тому же созвучно с Эвил, мне будет легко к нему привыкнуть... - Она умолкла,
отвернувшись к планете Земля - единственной безмолвной свидетельнице этого
странного с разговора. Не очень-то приятно общаться с человеком, когда знаешь,
что он читает твои тайные мысли. Особенно если вспоминаешь при этом о к чем-то
сокровенном, личном, что твоего собеседника вовсе не касается... Или о ком-то,
кто единственный в целом мире мог называть тебя ласково, нежно и смешно -
просто "Вилли"...
остановимся на Илли - легко запоминается и достаточно игриво, чтобы отвести
ненужные подозрения. Вряд ли кто-то заподозрит, что под таким фривольным именем
скрывается сама Великая Императрица.
зубами. Ладно. Пусть она станет на время подружкой инструктора Карригана -
только с виду. Ее нареченный Рэт - наследный герцог Эндарта и Найджа все поймет
правильно. Вот только встреча с женихом отодвигалась в далекое смутное будущее.
О том, какие шаги он предпримет, узнав о перевороте и об ее исчезновении, она
не знала. Но не сомневалась, что Рэт не останется в бездействии! Берегись, Марк
Севрый!
на свои мысли. Его глаза были непроницаемы, губы оставались плотно сомкнутыми,
лишь чуть заметно дрогнули - то ли презрительно, то ли в едва уловимой усмешке.
Так и не произнеся больше ни слова, он развернулся к пульту, давая понять
императрице с новым фривольным именем Илли, что собирается вести катер на
посадку к Земле.
нежнейших переливах заката: одну из стен зала и часть потолка заменяла выгнутая
плоскость такой идеальной прозрачности, (словно зал был огромной террасой,
распахнутой в небо. Стены, выложенные дымчатым бадмонским камнем, плавились в
изумрудно-розовых световых потоках; тяжелые незыблемые стены как будто таяли,
стремясь слиться с изменчивым неудержимым небом, имитируя расплывчатыми узорами
камня легкомысленные изгибы облаков.
своеобразных подставках. За столом, спиной к полыхающему закатными красками
небу, сидел плотный человек в темно-зеленом костюме. Снежно-белые волосы были
идеально уложены тремя продольными полосами, светлые пронзительные глаза были
устремлены на центральную рамку. На широком лбу обозначилась длинная
аристократическая морщина.
вам присягу, господин президент, - преданно вещало квадратное лицо в рамке. -
Осталось всего шесть, так что Малое Кольцо можно считать практически полностью
объектом Федерации.
чуть расползлись в стороны, потом опять сползлись, как будто бы ближе к
переносице.
выразили своего согласия, восемь подали в отставку, остальные пока хранят
молчание. Если позволите мне высказать свое мнение, господин президент, то в
масштабах Большого Кольца их количество...
мере вдвое. Те, кто не присоединится в течение суток, жестоко поплатятся и им
это известно. Дайте пока список неприсоединившихся и имена отставников.
черными строчками имен и названий. Рамка отсвечивала розовым в лучах заката.
рождающейся на глазах Свободной Космической Федерации. Небо позади него
померкло: стекло потеряло прозрачность. Над головой президента появилась
картина, изображающая нечто вроде личинки матмарского ресничника в разрезе,
стоящей на хвостике. Картина была точной имитацией известного полотна
гениального мастера Бодо Паркокри.
всегалактического правительства Марк Севрый цепко просматривал бегущие строчки,
демонстрируя новоявленному произведению искусства позади себя ту же равнодушную
спину, что имела счастье любоваться на закат. Запоминать мятежные имена
президенту не было нужды: эгнот - сложнейший прибор, запрограммированный на
молекулярном уровне, фиксировал в необъятной памяти все сигналы, поступающие на
смотровой экран. Севрый лишь отмечал про себя знакомые фамилии.
неожиданно прервано голосом секретарши, раздавшимся одновременно со уком
разъезжающихся дверей. Лицо секретарши неопределенного возраста среднего пола
возникло в рамке левого эгнота и выпалило строго официальным залпом:
проворно растаяло.
монархическим титулом, устремил строгий взгляд на своего советника по кадрам,
подходящего тем временем к столу. Статный черноволосый Воронин с вечной
усмешкой в углу тонкого рта появился в столице недавно и сразу сделал при дворе
головокружительную карьеру - не в последнюю очередь благодаря лорду Севрому.
знати/вечно околачивающейся при императорском дворе, ему не доводилось
встречать ни одной персоны, обладающей хотя бы десятой долей столь острого ума
и такой проницательностью. Севрый был поражен ощущением мощной внутренней силы,
исподволь прорывавшейся из-под маски внешнего спокойствия Воронина, - силы,
присущей настоящему политическому деятелю, ищущему и не находящему себе
применения при устаревшей структуре власти.
что именно благодаря этому человеку, его цепкому уму и неустанной деятельности
он, Марк Севрый, смог заполучить ту власть, о которой раньше не смел и мечтать.
И лорд был достаточно прозорливым политиком, чтобы провидеть в будущем
серьезную угрозу своей власти в лице Дмитрия Воронина. Посетитель отвесил
президенту церемониальный и поклон. "Слишком уж нарочито", - неприязненно
отметил про себя Севрый. Да и само явление Воронина без доклада к главе
Свободной Космической федерации было чересчур бесцеремонным.
вечер! - произнес посетитель и огляделся, словно в поисках, куда бы и ему
присесть. Этот жест тоже был расценен Севрым как скрытая издевка, поскольку
Воронину было хорошо известно, что никаких стульев, за исключением
президентского в кабинете не предусмотрено.
осведомился Воронин, усаживаясь на край столешницы. Севрый низко склонил
голову. Когда он поднял лицо, щеки растягивала мастерски приклеенная улыбка.
предупредить о своем визите.
Но дело слишком серьезно, господин президент.
Воронин действительно стал серьезен, но со стола все ж таки не слез.
зафиксирован в тридцать пятом секторе. Вероятно, ей удалось пристать вблизи
Сатварда к какому-то дальнему транспорту. Известна планета, на которой она
сейчас находится, и даже место, куда приземлился ее катер.
тебе известны.
продолжал Воронин, устремив на собеседника пристальный взгляд. Президент,
заерзав, опустил глаза: нелегко было спорить с этим человеком - настолько
невыносимое моральное давление исходило от Воронина, когда тому необходимо было
кого-то в чем-то убедить. Это качество уже сполна послужило Марку Севрому. Но
начальник охраны должен знать свое место. А о надлежащем месте для Воронова
пресветлый Марк уж позаботится. И в самом ближайшем будущем. Давить может
только президент!
оттенок. Севрый постарался заглушить в себе дикое ощущение, что гость
непостижимым образом подслушивает ею мысли.
не передается по наследству? - прервал молчание Воронин. Севрый насторожился.
Мысль о неизбежной передаче власти кому-то в далеком будущем до сих пор не
приходила ему в голову: пока слишком много приходи- лось думать о том, как этой
властью завладеть, попе том - как ею распорядиться.
продолжал Воронин. - Она остается носительницей своих высоких титулов. В случае
вашей женитьбы на ней ваши дети унаследуют все эти титулы, а кроме того, они
будут по закону наследниками высшей власти.
совершенно упуская из виду тот факт, что начальник охраны не полномочен
предлагать президенту императорскую корону.
меняет, лишь обеспечивает вам процесс преемственности.
пристукнув пальцами по столу.
принадлежит вам, и вы вполне можете жениться на свергнутой императрице. Даже не
считаясь с ее согласием, - добавил Воронин и помолчал, как бы предоставляя
Суворов Виктор
Корнев Павел
Трубников Александр
Андреев Николай
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия