демографические проблемы Китая. Китайцы попросту изничтожат друг друга...
банды негодяев и злодеев... стагнация производств... гибель сельского
хозяйства... адское попадание в долг западным банкам... наплыв дельцов с
Уоллстрита на распродажу остатков национальных богатств... грядущие
поражения в битвах с Индией и с Россией... Сгинь, ужасное видение, сгинь,
сказал Дэн Со Пин, и его партийные кореша, повторив это заклинание, запели
напоследок интернационал. Хитро запели. Запели, расставшись про себя с
иллюзиями марксистской утопии. Запели исключительно для того, чтобы при
смене курса сохранить гармонию видимости следования пресловутым
коммуняковским идеалам... Недавно Китай праздновал полвека образования
республики и двадцатилетие реформ, решительно, умно, то есть поистине
стратегично порвавших с утопическими безумиями Мао и тупых фанатов его
лжеучения. Я поездил по Китаю, пожив и в бедной глубинке, и на
благоденствующем Юге; сравнивая социальную и общественную житуху
сегодняшнего Китая, не с жизнью Америки, Германии, Испании, даже Греции и
Чехословакии, а с жизнью одной моей страны, где, сами знаете, как и куда
двинулись с самого начала реформы да финансовые дела, разве мог я не
восхититься достижениями китайцев? Папаша Дэн правильно, на мой взгляд,
сделал, что предупредил самоубийственный для всей страны и ее бездарно
люмпенизированных многомиллионных масс стихийный взрыв саморазвития
разрушительной политической самодеятельности кручи партий и партишечек.
лишить предназначенного ему русла, то он бездумно разольется и сметет на
своем пути все надежды, все возможности постепенного налаживания нормальной
жизнедеятельности. Дорогие авторы писем, одни из вас проклинают в отчаянии
Ельцина и его окружение, другие мечтают о воскресении Ленина и Сталина. А
вот китайцы похоронили Мао, уложили кормчего своего вечно спать и в общем-то
забыли, потому что общество Китая буквально захвачено азартом пока еще всего
лишь основ строительства нормальной жизни.
навалом. Но в Китае читают Кафку и Джойса, Пастернака и Бродского, Стивена
Кинга и Агату Кристи. В Китае смотрят западные кинофильмы и транслируют по
ящику дешевую погань голливудских сериалов. Порнуха запрещена. Немыслимо
увидеть перед отелями ментов, торгующих бывшими пионерками. Бурные темпы
прироста промпродукции одно время вызывали тревогу властей и рабочего
класса. Защита социальных прав народа, как мне рассказывали простые китайцы,
действует, власти о ней не забывают. Уличная и прочая преступность в Китае
ничтожна, благодаря действенности законов, поддержанных всеми силами
государства. Страна открыта для туризма. Китайцы выезжают за рубеж. Китай
сыт, обут, одет; его валюта оседает в подвалах китайских банков; прибыли, в
основном, инвестируются бизнесменами в местные фирмы и проекты; кое-что и
притыривается - не без этого; дороги, небоскребы и новые жилые комплексы
строятся; солдаты и матросы выглядят не как чумовые деды-садисты и опущенные
салаги, а как огурчики цвета хаки; китайским экспортом завалены полки
американских универмагов.
Тяньаньмынь? А я ею, знаете ли, и не любовался. Трагедия того кровопролития
ужасна и для меня. Вместе с тем пытаюсь понять ужас властей, вовсе не
оправдывая их действий. Могли бы обойтись без танков, переждать могли,
потрекать по душам со студентами, в чем-то пойти навстречу, дать им
возможность четко и конкретно сформулировать свои требования, а не бестолку
тусоваться перед объективами телекамер си-эн-эн. Все-таки терпеливо выжидая,
власти прекрасно и лучше народа знали, что такое в данный момент истории
страны революционизм и разрушительность интеллигентского бунтарства
самовозбужденных и извне раздроченных студенческих толп. Власти хорошо
помнили, что варварства культурной драчки и адская заварушка в России
начались именно со студенческих волнений - это раз. И что послефевральская
многопартийность в начисто расхристанной России, лишившейся царя в голове,
привела впоследствии к гибели миллионов лучших людей России, а саму ее
начисто обескровила - это два. Кстати, последнее десятилетие русской истории
подтвердило правильность именно китайского реформистского опыта, которым - я
в этом всегда был уверен - следовало воспользоваться российским политикам,
не прибегая к прелестям Старой площади и Лубянки и не впадая в рабство к
камдессюреальной политике банкиров Запада. Извините. Это вкратце - моя точка
зрения и будет об этом.
продуваемого северными ветрами, прилетели мы на старой совковой воздушной
лошадке, на всемирно знаменитом ЯКе, в южный солнечный Суджоу.
все больше разновозрастные бизнесмены из новых - вели себя еще суетливей и
гораздо напористей, чем москвичи на автобусной остановке в час пик. Ни
степенности, которая должна была бы наблюдаться в движениях представителей
древнего, одного из самых культурных народов мира, ни стоически невозмутимой
корректности, не говоря уж о принципиальном нежелании законтачить с телами
ближних, как это наблюдается в нью-йоркском метро по утрам и после окончания
рабочего дня. Какое там! Куча-мала, общий, дружный напряг людей и их
вещичек, энергия жизни, бьющая через край, и скакание чуть ли не через ваши
головы к выходу, точней говоря, к двум выходам сразу, словно произошла
аварийная посадка, а не счастливое приземление, когда главное - отдать себя
во власть спасительных инстинктов и уберечь от гибели свою шкуру, наплевав
на неблагородство и неизящество методов спасения. Странное дело, мы с Ирой
никуда не спешили, а вынесло нас из Яка одними из первых на гребне цунами
гражданского этого шторма и штурма. Вот что значит тише едешь - дальше
будешь. Не дай-то Бог, подумал я, если по вине российских политических
слепцов и вояк возникнет в будущем военный конфликт с Китаем, не дай-то Бог.
Обмен ядерными ударами немыслим, а против напора энергичных многомиллионных
армий, имеющих перед собою вполне ясную цель... с ним, с напором этим, даже
сборная по пехоте всей планеты не справится и побросает к чертовой матери
свои знамена к подножью мавзолея Мао, которого, будучи в Пекине, я не видал
даже в гробу...
элегантный такой интеллигентный гид средних лет, положенный нам по
соглашению, подписанному в бюро путешествий. Естественно, в тур по всем
тамошним достопримечательностям, недорого, между прочим, стоивший, входили и
ночевки в отелях, и завтраки с обедами, хотя потом мы искренне пожалели, что
оказались рабами хоть и вкусных, но все-таки казенных и комплексных
обеденных пиршеств. Ведь меню в китайских кабаках - толщиной в три пальца.
Это вовсе и не меню, а целые каталоги национальной жрачки. Тычьте одним из
пальцев в такое вот меню раз пять-шесть наугад и бригадушка безукоризненно
внимательных, нарядно одетых официанточек притаранит вам кучу блюд, чей
вкус, аромат и внешний вид необычайно обостряются моментом полнейшей
непредвиденности, всегда обожаемой лично мною. Главное при этом тыкать
пальцами в далеко отстоящие друг от друга разделы меню, чтобы не притаранили
вам пять разных рыбных блюд, шесть свиных или вообще кучу экзотических
десертов, как это однажды произошло с нами в Тайюане. Кстати, глагол
притаранить - из пивнушек Прикаспия и означает он заказ пару порций таранки.
В общем, после скучного комплексного обеда наш гид - он попросил называть
его Джоном - повез нас познакомиться с городом на отличном фольксвагене
китайского производства. А уж заняться собственно всякими
достопримечательностями Суджоу мы решили с самого утра.
города, кажущийся новичкам-туристам крайне перенаселенным. Я-то
многолюдность городских улиц по-прежнему воспринимал поначалу словно бы в
Москве, в Париже или в Нью-Йорке, то есть не как признак тревожного рекордно
демографического положения страны и народа, а как веселую предпраздничную
примету. Суджоу - город небольшой и очень красивый, обилием своих каналов и,
соответственно, набережных, не обязательно, скажем так, гранитных и
выглядящих монументально, напоминающий наш Питер, Венецию, Бюргер, Амстердам
и прочих вечно благодарных поклонников Ее Сиятельства Водички. В Суджоу,
напомню, как повсеместно в Китае, здания европейского типа, замызганные
хрущобы Мао и даже не дома, а какие-то бесформенные насесты - в России их
неспроста называли и называют "шанхаями" - отживают свой век, обреченно
соседствуя с массой уже построенных за годы реформ и нынче строящихся
высоток, без преувеличения радующих глаз архитектурными формами, небезликой
внешней отделкой, но главное, своевременной вызванностью к жизни. Это, как
водится в Китае, не только здания банков, десятков самых знаменитых в мире
фирм и госучреждений, но и жилые комплексы, утверждающие новую планировку
окружающего пространства и учитывающие новейшие достижения в области
функционального, рассчитанного на нужды миллионов людей градостроительства.
И вот - пожалуйста! - на окраинах Суджоу видим мы поселения новых китайцев,
и это вам не архитектурная, верней, антиархитектурная каша, наляпанная
нашенскими загулявшими по буфету нуворишами в красивейших местах
Подмосковья. Наляпанная, добавим, с пижонским размахом и с баснословно
пошлым безвкусием, истоки которого в бессознательной, никогда не утоляемой
зависти ко всему истинно подлинному и породистому, - в данном случае, к
великолепной красоте русской природы.
с нашим приятным гидом, а сами до позднего вечера болтались по улицам и
магазинам, буквально ломившимся от разного ширпотреба и всякой жратвы, в том
числе и американообразной. Сие показалось нам нелепым обстоятельством в
стране, чья гастрономия и кулинария заварилась-зажарилась-запарилась еще
задолго до нашей эры, когда европейские предки нынешних американов только
еще начали привыкать к жареной оленине и вареной говядине. Я еще понимаю
американов, когда они, здорово комплексуя насчет молодости своей страны,
тянутся к кулинариям с многовековыми традициями, например, к китайской,
французской, японской, итальянской и индийской. Но когда весьма пожилые, в
историческом, так сказать, смысле, китайцы - и юнцы и бабуськи - торчат в
очередях у макдональдсов за бездарными нашлепками из мясного фарша и чуть ли
не до тла выжаренной в масле картошкой... пардон, даже не знаю, о чем это
говорит. Впрочем, у каждого свой вкус, сказал один мой друг, белорус,
Шилова Юлия
Махров Алексей
Зыков Виталий
Володихин Дмитрий
Корнев Павел
Афанасьев Роман