечный приступ. Ее глаза вылезли из орбит, из горла вырвался не
звук, а тихий странный хрип, одной рукой она схватилась за свой халат.
Второй рукой она сделала движение, словно хотела поднять ее, но потом рука
безвольно упала. Я изумленно уставился на нее, так же, как и остальные; но
когда я встретился с ней взглядом, ее глаза словно затянула пелена.
прозвучал как требование. Она отвела затуманенные глаза, но сержант
продолжал настаивать: - Вы что-то увидели? Что-то, что вы узнали? Кто-то
оставил знак... это кто-то, кого вы знаете? Может, вы тогда захотите нам
рассказать об этом? - Судя по всему, миссис Макзи хотела чего угодно,
только не этого. - Давайте же, дорогая! - В голосе сержанта зазвучали едва
заметные угрожающие нотки: - Вы же знаете, что придется - рано или поздно.
Уборщица подняла глаза на полисмена, и ее лицо замкнулось, как капкан для
крыс:
лицо, что я это сделал? Что я связан с этими, кто это сделал?
чуть пронзительно заявила уборщица. - Я уважаемая женщина, мой муж был
проповедник, а я дьяконша! Сколько я на вас работаю? Пять лет, вот
сколько! Я не буду стоять и смотреть, как этот мальчишка говорить мне, что
я имею отношение к таким грязным вещам, как ОБЕЙЯ... - Она явно сказала
слишком много. И попыталась проглотить последнее слово, но мы все услышали
его. Миссис Макзи раздраженно фыркнула, затем повернулась на каблуках и
зашагала прочь. Она могла бы показаться смешной на своих толстых,
коротких, как у куропатки, ножках, но для этого у нее был слишком
серьезный вид. Я быстро обменялся взглядом с Клэр; та кивнула и поспешила
вслед за миссис Макзи.
не обращаясь. Мы переглянулись и пожали плечами. Он повернулся к Дэйву: -
Ну, сэр, я полагаю, вы могли бы... вы ведь примерно того же
происхождения...
быстротой отбросив свое обычное хладнокровие. - Происхождение? Да вы
родились ближе к ней, чем я, так почему же вы сами не знаете, дьявол вас
раздери? Она с Тринидада, а я нигериец. Я Ибо, из Биафры, если это вам
хоть что-нибудь говорит! Что между нами общего?
что, пожалуйста, возвращайся к своей обычной манере ленивой ящерицы и иди
спроси у нее. Она по-настоящему питает к тебе слабость, в конце концов,
хотя это еще ничего не говорит о вкусах.
Вспышка темперамента прошла у него так же быстро, как и возникла. Он
закурил новую сигарету. - Все эти из Вест-Индии просто помешаны на
образовании - хуже, чем шотландцы. О'кей, спрошу.
несколько взъерошенный:
чем я. И потом... ну, может быть, что-нибудь подобное и могли сделать у
меня на родине, только это называлось бы по-другому. Но что касается
городского населения, образованных слоев - мы с таким никогда даже не
встречались. Только где-нибудь в глухой провинции - там, где люди только
что слезли с дерева, - так бы вы сказали сержант, а? Джуджу - вот как они
это называют. - Дэйв скорчил гримасу. - Ну и выражение - моего старика
хватил бы удар, если бы он услышал, что я его употребляю. "Придержи свой
скверный язык" и все такое - вот что бы он сказал.
руку Клэр. Она разразилась речью с места в карьер:
совсем ничего. Но было время, когда я кое-что повидал - раньше. Когда мой
покойный муж, он был рядовой медицинской службы дома, на Тринидаде, Божья
воля призывал нас в миссии - часто. Тогда был плохое время - на другом
острове, далеко от нас - и разные люди уезжал, они бояться за свою жизнь,
на Ямайку и Тринидад - куда могли, даже на Кубу. Мы их много видел вокруг
миссий, мы стал все знать про их жизнь. Бедные люди, горькие люди с плохой
кровью, они должны платить долги; эта Вещь продолжался... - женщина
поежилась, словно от одной мысли об этом ей становилось не по себе. -
Работа дьявола. ОБЕЙЯ. УАНГА, так они называл это в своем страхе. Мы
воевать с ней, как могли, любовью, но были такие люди - они слишком далеко
зашел в темноту, чтобы видеть свет. Там мы видел, как делают вещи... как
Орловский Гай Юлий
Лукин Евгений
Прозоров Александр
Лукьяненко Сергей
Прозоров Александр
Никитин Юрий