рассеченной бровью. - На лбу у вас довольно неприятный порез. Оставь пока
рацию в покое, Джосс. Свари сперва кофе, да побольше. - В эту минуту я
увидел только что спустившегося по трапу Джекстроу, который тоже с
изумлением воззрился на разбитый передатчик. - Знаю, Джекстроу, знаю. Потом
тебе объясню, хотя и сам толком не понимаю, как это случилось, Будь добр,
принеси несколько пустых ящиков из склада продуктов, чтобы было на чем
сидеть. И бутылку бренди прихвати. Нам всем он окажется как нельзя кстати.
молодой человек, который помогал мне спустить вниз раненого помощника
командира. Посмотрев на него, я понял, что, возможно, он не настолько уж и
приветлив, каким показался мне вначале. Я бы не сказал, что у него было
враждебное выражение лица, но холодный оценивающий взгляд глаз выдавал в нем
человека, знающего по опыту, что сумеет справиться с любой ситуацией - как
благоприятной, так и нет.
зовут, но мы благодарны вам за все, что вы для нас сделали. Весьма вероятно,
мы вам обязаны жизнью. И признаем это. Нам также известно, что вы
исследователь и приборы вам чрезвычайно необходимы. Так ведь?
выдержкой и даже глазом не моргнул. Затем посмотрел на говорившего.
жесткость и упорство. Подобные качества не прививаются в привилегированном
колледже, который наверняка окончил этот молодой человек. - Хотите еще
что-нибудь прибавить?
стюардессой. Вы же видите, в каком состоянии бедная девушка. Согласен, вашей
рации каюк, и вы вне себя от злости. Но к чему срывать на ней свою злость?
Все это время мой собеседник говорил спокойно, не повышая голоса.
Радиопередатчик - вещь заменимая. И этот будет заменен, обещаю вам. Через
неделю, самое большее через десять дней, получите новую рацию.
десять дней все мы можем погибнуть. Погибнуть все до единого.
взглянул на меня. - Что вы хотите этим сказать?
ваши шансы... наши шансы уцелеть не так уже велики. По правде говоря, их
вовсе нет. Саму по себе рацию мне совсем не жаль. - Я с любопытством
посмотрел на говорившего, и в голову мне пришла абсурдная мысль. Вернее,
поначалу она показалась таковой, но затем печальная истина открылась мне.
Кто-нибудь из вас имеет хоть малейшее представление, где вы сейчас
находитесь?
далеко ли до ближайшей аптеки или кабака...
мне уже задавали этот вопрос. Я решила, что Джонсон, командир самолета,
из-за пурги пролетел мимо аэропорта Рейкьявика. Это Лангьекуль, правда
ведь?
северо-восток, а это два единственных пригодных для посадки ледовых поля,
или как они тут у вас в Исландии называются...
молчит, словно по мановению жезла, направили взгляды на меня.
высоте 8500 футов над уровнем моря посередине ледяного щита Гренландии.
аудиторию.
подобную новость. Когда же способность мыслить и речь вернулись к нашим
постояльцам, я ничуть не удивился тому недоверию, с каким они восприняли мое
заявление.
ко мне, взяла меня за лацканы. На руке ее сверкнуло кольцо с бриллиантом, и
я подумал о том, что это является нарушением устава гражданской авиации.
взяться? - Поняв по выражению моего лица, что я не склонен шутить, девушка
еще крепче потянула меня за лацканы. Мне же пришли в голову две
противоречивые мысли. Во-первых, я подумал о том, что, хотя в них застыли
страх и отчаяние, таких удивительно красивых глаз мне еще не приходилось
видеть. Затем подумал, что авиакомпания ВОАС на этот раз изменила своему
правилу - подбирать на должность стюардесс девушек, спокойствие которых в
экстремальных условиях не уступает их внешности. И тут она словно с цепи
сорвалась:
Рейкьявик. Ни о какой Гренландии не может быть и речи. Кроме того,
существует автопилот, радиолуч и потом... потом каждые полчаса наши
координаты уточнялись диспетчером. Это невозможно, невозможно! Зачем
говорить такое! - Стюардесса даже дрожала не то от нервного волнения, не то
от холода. Молодой человек с изысканным произношением неловко обнял ее за
плечи, и она вздрогнула очень сильно. У нее действительно была какая-то
травма, но с этим можно было подождать.
Сообщи нашим друзьям координаты станции.
бесстрастным тоном произнес радист.
Рейкьявика, тысяча миль от мыса Фэрвель, южной оконечности Гренландии и
немногим дальше от Северного полюса. Если кто-то не верит нам, сэр, пусть
прогуляется в любом направлении и убедится, кто из нас прав.
пространные объяснения. И мгновенно все ему поверили. Однако проблем
возникло больше, чем следовало. Я шутливо поднял руки, пытаясь защищаться от
града вопросов, обрушившегося на меня.
чем вы. Возможно, за исключением одной детали. Но прежде всего каждый
получит кофе и коньяк.
пустым ящиком - одним из тех, которые принес вместо мебели Джекстроу. Подняв
изумительной формы брови, она спросила:
она иного мнения.
участников столь тесной группы, какую нам придется некоторое время
составлять, может перейти все границы. - Почему же нет?
любезностью. - Я думала, каждому известно, что это опасно, когда попадаете
на холод. Или вы забыли? Наш багаж, наша одежда... Кто-то должен привезти
все это.
выйдет. Спите так, кто во что одет. Тут вам не фешенебельный отель. Если
пурга стихнет, завтра утром попытаемся привезти ваш багаж.
попробовать? - Вел я себя хамовато, но дамочка сама напросилась на грубость.
предложенного ему коньяка.
высокий, но с четкой дикцией. То обстоятельство, что он соответствовал его
внешности, вызвало во мне смутное раздражение. Проповедник нервно засмеялся.
куда подальше, но вовремя спохватился: кто-кто, а уж он-то был ни в чем не
виноват.
меня знаете. Коньяк вам, право, не повредит.
Вельзевула, взял стакан, однако, как я заметил, опорожнил его привычным,
уверенным жестом. После этого лицо служителя церкви приняло самое блаженное
выражение. Заметив лукавый блеск в глазах Марии Легард, я улыбнулся.
душе. За исключением стюардессы, с растерянным видом пригубившей свой
бренди, все остальные успели опорожнить стаканы, и я решил, что самая пора
распечатать еще одну бутылку "мартеля". Улучив минуту, я склонился над
раненым, лежавшим на полу. Пульс его был не столь частым, более устойчивым,
дыхание более глубоким. Положив внутрь спальника еще несколько теплотворных
таблеток, я застегнул "молнию".
близко, что, выпрямляясь, я едва не задел ее. - Он... мне кажется, ему стало
лучше, не правда ли?
себя знать. - Внимательно посмотрев на девушку, я внезапно почувствовал чуть
ли не жалость. Однако мне стало не по себе от мыслей, пришедших в голову.
Ведь вы давно летаете вместе, правда?