Чтение 8–й страницы книги ~Рыбка по имени Зайка~

Мишка суп внес и спросил: "Вам греночек насыпать?" Разве что обидного сказал? А?

- Нет, конечно, - ответил я.

- Вот-вот, - вздохнул Илья, - а что получилось!

Хорошо он суп на Мишку не вылил. И сегодня снова... Может, заболел?

- Вполне вероятно, - подхватил я, - у человека есть такой орган, щитовидная железа. Я слышал, что при нарушении ее функций у некоторых личностей могут возникать неуправляемые припадки гнева.

Куда вы увели Бурмистрова?

- В кабинет, - ответил администратор, - там диван удобный, пусть полежит, отойдет.

- Проводите меня к нему.

- Конечно, - засуетился Илья, - сей момент, прошу вас.

Глава 8

Бурмистров раскинулся на широкой софе. Чьи-то заботливые руки сняли с него дорогие ботинки и прикрыли ноги клетчатым пледом. Увидав меня, Владилен Семенович попытался присесть. Я испугался:

- Пожалуйста, не шевелитесь. Надеюсь, вы уже лучше себя чувствуете?

- Голова, как после попойки, - пожаловался банкир, - чумная и кружится.

Я сел около Бурмистрова:

- Вам нужно срочно обратиться к врачу. Наверное, имеете личного доктора? Лучше всего вызвать его прямо сюда.

- Думаете, дело так плохо?

- Нет, нет, но консультация специалиста необходима. Давно с вами подобное происходит?

Владилен Семенович мотнул головой:

- Нет.

- А с чего началось?

- Не знаю. Просто в глазах темнеет, а потом ничего не помню. Накатывает припадками.

- Может, вы нервничали сильно? На работе неприятности?..

Бурмистров ухмыльнулся:

- В моем бизнесе приятности редко случаются!

Финансисты стрессоустойчивы, это у нас профессиональное.

Я внимательно посмотрел на добродушное лицо Бурмистрова. Пришел сюда, чтобы любыми способами вытащить из него информацию о Григории, но, похоже, сейчас никакие серьезные разговоры с Владиленом Семеновичем вести нельзя.

- Но ведь что-то выбило вас из колеи. Может, вы принимаете тайские таблетки? Конечно, это не мое дело, но не могу вас не предостеречь. Это средство для похудания начисто гробит здоровье.

- Мне и в голову бы не пришло напихиваться дрянью, - ответил банкир, - я вообще не употребляю лекарств, здоров совершенно. Даже давление нормальное.

- Вам до недавнего времени было не свойственно поведение истеричной дамы?

- Конечно, нет.

- Но что-то случилось, и организм выдает нестандартную реакцию, - попытался я разобраться в произошедшем.

- Господи, - прошептал Бурмистров, - вдруг у меня опухоль в мозгу? Давит на какие-то центры - и вот результат.

- Сейчас нейрохирургия далеко зашла, - мигом воскликнул я, - сделаете операцию и забудете о приступах. Если полагаете, что у вас какие-то сбои в организме, тем более надо побыстрей обратиться к специалисту.

- Я боюсь, - по-детски прошептал Владилен Семенович. - Вдруг чего найдут?

- Недуг лучше давить в зародыше, и потом, извините, но вы не похожи на слабака. Насколько я знаю, руководите большим банком, мямля на вашем месте не удержится.

- Да, - кивнул Бурмистров, - господи, опухоль!

Это явно она! Как я не догадался раньше! В глазах темнеет, слабость во всем теле, руки-ноги трясутся, потом темнота сгущается, и я не помню, что творю.

Это точно онкология. Мне не выжить! Боже, за что?

Еще ничего сделать не успел! Жениться все собирался! Думал о детях! Супругу себе искал! Не нашел! Зачем столько работал? Жизнь мимо прошла! Да я и не жил совсем. Господи, ну почему на мою долю это выпало?

На глазах Бурмистрова появились слезы. Я старательно улыбался, но испытывал тревогу. Похоже, несчастный толстяк и впрямь серьезно болен. Он ведет себя сейчас, как женщина при климаксе, но у дам переходы от гнева к слезам обусловлены гормональными сдвигами. Кстати о гормонах!

- Знаете, - я взял Бурмистрова за влажную, холодную ладонь, - никакой у вас опухоли нет. Это совершенно точно.

- Спасибо, конечно, - попытался справиться с рыданиями Владилен Семенович, - только я человек разумный и...

- Вовсе у вас ничего нет, - бодро воскликнул я, - могу объяснить, на чем основана моя уверенность. Уж извините, но приведу пример из вашей интимной жизни. Регину Коловоротову знаете?

Бурмистров слабо улыбнулся:

- Конечно, я ее квартирой пользуюсь, а вам об этом откуда известно?

- Сам иногда посещаю апартаменты и случайно нашел там однажды вашу визитку, - выкрутился я.

Владилен Семенович начал приобретать нормальный цвет лица.

- Я не женат, - пояснил он, - живу вместе с мамой. Она очень пожилая женщина, но вздорность характера и желание перепилить мне череп нотациями сохранила в первозданном виде. Любая женщина, приведенная мною в дом, вызывает у матери такой приступ истерики, что приходится ходить к Регине. Кстати, это очень удобно, пришел - ушел, никаких хлопот о всяких мелочах типа уборки и постельного белья - о них хозяйка думает. А вы почему к Коловоротовой бегаете?

- Не поверите, - улыбнулся я, - у меня та же ситуация, вздорная матушка. Наверное, следует ее окоротить, да окаянства не хватает. Так к чему я про Регину вспомнил. Похоже, вы импотенцией не страдаете?

- Нет, - развеселился Бурмистров и сел, - с чем, с чем, а с этим полный порядок, я резв, как в молодые годы.

- Опухоль мозга в первую очередь поражает у мужчин отдел, отвечающий за половую сферу! - уверенно соврал я, мне хотелось подбодрить беднягу банкира.

Владилен Семенович глубоко вздохнул:

- Вы уверены?

- Стопроцентно, - слукавил я, - можете не сомневаться. Скорей всего, у вас шалят сосуды или щитовидка подводит. Да, точно, она барахлит. Отсюда, простите, и избыток веса.

- Верно, - расслабился Бурмистров, - у меня заместитель есть, так вот он внезапно в разные стороны пополз и стал людям хамить. Я его к врачу погнал, и обнаружились какие-то гормональные сдвиги. Сейчас он снова стройный, приветливый. Боже, какой я идиот! Спасибо, Иван Павлович! Огромное вам спасибо.

- Не стоит благодарности.

- Вы на меня столько времени потратили, не поели.

Я улыбнулся:

- Собственно говоря, я сюда шел не обедать.

- А зачем?

- Поговорить с вами.

- Со мной? - удивился банкир.

- Уж извините, но опять про Коловоротову, понимаю деликатность вопроса...

- Ерунда!

- Вы порекомендовали ей некоего Григория?

- Григория? Григория.., ах да!

- Не могли бы подсказать мне его телефон и адрес.

- Зачем?

Я замялся.

- Был у Регины утром и случайно забыл в прихожей мобильник. Позвонил Коловоротовой, велел ей забрать аппарат, а она сказала: "Сейчас апартаменты заняты, когда освободятся - непременно выполню вашу просьбу". Но после ухода гостя сотового она не нашла. Скорей всего, он по ошибке прихватил его с собой. Наплевать на сам мобильный, купить другой не проблема. Но там телефонная книжка, вот в чем катастрофа. Я наорал на Регину, ну и выдавил из нее информацию об этом Григории.

- Без проблем, - усмехнулся Бурмистров, - только, когда будете звонить, разговаривайте осторожней, у Гришки жена необычайно ревнива. Отелло рядом с Маргаритой ребенок. Дайте мне пиджак.

Я выполнил просьбу. Владилен Семенович выудил из внутреннего кармана телефонную книжку.

- Пишите. Арапов Григорий Юрьевич...

В это мгновение я сообразил, что при себе не имею ни блокнота, ни карандаша, и удрученно воскликнул:

- Погодите, схожу за ручкой.

Бурмистров снова пошарил в кармане пиджака и протянул мне золотую ручку с красным наконечником в виде бомбочки.

- Там, на столе, листы есть, - сказал он.

Не успел я записать цифры, как появился Илья.

- Владилен Семенович, - зажурчал он, - врач приехал, можно ему войти?

- Через минуту, - кивнул Бурмистров и протянул мне визитку. - Тут все телефоны, вон тот личный, известный очень узкому кругу людей. Звони, Иван Павлович, всегда буду рад помочь.

- Вот мои координаты, - произнес я, протягивая свою карточку.

- Спасибо тебе.

- Не за что.

- Уж извини.

- Не стоит даже говорить на эту тему, - улыбнулся я, - вы только непременно обследование пройдите.

Бурмистров кивнул, я направился к двери.

- Иван Павлович, - раздалось за спиной.

Пришлось обернуться.

- Слушаю.

Владилен Семенович протянул мне "золотое перо".

- У тебя же ручки нет, возьми.

- Спасибо, я ее в машине оставил.

- Ну пожалуйста, мне хочется сделать тебе подарок.

- Это слишком дорогая вещь!

- Пустяки, - отмахнулся Владилен Семенович, - я ее не покупал, клиент мне вручил. Помог ему кое в чем, вот парень и приволок подарок. Протянул и сказал: "Пусть принесет вам удачу". Я теперь ее тебе передариваю с теми же словами: "Пусть принесет Ивану Павловичу удачу". Не отказывай мне, от души ведь.

Я взял презент. Если честно, я великолепно обхожусь самыми обычными пластмассовыми ручками со стержнями. На мой взгляд, очень удобная штука, закончилась паста, выбрасываешь спокойно. Да и потерять такую совсем не жаль. А золотая ручка - это в основном для тех, кто любит выпендриться!

Но обижать Владилена Семеновича мне не хотелось, поэтому я взял подарок, сунул его в карман пиджака и ушел.

* * *

Телефон, который дал мне Бурмистров, оказался домашним, трубку сняла женщина, мигом поинтересовавшаяся:

- Кто его спрашивает?

- Иван Павлович Подушкин.

- По какому вопросу?

- Ну, - слегка растерялся я, - связанному со службой.

- А именно?

- В двух словах трудно объяснить, речь идет о бизнесе.

- Считаете меня дурой, не способной к умственной деятельности? - вскипела собеседница.

- Ну что вы, - попытался я успокоить даму, - и в мыслях ничего подобного не держал!

- Знаю, знаю! - заорала та. - Гришка всем говорит, что я идиотка, ничего не вижу, не слышу, не понимаю. Нашел дуру! Тебя Ленка подослала, да?

Ага! Вот с кем сейчас Гришка!

- Вы не так меня поняли...

- Передай этой..., что Гришка мой! - вопила, как сирена, тетка. - Нечего к нему лезть! Небось уж губы раскатала и мужика получить, и квартиру, и дачу... Не фига! Обломается! Не смей сюда звонить...

Телефон обиженно запищал.

Я очумело потряс головой. Иногда мне, как и прочим мужчинам, приходят в голову мысли о создании семьи. Хочется уюта, домашних обедов, мило щебечущей супруги, кроме того, я испытываю потребность о ком-то заботиться, защищать при столкновении с жизненными невзгодами. Но все благие намерения рассыпаются в прах, когда смотришь на то, каких женушек нашли себе другие мужчины. Ей-богу, этого Гришу стоит пожалеть, тяжелая жизнь у парня.

Мобильный резко зазвонил, я вздрогнул. Вдруг у этого Григория дома стоит определитель номера и сейчас его вздорная жена начнет терроризировать меня. Но на том конце провода оказалась Николетта.

- Вава, - прощебетала она, - ты скоро приедешь?

- Уже в пути.

Маменька захихикала:

- Хорошо, поторопись.

Я насторожился.

- Ну.., неважно! Не задерживайся, - загадочно ответила Николетта и отсоединилась.

Полный дурных предчувствий, я порулил домой.

Скорей всего, сейчас мне не дадут спокойно покайфовать в кресле с любимой книгой. Заставят ехать в круглосуточно работающий магазин или отправляться на вечеринку.

* * *

Дверь мне открыла сама Николетта, облаченная в голубую шелковую пижаму.

- Вава, - взвизгнула она, - ты слишком много работаешь!

- Так уж выходит, - осторожно ответил я.

- Ступай ужинать, небось весь день голодным ходишь.

Я насторожился. У Николетты приступ любви к сыну? Тогда дело плохо. Сейчас она минут пять будет демонстрировать исключительную заботу о моей скромной особе, а потом закатит вселенский скандал с рефреном "Ты мало уделяешь матери внимания". Николетта устроена таким образом, что ей ежедневно просто необходимо либо уйти на пару часов из дома, либо принять у себя толпу гостей. Находиться в одиночестве маменька не умеет и не желает. Все милые женские хобби типа разведения цветов, вязания, шитья и готовки обошли ее стороной. Николетта была и остается светской дамой, способной лишь прыгать по вечеринкам. Иногда мне кажется, что баснописец Крылов, создавая культовую басню про стрекозу и муравья, фатально ошибся. На самом деле финал был другим. Ветреная прелестница вышла замуж за трудолюбивого зануду и капитально испортила тому жизнь, заставив слишком правильного мурашку оплачивать свои новые платья и драгоценности.

- Немедленно мой руки, - суетилась Николетта, - живо, живо, и ступай в столовую.

Я подчинился приказу, ополоснул ладони, вошел в комнату, обставленную тяжелой дубовой мебелью, и сел за стол. Маменька многократно рассказывала всем о том, что в нашей квартире находятся антикварные раритеты, доставшиеся ей от прабабки.

- На этих креслах сиживал сам Александр Первый, - восклицала она, - мои предки служили при дворе, общались с царями.

Я, естественно, никак не комментирую эти высказывания, но очень хорошо знаю, откуда прибыли сии гарнитуры. Из комиссионного магазина. Когда родители переехали в эту квартиру, Николетта сначала пала жертвой моды и обставила ее "по-современному", креслами, столиками на паучьих ножках, раскладными диванами и хлипкими шкафчиками.

Но потом она кардинально поменяла стиль, вот с тех пор у нас и громоздится "мебель предков".

- Ешь с хлебом, - тараторила Николетта, - завяжи салфетку, положи масло, а лучше сметану. Дай помешаю салат. Фу, какой ты неаккуратный.

Я внимательно посмотрел на маменьку. Выглядит она самым обычным образом. На слишком худощавом теле роскошная шелковая пижама стоимостью...

Ладно, не будем о грустном. В ушах покачиваются хорошо знакомые мне бриллиантовые сережки, пальцы унизаны сверкающими кольцами, холеное лицо покрывает ровный слой макияжа. Но что-то с ней не так! Что? Николетта никогда раньше не перемешивала салат. И ей не свойственна длительная забота о сыне. Как правило, маменька способна лишь на мимолетное проявление внимания: либо она велит мне идти в ванну, либо предлагает поесть, но чтобы одновременно и то и другое... Ей-богу, странно.

- Как у тебя дела? - осторожно спросил я и почувствовал на зубах песок. Тася опять плохо помыла листья рукколы, сунула весь пучок под струю, не разобрала его на листья.

- Прекрасно, - взвизгнула маменька, - а у тебя, деточка? Устал?

Вилка выпала у меня из рук. "А у тебя, деточка?

Устал?" С ума сойти! Что это с Николеттой?

Пока я пытался прийти в себя от изумления, маменька быстро нагнулась, подобрала столовый прибор и положила его на стол, не произнеся раздраженно любимую фразу: "Вава! Весь в отца! Даже поесть нормально не можешь!"

- Хочешь какао? - вдруг спросила Николетта.

И тут до меня дошло.

- Мэри, это вы!