юридическом, переходит на второй курс.
взглянула на Давида и засмеялась.) А что из дома пишут?
только пройтись по Рыбаковой балке, под акацией пашей посидеть, поглядеть,
какие все стали...
пальто. В старомодной касторовой шляпе. В руках чемодан, картонки н пакеты.
Он останавливается на пороге, взволнованно и чуть виновато улыбаясь.
пакеты, подбежал к Давиду, обнял.)
свой... Извините меня, это от радости!..
высморкался, внимательно оглядел комнату). А ты прилично устроился. Вполне
прилично... устроился. Вполне прилично... А почему ты лежишь? Ты болей?
образом?
на жительство не требует... Погодите-ка, вы, девушка, вы не Хана Гуревич?
папочка?
можно?
пакетик, осторожно высыпает содержимое на стол.) Наш украинский чернослив.
Кушайте, дети!
торжественно помахал перед носом Давида какой-то бумажкой.) Выписка из
приказа... Читай, а то у меня очки в чемодане.
вопросительный взгляд, опустил голову.
работу и перевыполнение плана отгрузок в третьем-четвертом квартале
премировать помощника начальника товарного склада Шварца Абрама Ильича..."
Одним словом, стахановец! А ганцер - "Я тебе дам!" Премировали путевкой в
санаторий, в Крым... Что?.. Хорошо?
деньги. Я предпочел деньги. Для Крыма у меня нет белых штанов и купального
халата. Мало шика и много лет!
Москву. А на складе меня замещает Митя Жучков... Ты помнишь, Давид, моего
Митю? Кладовщика? Того самого Митю, с которым мы когда-то занимались всякими
комбинациями...
крутились и комбинировали, а потом я сказал - хватит!.. Кого мы обманываем?
Самих себя! Нам дали всю землю, а мы хотим украсть серебряную ложку и
сбежать, как дурак из сказки... Зачем нам не спать ночей? Зачем нам прятать
глаза? Попробуем жить так, чтобы наши дети нас не стыдились! Очень
интересный был разговор, можете мне поверить... Почему вы не кушаете
чернослив? Кушайте все... Это для всех поставлено. Кушайте, товарищ, не знаю
вашего имени-отчества.
не из Херсона?
знакомы! Шварц, Абрам Ильич... Папа Давида.
Что вы скажете про Давида? Как он учится?
друзья мои, когда всю жизнь ты думаешь только о том, чтобы твой сын вышел в
люди, так ты имеешь право спросить: стоило тебе думать, и работать, и
мучиться - или не стоило? Пришла, как говорится, пора - собирать пожитки и
кончать ярмарку. И вот я хочу знать: с пустыми руками я уезжаю или нет?
Понимаете?
этого никогда не поймете как следует! Чтобы такое понять, нужно родиться в
Тульчине, на Рыбаковой балке. И как господа бога бояться околоточного
надзирателя. И ходить на вокзал смотреть на дальние поезда. И прятаться от
погрома. Нужно влюбиться в музыку за чужим окном и в женский смех за чужим
окном. Нужно купить на базаре копилку, глиняную копилку, на которой фантазер
вроде тебя написал красивую цифру - миллион! И положить в эту копилку рваный
рубль! На эти деньги ты когда-нибудь будешь учить сына, если бог позволит
тебе иметь детей!.. А-а! (Махнул рукой.) Можно, я поцелую тебя, Давид?
насморком, а папу можно. Ну, ничего, ничего... Кушайте чернослив. Я,
наверно, очень много говорю. Но это просто потому, что я взволнован. Я почти
три года не видел Давида... И я, стыдно признаться, в первый раз в жизни в
Москве.
с вокзала - сюда. Завтра ты меня поведешь, Давид, в Третьяковскую галерею. А
потом в Мавзолей Ленина. А потом в Парк культуры... У меня записана вся
программа! Да, а в Большой театр трудно попасть?
помочь, товарищ Чернышев?
одно дело... Вы понимаете, дети мои, посадили Мейера Вольфа!
бессмысленный в жизни вопрос! (Обернулся.) Понимаете, товарищ Чернышев, этот
Вольф - одинокий, больной человек... Ну, и мы собрались - несколько его
друзей - и написали письмо на имя заместителя народного комиссара товарища
Белогуба Петра Александровича... Так вот, вы не знаете - куда мне отнести
это письмо?
скажут.
Так, спасибо! (Усмехнулся.) Вам не кажется, что было бы лучше, если бы
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Корнев Павел
Березин Федор
Лукин Евгений
Муркок Майкл