Чтение 8–й страницы книги ~Клан кречета~

Она кивнула.

- Хорошая задача, как я и ожидала. "Разойтись"?

- Разойдись.

У двери она остановилась.

- О, кстати, твое разрешение назначить ко мне Диану очень поможет. Никто здесь еще не знает нас, поэтому прошлые заморочки не всплывут.

- Она неопытная и вольнорожденная.

- Но она так же надежна, как защита двигателя от перегрева. Ты увидишь.

- Ты можешь использовать личный состав так, как пожелаешь, звеньевой Джоанна.

После того как она ушла. Жеребец шагнул вперед. Он наблюдал за встречей, удобно прислонившись к стене.

- Что все это значит? - спросил он. - Неужели у тебя есть какая-то стратегия, которую я не замечаю?

Эйден убрал кучу бумаг с края стола, а затем уселся на очищенное место. Глядя на своего друга, он увидел, что Жеребца, как и его, уже коснулись признаки возраста. В любой другой части они оба давным-давно уже считались бы старыми воинами. Но в сравнении с теми развалинами, которых прислали в Соколиную Стражу, Эйден и Жеребец все еще казались молодыми.

- У меня есть стратегия. Она очень проста и заключается в том, что Соколиной Страже нужен кто-то, кто может привести в форму эту свору неудачников. Для такой цели прекрасно подойдут особые таланты Джоанны, и я собираюсь их использовать. Умение командира заключается прежде всего в том, чтобы эффективно использовать личный состав.

Жеребец открыл было рот, чтобы возразить или просто ответить, но их разговор прервал шум, характерный для драки. Эйден быстро подошел к окну. Жеребец последовал за ним. Кричал один из недовольных воинов, который лежал сейчас в нескольких метрах от окна и держался за челюсть. Над ним стояла Джоанна. Рядом замерли несколько других воинов, которые с удивлением наблюдали за происходящим.

- Сдается мне, Джоанна приступила к выполнению своей задачи, - сухо прокомментировал Жеребец.

В течение следующего часа Эйден просто бросил свои обычные дела ради удовольствия наблюдать из окна, как Джоанна проводила строевые занятия. Она и Диана сновали между воинами, подгоняя их ради более быстрого и лучшего выполнения упражнений или просто для того, чтобы заставить их двигаться, когда они делали вид, что готовы упасть от изнеможения. В первые минуты занятий некоторые воины пытались проявить неповиновение, но оба инструктора по строевой подготовке встречали каждую такую заминку адекватным физическим воздействием. Несколько старых воинов уступили без труда, с другими пришлось повозиться подольше. Но в любом случае Джоанна и ее помощница одерживали верх. У них было преимущество - они просто находились в гораздо лучшей форме, чем все эти престарелые и покрытые пылью недотепы. К концу часа этот тринарий Соколиной Стражи действительно начал показывать относительную точность в групповых движениях. Джоанна немедленно приказала собраться в строевой зоне другому тринарию.

Удовлетворившись тем, что Джоанна прекрасно выполняет поставленную перед ней задачу, Эйден начал пристальнее изучать Диану. Что-то в этой девушке все больше и больше напоминало ему Марту. Конечно, все это было беспочвенно. Конечно, его воображение, должно быть, превратило легкое сходство в нечто большее. Но Диана не только имела внешнее сходство с Мартой в молодости, но и в движениях немного походила на нее. Более того, Диана обнаруживала как раз те навыки, которые были характерны для Марты. Контрастом оставалась лишь бесшабашность Дианы. Марта была методичной, можно сказать, даже дотошной, а у Дианы безоглядность походила на качество, присущее больше Эйдену, чем Марте.

"Ладно, - подумал он. - Клановцы всех каст могут быть похожими друг на друга. Разве не говорится, что каждый имеет близнеца в другом мире? Иногда это кажется вполне возможным".

Первый раз за многие годы Джоанна почувствовала оживление.

- Ты знаешь, что это такое? - объяснила она Диане. - Это власть. Я всегда жаждала власти. Для меня это означало только находиться на самых высоких уровнях командования. Только обстоятельства не позволили мне достичь этого. Но твой отец дал мне шанс...

- Пожалуйста, не упоминай о том, что он мой отец. Если кто-нибудь услышит...

- Если кто-нибудь услышит, то не обратит на это внимания или не поверит. Твой отец сам отнесся бы к этой информации не более чем с любопытством. Тебе не нужно прилагать каких-то усилий, чтобы поразить его сообщением о том, что ты его дочь. Порази его тем, что ты хороший воин. А теперь заткнись! У меня много работы.

И, как ей приказали, Диана немедленно замолчала.

За несколько следующих дней Джоанна установила столько жестких правил, касавшихся почти всех сторон жизни воинов, что доносившееся из бараков недовольное ворчание, казалось, стало неотъемлемой частью ночной симфонии Мадда.

Но эти драконовские правила принесли первые результаты. Прежде отвратительно грязные воины вдруг стали являться на смотр чистыми и безукоризненно экипированными. Занятия с личным оружием проходили довольно успешно. При марше левые "ноги" боевых роботов синхронно касались земли, за чем следовали столь же синхронные движения правых "ног". Понаблюдав занятие по стрельбе, Эйден был поражен - Джоанна добилась феноменальных успехов! После кадетского обучения никто из воинов не маршировал так, как положено по уставу. Какие средства применяла Джоанна, чтобы заставить их выполнять подобные вещи, да еще на таком уровне, Эйдена не заботило.

Строевые упражнения на боевых роботах стали настоящим триумфом.

Для начала она произнесла долгую, насыщенную яростью речь о том, что многие воины забыли свое место в клане и что клану следует позаботиться о восстановлении этого пробела в их памяти.

- Индивидуальность - вот ваше проклятье, вонючки! - орала она.

К этому времени, если Джоанна по какой-нибудь причине повышала голос, воины становились удивительно покорными.

- Вы знаете, кто считает поощрение индивидуальности превыше всего? Воины Внутренней Сферы, вот кто! Они ослабляют себя как раз этим, словно дегенераты. Это интриганы, поскольку занимаются порочным трюкачеством. Они верят в личную славу. У них ценятся герои. А вы знаете, что происходит потом? Эти воины теряют желание идти на необходимый риск, который может подвергнуть опасности их собственные жизни, потому что они начали считать проблемы личного существования важнее, чем цель, за которую надо сражаться. Герои такого сорта отделяются от других и пытаются защитить свою репутацию от малейших пятен. Им удобнее продержаться сзади, предоставив возможность драться кому-то другому. Вдруг - щелк! - и большая часть героев оказывается в тылу, а не на фронте. И вы все хотите быть героями такого сорта? Нет? Но каждый из вас, кажется, уже развил личный стиль, личные выкрутасы и личный идиотизм. Однако у нас не существует различий или индивидуальностей, есть только клановый образ жизни. Или вы забыли, как шла наша жизнь с того самого момента, как мы покинули железную матку? Этот образ жизни должен быть нашим маяком. В этой войне с Внутренней Сферой верх должны брать кланы, а не индивидуальности. Каждый раз, когда мы уничтожаем вражеский боевой робот, мы делаем это для клана, а не для личной славы. Тот, кто не желает умирать за клан, не является настоящим воином. Вы, отбросы, превратили себя в индивидуальности, но я намереваюсь опять сделать из вас клановых воинов. Вы желаете быть клановыми воинами?

- Сайла!

- А-а, я так и думала. Тогда подберите ваши жирные задницы и делайте так, как я вам говорю. В точности так, как я говорю.

Если немногие упорные воины все еще и сопротивлялись Джоанне, другие в своем большинстве уступили и стали послушны, как овцы в загоне. Скоро Соколиная Стража действовала с отличной точностью и слаженностью. Но Джоанна настаивала на большем и добивалась своего. А чего не могла добиться Джоанна, того добивалась Диана. Обе воительницы сначала буквально растоптали собранную из хлама новую Соколиную Стражу, а затем воскресили и восстановили ее силы. Это было как раз в точности то, что и приказал им обеим Эйден Прайд.

Однажды Джоанна вошла в кабинет Эйдена.

- Подойди к окну, полковник, - предложила она.

Выглянув в окно, он увидел на поле всю Соколиную Стражу, всех водителей в боевых роботах, всех элементалов в военных доспехах. На недавно собранной платформе стояла Диана. По сигналу Джоанны она сделала жест собравшимся подразделениям.

Почти единым точным движением все боевые роботы подняли левую "руку" на уровень "груди". Затем подняли правую, но выше, установив ее под другим углом. Затем синхронно опустили "руки".

По следующему сигналу Дианы каждый боевой робот наклонил свой "торс" вправо, затем все машины одновременно остановились. И мгновение продержавшись в этом положении, все они одновременно вернулись в вертикальную позицию.

Это было только лишь началом строевого упражнения, которое почти целый час выполняли то боевые роботы, то элементалы. Затем подразделения перегруппировались в походные колонны и строем покинули поле.

Эйден, которого это зрелище просто ошеломило, наконец повернулся к Джоанне и произнес:

- Я поражен. Но во имя Керенского, что же там все-таки происходит?

- Ну, с одной стороны, ты только что был свидетелем первого общего строевого упражнения. С другой - ты увидел мою работу. Теперь ты можешь быть уверенным в Соколиной Страже. Она, конечно, все еще компания престарелых и эксцентричных воинов, но теперь Соколиная Стража стала настоящей боевой частью, сэр.

- Я видел твою работу за последние две недели. Я всегда знал, что задание ты выполнишь успешно. И вовремя, как оказалось. Нам отдан приказ через два дня отправляться на Токайдо. Я высоко оцениваю то, что ты сделала, звеньевой Джоанна.

И, как обычно, Эйден не мог с точностью понять, о чем она думает. Она, вероятно, ненавидит его так же сильно, как и раньше.

- Когда ты все это начинала, - сказал он, - ты не задумывалась о моем плане. Что скажешь теперь?

- План был рискованным, но сработал.

- Благодарю тебя, звеньевой.

- Это тоже справедливо.

В начале ночи, когда Соколиная Стража должна была высадиться на плато Презно планеты Токайдо, в шаттле "Хищник" прибыл Каэль Першоу. Этой ночью он посетил несколько шаттлов и произвел своей негнущейся рукой и черной полумаской огромное впечатление на воинов Соколиной Стражи. Позже они назовут его токайдским призраком.

Но этой ночью Першоу, как никогда, был наделен жизненной энергией. Когда он говорил, его голос звучал возбужденно. Он оживленно ходил, как-то преодолевая хромоту, и блеск нетерпеливого ожидания светился в его единственном здоровом глазу. Никогда раньше в своей жизни Каэль Першоу так не выглядел, и даже те, кто хорошо его знал, усматривали в этом состоянии представителя Хана Чистоу что-то сверхъестественное.

К ним относился и Эйден Прайд.

Эйден был рад, что находился в сидячем положении, иначе у него подкосились бы ноги, когда Першоу шагнул в тесную каюту полковника. Эйден как раз пребывал в глубоком размышлении о том, что сказать воинам Соколиной Стражи перед тем, как их бросят в бой. Никто не доложил ему о том, что Першоу появился на борту шаттла.

- Ты достоин похвалы, Эйден Прайд, - сказал Першоу после того, как они обменялись приветствиями.

Он стоял как раз в дверном проеме, и вошедшего освещала лишь стоявшая на столе Эйдена лампа. Неуловимая игра света и тени только усиливала жуткое впечатление от внешности Першоу. Резко выделялись шрамы, в бороздах которых лежала тьма, полумаска превратилась в темную дыру на лице. Казалось, что здоровый глаз висит в белесом тумане. Эйден, на которого сильно подействовала мысль о сверхъестественности Першоу, почувствовал, как по спине пробежала дрожь.

- Похвалы? Странное слово приходится слышать от тебя, Каэль Першоу. Из-за чего, осмелюсь спросить?

- Назначая тебя командующим Соколиной Стражей, я полагал, что этим преждевременно разрушу твою карьеру. Это не было моим злым намерением, уверяю тебя, просто я сделал лишь естественный вывод с учетом имеющихся обстоятельств. Но я посадил шпиона среди ваших техов и...

- Шпиона? Это странно. Неужели мы, клановцы, теперь унижаемся до лживых методов Внутренней Сферы?

Першоу быстро кивнул.

- Ты прав в своем удивлении. Наш клан, а по сути и все кланы, глубже проникая во Внутреннюю Сферу, тоже, кажется, незаметно меняются. Нам следует брать пример с Клана Волка, чья линия ведет назад, в клановые миры. Нам следует держаться наследия, прочно связанного с нашими мирами. Порой мы теряем это. Когда нам удастся захватить Терру, мы будем иметь достаточно времени, чтобы восстановить любые утраченные ценности. Я здесь нахожусь просто для того, чтобы сказать тебе, что Соколиная Стража должна играть важную роль в битве за Токайдо. И нам нужна ваша отвага и бесстрашие, Эйден Прайд.

- Соколиная Стража будет служить там, куда ее назначат, сэр. Как ты знаешь, мы готовы. И во многом благодаря звеньевой Джоанне. Фактически я хочу представить ее к полевому повышению звания до капитана на время этой кампании.

- Боюсь, полевое повышение ей не подойдет. Она слишком стара, к тому же там, на Туаткроссе...

- Она знает, что повышение временное. Но Соколиная Стража уважает ее, и это звание лишь усилит уважение.

Каэль Першоу отошел в правую часть дверного проема и тем самым скрылся от света настольной лампы. Хотя Эйден все еще видел его, черты лица и детали униформы стали менее ясными. Голос тоже звучал как-то глухо, словно исходил из мрака, наполнявшего маленькую комнату.

- Должен сказать тебе, Эйден Прайд, что борьба за Токайдо усложнилась. Две недели назад, когда были сделаны заявки, чтобы определить порядок приземления на планету различных кланов, а также объекты, которые отошли бы победителям за каждую заявку, мы полагали, что нам для битвы за Токайдо не потребуется всех сил. Хан Чистоу включил Соколиную Стражу в заявку Клана Кречета, чтобы заполучить хороший объект. Было произведено много умопомрачительных маневров, чтобы не допустить Клан Волка к Токайдо, пока все не закончится. Предполагалось, что если воины Клана Волка приземлятся последними и получат только две относительно незначительные цели, у них не окажется никаких дополнительных преимуществ. Мы были уверены, что битва закончится как раз ко времени их прибытия, и это оставит Клан Волка в значительном проигрыше. Тот факт, что Хан Клана Волка не заявил протеста в ответ на явный сговор против него, сначала меня озадачил. Я думал, что ильХан, сам член Клана Волка, должен желать успеха своему бывшему клану. Он говорил мне, что Клан Волка имеет все шансы первым приобрести контроль над Террой.

Тем не менее Клан Волка казался удовлетворенным своим вылетом из игры. Теперь я вижу, что его заявки были сделаны дальновидно. Приземление ранним утром вряд ли пройдет хорошо для кланов, и возможно, что воины Клана Волка появятся как раз в нужное время и заберут всю добычу. И в этот момент Клан Кречета будет стоять у него на пути. Важно, чтобы мы одержали верх.

- Понимаю. Но и ты должен понять, что я не намереваюсь искать еще большего позора для Соколиной Стражи. Если мы проиграем, то только потому, что погибнем.

- Я рад слышать это, Эйден Прайд. Однако мои опасения относятся не только к Клану Волка. Они касаются всех кланов. Мы страстно желаем завоевать Внутреннюю Сферу. В конце концов, победить зло - это благородное дело. Народы Внутренней Сферы, конечно, не разделяют этого стремления. Они усложняют все настолько, что забывают о значении происходящего. Многое во Внутренней Сфере стало похожим на законы, изданные каким-нибудь деревенским советом. Члены совета спорят о миллионе банальных мелочей, а закон в конце концов обессмысливается. Это веская причина для того, чтобы кланы одержали верх. Все, что мы делаем, - на благо человечества. Когда-то мы освободились от коварного и запутанного образа жизни Внутренней Сферы, теперь мы легко восстановим великолепие Звездной Лиги. Эйден Прайд, никто не знает, какой клан станет ильКланом и что в действительности будет определять выбор: или это явится наградой для воинов на Токайдо, или же для того клана, который действительно первым ступит на Терру. Для воинов Клана Кречета имеет важное значение то, что их предшественников на Токайдо постигла неудача, независимо от того, знают они об этом или нет. Ягуары, Удавы, Барсы - все они увязли. Я не вижу, чтобы кого-нибудь из них ждал успех. Только у Медведей намечено какое-то продвижение.

У Клана Кречета имеется не только хороший шанс, чтобы обрести честь стать ильКланом, но и возможность полностью повернуть ход боя. Хан Вандерван Чистоу послал меня с дополнительными приказами. Ты и твои воины выходите из-под прямого управления командованием. Вы должны прорвать - или обойти - любую оборону Ком-Гвардии, взять либо город Фатумис, либо город Эйлал. Вы не обязаны следовать установленному боевому плану и можете импровизировать. Ты готов к этому, Эйден Прайд?

- Да.

Першоу кивнул и повернулся к двери. Сейчас Эйден видел его полумаску. Он был похож на марионетку без веревочек.

В дверях Каэль Першоу сказал:

- Когда-то я тебя ненавидел, Эйден Прайд. Теперь я восхищаюсь тобой, хотя не могу сказать, что одно заменило другое. Желаю хорошего полета на Токайдо. Эти новые приказы как раз для тебя. Они дадут возможность проявиться твоим способностям к импровизации. Ты даже вправе позволить себе трюкачество, что так характерно для тебя. Я верю, ты все выполнишь хорошо.

И до того как Эйден успел что-то ответить, Каэль Першоу исчез в дверном проеме. Он опять вздрогнул. Несмотря на всю эту похвалу, после визита Першоу он чувствовал себя как после визита Повелителя Смерти.

Через несколько минут появился Жеребец. Он принес новость о том, что Соколиная Стража построена и ожидает своего командира в отсеке для боевых роботов.

Войдя в отсек, Эйден увидел, что новоиспеченный капитан Джоанна ведет перед шеренгами вытянувшихся в струнку воинов зажигательную речь. В глазах многих воинов светилось возбуждение и ожидание; им не терпелось забраться в свои боевые роботы и немедленно познакомиться с ком-гвардейцами в бою.

Эйден встал перед строем, чтобы сказать напутственное слово Соколиной Страже:

- Хан Чистоу верит в нас. Мы должны быть достойны этого доверия. Когда-то я слышал о древних терранских легендах, историях, в которых герой должен был искупить свою неудачу. И в каждой легенде он обретает искупление через доблестные деяния. Теперь Соколиная Стража получила возможность искупить позор Туаткросса и стереть пятна позора в своих кодексах. И это произойдет на поле боя Токайдо, куда мы скоро попадем. Те из нас, кто находится здесь просто по той причине, что стал старым воином, могут вернуть себе молодость. Те из нас, чьи характеры казались всем неклановскими, могут показать, что в конце концов они клановцы. Кречеты готовы, а мы лучшие из них, воут?

- Ут, - почти в унисон проорали воины.

Жеребец, стоявший рядом с Эйденом, наклонился к Джоанне.

- Ты не заметила, - прошептал он, - он упомянул все три категории воинов. У него, должно быть, один из самых необычных кодексов в клановой истории. Его обвиняли в том, что он ведет себя неправильно для члена клана. И он достиг возраста, когда воинов считают старыми и уже бесполезными.

Джоанна была старше Эйдена и сама считалась старым воином. Она с презрением взглянула на Жеребца.

- Заткнись, воин. Говорит твой командир.

Услышав такой дружный ответ своих воинов, которые, как выяснилось, просто рвались в бой, Эйден решил больше ничего не говорить. Он сделал вывод, что его ставка оказалась правильной, и поэтому в дальнейших усилиях не было необходимости.

Церемония закончилась после того, как Джоанна, выполняя роль церемониймейстера части, провела ее через несколько традиционных ритуалов. Эйден пошел на наблюдательный пост, с которого он мог видеть высадку тринария "Альфа" на поверхность Токайдо с задачей обеспечить безопасность зоны посадки, чтобы шаттл смог отправить на поле боя остальных воинов Соколиной Стражи.

Диана коснулась руки Эйдена Прайда.

- Полковник, если многие находятся здесь потому, что они постарели, повинны в неподчинении или просто являются неудачниками, то почему я здесь? - спросила она. - Я молодой, преданный и хороший клановый воин. Почему я здесь?

Эйден чуть улыбнулся ей уголками губ. Наверное, из-за ее сходства с Мартой, а может быть, из-за симпатии к такому типу воинов. Странно, но полковник Эйден Прайд чувствовал привязанность к стоящей перед ним девушке. Это было не сексуальное влечение, а нечто большее, похожее на связь между ним и его старым другом Жеребцом.

- Почему я здесь? - опять спросила она.

- Потому что я хочу, чтобы ты была здесь, - ответил он и ушел.

Диана посмотрела ему вслед. Эйден не мог знать, что она чувствовала по отношению к нему ту же привязанность, что и он к ней, только намного сильнее. В этот момент все ее сомнения развеялись. Она чувствовала привязанность к Эйдену Прайду. Она чувствовала привязанность к своему отцу!

Делая последний виток перед высадкой десанта, шаттл Клана Кречета "Хищник" увеличил скорость. На его борту полковник Эйден Прайд со своего наблюдательного поста обозревал планету, где должна была решиться судьба возвращения кланов во Внутреннюю Сферу - планету Токайдо.

На офицерских брифингах он узнал, что Токайдо первоначально была аграрным миром. С орбиты были видны богатые поля, где росли различные злаки, густые фруктовые сады и горные склоны, усеянные дикими ягодами. Вот уж точно - ни кланы, ни Ком-Гвардия из-за голода битву не проиграют.

"Хищник" перешел из залитой солнцем дневной половины Токайдо в другую, покрытую саваном ночи, где и находилась зона высадки Соколиной Стражи. Метеорологические данные указывали на благоприятную температуру поверхности. Эйден представил себя стоящим на одном из этих полей, обдуваемым легким ветерком, вдыхающим напоенный зерном воздух. Какая-то часть его мыслей была занята тем, что как, наверное, приятно стряхнуть с себя военную рутину, чтобы найти мир и спокойствие в подобной пасторальной жизни. Хотя он не проявлял ни малейшего интереса к работе на ферме, эти мечтания действовали на него умиротворяюще и были наполнены образами, в которых военная машина оставалась где-то далеко и совсем не пробуждала никаких воспоминаний.

Но Эйден не мог долго предаваться подобным грезам. Он знал, насколько не приспособлен к подобному идиллическому существованию. Когда полковник попытался представить, как он занимается дойкой каких-либо животных, которые, может быть, живут на этой планете, то нарисованная им картина показалась настолько абсурдной, что стремление к спокойной жизни моментально улетучилось.

И почти в то же самое мгновение, когда из головы Эйдена исчезли пасторальные мысли, к нему подошел Жеребец.

- Командир шаттла рапортует о том, что авангардный тринарий начнет шлюзовые операции через две минуты. Тринарий Джоанны рапортует, что они обеспечили безопасность своего отсека и готовы к высадке. Не желаешь ли понаблюдать за спуском?

- Я понаблюдаю за высадкой тринария Джоанны - она сама займется оперативным управлением и спуском и посадкой "Хищника". Почему ты улыбаешься, Жеребец?

- Ты передаешь обязанности. Мне нравится это.

- Когда становишься старше, то учишься.

- Ты становишься старше, а потом умираешь. В любом случае это уже громадное достижение.

Эйден покачал головой.

- Мне никогда не следовало допускать тебя к моим книгам. Ты демонстрируешь опасную склонность к сарказму.

Пока они разговаривали, послышался грохот, от которого пришел в содрогание огромный корпус шаттла, - это боевые роботы тринария Джоанны отшлюзовались от корабля. Эйден наблюдал, как несколько коконов с находившимися в них машинами и их водителями отделились от шаттла и вошли в атмосферу Токайдо. Спуск был красив, особенно в темноте. Полковник видел небольшие вспышки, отделившиеся от мощного источника света из-под нижней части "Хищника", так как главный двигатель все еще продолжал работать, - это был тринарий "Альфа". Неподготовленный наблюдатель с поверхности мог и ошибиться, приняв яркие вспышки работающих двигателей за огоньки мерцающих звезд. Еще больше света исходило от космических истребителей, которые охраняли спускаемые отсеки. Примерно через минуту Эйден потерял из виду тринарий. А спустя десять минут Джоанна уже докладывала:

- Тринарий "Альфа" Соколиной Стражи приземлился, сэр. Безопасность участка обеспечена, маяки расставлены. Жду ваших приказаний.

Эйден почувствовал, как "Хищника" слегка тряхнуло, когда он вошел в плотные нижние слои атмосферы Токайдо.

- Капитан Джоанна, обеспечьте безопасность вокруг зоны посадки. После того как "Хищник" приземлится, приказываю наблюдать за выгрузкой соединения. Соберите их в секторе VI-C, и я там к вам присоединюсь.

- Да, сэр. Звенья "Браво" и "Чарли", я хочу установить трехкилометровое безопасное поле вокруг зоны посадки. "Браво", приготовьтесь помогать высадке прибывающих боевых роботов. Скоро я передам схему развертывания.

Зная, что судьба посадки в хороших руках, Эйден приказал Жеребцу отправляться к своей машине и приготовиться к высадке. Сам же он один пошел к собственному боевому роботу.

Войдя в грузовой отсек "Хищника", Эйден добрался до "Матерого Волка". Он придирчиво осмотрел машину, на мгновение его внимание привлекло изображение сокола с распростертыми крыльями. Полковник приказал, чтобы рисунок переделали, добавив люминесцентную зелень и усилив устрашающий взгляд соколиных глаз. В соответствии с его распоряжением телу птицы придали обтекаемую форму. В кривых острых когтях сокол держал сверкающий серебряный меч. Точно такая же эмблема была вытеснена на форме всех воинов Соколиной Стражи.

Эйдену понравился новый вид рисунка. Легендарная птица возродилась, подобно самой Соколиной Страже. Он хотел, чтобы каждый ком-гвардеец, которому уготовано пасть в бою, унес с собой в могилу образ сокола. И чтобы выжившие потом рассказывали о фантастическом образе, поразившем их в смертельной битве. Он хотел, чтобы сокол с распростертыми крыльями олицетворял собой боевую славу. Полковник все больше и больше уверялся в том, что Соколиная Стража покажет свою храбрость в бою, который был уже так близко.

Эйден вспомнил, как Марта однажды сравнивала его с Фениксом. Она пыталась сказать, что Эйден, подобно мифической птице, сначала падал в огонь неудач, а затем возрождался новым существом, сгорая только для того, чтобы снова восстать из пепла.

- Ты видишь, - говорила она, - та мифическая птица имела лишь один шанс восстать из пламени, но, кажется, ты, феникс, постоянно падаешь в пламя и возрождаешься. Ты провалился в первом Испытании, затем превратился в вольнорожденного и добился успеха. Ты получал ничтожные и оскорбительные назначения, а затем доказал в битве, что многого стоишь. Затем ты опять стал фениксом, пройдя Испытание Крови. Кто знает, сколько раз ты сможешь взлететь после этого мифического сожжения...

Что бы она сказала о новом возрождении феникса? Эйден наверняка узнает это, ибо Марта командовала одним из соединений Клана Кречета на Токайдо.

С этой мыслью он забрался в кабину "Матерого Волка", а затем отпустил теха. Устроившись в кресле водителя, он поправил на голове нейрошлем. Затем проверил управление и, посмотрев через стекло купола на затемненный отсек для боевых роботов, где высились остальные машины Соколиной Стражи, Эйден почувствовал, что все в его жизни было правильно. И приносящий всем несчастье "Матерый Волк" не сможет предотвратить еще одного возрождения феникса.

Соколиная Стража развернулась перед наступлением на широком, ровном поле, свободном от странных колючих растений, покрывавших большую часть плато Презно. Построение произвело на Эйдена большое впечатление: он не помнил, чтобы когда-нибудь видел такие правильные ряды боевых машин. Хотя смерть Сэма Мандейка и была несчастьем для войска, она дала ему возможность перевести Джоанну в свое подразделение, как ему хотелось сделать с момента принятия им командования Соколиной Стражей. То, что Джоанна сделала с новобранцами за ничтожно малое время, казалось просто чудом.

Лишь годы спустя Эйден наконец уяснил, что перераспределение обязанностей - один из ключевых навыков для командира. Эта мысль заставила его внутренне усмехнуться. Молодому Эйдену никогда не пришла бы в голову даже мысль о том, чтобы поручить кому-нибудь другому вместо себя задание - проводить обучение молодежи. Он все сделал бы сам и, вероятно, не добился большого успеха. Джоанна, которая терпеть не могла ни смирения, ни дерзости в людях, впервые с нею встретившихся, сразу же наводила порядок среди своих подчиненных. Она умела расшевелить повидавших многое воинов так же хорошо, как и кадетов.

Эйден мысленно вернулся к своим давним кадетским дням. Сколько раз во сне он с великой радостью убивал Джоанну, как только она подворачивалась ему под руку. Джоанна никогда не сдавалась. Именно наилучших кадетов она пинала больше всего и предназначала им самую бешеную брань.

Звенья на боевых машинах построились двумя группами, составив авангард и мощный арьергард для предстоящего боя. Впереди рассеянными цепями и редкими рядами двигался тринарий "Дельта", куда входили и боевые роботы, и элементалы. За ними стояли колоннами звенья "Браво" и "Чарли" тринария "Альфа", звено "Квазар" тринария "Эхо", а оставшиеся элементалы, образовав звено, распределились на флангах колонн. Боевыми роботами тринария "Альфа" командовала капитан Джоанна. С ними были также четыре боевых робота командной группы Соколиной Стражи во главе с Эйденом Прайдом. В темноте элементалы походили на стебли растений у "ног" собравшихся боевых роботов. Итак, шестьдесят боевых машин-роботов и сто пятьдесят элементалов ожидали, когда Эйден отдаст приказ к выступлению.

Объекты атаки - города Эйлал и Фатумис. Эйлал находился примерно в двадцати километрах к северо-востоку, а Фатумис - в нескольких километрах к северо-западу от реки. Наступление планировалось начать в тот момент, когда будут готовы остальные подразделения Клана Кречета. Командный центр клана планировал прямое продвижение к реке Рилен, где ожидалось столкновение с Ком-Гвардией. Там, за рекой, и находились города, взятие которых и должно было решить исход боя.

На боевых картах и планах операция выглядела довольно простой, чем-то вроде лобовой стычки, которую так любили кланы. Эйден знал, что силы Внутренней Сферы подчас выигрывали бой, поскольку применяли стратегии, построенные на обмане. Такие методы воины кланов презирали и соответственно не брали их в расчет. Впрочем, в бою за Глорию Эйден применил ту же самую тактику наскока и отхода, которую клановые воины считали бесчестной, и именно благодаря этому победил. Подобная импровизация и убедила Хана Чистоу дать Эйдену с его Соколиной Стражей свободу действий в предстоящей битве. Успехи Эйдена выделяли его среди клановых командиров: он умел выигрывать даже тогда, когда силы противника оказывались неизмеримо превосходящими.

Наступило время присоединиться к своему подразделению. Поправив наушники и микрофон, он обратился к Джоанне.

- Сменяю тебя, капитан, - произнес он.

- Сэр, передача нарушена. Что-то вроде помех. Отрегулируй. Повтори!

Эйден коснулся микрофона рукой и поправил нейрошлем.

- Так лучше, капитан? Воут?

- Ут. Трескотни больше нет.

- Я беру на себя командование.

- Слушаюсь, полковник.

Эйден двинул вперед своего "Матерого Волка". Или он ошибся, или уловил маленькую, почти незаметную задержку в реакции правой "ноги" боевого робота, когда нажал на педаль, чтобы направить машину к командному ряду. Вероятно, просто показалось, решил он.

Подойдя к "Бешеному Псу" Джоанны, он приказал всем вывести на главные экраны своих машин изображение местности, лежащей между их позицией и рекой Рилен. Он также набрал соответствующие данные, но перед ним появилась карта тылов.

- Что-то не так, полковник? - спросила Джоанна.

- Должно быть, я ввел неправильный код.

Он попробовал еще раз.

- Вот теперь лучше.

Пока он инструктировал подразделения, рассматривая боевые возможности и выявляя места, угрожающие засадами, вся левая сторона экрана его машины вдруг замерцала в каком-то неправильном ритме. Эти искажения не помешали брифингу, но смутили Эйдена.

После брифинга Эйден начал обычную проверку всех систем управления. Ничего необычного не происходило, пока не была нажата кнопка, выводящая изображение о состоянии брони на дополнительный экран. У Эйдена перехватило дыхание, да так, что Джоанна, должно быть, услышала это по линии связи.

- Все в порядке, полковник?

- Все, вот только мой дисплей говорит о том, что большая часть брони прострелена. По всей "груди" сверкают красные огни. Я должен был бы свалиться прямо сейчас. Проверю снова.

Он еще раз коснулся кнопки, и на экране появилась другая информация, свидетельствующая о нормальном состоянии брони.

- Все в порядке. Похоже, мой боевой робот еще функционирует.

- Это "Матерый Волк", - вмешался Жеребец. - Роковая жестянка. Я говорил тебе об этом.

- Что там такое с машиной командира? - спросила Джоанна.