давящему взгляду Крыса.
Во-первых, как оказалось. Крыс встречу контролировал. И теперь молодой, первым
прибывший в посольство и успевший доложиться, строчит рапорт. Во-вторых, само
содержание встречи, вкупе с установочными данными на Леона, открывало такой
простор для игры, что Ярослав невольно пожалел, что напротив него сидит
лупоглазый Крыс, а не штатный "резак" Глаголев. Уж он-то, Глаголев, телом
кряжистый и проворный умом, как медведь, оценил бы всю красоту комбинации.
"резак" нужен? Назначат старшим, повесимся всей резидентурой через месяц. Уж на
мне-то он точно дрова колоть начнет, импотент бледный".
крышей посольства. Но нужда, как видно, заставит окунуться в это болото. Он
отлично понимал, что рядом с Крысом ему не жить. И сейчас ему категорически не
хотелось отдавать в лапки Крысу уникальную информацию, от которой, он был
уверен, в Москве встанут на уши. А не докладывать исполняющему обязанности
резидента он права не имел.
Крыс.
воду.
минут. Все это время Крыс задумчиво крутил в пальцах медальон, то и дело
поглядывая на Ярослава. По выражению глаз ничего прочитать не удалось, лишь по
тому, как они прыгали от одного виска к другому, Ярослав понял, что начальник
лихорадочно просчитывает ситуацию, задействовав оба полушария.
спорить с начальством по мелочам считал дурным тоном.
край листа стрельнул взглядом в Ярослава.
окончательно не спалила. А ты с ней уже год шуры-муры разводишь...
под вздернутый носик Крыса. - Решил отличиться за мой счет, пока нет Глаголева?
Выкуси!"
внятно, как слабоумному, ответил Ярослав. - Пошлет куда подальше и будет права.
ты обо всем этом думаешь? - Он указал на трофеи, добытые Садовским.
пахнет керосином. Получается, что талибы или те, кто стоит за ними, предприняли
попытку дистабилизировать обстановку в регионе, скомпрометировав одного из
азиатских царьков. Ниточки, как всегда, ведут. в Москву.
Мёртвом городе?
Центр, и никто меня не посмеет упрекнуть".
Он был заготовлен давно, но еще ни разу нужды в нем не возникало.
времен, когда оба геройствовали "под крышей" представительства ООН в Женеве.
Ничего не стоило позвонить отцу и попросить по старой дружбе войти в контакт с
Глаголевым. Матерый волчара Глаголев сразу же сообразит, что во вверенной ему
резидентуре случилось ЧП, если офицер через голову исполняющего обязанности
резидента ищет связи с начальником. У Глаголева, как у всякого опытного
аппаратчика, в резидентуре имелись свои "глаза и уши", чутко следившие за
беспокойным хозяйством и оперативно доносящие все, мало-мальски достойное
внимания шефа. К их числу Садовский себя не относил, но в данной ситуации решил
действовать по святому правилу: "Заложить не заложу, а доложить - обязан".
Садовский был абсолютно уверен, что нарушение субординации ему простят,
информация того стоит. И если Крыс не сумел ее оценить как приоритетную, то бог
ему судья. Нечего лезть в кресло резидента, если нет нюха и кишка тонка на
опасные дела.
стороны.
культурных ценностей из спецхранилищ. - Он вдруг стал рассуждать вслух. -
Скупщиком похищенных ценностей и, возможно, заказчиком преступлений является
видный азиатский политик. В Москве у него мощные покровители, вариант -
подельники. Тем не менее происходит утечка информации. Или обнаружились не
менее влиятельные и информированные враги? Спецгруппа афганских моджахедов
свободно совершает рейд к Мертвому городу. В живых остается один журналист,
неизвестно как и зачем примкнувший к отряду. Он и выходит на контакт с офицером
СВР. - Крыс выдержал многозначительную паузу. - Вывод: либо это чистый блеф,
либо изощренная многоходовая операция. В которую вовлечен офицер СВР России.
кончик носа хищно подрагивал.
потемнело. Но он сдержался, и все, что крутилось на языке, с него не слетело.
взял? Я уж молчу, зачем было ее сюда волочь! - продолжал давить на нервы Крыс.
сразу принимает решение, либо берет тайм-аут на проверку информации. Не мог же
я перед ним так лопухнуться? Он торгует информацией, это его бизнес. Если бы я
не клюнул, он бы просто встал и ушел, забыв, как меня зовут, - как мог спокойно
возразил Ярослав. - А что касается, что нести в резидентуру, а что нет, так я
считаю, что нести надо все, что попадает в руки. Вон ребята в Заире за копейки
купили у авиатехника боевую ракету класса "воздух-земля" со всеми причиндалами.
Сперли прямо с самолета. Получили выговор за несанкционированную операцию и по
ордену Красной звезды - за успех.
тому же, мы не в Африке, - занудливо протянул Крыс. - Давно пора научиться
соизмерять риск с желанием отличиться.
стул давить. У кого коленки дрожат, пусть сидит в аналитиках, - не выдержал
Ярослав.
понял. Информация о том, как геройствовал и.о. резидента в отсутствие шефа, до
Глаголева обязательно дойдет. И под нужным соусом. А уж когда Глаголев
распекает за бездеятельность, не спасает даже специальная звукоизоляция стен.
все было бы иначе. Они бы не тратили время на выяснение, кто виноват и кто за
все ответит. Нет, Глаголев сразу же принялся бы вертеть информацию так и эдак,
выжимая из нее по максимуму. И в Москву ушла бы не стерильная шифровка, а
развернутое предложение по рисковой операции. Кстати, Глаголева не остановило
бы, что в ее результате Ярослав горел бы синим пламенем. Но это обратная
сторона медали, а коль тебе нравится ее аверс, то терпи. Успех все спишет, а
войны без потерь не бывает. Глаголев, один из последних зубров старой закалки,
и воспринимал свою работу как войну, где дозволено все.
действительно редкая. - Крыс покрутил в пальцах тускло отсвечивающий кругляшок.
- Я такие в музее видел. Вон на обороте какая-то руническая надпись. Впрочем,
для серьезной провокации и корону Британии могли сунуть. Для хорошего дела не
жалко.
Крыс числился советником по культуре. - Пусть Москва проведет экспертизу. От
нее и плясать будем.
отложил, одновременно подвинув все трофеи к Ярославу.
Через три часа уходит диппочта в Москву, готовь посылку. Как Центр скажет, так
и сделаем. Но мое предварительное мнение - это провокация.
энтузиазма, никакого ража от предстоящего дела не слышится.
сереньким.
свое отражение. Снизу на него глянуло волевое породистое лицо мужика, знающего
себе цену и любящего риск. Это Ярославу не могло не понравиться.
операция в Баден-Витенбурге. Надо прикрыть. Согласуйте действия, а потом ко мне
на инструктаж.
пока Центр не скажет свое веское слово. Но ставить в обеспечение чужой
операции, как последнего сопляка, его, только что в зубах принесшего
политическую бомбу, - такое унижение Ярослав мог простить только самому
Глаголеву, которого боялся и уважал.
Баден-Витенберга, в Москве вскрыли его посылку.