Чтение 8–й страницы книги ~Шашлык из трех поросят~

В комнате раздался тонкий визг, и в нее ворвался еще один африканский сувенир - мартышка по имени Трифон. Перевернутый вниз головой, Трифон выглядел особенно смешно.

Сергей Леонидович понял, что больше постоять на голове не удастся, и опустился на пол.

Трифон подскочил к нему, вытянул губы трубочкой и громко чмокнул хозяина в щеку.

- Здравствуй, Триша! - Сергей Леонидович поднялся на ноги. - Знаю, что тебе от меня нужно, а все равно приятно!

Он пошел на кухню. Трифон бежал рядом, радостно ухая и поглядывая на хозяина. Со стороны, наверное, они выглядели очень потешно - профессор был маленького роста, тщедушный, с круглым выразительным личиком, покрытым мелкими морщинками, как печеное яблоко, - в общем, в нем просматривалось отчетливое сходство с мартышкой.

Открыв холодильник, профессор достал оттуда банан. Трифон нетерпеливо выхватил плод из руки хозяина и быстро очистил его. Сергей Леонидович немало сил потратил на то, чтобы научить его этому трюку.

Еще больше сил и времени он потратил на то, чтобы приучить Трифона самостоятельно выполнять многие бытовые процедуры, зато теперь в квартире всегда было чисто и пахло не животным, а только старым деревом и африканскими ароматическими смолами.

Сергеи Леонидович привык к этим экзотическим запахам. Вот и теперь он положил на медную подставку палочку благовония и зажег ее. По кухне заструился тонкий аромат сандала.

Можно было приступить к завтраку, но вдруг настойчиво задребезжал дверной звонок.

- Кто это так рано? - удивленно проговорил профессор и направился к двери. Трифон, радостно чмокая, прыгал следом. Он любил гостей. С гостями можно было поиграть, кроме того, обычно они чем-нибудь его угощали.

Сергей Леонидович открыл дверь, не спрашивая. Он не боялся грабителей - ничего особенно ценного в его квартире не было, а приходили к нему обычно давние ученики, на несколько часов или дней залетевшие в Петербург между дальними странствиями и вспомнившие своего старого профессора.

Однако люди, стоявшие на пороге, совершенно не были похожи на его учеников. Те обычно были одеты в выгоревшие на солнце походные костюмы, защитные шляпы, прочные тяжелые ботинки. Часто они приходили к профессору прямо с самолета, с огромными рюкзаками, из которых торчало походное оборудование, со спальными мешками, которые бросали на пол под вешалкой.

Сегодняшние гости были совершенно другими. Они были одеты в хорошо сшитые черные костюмы, белые шелковые рубашки и узконосые лаковые ботинки. Кроме того, несмотря на раннее время, они были в одинаковых черных очках. Если бы профессор Померанцев смотрел современные фильмы, он назвал бы своих утренних гостей людьми в черном.

Их было трое. Поскольку одеты они были совершенно одинаково, а глаза посетители скрывали под черными очками, различать их можно было по росту и цвету волос. Один из гостей был черноволос и немного ниже своих друзей. Второй, самый высокий, был блондином. Третий был во всех отношениях средним среднего роста, среднего телосложения, и волосы его тоже были средними - не слишком светлыми и не слишком темными.

- Что-то я не припомню, в каком году вы заканчивали... - протянул профессор, прищурившись и разглядывая своих гостей.

- Чего? - проговорил блондин и уставился на Трифона. - Ух ты, обезьяна!

- Трифон не любит, когда его называют обезьяной, - проговорил профессор с оттенком легкого неодобрения.

- Ух ты, он еще и не любит! - восхитился блондин и сделал Трифону "козу". Трифон обиженно ухнул и спрятался за спину хозяина.

- Так чем, господа, я обязан вашему визиту? - осведомился Сергей Леонидович, окончательно убедившись, что ранние гости никогда не были его студентами.

- А мы что - так и будем стоять на пороге? спросил "средний" человек в черном.

- Да, конечно, прошу вас, - профессор, из которого никакие испытания не смогли выбить хорошего воспитания, двинулся по коридору, сделав приглашающий жест. Маленький брюнет, двинувшись следом за ним, потрогал острый наконечник африканского копья и выругался, порезавшись.

- Ничего не трогайте! - вскрикнул профессор. Конечно, он не держал в коридоре стрелы и копья с отравленными наконечниками, но все равно следовало соблюдать меры осторожности.

- Да не сломаю я твои игрушки! - процедил сквозь зубы брюнет.

- Чаю, кофе? - вежливо спросил Сергей Леонидович, придя на кухню.

- Некогда нам чаи распивать, - проговорил брюнет и повернулся к "среднему", который, по-видимому, был у них главным:

- Ну, скажи ему, чего нам надо!

- Ведь вы - профессор Помер... Поморцев? осведомился старший из троицы.

- Померанцев, - поправил его Сергей Леонидович.

- Ну, это неважно, - отмахнулся гость. А вы Кряквина знаете?

- Валентина Петровича? - обрадовался профессор. - Ну разумеется! Так вы от него?

- Ну, не совсем... - протянул гость. - А вы вот что скажите: десять лет назад вы вместе с ним были в Африке?..

- А в чем дело? - Сергей Леонидович наконец почувствовал некоторое беспокойство. Особенно усилилось это беспокойство, когда Трифон, придерживая хозяина за штанину, вытянул голову и тихонько завыл. Детство Трифона прошло в довольно опасных местах, и он чувствовал опасность заранее, как японские лягушки заранее чувствуют землетрясение.

- Скажи этому козлу, чтобы заткнул свою обезьяну! - прошипел брюнет, злобно сверкнув глазами.

- Тише! - одернул его старший и проговорил, фальшиво улыбаясь:

- Кряквин привез оттуда такие интересные камушки, так вот вы не знаете, где он их хранит?..

- Я ничего не знаю ни о каких камушках! оборвал гостя профессор. - И мне не нравится, как разговаривает ваш друг! Вы у меня в доме, и я бы попросил...

- Что ты с ним нянчишься? - скривился брюнет. - Разберемся по-простому.., много ли ему надо?

- Сказано тебе - не лезь! - прикрикнул на него шеф. - Я сам знаю, как вести дело!

Он снова повернулся к профессору и состроил самое доброжелательное выражение:

- Все-таки, может быть, вы еще подумаете?

Такие красивые камешки, сиреневые.., он их точно привез!

- Трифон, - Сергей Леонидович повернулся к мартышке, - пойди в ванную комнату и умойся!

Трифон очень хорошо знал эту фразу и всегда послушно ее выполнял. Хозяин приучал его к этому несколько лет. И сейчас, хотя сегодня он уже умывался, Трифон засеменил в ванную.

- Ух ты! - восхитился непосредственный блондин. - Все понимает!

- Лучше, чем некоторые люди! - проговорил Сергей Леонидович. - Так вы точно не хотите чаю или кофе?

- Ты нам зубы не заговаривай! - прошипел брюнет. - Тебе задали вопрос - так отвечай, если не хочешь неприятностей!

- А я, с вашего позволения, выпью, - профессор открыл шкафчик, достал оттуда банку кофе и какую-то толстую зубочистку. Поставив джезву на огонь, он положил на медную подставку новую палочку благовония. По помещению поплыл какой-то странный сладковатый запах.

- Да что ты с ним цацкаешься! - не унимался брюнет. - Давай поджарим его обезьяну - он тут же все выложит!

Старший из людей в черном хотел что-то ему ответить, но вдруг передумал и беззвучно сполз на пол. Блондин прикрыл глаза и упал рядом с начальником.

- Блин горелый! - вскрикнул брюнет и выхватил из-за пазухи тяжелый черный пистолет.

Однако профессор Померанцев успел опередить его. Он зажал между зубами то, что гости приняли за зубочистку, и сильно дунул. Крошечная стрелка вонзилась в шею брюнета, и он свалился на пол, скрученный страшной судорогой.

* * *

Утром Ирина поднялась пораньше, растолкала Наташку и отправилась с Яшей на утреннюю прогулку. По дороге домой они купили кофе и свежих круассанов. Вышедшая из ванной дочка радостно потянула носом и мигом умяла половину выпечки. Ирина выпроводила Наташку в школу, накормила коккера и со вздохом вошла в комнату, где ночевала Катя. Она прекрасно знала, что разбудить подругу раньше двенадцати дня очень трудно, и заранее приготовилась к тяжелой, изматывающей работе.

Катерина спала на животе, натянув на себя одеяло. Когда-то она вычитала в одном популярном журнале, что на животе спят люди, которые чувствуют себя заброшенными и одинокими, и очень по этому поводу себя жалела.

- Катюша, пора вставать! - бодрым голосом сказала Ирина и раздернула занавески.

В ответ ни раздалось ни звука. Ирина открыла форточку, потому что в комнате было душновато, подошла к кровати и мягко тронула подругу за плечо. Катерина не шелохнулась.

Тогда Ирина нахмурилась и потрясла сильнее.

Катя немедленно спряталась под одеяло.

- Катька, ну что ты как маленькая! - миролюбиво сказала Ирина. - Вставайте, герцогиня, вас ждут великие дела!

Вместо ответа Катерина положила подушку на голову и затихла. Ирина решила малость передохнуть и выпить кофе, а Катерина пускай пока собирается с силами. Однако когда она явилась в комнату, то застала свою легкомысленную подругу в том же положении.

- Слушай, это уже слишком! - рассердилась Ирина. - Больше у меня дел нету, как с тобой возиться!

Прибежал Яша и с интересом уставился на кровать. Ирина попыталась сдернуть с Катьки одеяло, не тут-то было.

- Это уже переходит всякие границы! - громко крикнула она и двинула кулаком во что-то мягкое.

Это мягкое со стоном пошевелилось, Яша дернул одеяло, и показался Катькин полузакрытый глаз.

- В чем дело? - простонала она. - Что случилось?

- Еще спроси: "Где я нахожусь?" - злилась Ирина. - Катька, очухайся! Нужно профессору звонить!

- И ты для этого поднимаешь меня в такую рань? - возмутилась Катя. - Как будто профессор не может подождать! Ему все равно делать нечего, он на пенсии!

- Как тебе не стыдно! - возмутилась Ирина. Мы же сами просили о встрече! Не ты ли вчера целый вечер распиналась тут, что тебе грозит опасность!

- Ну да, конечно... - нехотя согласилась Катя, - но вставать в такую рань... Слушай, еще только девять утра!

- Какая рань? Солнце уже светит!

- За Полярным кругом солнце полгода светит! - огрызнулась Катька. - Что же там, вообще спать не ложиться?

- Если не встанешь, Яшка съест все круассаны! - пригрозила Ирина, и Яша с готовностью гавкнул.

Этот аргумент подействовал. Охая и стеная, Катерина приподнялась на кровати, Яша мигом сдернул с нее одеяло, Ирина подхватила под мышки и всунула в тапочки. С трудом она доволокла еле переставляющую ноги подругу до кухни и влила в нее полчашки кофе. Наконец Катькины глаза полностью открылись, и рука потянулась за круассаном.

- Ну, Катерина, это же сколько терпения нужно, чтобы тебя с кровати утром поднять! - неодобрительно сказала Ирина.

- Это реакция организма на стресс! - не моргнув глазом ответила Катя.

- У тебя каждый день стресс! Звони профессору, неудобно перед пожилым человеком!

Ирина сама набрала номер и протянула Кате трубку.

У профессора долго не брали трубку, так что Ирина с Катей даже поспорили. Катька, дожевывая круассан, утверждала, что профессор еще сладко почивает, Ирина же доказывала ей, что профессор не дождался их звонка и ушел из дома.

Как оказалось, обе были не правы, потому что после десятого гудка старик все же ответил.

Однако сегодня профессор Померанцев не был так любезен. Напротив, он очень строго допрашивал Катю, как долго они женаты с Валентином Петровичем Кряквиным, при каких обстоятельствах познакомились и где Катин муж в данное время находится.

Катя удивленно таращила глаза, но, понукаемая Ириной, отвечала на вопросы довольно толково.

- Не сочтите меня слишком любопытным, говорил профессор, - но позвольте узнать, голубушка, для чего я вам понадобился?

- Это не телефонный разговор, - быстро ответила Катя, - но поверьте, мне очень нужно с вами поговорить!

- Поговорить? - протянул профессор. - Что ж, подъезжайте прямо сейчас, только не опаздывайте, а то у меня дела... И вот еще что вас попрошу: привезите, пожалуйста, ваш паспорт.

- Зачем? - оторопела Катя.

- Ну, я хочу проверить, что это действительно вы, Дронова Екатерина Михайловна.

- А свидетельство о браке не нужно? - не выдержала Ирина, она сидела рядом с Катей и прислушивалась к разговору.

- Нужно! - обрадовался профессор. - Очень даже нужно!

- Я с подругой приду! - закричала Катя. Подругу можно привести? Очень приличная женщина, писательница!

- Пускай подруга тоже паспорт прихватит! согласился профессор.

- Ты что-нибудь понимаешь? - удивленно спросила Ирина. - С чего это он такой подозрительный?

- Зря мы, наверное, к нему пойдем, профессор в маразме и нам ничем не поможет, - закручинилась Катя, - лет-то ему, наверное, уже много...

- Ладно, там на месте все поймем! - решительно сказала Ирина. - Собирайся скоренько, нехорошо опаздывать!

Катерина собралась быстро, как солдат на марше. Она пригладила разноцветные волосы, поплескала в лицо холодной водичкой и натянула свои любимые просторные брюки цвета болотной тины. Потом сложила в сумочку документы, и подруги выскочили из дома, наказав Яше вести себя хорошо и никому не открывать двери.

Профессор Померанцев жил в большом старом доме в центре города, на Таврической улице. Во дворе распускались огромные липы, и легкий ветерок относил в сторону запах помойки. Коричневая железная дверь подъезда была распахнута настежь по причине сломанного замка. Подруги поднялись на третий этаж и позвонили в нужную квартиру. Очень скоро послышались легкие шаги, сопровождаемые какими-то странными прыжками, и бодрый высокий голос спросил из-за двери, кто там.

- Это мы. Катя и Ирина! - хором ответили подруги.

- Очень приятно, - ответил голос, в котором не слышалось особой сердечности, - поднесите, пожалуйста, ваши паспорта к глазку.

Подруги переглянулись и выполнили требуемое.

- Теперь свидетельство о браке с Валентином Кряквиным, - попросил профессор, - так, вижу...

- Вот я еще тут свадебную фотографию прихватила, - не выдержала Катя, - может, ее под дверь просунуть? - - Благодарю вас, - ответил профессор, - думаю, что этого не требуется.

Дверь распахнулась, и подруги увидели перед собой худенького малорослого старичка.

Загорелое лицо его было изрезано морщинами, щечки похожи на печеные яблочки.

- Проходите, пожалуйста! - мило улыбнулся профессор.

Подруги с любопытством огляделись. Длинный коридор был уставлен разными африканскими штучками. Были тут и копья, и луки, и колчаны со стрелами, висели африканские маски. Катя почувствовала себя как дома и улыбнулась профессору. Тотчас послышалось довольное уханье, и откуда-то сверху спрыгнула довольно крупная мартышка.

- Это Трифон, знакомьтесь, - представил профессор.

Трифон был одет в кокетливый полосатый комбинезончик. Он весело заухал и подбежал знакомиться. Судя по всему, Катерина с ее разноцветными волосами произвела на него неизгладимое впечатление. Кажется, он почувствовал в ней что-то родное.

- Очень милый, - сказала Ирина и пожала крошечную ладошку.

Трифон приветствовал ее из вежливости, потому что был очень хорошо воспитан профессором, сердце же его было сразу отдано Катерине. Он прыгал вокруг нее, визжал и всячески старался угодить.

- Триша, - строго сказал профессор, - не мешай нам, пожалуйста. Дамы пришли по делу.

Трифон надулся и нехотя отскочил в сторону, потом, быстро перебирая лапами, полез по стенке дубового резного шкафа, с него перепрыгнул на полочку и повис на бронзовом бра, качаясь на одной руке.

- Пройдемте в комнату, - пригласил профессор, - только, милые дамы, прошу вас, ничему не удивляйтесь.

Комната была очень большая, с высокими потолками, как во всяком старом доме. Она была перегорожена книжными стеллажами на две неравные части. Катерина вошла, оглядываясь на Тришку, который пытался всячески привлечь ее внимание, и в данный момент посылал с люстры воздушные поцелуи. С разбегу она проскочила на середину комнаты и остановилась в изумлении. У боковой стены, между шкафом и письменным столом, стоял диван, обитый потертой коричневой кожей. На диване в обнимку лежали двое молодых людей в одинаковых черных костюмах. Галстуки у них тоже были черными, а рубашки - белыми. На ногах у них были черные остроносые ботинки. Они так и валялись на диване в ботинках. Один из молодых людей был натуральным блондином, второй - непонятной, неопределенной масти.

Про такой цвет пишут на тюбике с краской для волос "средне-русый". Двое в черных костюмах лежали тихо, глаза их были закрыты.

Катерина только открыла было рот, чтобы спросить, что сие значит, как Ирина ткнула ее кулаком в бок и развернула в другую сторону.

У противоположной стены, возле книжных полок, уставленных фолиантами, стоял круглый столик красного дерева и кресло с деревянной высокой спинкой. Подлокотники кресла заканчивались вырезанными из дерева львиными мордами. В кресле сидел третий молодой человек, как и те двое, весь в черном, и сам брюнет.

Одна рука его лежала на подлокотнике, вторая, полусогнутая в локте, висела в воздухе. Но отчего-то не падала. Глаза у парня были неестественно выпучены, рот открыт. Он пребывал в совершеннейшей неподвижности и выглядел полным болваном.

Катя захлопала глазами и попятилась.

- Ой! - вскрикнула она неожиданно тонким голосом. - А кто это такие?

- Вообще-то, милые дамы, - проговорил профессор, - я надеялся, что вы ответите мне на этот вопрос.

- Интересное дело! - Катерина неожиданно осмелела и перешла в нападение. - У вас в квартире сидят.., то есть лежат трое каких-то мертвых уродов, а вы у нас хотите узнать, кто они такие? :

- Катька, не кипятись! - Ирина дернула подругу за рукав.

- Что ты меня останавливаешь? - Катерина резко вырвала руку. - Я что, не правду говорю?

- Правду, правду! - Сергей Леонидович усмехнулся. - Просто я надеялся, что вы сможете меня просветить на их счет... Дело в том, что только вчера вы позвонили мне, попросили о встрече - и сразу после этого появляются эти... молодые люди и расспрашивают меня о вашем муже. Вот я и подумал, что их визит как-то связан с вашим звонком...

- Они спрашивали о Валике? - Катя схватилась за сердце.

- Да, и еще о каких-то сиреневых камнях, при этих словах Померанцев уставился на Катю, следя за ее реакцией.

Впрочем, особенной наблюдательности и не понадобилось: Катя подскочила, округлила глаза и побледнела.

- Вы что-нибудь знаете об этих сиреневых камнях? - настойчиво повторил профессор, не сводя с Катерины глаз.

- О каких камнях? О каких таких камнях? - забормотала Катя, нервно теребя край кофты.

- Катька, не валяй дурака! - одернула Ирина подругу. - Ты же сама пришла к профессору, так что выкладывай все, что знаешь, если хочешь, чтобы он тебе поверил и помог!

- Правильная позиция, - удовлетворенно кивнул Сергей Леонидович.

- Только... - неуверенно продолжила Ирина, - не сочтите меня излишне щепетильной... но эти люди, - она покосилась на бесчувственную троицу, - они меня как-то смущают.., скажите честно - они живые?

- Живые, живые, - отмахнулся профессор, неужели вы могли подумать...

- А в таком случае они не.., помешают нашей беседе?

- Нет, три-четыре часа они будут в таком состоянии, так что вы можете нисколько их не стесняться.

- Скажите, - прошептала Катя, снова сделав большие глаза, - а как это вы их...

- Ах, это! - профессор небрежно отмахнулся. - Традиционная африканская методика. Когда я понял, что эти.., гости ужасно воспитаны, а особенно после того, как они перешли к прямым угрозам, я понял, что с ними можно не церемониться, и поджег палочку, пропитанную соком кустарника усу-дусу. Этот дым вызывает временное помрачение сознания...

- А как же вы? - поинтересовалась Ирина.

- А я стоял немного в стороне и на какое-то время задержал дыхание. А Трифону велел выйти.., он очень послушный!

Трифон, услышав свое имя, возбужденно запрыгал и заухал, подняв руки над головой.

- А этот, - Сергей Леонидович кивнул на брюнета, застывшего в дикой позе, как восковая статуя, - этот зачем-то полез за оружием, поэтому мне пришлось сделать "поцелуй мамбы"...

- Что? - переспросила Ирина.

- Я выстрелил в него из духовой трубки стрелкой, пропитанной одним экзотическим веществом. Пигмеи используют этот способ при охоте на слонов. Действует быстро и безотказно.

- Боже мой! - испуганно вскрикнула Катя. Так значит, он все-таки мертв!

- Ничего не значит! - поморщился профессор. - Только временно парализован. Ну, конечно, ничего не видит и не слышит, так что можете нисколько его не стесняться. И наконец, расскажите мне, что за история с этими сиреневыми камнями!

- Дело в том, - начала Катя, - что мне предложили принять участие в выставке, а самое лучшее мое панно было не закончено...

Выслушав всю Катину историю, Сергей Леонидович крякнул:

- Ну ведь говорил же вам муж - не трогайте ничего в его кабинете! А вы все равно полезли.., все-таки женщины бывают иногда просто невозможны! Вот поэтому я никогда не женился! Только представлю, что какая-то особа в юбке будет рыться в моих бумагах...

- Я бы попросила! - возмутилась Катя.