любопытства.
собираюсь отдохнуть и, возможно, в ближайшее время махну
куда-нибудь... Ну, скажем... (я ляпнул наобум)... в
Гонолулу.
Букашев. - Ты знаешь, где только я уже ни шатался, а на
Гавайях еще не бывал. Должно быть, хорошо там. Пальмы,
солнце, море и гавайки с гавайскими гитарами. Слушай, а ты
мою бывшую любовь давно не видал?
поклонения. Но при этом остаются такими же, как были. Да,
а тогда она мне с Вовкой-морковкой здорово подсуропила. Я
уж думал, и не вылезу. Ну ладно, дружок, рад был тебя
повидать. Серьезно говорю, без дураков. Хочешь в Москву
кому-нибудь чего-нибудь передать?
него же.
майор КГБ?
Точнее сказать, генерал- майор. Но тебе-то что? Неужели ты
думаешь, я с тобой встретился, чтоб на тебя стучать? Нет,
братишка, я играю в другие игры и ставлю по-крупному.
расплатился за нас обоих.
нами, особенно даже не скрываясь, идет зеленый
"фольксваген", но номер у него не франкфуртский, а
кельнский. Я сказал об этом Букашеву, но он отмахнулся.
мной.
роскошной гостиницы Мюнхена.
ли он как-нибудь при случае мне позвонить.
ты ж не навек туда едешь. При этом он пристально на меня
посмотрел. - Когда-нибудь ты вернешься и, может быть, даже
захочешь мне рассказать, как там живут гонолульцы. Так я
тебе позвоню. Номер твоего телефона у меня есть.
зеленый "фольксваген". Потом, по дороге домой, я все время
поглядывал в зеркало и сделал несколько проверочных маневров
с заездом в глухие переулки и тупики "Фольксваген" не
появлялся, никаких других признаков слежки я не заметил
тоже.
настроен на первую программу советского радио. Передавали
концерт по заявкам тружеников моря. Сначала неизвестный мне
чтец-декламатор читал отрывки из "Медного всадника", потом
оркестр Большого театра исполнил танец маленьких лебедей из
балета Чайковского.
исполнении народной артистки Советского Союза... прозвучит
украинская народная песня...
небывалый расцвет многонационального искусства в моей
стране, всегда исполнялись одни и те же песни. Если
русские, то обязательно или "Среди долины ровныя", или
"Вдоль по Питерской", а украинские или отрывок из
"Наталки-полтавки", или вот эта самая "Гандзя".
торжественных концертах, посвященных партийным съездам и Дню
милиции или еще чему-то подобном причем исполнительница во
всех случаях и во все времена была как будто одна и та же:
высокая и полная тетя в черном бархатном платье до пят и с
большим вырезом на пышной груди. На грудь эту она клала
руки, как на подставку, заламывала пальцы и, лукаво жмурясь,
заливалась инфантильным меццо-сопрано:
никогда ничего не изменится?
из Канады.
Торонто.
я вдруг все брошу и из Мюнхена помчусь в Торонто? Да что
же, мне делать, по-твоему, нечего, в такую-то даль переться?
кар, какой-нибудь небольшой, незаметный, выедешь на хайвэй,
там возьмешь шестой экзит, проедешь ровно два майла, на
шулдере увидишь голубой "шевроле". На крыше антенна, на
заднем стекле жалюзи, номер замазан грязью. Фолуй за этим
"шевроле", особо не приближайся, но из виду не выпускай.
Все! (3)
хоть по-русски научился бы как-нибудь говорить.
стороне планеты была положена.
звонил?
меня. Да что это такое! Да с какой стати? Может быть, мы
вообще уже прощаемся навсегда, у нас осталось несколько
дней, но ты и их готов потратить на кого угодно, только не
на семью. Это ты сам виноват, ты сам себя так поставил, что
они с тобой позволяют себе обращаться как с мальчиком.
Подумаешь, он вообразил себе, что он пуп земли, а ты к нему
будешь бегать, как только он тебя пальцем поманит.
вовсе откликаться не собираюсь и ни в какое Торонто,
разумеется, не поеду.
самого и одновременно удивляясь той странной психической
силе, которая действовала на меня, несмотря на разделяющее
нас фантастическое расстояние.
из состояния равновесия, никакие реально объяснимые причины
не вынуждали меня ей подчиниться, но не подчиниться ей я
мог, только оказав отчаянное внутреннее сопротивление.
(собственного лица у него никогда не было), а по поручению
другого человека. Этому другому я не был подчинен по
службе, не зависел от него материально, на положении моих
дел его отношение ко мне никак не могло отразиться.