Чтение 8–й страницы книги ~Одержимые бессмертием~

- Ясно, - вздохнул я и посмотрел на часы. Не исключено, что у всех у них "монстра" случилась. Похоже на то. Грабер еще должен быть к этому более стойким. Но времени учинять полномасштабную разборку нет. Еще пара часов, и мои бессмертные, не дождавшись меня, начнут штурм Купола, а этого допустить нельзя. Рано еще. Батареи нужны. Надо срочно выбраться наверх и связаться с Маджиком через коминс. - Впредь чтоб такого не было, - сказал я. - Сейчас тронемся. Порядок движения прежний. Я с дедом и внучкой, Вася впереди. Как там Наплеков? - спросил я Грабера.

- Да он, кажется, и не дышит уже. - В голосе Грабера слышалось удовлетворение: все случилось само собой, как он любит - чтобы все концы в воду и как бы без его участия. - Точно, не дышит.

14.

- Значит, вы, Гор, считаете, что Иванов повел себя на Ч33 не совсем верно? Я вас правильно понял, Гор? - Наследник господина Президента Белобородько в строгом черном костюме выглядел донельзя официально. Через сорок пять минут ему необходимо было присутствовать в Госдуме на выступлении Президента с программной речью.

Инспектор остался невозмутим, хотя Левински оглаживал свой знаменитый ежик более яростно, чем обычно. Гор подумал, что у бастарда возникли проблемы, не связанные с миром Ч33, и был недалек от истины.

У Грязного Гарри действительно прорезались проблемы. Сегодня ночью он встречался с теневыми баронами в роскошном и совершенно легальном казино "Золотая корона" на престижном курорте Канн-А11, и ему были выставлены жесткие условия. От Левински потребовали некоторых шагов, связанных с богатой ресурсами недавно открытой планетой Кемерово-Н2/04/00. Гарри после известных событий на этой планете так и не выпустил мирок из своих цепких лап и не намеревался этого делать в дальнейшем. Однако Система требовала от него отстежки законного процента.

Левински отлично понимал, что дело не столько в открытых там богатейших месторождениях алмазов, а в принципе. Уступи он, и Система вновь подомнет его под себя, и тогда вырваться будет практически невозможно. Ясно, что планы Левински простирались настолько далеко, чтобы, наоборот, подмять Систему под себя. Но к открытой войне с другими боссами он пока не был готов и огромные надежды связывал с инфинитайзером. Поэтому малейшее сомнение в успехе на Ч33 воспринимал предельно болезненно.

Не зная этих подробностей, инспектор Гор в своих предположениях почти попал в точку. Однако он ответил как бы предельно откровенно:

- Господин Левински, я отлично понимаю, что мои слова можно расценивать как игру больного самолюбия и желание очернить деятельность конкурента. Можете расценивать это даже как саботаж. Но я, господин Левински, на оперработе уже не один десяток лет и привык называть вещи своими именами. Я сомневаюсь, что Иванов обладает нужной компетенцией и оперативной хваткой для выполнения поставленной задачи. На планете, где мы не имеем ни надежной агентуры, ни союзников, он производит аресты среди исполнительных лиц. Это в корне неверно, поскольку все арестованные принадлежат к знатным семействам... Такая непредусмотрительность приведет лишь к скрытому противодействию работе следствия, а возможно, и к попытке выдворения бригады из Москвы. Пока что Иванов действует вслепую. Да, сеть он забросил достаточно широко, но ловит наугад. А олигархи постараются вывести из-под удара тех, кто действительно что-то знает. Это тупик. Сами понимаете, что в подобной ситуации вся наша работа заранее обречена на провал. Я уж не говорю о специфике планет-парий третьей и самой низшей, четвертой, категорий. Грубое давление может кончиться большой кровью. - Гор прямо смотрел Наследнику в глаза, и только он сам знал, чего ему стоили все эти "мы", которыми он словно бы причислял себя к камарилье бастарда. - Подобный скандал не удастся скрыть от ваших недоброжелателей, - медленно добавил он, - и если слух дойдет до господина Президента, то...

Про господина Президента говорить, пожалуй, не стоило - Левински наверняка знал, что по возвращении с Ч33 инспектор Гор пытался добиться личной встречи с Президентом. То есть Гор как бы намекал на самого себя. Но слово - не воробей, и теперь главное - не подать вида, что допустил оплошность.

- Хотите напугать меня, Гор? - Наследник поднял глаза и впился в лицо инспектора, словно орлан в добычу. Потом сказал: - Вы меня не убедили. На Ч33 раскрыт сговор между голытьбой и кем?! Самим министром внутренних дел! Их служба безопасности дезорганизована, есть реальная угроза нападения диких парий на Купол, и только мои люди могут служить гарантом стабильности. Правители Ч33 вынуждены будут пойти на мои условия.

- Да поймите же наконец! - Гор начинал терять терпение. - Сама возможность обретения бессмертия - настолько мощный раздражитель, что тамошняя элита запросто может пренебречь здравым смыслом. Тем более что Край побывал под Куполом, а что он там делал и с кем встречался... Где информация об этом в докладе Иванова? Ее нет и, скорее всего, не будет.

- Ну-ну, Гор, остыньте. Нельзя требовать, чтобы Иванов знал все. И потом, из доклада явственно следует, что Край не достиг договоренности с кем-либо под Куполом. Иначе бы он ушел тихо, а не оставил после себя гору трупов.

- Это ни о чем не говорит. Край мог проколоться. И по данным моих аналитиков, такая вероятность составляет около двадцати семи процентов. Не так мало, чтобы пренебречь.

- Хорошо, я распоряжусь, чтобы Иванов предоставил об этом событии подробнейший отчет. Это вас устроит, инспектор? - голос наследничка уже источал яд. Возможно, он все же уловил намек в упоминании господина Президента. Уловил и истолковал его по-своему. - Я сегодня же отправлю ему это указание. Ваше предложение, инспектор.

- Я бы на вашем месте, Наследник, немедленно приказал ему установить с Краем прямую связь и выполнить все его условия. А заодно поставить ему свои...

- НИ ЗА ЧТО!!! - Левински даже вскочил. - Ни за что! Вы требуете от меня, Гор, чтобы я пошел на сговор с госпреступником?! И вообще, вспомните свое место.

- Но вы же наняли меня, Наследник, хоть я и обвиняюсь в госизмене. - Однако Гор мог бы сказать и кое-что другое. Например, насчет убийства принцессы Анджелы и того, что именно Край исполнил этот заказ. Если информация об этом попадет в нужные руки, бастарду несдобровать. Вот почему Левински не желает никаких переговоров с Краем. Задача Левински - запереть Края в тихом уголке и прикончить, а заветный прибор прибрать к рукам.

Левински плюхнулся в свое кресло:

- Вы перегибаете палку, Гор. - Глаза Наследника обрели недобрый прищур. - Вы и Край - две большие разницы. Я не намерен договариваться с преступником и убийцей. Напротив, вы должны сделать все, чтобы этот мерзавец был уничтожен. В кратчайшие сроки. А вообще, должен вам заметить, что вы слишком часто забываетесь.

- Я делаю свою работу, господин Левински. И если у вас появились сомнения в моей лояльности, то можете отправить меня обратно в следственный изолятор Администрации для продолжения следствия. - Дьявол азарта сегодня просто раз за разом дергал его за язык. Гор отстраненной частичкой своей души удивлялся тому, что, несмотря на клокотавшую в нем ненависть, он еще умудряется сохранять в своих выражениях видимость лояльности к проклятому бастарду. А может, и правда кодировка все же действует?.. - Хорошо, господин Левински, - как бы одумавшись, произнес он. - Я немного увлекся и прошу меня за это простить. - Он встал и щелкнул каблуками.

- Садитесь, Гор. Нечего бодать головой воздух, - как бы опомнился и бастард. - Что вы думаете о нынешнем положении Края?

- Наиболее вероятно, что у него исчерпана материальная база. Возможно, ему не хватает ресурсов для увеличения своей армии бессмертных. Однако я не исключаю и другие варианты.

- Это очень может быть - у него кончились батареи. Так-так-так. Очень может быть. Что еще конкретно, кроме ресурсной базы?

- Да что угодно. Проблемы внутри клана, отказ или поломка прибора, энергетические проблемы, угрозы со стороны Гильдии. Очевидно одно - Край должен попытаться проникнуть в срединные миры. Он ищет способ. Мы постараемся прощупать весь спектр вариантов.

- Ну хорошо, инспектор. Идите работать. Я отдам Иванову соответствующие распоряжения.

15.

"Надо искать путь наверх, - думал я, глядя на угасающий красный огонек аптечки на шее министра, - а не то эта дрянь, что шепчет и зовет, может полностью подавить нашу сопротивляемость. Тогда аллес капут всем, вместе с нашим хваленым бессмертием". Пока что мы только уходили вглубь - спустились на три уровня ниже, чем московская подземка. Здесь и зов этот стал намного отчетливее.

Пират и его внучка притихли, скрючились на грязном полу, и такая апатия сквозит в их движениях - под стать Наплекову, словно они полностью исчерпали моральные и физические силы и смирились с тем, что уже никогда не выйдут на свет божий.

Я подошел и на всякий пожарный извлек у дедушки из-за пояса лучевик:

- Извини, отец, но это необходимо. Не то чтоб я тебе не доверял, но мало ли какая чертовщина тебе опять померещится...

Пират только махнул рукой:

- Да ладно. Все ясно... Сам не пойму, что это на меня нашло? - Он обратился к Ежу: - Вот вы, молодой человек, ничего такого не ощущаете?

Андрюха пожал плечами, мол, без комментариев. Видя, что старик, сомневаясь в своем рассудке, намерен собрать анкету и с остальных, я поспешил вмешаться:

- Нам пора двигаться. Поднимайтесь. Давайте, давайте. А то не ровен час погоня нагрянет. Идите к Хирургу. Догоняйте его. Вася! Выходят! - крикнул я в сгустившуюся неподалеку темноту штольни.

На самой границе освещенного пространства, которое объединенными усилиями создавали наши с Ежом фонари, бесшумно возник силуэт Хирурга. Он приглашающе махнул рукой, давая понять, что непосредственной опасности нет, и вновь растворился в тоннеле.

- А вы? - дрожащим голосом осведомилась девица.

- А я еще должен кое-что сделать. Мы с Андреем вас скоро догоним, - ответил я, немного помедлив. Ведь я дал себе зарок заметать следы по полной программе. Как на "люксах" в бытность киллером.

Ну не мог я разнести башку министра в их присутствии. Не мог, и все тут. Девчонку, что ли, не хотел травмировать еще больше? Но и оставлять его здесь тоже нельзя - все, что может стать источником информации для преследователей, подлежит уничтожению, даже здесь, в глухом подземелье, и вообще на этой планете, где ручной скренер - такая же редкость, как прямой частный портал в метрополию. Если уж мы не могли забрать тело Наплекова с собой, необходимо было хотя бы уничтожить его мозги.

- Да идите же! Я догоню.

Я поднял отобранный у пирата лучевик, нацелился в голову мертвеца, большим пальцем переведя регулятор на максимальную мощность выстрела.

Кажется, старик понял, что сейчас произойдет, схватил внучку в охапку, потянул ее в глубину прохода.

Я выждал несколько секунд и нажал на гашетку - пшшшш-ххх, - и голова министра перестала существовать. Для верности я выстрелил еще дважды ему в грудь в режиме рассеивания - на случай, если у него на теле или на одежде есть датчики, выдающие сигнал в случае смерти носителя, хотя это и было маловероятно.

Запахло жареным. Рядом нарисовался Еж:

- Что? - Он глянул на обугленные останки. - А-а, понятно. Ну что, пошли?

- Погоди. - Что-то мешало мне сразу покинуть нашу кратковременную стоянку. Но что?.. Какая-то заноза засела в углу сознания, соринкой саднила в краешке глаза. Непонятно, но я никак не мог себя заставить сдвинуться с места.

Доверяясь чутью, я повел фонарем из стороны в сторону, потом наклонился - ага, что это у нас тут лежит? Перевернув небольшой бетонный осколок, я поднял с пола тонкий полупрозрачный браслет со встроенным калькулятором, часами и легко угадываемым ЧИПом слабенького информационного блока. Так-так-так. Мои подозрения неожиданно получили твердое подтверждение, особенно когда я чуть сжал боковины браслета и тонкий информационный луч пошел выписывать череду непонятных значков. Шифрованное послание.

На несколько секунд я так и замер - нагнувшись, пытаясь вспомнить, у кого мог видеть на руке подобную подлянку. Нет, не вспомнил. Выпрямился и глянул на останки Наплекова. Ну что ж, бывший министр вполне мог это оставить - его тело расположилось в пределах досягаемости вытянутой руки от импровизированного тайника, а мы на некоторое время оставили министра без внимания. Но и внучка, и сам пират, да и Грабер находились здесь же. Ладно, р-рразберемся. Код не должен быть особо сложным, и на досуге мой коминс легко его расколет. Только когда он будет - досуг-то...

* * *

Вот уже с полчаса Вася вел наш маленький отряд, поскольку мы лишились окончательно всякого представления о том, где находимся, куда идем и, вообще, что, черт возьми, происходит. Даже время, казалось, нарушило свой ход. По крайней мере, мой тщательно выверенный внутренний хронометр безбожно врал. Спасало только мерцание часов и минут на верхней панели коминса. Дела... Оставалось положиться на удачу и чутье Хирурга. Нам нужен был рукотворный коллектор, а не те грязные дыры, череду которых мы миновали около двадцати минут назад. Только в нормальном трубопроводе встречаются выходы наверх, а эти лабиринты словно бы и не люди прокладывали. Хотя и бетонные кольца, и редкие скобы на стенах говорили об обратном. Я никак не мог понять назначение этой паутины ходов. К тому же у нас заканчивалась вода во флягах.

Вася замер перед очередным разветвлением, выбирая путь. Старик с внучкой воспользовались паузой и почти без сил повалились на грязный бетонный пол в этой кубической комнате, где сходились два коридора, идущие под прямым углом друг к другу. Этакий рукотворный перекресток. Даже одиночные камеры в подвалах Лубянки могли показаться верхом комфорта по сравнению со здешним интерьером. Об этом последние полчаса непрерывно бубнил Грабер, шлепая в наплековских "гадах".

В свете изрядно уже потускневших фонарей девица бросала в мою сторону неясные взгляды. Наверное, в ее куриных мозгах наконец-то вызрела догадка о том, что мы сделали с телом Наплекова. Но истерик она больше закатывать не пыталась - теперь ею владела апатия.

Зов усилился, и, чтобы бороться с его парализующим воздействием, я думал о шифрованном сообщении, оставленном неизвестным предателем возле трупа министра. Ясно, что это дело рук кого-то из "чистых", но и мои под подозрением - кого-то из них мог завербовать еще в трущобах тот же Палютин. Исключался один только Грабер - по иронии судьбы предатель был вне подозрений: ведь мы нашли его в застенке абсолютно голым.

На этом мои размышления зашли в тупик, и я их сменил. Однако другие оказались совсем паршивыми: батареи в фонарях садятся, запасных больше нет, и в один прекрасный момент нам грозит перспективочка оказаться в полной темноте. Я, кстати, проверил аккумулятор моего лучевика - жив пока, но подзарядка не помешала бы. Кроме того, подходят к концу запасы воды. Единственное, чего у нас пока в избытке, - это питание. К сожалению, только в виде таблеток, но хоть на чем-то мысль, угнетенная общей недостачей, свободно вздохнула.

- Так. Пока Вася занят делом, давайте-ка подкрепимся. - С деланной бодростью я расстегнул подсумок, где хранились питательные таблетки. Извлек пригоршню и оделил каждого четырьмя из них. - Хирург, иди подкрепись.

Но он только мотнул головой - не время, мол. Я принялся жевать совершенно безвкусную, неприятно крошащуюся на зубах массу, пока Вася творил свое "священнодействие": подошел к одному из проходов, наклонился, понюхал воздух, стену, пол. Послюнил палец и подержал его, чуть выставив за порог. Пожал плечами, бормотнул что-то и перешел к другому. Он это проделывал уже в пятый раз у каждого из проемов и не пришел к какому-то решению. По большому счету, торопиться ему было некуда: о погоне солдат Токарева речь уже давно не шла. Вряд ли они решились бы забраться в такую глушь. Всем нам теперь казалось, что опасность исходит от подземелий, а не от жалкой горстки вояк, оставшихся где-то далеко позади и наверняка давно уже потерявших наш след.

Все ощущали дыхание Третьяка, особенно паршиво приходилось нашим смертным попутчикам.

Наконец, Хирург решил применить радикальный метод: он уселся, скрестив ноги, закрыл глаза и через считанные секунды погрузился в транс, чуть покачиваясь и напевая монотонную мелодию. Все замерли. Я обратился в слух, потихоньку сползая в "бросок". И сразу же тьма в тоннелях зашептала беззвучно на разные голоса, словно бы я попал на репетицию сводного оркестра. Достает Третьяк!

Черт! Давай, Вася, решай! А то нам амба.

Наконец Вася пришел к какому-то выводу: вскочил на ноги и подошел к левому проходу.

- По-моему, нам сюда. Дик, - произнес он не очень уверенным тоном. - Катит мне, что вода там...

Вода? Вода - это хорошо, вода - это жизнь. И где вода - там и жизнь. Вот только одна беда - возможность встретить местную живность меня как-то не греет. Ну да делать нечего. Надо идти.

Я тряхнул головой, разгоняя постоянно шепчущее наваждение, и перехватил поудобнее лучевик:

- Лады. Порядок движения тот же. Вася и Еж - впереди, остальные следом. Я замыкаю. Вперед.

Идем. Осторожно так, медленно. Скоро и впрямь сыростью потянуло. Затхлой, болотной. Я уже давно в "броске" и, что самое обидное, выйти из него боюсь. Боюсь! Или просто инстинкты не позволяют?..

- Слышь, Хирург, - шепчу я, - если какая дрянь покажется, сразу врубай свет на полную. Они тут к этому непривычны.

Вася кивнул, не оглядываясь. Понял, мол.

Я провел ладонью по стене - сырая. Не ошибся наш поводырь. Где-то впереди вода. Смотрю вверх на близкий потолок... Проход потихоньку сужается и вдруг без всякого перехода уходит резко вверх, раздаются в стороны стены, словно мы нырнули в гигантскую бутылку через горлышко. И тишина кругом такая, аж уши закладывает.

Свет наших фонарей не достигает границ этого огромного резервуара. Приходится вертеть головой во все стороны. Двигаемся вперед, пока в неверном свете фонарей не вырисовывается какая-то преграда.

Хирург замирает, подняв сжатый кулак. И мы все останавливаемся, замираем. Я понимаю, что это просто стена или столб. Но страху-то!.. И его невозможно побороть - вот в чем ужас! И тянет, тянет вперед. Такого состояния я не испытывал, наверное, с самого детства.

Потом Вася медленно, скользящим шагом, словно бы не отрывая ступни от пола, выдвигается вперед. Мы за ним. На метр, на два... Преграда вырисовывается все четче, явственнее, и я уже вижу, что это гигантская опора или колонна квадратного сечения. Мы подошли к ней с ребра.

Луч фонаря Хирурга медленно, словно бы преодолевая некое сопротивление, ползет вверх по сырой, покрытой темной слизью бетонной поверхности, пока не упирается во что-то огромное и копошащееся.

"Колония каких-то тварей", - сразу решаю я, и меня чуть отпускает. Я успеваю зажать девице рот, прежде чем ее нарождающийся крик растревожит ЭТО. Внимательно обвожу глазами доступное пространство. Ничего. Лишь луч фонаря бороздит помещение. Остальные вперились в этот огромный белесый шар, словно чудовищный рой, прилепившийся к колонне. Теперь уже ясно видно, что это не единый организм, а колония каких-то животных. Пока что они не обращают на нас ни малейшего внимания. И свет их не беспокоит. Пока...

- Попробуем накрыть всех одним залпом, - шепчу еле слышно, скорее даже постепенно выдыхаю слова. Оставлять за спиной такое нежелательно. Но и палить без разбору тоже не стоит - вдруг оно не одно здесь.

Хирург кивает головой и медленно начинает обходить колонну по периметру. А она, однако, здоровая - одно ребро метра четыре в ширину. Его нет довольно долго, и как он там идет, видно только по перемещению светового пятна. Наконец возвращается с другой стороны:

- Там еще одна опора. Лучше не трогать, - шепчет он.

Согласен. Сколько здесь этих опор, мы не знаем, и если на каждой такая дрянь висит, то лучше их не пугать - придется туго. Я вскидываю руку, машу: "Вперед, мол" - пропускаю мимо себя всех. Идем дальше. Минуем еще одну опору и еще один копошащийся ком на ней. Потом третью...

Да сколько же их здесь?!

Всего мы прошли двенадцать гигантских опор. Колонии неизвестной живности оказались лишь на пяти, и вели они себя вполне мирно, только колыхаясь, но не выказывая признаков волнения. По крайней мере, можно было предположить, что это не кровососы, - те бы нас учуяли за версту. Да и нет в подземельях пищи для такого количества кровососущих. И все-таки лучше их не тревожить.

Впереди возникла еще одна вертикальная преграда, как вскоре выяснилось - стена, по которой вниз стекала вода. Значит, где-то наверху проход, или это просто подземные воды скапливаются?

Вася уверенно повел нас вправо, внимательно изучая верхнюю кромку стены, еле-еле различимую снизу. Я все больше уверялся в том, что эта преграда представляет собой некую ступень, а скорее всего, мы оказались на дне подземного бассейна.

Вскоре Вася замер и показал вперед - в свете фонарей можно было разглядеть прилепившуюся к стене лестницу. Рядом с ржавыми перилами висели аж два живых шара. Но меня это почти не расстроило.

Лестница! Наверх! Это был первый подъем, попавшийся на нашем пути.

* * *

Сейчас предстояло самое сложное - когда мы будем подниматься, придется пройти в считанных сантиметрах от копошащихся тварей. От всех потребуются крепкие нервы и твердые руки - плотоядные они или нет, лучше не нарушать их мирный досуг, пускай себе копошатся.

Одно очевидно - этот подземный зов, заставлявший нас втягивать головы в плечи и озираться, явно исходил не от них. Стало быть, здесь есть еще что-то. Или кто-то...

- А... А... Ап-чхи!!! - Катерина даже подпрыгнула от собственного чиха, а гулкое эхо вернулось к нам с изрядной задержкой. И тут же стало нарастать слитное шелестение. Колонии тварей у лестницы задвигались, пошли волнами - все же растревожили мы здешних постояльцев.

Я машинально перевел лучевик в режим максимального рассеивания, но никто и не думал на нас нападать. Только шелест не умолкал - с таким примерно звуком перемещается стая черной саранчи.

Вася молча показал пальцем вверх - оба кома переместились вплотную к перилам и продолжали переползать по стене, словно перетекая. Наши фонари делали картинку неумолимо контрастной - игра угловатых теней и мягкие переливы стекающей ручейками влаги.

Может, все же попробовать сбить их оттуда?

Взяв Васю за рукав, я кивнул на стену. Он понял, отрицательно качнул головой, и мне пришлось светить ему прямо в рот, чтобы понять слова:

- И так пройдем.

Ну, Василий у нас - известный смельчак, даже отморозок. Это последствия перенесенного синдрома Бройля, или "монстряка" по-здешнему.

Я подошел к лестнице еще на пару шагов - узкая. Придется идти по одному, а значит, самым слабым звеном у нас будет Катя с ее разболтанными виртуальщиной нервишками. Она и дед и так заведомо уязвимы по всем параметрам: старики да женщины - слабый пол, к тому же в отличие от нас остальных - они смертны. Ладно, как-нибудь...

Решаю попробовать протиснуть девчонку вдоль самой стены, прикрывая собственным телом. А Вася так же поступит с наследственным космонавтом.

Я кивнул Ежу - давай, мол, ты первый. Он подошел к лестнице, попробовал ее рукой, следя за реакцией тварей, потом поставил ногу и стал осторожно подниматься. Мы наблюдали за ним, ловя всей кожей, как чуть слышно отзывается металлическая конструкция на прикосновение подошв. И живность как будто чуть всколыхивалась вместе со звуком.

Еж ловко миновал один безобразный нарост, затем другой, наконец, взобрался на кромку и, оглядевшись, махнул нам оттуда рукой.

Я посчитал, сколько ступеней преодолел Еж. Вышло всего тридцать четыре, примерно четвертый этаж. Старик быстро не одолеет такой подъем, а следом я как раз планировал послать их с Хирургом. И девица каждую секунду вздрагивает - так и норовит заорать. А еще неизвестно, что там у Ежа наверху, может, там этих тварей как собак нерезаных, а может, и кто покруче нарисуется.

Но вроде Андрюха пока молчок.

Новая дробь шагов сотрясла лестницу - Вася с дедом по моему кивку начали подъем. Медленно идут, ох как медленно...

Отчаянный визг пронзил вековую местную тишину. Орала, естественно, внучка, и прямо мне в ухо. Чуть не оглох, блин. Немного левее и выше того места, где двое висели на лестнице, расцвел огромный огненный шар - Вася пальнул в ближайший комок летучей сволочи. Что уж у него там произошло, не знаю, но уцелевшие твари прыснули во все стороны, и стало не до предположений.

Я двинул внучку плечом, вжимая в мокрую штукатурку, глянул вверх и в свете скрестившихся фонарей увидел, как пространство вокруг заполнили крылатые тени, совершенно беззвучно режущие воздух во вроде бы сумбурном, броуновском движении. И еле успел вскинуть свою "беретту", как вся эта свора обрушилась на нас сверху. Мой палец закостенел на кнопке. "Только бы Хирурга не задеть... Только бы не задеть..." - билось в виске, пока мой лучевик изничтожал тварей. Прямо на лицо мне посыпался горячий жирный пепел, а сверху хлестнули перекрещивающиеся трассеры - Еж, прикрывает нас, молодчага! И Вася палит, прижав собой скукожившегося деда.

Мы с девицей и Грабер оказались как бы накрыты шатром из огня и голубых молний. Сверху непрерывно валились паленые и еще горячие тушки, затхлый воздух подземелья приятно разнообразился восхитительным запахом печеной курицы. Я перенес огонь от стены к колоннам, откуда рвались новые полчища.

"И как они только друг друга не задевают?" - подумалось мимоходом. Воздух просто кишел тварями, а мы жгли их десятками. Оружие у всех стояло на максимуме, однако число их не уменьшалось - только мы рассеем очередную волну, как тут же накатывает новая.

- Вася!!! - кричу я во всю глотку, не прерывая стрельбы. - Поднимайся и прикройте нас сверху... Мы идем!!!

И мы пошли. Я подтолкнул девицу к лестнице. И вот она, родимая, совсем рядом - до перил уже можно рукой дотронуться. Ору:

- Лезь вверх!!! - И вижу в свете фонаря совершенно бессмысленные глазищи, почерневшие от ужаса. - Лезь, говорю!!!

Подталкиваю, и она, завороженно глядя на меня, нащупывает ногой первую ступеньку.

- Под ноги смотри! И к стене! К стене ближе!!!

Однако поток тварей явно иссякает. Можно уже подстреливать по одной-две, вместо того чтобы косить, как в страду на Краснодаре-24. Однако в отдалении, на самой грани, куда достают наши фонари, их мельтешение просто ужасно. Кажется, сюда собралась вся летающая братия Третьяка. Может, показалось, но я заметил несколько особей намного крупнее и явно не из этого курятника.

Как можно шустрее лезу вверх, прикрывая собой драгоценное чадо, а сзади, матерясь, мне на пятки наступает Грабер.

- Прикрой нас, мать твою! - кричу я ему, срезая особо обнаглевших тварюшек, атакующих нас снизу. Как ни странно, Грабер внял моему призыву и дальше пятится спиной вперед, щедро поливая все вокруг из своего парализатора.

"Уф, выбрались..." - понял я, на мгновение чуть не потеряв равновесие, поскольку мы уже достигли верха и внучку, чадо свое драгоценное, принял в объятия старый пират.

Я быстро осмотрелся. Рано, ох как еще рано терять равновесие!

Наша группа стояла на карнизе шириной метра в полтора. Хирург еще изредка постреливал, заставляя кружащих в пределах видимости тварей держаться на почтительном расстоянии. Дед все еще ощупывал внучку, словно бы не веря в ее спасение. Еж расхаживал по карнизу, а к моим ногам выбирался Грабер, споткнувшийся о последнюю ступеньку и чуть не полетевший вниз. Вместо этого он, качнувшись вперед, упал мне под ноги. А в стене щерились три одинаковых овальных тоннеля. "Опять выбирать, чтоб их", - подумал я, чувствуя, как подгибаются колени и посасывает под ложечкой, словно у меня там угнездился маленький, но жадный вампиреныш.

Хирург стал мотаться от дыры к дыре, выбирая наиболее для нас перспективную. Я отвел слабосильных подальше от края в небольшую нишу с останками железного шкафа, сгнившего, должно быть, еще при царе Горохе. Там мы и расположились на желанный, хотя и не самый комфортабельный отдых.

Летучие агрессоры иногда совершали разведывательные рейды, однако Андрюха неизменно реагировал - хранил, короче, наше воздушное пространство от непрошеных гостей.

- Береги заряды, - вяло проронил я.

Наши потери от схватки оказались на удивление ничтожными - фляга Михал Иваныча с остатками воды, несколько незначительных укусов у меня и у Васи, да еще Грабер громко сокрушался, что ботиночки с усопшего Наплекова ему жмут. Чуть ли не претензии нам стал предъявлять, что, мол, не позаботились обеспечить его величество сапогами-говнодавами. Быстро я успел отвыкнуть от его нытья, пока он прохлаждался на Лубянке в качестве подопытного кролика. Выведенный из себя, я предложил ему вернуться назад и вывел голопроекцию нашего маршрута, записанную моим коминсом.

Грабер заткнулся, а я стал изучать расположение отмеченных на плане ходов и сделал вывод, что до ближайшего разведанного участка Третьего мира нам осталось прошлепать около трех километров. Ну, это если по прямой. А такое везение нам пока не светит - судя по всему, начала этих трех ходов указывали совсем в другую сторону.

Я откинулся и прислонился к шершавой стене. Тело охватила вялость, веки налились свинцом, и это странно - мой обновленный организм обычно легко справляется с высокими нагрузками, а тут вдруг такое. Чем бы себе помочь? Все же мы, бессмертные, так мало знаем о собственных возможностях, хоть плачь. Надо будет потом Грабера допросить с пристрастием на предмет того, чего он там успел узнать на собственном горьком опыте. Но это потом.

Потом, а пока отдышаться бы...

Тихие голоса возобновили в голове свой призывный диалог, и тут же волосы зашевелились - впечатление такое, что источник непонятных звуков совсем рядом. Может, за порогом одного из коридоров, а может, за стенкой, на которую я так беспечно облокотился. Но рядом! И он приближается!

Я вскочил.

- Вася! Чуешь?!

Хирург уже бросил свои изыскания и тревожно вглядывался в темноту левого прохода. У меня внезапно закружилась голова. Пришлось опереться о стену. Пронеслась мысль - инфрадепрессатор. Психическое оружие дает такой же эффект.

- Ну, что там, Хирург?

- Атас, - тихо обронил Хирург и своим коронным, по-кошачьи мягким движением извлек клинок из пристегнутых к плечу ножен. Лучевик в его левой руке уставился в чернильную утробу тоннеля.

Я вскинул свою "беретту" - на индикаторе одна треть. Так. Отстегнул от пояса лучевик, тот, что отобрал у ветерана. Этот уже лучше. Огляделся - Михал Иваныч лежит, как-то неуклюже подвернув под себя коленку, Катя, напротив, откинулась на спину. Словно спит. Какая-то пси-атака. Это точно.

Грабер озадаченно прислушивается к чему-то, склонив голову к правому плечу. К себе, наверное. Кошусь на Ежа - ну, этот спокоен, как танк на привале. В левой у него граната, одна из семи, что мы прихватили с Лубянки. Лучевик его смотрит не в тоннель, а в обширный зал, где затаились летучие твари. Страхует тылы.

Я ныряю в "бросок", и сознание тут же очищается, словно омытое волной прозрачной ледяной воды. Все понятно - нам как раз туда, откуда приближается к нам это нечто, опасное, словно хищник, крадущийся в ночи.

- Все в стороны, - подаю команду. - Еж, кидай гранату!

Он с размаху швыряет гранату в тоннель, и мы прижимаемся к стенкам. До взрыва четыре секунды. Раз... машинально начинаю отсчет. Прямо у моих ног лежат внучка с дедом. В беспамятстве, а может, уже и того...

Они же бессмертием не обладают. Два... Наклоняюсь, быстро проверяю пульс - есть. Живы. Три...

Взрыв.

Тоннель, словно дракон, страдающий изжогой, извергает из себя град осколков и огромный клуб дыма и пыли. Вновь вспугнутые твари носятся в ужасе, но нам не до них - Еж швыряет вторую гранату, и почти сразу - еще не рассеялся дым - в проход ныряет Хирург.

А нам надо нырять за ним.

Так. Дед для нас сейчас важнее, да он и послабее будет. Срываю с пояса аптечку и ляпаю ему, родимому, прямо под кадык. Активирую... Потом хватаю старика - до чего же легкий! На плечо его! Беру за талию девицу, приподнимаю, подбрасываю, чтоб перехватить поудобнее под мышку... И устремляюсь следом за Васей.

Уй, блин! - это я со всего маху приложился к какому-то выступу головой. Но ношу свою не выпустил.

Взрыв за спиной - Еж напоследок отпугивает летучих гадов.

Нам нельзя оставаться здесь - если это нечто вылезет из тоннеля на карниз, то положение будет не в нашу пользу: атаки с двух сторон мы просто не выдержим. А что там - в темноте узкого прохода, похожего на кишку того же дракона, неизвестно. Но былого ужаса нет и в помине - смыло хорошей боевой злостью.

- Рразберемся, - шепчу я, чувствуя, как губы сводит не то судорогой, не то улыбкой.