доверил ей запасной талисман от входа в подъезд и Слово, открывающее мою
дверь. Она сделала то же самое для меня.
от этих слов он стал еще жарче. Потом она принесла еще одну банку пива,
и мы сели, чтобы выпить на дорожку.
формами и копной волнистых волос, ниспадающих до середины спины. Ее
движения при ходьбе напоминают бег волны Женственность Джуди совершенно
не гармонировала с моей угловатой мебелью. И мне очень нравилось
смотреть на нее - не на мебель, конечно.
сейчас, мы вообще туда не попадем, и ты подумаешь, что я пригласил тебя
только для того, чтобы затащить в постель.
заметила Джуди, опустошая свою банку. - Тогда идем!
другу, так что ощущалось приятное живое тепло. На стоянке близ ресторана
висел знак с хитайским драконом, изрыгающим изящно закрученное пламя и
красивые буквы, складывающиеся в строгое предупреждение: "нарушитель
будет испепелен". Увидев его, Джуди улыбнулась. А я - нет. Зная нравы
своего района, я не был уверен, что эта надпись шуточная.
возникающая у меня при посещении китайских ресторанов, заключается в
том, что большинство их фирменных блюд запрещено тем, кто чтит Закон
Торы. Без морских огурцов я еще могу прожить, однако всегда испытываю
искушение отведать гребешков и омаров. Но можно ли доверять исполнение
законов человеческих тому, кто нарушает законы Божьи? Я со вздохом
отогнал мысль о запретных кушаньях. Джуди тоже была приучена к
дисциплине своим образом жизни и работой.
грибами, хрустящая поджаренной корочкой утка и вареные цыплята в остром
соусе оказались выше всяческих похвал. Пока мы ели, я рассказал Джуди о
Девонширской свалке.
поднялись да так и застыли. - Там действительно что-то очень скверное!
не высказывал этого из-за Подслушника. - Я отпил чаю. - Ты разбираешься
в магии лучше меня, может быть, даже лучше Судакиса. Твое беспокойство
доказывает, что я прав, заподозрив неладное.
взлетели вокруг головы. Внезапно ее глаза наполнились слезами. - Ты
только подумай об этих несчастных малютках...
и оборотням тоже несладко, но на что может надеяться ребенок, лишенный
души? Ни на что и никогда! Я заказал еще чая в надежде, что он прояснит
мой разум, но безуспешно. Тогда я рассказал Джуди о том, как Чарли Келли
упомянул о птице, начирикавшей ему насчет свалки.
чем-то. Как ты думаешь, о чем?
задумалась, видимо, рассматривая различные варианты.
подумал.
замолчали, потому что к нашему столику подошел служитель, собиравший
грязную посуду. В отличие от официанта этот парень не был китайцем;
более плотный и смуглый, он говорил с сильным испанским акцентом. Почти
всю грязную работу в Энджел-Сити выполняют иммигранты-южане. Судакис
прав: каждый год их появляется здесь все больше. В Империи Ацтеков люди
прозябают в такой нищете, что любой заработок представляется им
спасением.
Ацтеков. Иные из тамошних аристократов даже сегодня, полтора столетия
спустя после проигранной войны, вынашивают планы мести. Поэтому
некоторые потомки древнейших народов, процветавших до прихода испанцев,
хоть и посещают воскресную мессу, втайне продолжают поклоняться своим
богам. Кецалькоатль, Пернатый Змей, еще один из самых симпатичных из их
сонма, уж поверьте.
Империи, хотя их предки никогда не правили здешними землями. Наш
юго-запад они называют Астланом и воображают, что он до сих пор
принадлежит им. С таким потоком иммигрантов, как сейчас, через несколько
поколений так оно и будет. Некоторые, наверное, не желают так долго
ждать, Итак, Кецалькоатль.
дело нелегкое. Джуди не хотела все делать сама, и не мне ее судить.
Она подняла палец, проглотила и произнесла:
персидские фирмы. Кажется, ты упоминал об этом?
несколько лет назад его не скинули оттуда антиклерикалы. С тех пор
многие персы нашли убежище в долине Сан-Фердинанда. И если именно персы
начирикали на ухо Чарли Келли, мне не составит труда раздобыть ордер у
старого Максимума Руаллаха. Ведь он - plus royal que le roi <Букв.:
"более царственный, чем король" (фр.)>, если вы поняли, о чем я.
Гаруда" <Гаруда - в др. - инд. мифологии царь птиц. В буддийской
интерпретации гаруды - огромные птицы, движение их крыльев порождает
бурю.>, - продолжал я. - Воздухоплавание и оборона - тесно связаны между
собой, а на Девонширской свалке - кучи отходов оборонной промышленности.
тоже. Так бывает всегда, когда я думаю о "Птице Гаруде". Космические
полеты до сих пор оставались для человечества несбыточной мечтой.
Правда, делались попытки решить эту проблему с помощью жалких
механикалов, но, на мой взгляд, любой, кто дерзнет отправиться на них в
космос, полный мистических Сил, - самый безумный безумец.
современной западной заклинательной методикой. Если все пойдет по плану,
то вскоре мы сможем посетить Луну во плоти, а не в виде астральной
проекции.
Джуди.
вместе с пригородами занимает такую огромную площадь, что тут можно
найти поселения почти всех народов мира. Если бы Вавилонскую башню
задумали построить в наши дни, ее заложили бы именно здесь. В школах
измученные учителя пытаются обучать латыни ребятишек, которые говорят
чуть ли не на сотне различных языков, а в некоторых районах уже приняли
постановление, согласно которому хотя бы часть указателей должна быть
выполнена латинскими буквами - чтобы полиция, пожарные команды и "скорая
магическая помощь" могли в экстренном случае отыскать нужное место.
это навело меня на мысль.
кроме меня, произнесла:
виду. Мы не были магами и все же оба испытывали такое же влияние Иной
Реальности, как множество людей, занимающихся этим профессионально. Я
почувствовал, как холодок пробежал у меня по спине. "Павлиний Ангел" -
эвфемизм, которым персы обозначают самого Сатану.
очень глубоко, в зависимости от того, как посмотреть) в адской иерархии.
И показавшееся мне Ничто - видел ли я его, или у меня просто разыгрались
нервы в таком, без преувеличения сказать, дьявольском месте, как
владения Судакиса? Если Ничто и впрямь существует, то Кто или Что
создало его? Это были интересные вопросы, и ни один из них мне не
понравился.
ресторанчик. Мне больше не хотелось оставаться здесь. Я попросил
принести счет, расплатился наличными и поспешно вышел. Джуди молча
последовала за мной. Даже эвфемизмы способны принести неприятности - не
буди лихо, пока спит тихо.
Володихин Дмитрий
Ковальчук Вера
Свержин Владимир
Херберт Фрэнк
Куликов Роман
Шилова Юлия