АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Киллер, наверное, разгадал ту шараду, которая была мне не по силам, - нашел второго охотника, спрятавшегося в груде хлама.
А может, тот сам решил нанести упреждающий удар и вынырнул из своего укрытия. Во всяком случае, из-под горы ломаной мебели стремительно вылетел человек, накануне артистично изображавший бомжа в Катькином садике. "Бомж" выбросил руку, и в "черного киллера" полетел нож. Но тот уже вскинул винтовку и грохнул выстрел... Что такое?
Почему выстрел был таким громким - ведь на винтовке был глушитель? И что произошло с этой винтовкой? И что случилось с самим киллером?
Он покачнулся и упал на спину. Рукоятка ножа торчала у него под подбородком, а снайперская винтовка, сжатая в неживых уже руках, превратилась в уродливый железный цветок. Ствол разорвало пороховыми газами, он расцвел узкими неровными лепестками, глушитель отлетел в сторону.
"Браво! - восхитилась я, - ведь это моих рук дело! Это я так ловко испортила винтовку мерзавцу. Ай да Катя, ай да.., как там Пушкин говорил?"
Второй участник разыгравшейся внизу драмы быстро встал на ноги, подошел к своему поверженному противнику, наклонился, осматривая винтовку. Вся его поза выражала недоумение. Затем он выпрямился и внимательно огляделся по сторонам. Конечно, он догадался, что у развернувшихся на чердаке районного налогового управления драматических событий был еще один заинтересованный свидетель, а скорее - участник или даже организатор...
Он мгновенно развернулся и цепким взглядом обвел комнату. Я перестала дышать и даже боялась закрыть глаза, чтобы он не услышал шороха ресниц. Он поднял глаза наверх, и вот тогда я представила, что я - мумия, лежу здесь уже две тысячи лет и не имею к Кате Дроздовой никакого отношения. Это помогло. Мужичок хмыкнул совсем по-домашнему, вытащил свой нож из трупа и ушел, оглянувшись на прощание. Мне показалось даже, что он подмигнул, но, возможно, я ошибаюсь. Интересно, как он протащил нож мимо охраны внизу. И тут я поняла, что он проник в башню совершенно другим путем. А мне следовало поторопиться и поскорее распрощаться с покойником.
Совершенно ни к чему было тут торчать - вдруг кто-то слышал выстрел и придет проверить...
С большими предосторожностями я сползла вниз и оглядела свою одежду. Вид был, как говорит мать, - с пустыни на пирамиду, то есть совершенно невозможно было в таком виде идти на улицу. И хотя пальто я предусмотрительно сняла, когда лезла наверх, но все равно мне пришлось тащить его с собой, так что оно здорово помялось. Тем не менее нужно было на что-то решаться. Времени без десяти шесть, конторы закрываются.
Я подошла к окну и выглянула осторожненько. Внизу в скверике с несколькими чахлыми деревцами на скамеечке сидел ненаглядный. Ну надо же, пришел заранее! Видно, сестра его накачала. Я вгляделась и не поверила своим глазам: в руках у ненаглядного был букет цветов! Правда, букет - это громко сказано, на самом деле, всего лишь скромненький букетик гиацинтов, раньше он никогда не приносил мне цветов. Да, по правде сказать, не помню, кто и приносил. Разве что на работе ко дню рождения и на Восьмое марта подарят дежурный букет...
Господи, рядом с трупом я думаю о цветах! Совсем с ума сошла. А впрочем, у каждого своя судьба. Киллер - профессия опасная для здоровья. За что, как говорится, боролся, на то и напоролся.
Размышляя так, я вытряхнула пальто, вытерла сумочку, повязала шарф, а волосы не стала прятать под шапочку, они яркие, рыжие, авось отвлекут внимание, и люди не заметят помятой одежды. Подумав, я решила оставить пистолет, обтерла его носовым платком, чтобы не было отпечатков, и закопала в углу в кучу бумаг.
Начнем, благословясь! - как говорил отец, когда бывал в хорошем настроении.
Я откинула крышку люка в полу и осторожно начала спускаться по железной лесенке.
Проклятая лестница звенела, но я надеялась, что шум в трубе (там по-прежнему резвилось стадо диплодоков) заглушит мои шаги. Вот и старая дверь, та, что ведет в коридор шестого этажа. Отсюда вниз тоже вела лестница - аварийный выход, но я отказалась от мысли спуститься по этой лестнице вниз. Скорей всего, дверь на улицу заперта.
Проходя в башню три часа назад, я оставила дверь приоткрытой - уж очень трудно было ее закрыть, потому что петли проржавели, - и сейчас застала ее в таком же виде.
С трудом протиснувшись в дверь, я сделала несколько шагов по коридору, как вдруг сзади раздался окрик:
- Эй! Ты чего это там делала?
Ко мне подходил пожилой дядечка лет пятидесяти - не то сторож, не то кто-то из хозобслути.
- А вам-то что? - огрызнулась я на ходу.
- А то, что там табличка висит - "Посторонним вход запрещен!" - нудил он, поспешая за мной.
- Тогда замок повесьте! - буркнула я, не оборачиваясь, и припустила еще быстрее.
- Тебя замок не касается, а если табличка, то ходить нельзя. Так что ты там делала? - Он подошел и схватил меня за плечо.
- Бюстгальтер застегивала! - выпалила я.
- А-а, - остыл дядька, - так бы сразу и говорила. - И он отправился по своим делам.
В это время открылась дверь в комнату, где располагалась налоговая полиция, и оттуда вышел ну такой мерзкий тип, что просто скулы сводило.
- Вы, девушка, ко мне? - проскрипел он, оглядев меня с головы до ног.
- Да нет, я еще столько не наворовала! - брякнула я и припустила по коридору, кипя от злости.
Ну надо же так влипнуть! Двое меня видели и, надо полагать, запомнили рыжую!
Перекраситься, что ли?
Путь вниз был долгим, и я немного успокоилась, вряд ли у сторожа хватит служебного рвения лезть в башню, в лучшем случае повесит замок на дверь. Невольно меня передернуло, когда представила, что убитого никто не найдет никогда... А, сам виноват!
Хоть я опоздала всего на пятнадцать минут, ненаглядный взглянул на меня с тихим упреком в глазах, что раньше ему было совершенно несвойственно. Раньше он требовал от меня безукоризненной точности и долго воспитывал за каждую просроченную минуту.
- Пойдем скорее отсюда! - вместо приветствия сказала я.
- А зачем тогда нужно было здесь встречаться? - заворчал он.
Очень захотелось обрисовать ему всю ситуацию с "черным киллером", заодно рассказать про вчерашнего шантажиста, про то, что его убили прямо у меня на глазах, но я представила, как ненаглядный будет выглядеть, узнай он, что пятнадцать минут сидел на лавочке и представлял собой живую мишень, и отбросила эту мысль с большим сожалением. Мой бывший любовник просто растечется на месте от страха, и придется собирать все, что от него останется, в полиэтиленовый пакет.
- Знаю, что тебе не хочется меня видеть, но есть такое слово - "надо"! - усмехнулась я и взяла его под руку.
- Ну что ты! - промямлил он и протянул мне букетик гиацинтов.
Мы пошли довольно быстрым шагом, мне хотелось поскорее удалиться от дома с башней и расслабиться. Погода была чудесная, весна полностью вступила в свои права. Вечернее солнце отражалась в окнах и слепило глаза. Люди шли по улице разомлевшие и радостные, в предвкушении лета и отпусков. Мой спутник, хоть и был совершеннейшим тюфяком, но все же рука, на которую я опиралась, была по-мужски сильной. Было приятно отвлечься от забот и отдаться весеннему настроению. Я дышала полной грудью и ни о чем не думала, пока не очнулась от возгласа ненаглядного:
- Слушай, но сколько же можно? Мы уже час ходим по городу и молчим!
- А-а, - я с сожалением вернулась с неба на землю. - Весна, как видишь, хорошая погода. Что, устал? Раньше-то все на машине ездил...
- Вот о машине, - начал он хмуро, - что теперь будет?
- Да ничего не будет! - я пожала плечами. - Ты заявление об угоне оставил?
- Еще нет, но завтра туда пойду.
- Не тяни с этим, - поучающе начала я, - а то потом могут возникнуть подозрения. Завтра идешь и заявляешь, что у тебя угнали машину и что видел ты ее последний раз утром в понедельник, когда приехал на ней из дому. А вечером в понедельник ты со мной должен был отправиться в гости, знал, что там выпьешь, и поэтому оставил машину на стоянке - думал, что на старую "копейку" никто не польстится. В понедельник ты вернулся домой поздно и очень пьяный, спал весь день, а вечером во вторник поехал проверить, как там машина. И не нашел ее на стоянке. Стоянка у вас неохраняемая, кто угодно мог машину взять, тем более что у тебя и сигнализации нету. Вот в среду утром ты и придешь в милицию. А новости ты не смотрел, да если бы и смотрел, то не опознал свою машину в той, сгоревшей. Пусть уж милиция сама догадается. Они пока там расследование проведут. Во всяком случае, взрыв в пять утра был.
- Ну да... - неуверенно пробормотал ненаглядный.
- А ты в это время уже давно дома спал, сестра подтвердит.
- Думаешь, подтвердит?
- За нее не беспокойся, сестренка у тебя - женщина решительная. Что надо, то и подтвердит, чтобы брата от неприятностей спасти.
- Да, а я вот, наверное, так бы не смог... - вздохнул он. - Не люблю врать.
- Очень интересно! Можно подумать, что я люблю! - возмутилась я. - Если другого выхода нет!
- Послушай, - перебил он, - а что там на самом деле случилось с машиной?
- А ты что - не знаешь? Машина взорвалась, в ней бандиты, - неохотно ответила я. - Если же тебя интересует, не я ли подложила в машину взрывное устройство, то отвечу: не я. А кто это сделал - тебе знать не нужно. Как выражались твои знакомые, которые отлупили тебя в подвале, - меньше знаешь - крепче спишь.
Вспомнив про бандитов, ненаглядный поглядел на меня с тоской во взоре.
- Если бы не подвернулась машина с бомбой, нас бы уже не было в живых, - мстительно заговорила я. - Надеюсь, ты понимаешь, что, получив деньги, они бы нас убили.
- Понимаю, - неожиданно здраво ответил он.
- Вот и умница! - обрадовалась я. - Так что сделай все, как я тебе сказала, и вскоре этот неприятный инцидент забудется.
Вон моя маршрутка. Прощай, дорогой Гера!
Спасибо за цветы! Кстати, ответь, только честно: принести цветы ты сам решил или сестра посоветовала?
Он не ответил, только отвернулся, и я поняла, что о цветах позаботилась сестра.
Но ненаглядный смотрел виновато и ужасно покраснел, прямо стал весь багровый.
Это хорошо, ему на пользу. Только какое мне до этого дело? Уж больше-то я точно его никогда не увижу!
* * *
Секретарша поставила на стол чашку кофе и, взглянув на шефа, мгновенно упорхнула, плотно затворив за собой дверь кабинета.
Он остался один. Он всегда был один.
Ни на кого нельзя было положиться. Все вокруг только и ждали, когда он совершит какой-нибудь промах, когда он споткнется, чтобы наброситься всей стаей и разорвать, разорвать на куски... Никому нельзя верить.
Правильно поступал товарищ Сталин: никому не доверял, никого не приближал надолго. Незаменимых у нас нет... И еще: нет человека - нет проблемы...
Но вот ведь, нет больше этого поганого упрямого старика, а проблема есть. И никак не исчезает эта чертова проблема... Конечно, он погорячился тогда, не удержал себя в руках, да что уж теперь об этом говорить. Теперь важно, чтобы не пронюхал никто из этой чертовой стаи, из этой своры.
Ну что же этот хваленый специалист не звонит? Ведь ему дан номер мобильного телефона, купленного специально для одного звонка. Как было бы славно: зазвонил бы сейчас телефон, мужской голос спросил бы:
"Это Алексей? Нет? Извините. Я ошибся номером". И все. Можно выбросить этот мобильник и успокоиться: нет человека - нет проблемы.
Хозяин кабинета уставился на чертов телефон, который и не думал звонить.
Специалиста рекомендовали очень надежные люди. Конечно, хозяин кабинета обращался к ним не сам, не напрямую, как можно... И вот вам этот "профи": две неудачные попытки - сначала задушил какую-то совершенно постороннюю девицу, потом вообще взорвал целую банду, а проблема по-прежнему не решена. Сегодня у него последний шанс, абсолютно верный случай. Для хорошего снайпера не вопрос.
Он должен был позвонить уже час назад...
Неужели снова прокол, неужели проклятая баба опять вывернулась, опять выжила, благодаря своему немыслимому, феноменальному везению?
Хозяин огромного кабинета пригубил кофе, поморщился и отставил чашку.
Кофе совершенно остыл.
* * *
Дома я поставила голубые гиацинты в вазочку и долго ими любовалась. Ведь совершенно не важно, кто подарил цветы, приятно, что они есть и стоят тут такие милые...
После сегодняшней истории в башне на меня снизошло умиротворение. Я устала. Мне хотелось просто отдохнуть, посидеть у телевизора.
Отец с гордостью показывал мне, как он .ловко управляется с техникой. Я помогла маме разобраться в инструкции к кухонному комбайну, мы поужинали, а потом все семейство уселось перед телевизором.
Передавали новости. Конечно, про взорвавшуюся машину с бандитами не было сказано ни слова - много чести. Не настолько важные персоны, чтобы упоминать о них в новостях несколько раз. Сегодня журналистов волновало совершенно другое происшествие.
Заседание комиссии по строительству детского развлекательного центра, то бишь "Невского Диснейленда", сегодня опять не состоялось. Но вездесущие репортеры пронюхали, что дело было вовсе не в болезни профессора Шереметьева. Профессор исчез.
То есть последний раз его видели в, среду днем, он читал лекцию в институте Гидрометеорологии на кафедре охраны окружающей среды. Кроме этого, он еще работал в университете на геологическом факультете, но в тот день, в среду, на вечерние лекции профессор не явился. Близкие профессора - у него была большая семья - жена, дети и внуки - забили тревогу, обзвонили все больницы и обратились в милицию рано утром в четверг. Но там, как водится, ответили, что заявление в розыск они могут принять только через три дня. Они охотно верят, что заслуженный деятель науки, действительный член Парижской академии естественных наук и профессор Санкт-Петербургского университета Александр Валерианович Шереметьев не может загулять в компании с друзьями так, чтобы не прийти домой ночевать, но закон есть закон и порядок есть порядок. Нужно выждать три дня.
Родные профессора на все звонки отвечали, что профессор болен. И только в понедельник компетентные органы приняли заявление о том, что профессор исчез, и объявили розыск.
- Машиной сбило! - авторитетно заявил отец. - Эти сволочи так гоняют...
"Всех, кто видел этого человека где-либо во второй половине дня, просим сообщить по телефону". - На экране появились номер телефона милиции, а потом фотография.
Она была черно-белая, очевидно, из личного дела. Профессор на фото выглядел каким-то угрюмым. Но ведь на документах люди всегда неестественно серьезны. Что, у родных нормальной фотографии не было, что ли?
- Нельзя, наверное, - вздохнул отец, уловив мое возмущение. - В компетентные органы официальную надо.
- Ну как можно узнать человека по такой фотографии?
Хотя, как ни странно, мне лицо профессора показалось знакомым. Эти гладко зачесанные редеющие волосы, крупный нос, слегка нависшие брови... Ерунда какая-то, пойду спать, хоть и не поздно еще. Кто знает, что будет завтра?
* * *
Петр Степанович Вахромеев, который так безуспешно ждал звонка, вызвал своего референта Копылова и, не успела закрыться за ним дверь кабинета, прошипел:
- Где твой чертов специалист?
Копылов испуганно огляделся по сторонам и приложил палец к губам. Вахромеев и сам понимал, что все помещения Управления прослушиваются и ни в коем случае нельзя разговаривать на опасные темы в кабинете, но не мог справиться со своей злостью.
- Конспиратор хренов! - прошипел он, но встал из-за стола и быстрым шагом покинул кабинет.
- Меня нет! - злобно кинул он привыкшей ко всему секретарше и пошагал в гараж.
Референт еле поспевал следом. В гараже они сели не в служебный "вольво" Вахромеева, а в скромные "Жигули" Копылова, - "вольво" наверняка так же напичкан электроникой, как и кабинет. Выехали на улицу, остановились в первом переулке. Вахромеев развернулся всем корпусом к референту и рявкнул:
- Что происходит?! Где этот козел? Ему дали точную наводку, оставалось только курок нажать - и куда он пропал?
Референт откашлялся, чтобы справиться с внезапно охрипшим голосом, и тихо сказал:
- Парень не отзывается. Я задействовал аварийный канал связи, а он молчит.
Больше того: я следил за объектом. Он туда прошел, а обратно не вышел. А баба эта чертова пришла на встречу как ни в чем не бывало и ушла оттуда жива-здорова.
Вахромеев побагровел.
- Ты, придурок старый, зачем возле объекта светишься? На тебя выйдут - и я погорю!
- Не беспокойтесь, Петр Степаныч. - Копылов посмотрел на шефа, как на несмышленое дитя. - Конечно, я сам не лез, только камеру маленькую установил. Очень уж дело важное, сами понимаете, хотелось под контролем держать...
- Под контролем! - передразнил начальник. - Ну и где же он, твой контроль?
Третья осечка! Это уже случайностью не объяснишь. Ты хоть понимаешь, что информация уже пошла в эфир? Не сегодня-завтра чертова баба увидит старика по телевизору, вспомнит все.., и куда она после этого побежит? Хорошо если в милицию, там как-нибудь погасим. А если к телевизионщикам или газетчикам сунется? Да если даже в милицию пойдет, и мы сумеем пожар потушить, - ты представляешь, чего это будет стоить? И ведь не только деньгами платить придется! Придется влиянием делиться, позиции уступать!
Вахромеев понимал, что говорит лишнее, что простому, как грабли, Копылову это неинтересно и даже непонятно, но злость распирала душу, злость и страх...
* * *
Когда я выходила из ванной, позвонили в дверь.
- Кого там несет, на ночь глядя? - Мать успела раньше меня к входной двери и уже взялась за замок.
- Не открывай! - крикнула я.
- Кто там? - спросила мать, удивленно на меня оглянувшись.
Не услышав ответа, мать отошла от двери, и тут же позвонили снова.
- Нет, не разглядеть в глазок, кто там, - проворчала мать и приоткрыла дверь на цепочку. "
- Зачем ты? - упрекнула я, но она не послушалась.
- Здрас-сте! - послышалось с лестницы. - Приветствую, Нина!
- Да какая я тебе Нина! - рассердилась мать. - Чего ты ломишься в чужой дом так поздно?
- Да? - удивился мужской голос, судя по всему, сильно навеселе. - А разве Смоковниковы здесь не живут?
- Нет, не живут, и больше тебе скажу: по всей лестнице Смоковниковы не живут, - втолковывала мать через цепочку.
- Так что, мужик, ты не квартиру перепутал, а парадную, а может, вообще дом не тот, - поддержал ее вышедший в прихожую отец.
- Ну надо же! - удивился наш поздний визитер.
Я стояла в прихожей, и вдруг на меня снизошло озарение. Я поняла, почему лицо исчезнувшего профессора Шереметьева показалось мне знакомым. Я вспомнила, где я видела этого человека. В ту самую среду, когда мы с ненаглядным в последний раз были в теткиной квартире и он пошел в душ, в дверь неожиданно позвонили. И я открыла, потому что хотела найти еще какое-нибудь доказательство двуличности ненаглядного. Вдруг принесли бы какое-нибудь письмо или уведомление на его фамилию... Но на лестнице стоял профессор Шереметьев. То есть тогда я этого не знала.
Просто пожилой, но бодрый мужчина вежливо осведомился, не это ли квартира пятнадцать?
Теткин дом был старый, и квартиры нумеровались не по порядку. Там что-то делили и перегораживали, в одни квартиры был вход со двора, в другие - с улицы... Рядом с теткиной дверью была квартира под номером четырнадцать, а теткина - не пятнадцатая, а вовсе даже девятнадцатая. А пятнадцатая находилась этажом выше, что я и объяснила вежливому мужчине, извинившись за свой внешний вид, - на мне была только рубашка ненаглядного, которая, впрочем, доходила почти до колен.
Я кинулась в свою комнату и заперла двери, чтобы никто не мешал думать. А я-то, наивная, думала, что неприятности начались в субботу! Оказывается, они начались в мой предыдущий приход в теткину квартиру - в среду. Именно тогда я совершенно случайно увидела профессора Шереметьева. И после этого кто-то послал "черного киллера". Не сразу, а в субботу, в следующий мой приход.
Значит, я на правильном пути!
Допустим, профессор должен был с кем-то встретиться в доме на улице Академика Ландау, в квартире пятнадцать. Встреча была конфиденциальная, раз профессор никому про нее не сказал. Он ошибся дверью и зашел к нам. Но видела его только я, потому что ненаглядный, как всегда, был в душе.
Затем профессор поднимается в нужную квартиру и ненароком сообщает тому, кто его там ждет, что ошибся дверью. Что же случилось потом? Что-то произошло в квартире пятнадцать, после чего профессор исчез. Никто его с тех пор не видел. И судя по тому, что меня начали преследовать, кому-то очень не нужен свидетель, который видел профессора вечером в среду в доме на улице Ландау.
Я испугалась. Куда же делся бедный профессор? А вдруг его, не дай Бог, убили.
Хотя это уже из области чистых предположений. Кому понадобилось убивать немолодого приличного человека? Заседание комиссии - вспомнила я. Профессор должен был дать какое-то заключение. Но тут я пае.
Я совершенно в этом не разбираюсь. Знаю только одно: если раньше, начиная с той самой среды до сегодняшнего дня, убийцы еще могли надеяться, что я понятия не имею, за что они на меня ополчились, то теперь, после того, как показали по телевизору фотографию профессора и официально заявили о его исчезновении, я стала для них гораздо опаснее, потому что я - свидетель.
Они будут меня искать. И кто такой тот симпатичный мужичок, если можно так сказать про убийцу, мужичок, который избавил меня от шантажиста и пытался избавить от "черного киллера"? Правда, во втором случае я сама о себе позаботиться успела раньше него. Похоже, что только так я смогу выпутаться из неприятностей, - я должна сама о себе позаботиться. И прежде всего нужно выяснить, кто хочет меня убить, то есть кому я так мешаю. Очевидно, это тот самый человек, который приложил руку к исчезновению профессора Шереметьева. Да, крути не крути, а нужно разобраться, что это за комиссия и что за доклад экспертов. И почему он был так важен.
О строительстве "Невского Диснейленда" очень много писали в газетах, только я не читала, мне тогда это было неинтересно.
Придется идти в библиотеку, что я завтра и сделаю.
"Будем надеяться, что завтрашний день еще у меня есть, - почти спокойно подумала я. - Сегодня они не смогут связаться с черным киллером", завтра забеспокоятся и начнут думать, что со мной делать дальше... И за что мне это все?
Да ни за что, просто двадцать шесть лет со мной ничего, ну абсолютно ничего не происходило. Зато теперь за несколько дней судьба решила преподнести все неприятности, какие только возможно".
Уже засыпая, я подумала, что нужно позвонить ненаглядному и спросить, кто живет в пятнадцатой квартире. Только звонить я буду не из дома, чтобы никто не узнал, что я интересуюсь той квартирой.
* * *
Злость и страх не оставляли Петра Степановича Вахромеева с того злополучного дня, когда он назначил встречу упрямому старому профессору. Он не мог встречаться со стариком ни у себя в Управлении, ни у того в институте - такая встреча сразу привлекла бы нежелательное внимание: начали бы вынюхивать, выведывать причины их контакта. С огромным трудом удалось уговорить профессора встретиться на нейтральной территории, в квартире, которую Вахромеев снимал через Копылова для разного рода встреч - как с дамами, так и с деловыми партнерами. Старикан долго упирался, повторял, что ему скрывать нечего... Еле уговорили. Так угораздило же старого идиота ошибиться квартирой, позвонить в другую дверь... Сам же и рассказал. Позвонил, говорит, а мне открыла такая девушка интересная, почти без одежды, в мужской рубашке на голое тело... Вот ведь, старый козел, ему о душе уже надо было думать, а он на девушек пялится... Тогда Вахромеев не придал этим словам большого значения, вежливо встретил профессора, изложил свою просьбу, в конце концов, что этому старику надо, все равно ведь будем строить, с его экспертизой или без нее... Другого профессора найдем. Слишком большие деньги тут крутятся, чтобы из-за какого-то эксперта останавливаться... А старик уперся, руками машет, слюной брызжет - на что вы меня толкаете!
Хотите, чтобы я согласился на фиктивную экспертизу, лишился честного имени! Вы убийцу из меня делаете!
Вахромеев профессора осадил: вы, говорит, кристальная личность, не особенно тут кипятитесь! Вы знаете, почему мы именно к вам обратились?
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 [ 8 ] 9 10 11 12 13 14 15 16
|
|