Домби, - я, кажется, высказал желание, чтобы вы как можно реже виделись со
своей семьей. Будьте добры, продолжайте свою прогулку.
что он совсем не понял ее намерения и что она впала в немилость, отнюдь не
приблизившись к цели.
прогуливается по оранжерее. Она остановилась в дверях, смущенная этим
необычным зрелищем, не зная, идти ли ей дальше, или отступить; он подозвал
ее.
сказал он отрывисто, словно только что услышал предложение кормилицы, - то
где же мисс Флоренс?
Полли, - но со слов ее маленькой служанки я поняла, что им не...
пожелает, отпускали с ней на прогулку и так далее. Распорядитесь, чтобы
детям разрешали быть вместе, когда этого захочет Ричардс.
доброе дело, и она не теряла мужества, хотя инстинктивно боялась мистера
Домби, - пожелала, чтобы мисс Флоренс немедленно спустилась сюда и
познакомилась со своим маленьким братом.
поручение, но ей почудилось, что мистер Домби побледнел, что выражение его
лица резко изменилось, что он быстро повернулся, словно хотел взять назад
свои слова, ее слова или и те и другие, а удержал его только стыд.
объятиях умирающей матери, что было для него и откровением и укоризной. Как
ни был он поглощен Сыном, на которого возлагал такие большие надежды, он не
мог забыть эту заключительную сцену. Он не мог забыть о том, что не принимал
в ней никакого участия, что в прозрачных глубинах нежности и правды эти два
существа сжимали друг друга в объятиях, тогда как он сам стоял на берегу,
глядя на них сверху вниз как простой зритель - не соучастник, отвергнутый.
над теми неясными образами, исполненными смысла, какие он мог различить
сквозь туман своей гордыни, прежнее его равнодушие к маленькой Флоренс
сменилось какою-то странной неловкостью. У него появилось такое ощущение,
как будто она следит за ним и не доверяет ему. Как будто у нее есть ключ от
какой-то тайны, спрятанной в его сердце, природа которой вряд ли была
известна ему самому. Как будто ей дано знать об одной дребезжащей и
ненастроенной струне в нем, и от одного ее дыхания эта струна может
зазвучать.
никогда не питал к ней отвращения- не стоило труда, да это и не было ему
свойственно. Явной неприязни он к ней не чувствовал. Но теперь она приводила
ею в смущение. Она нарушала его покой. Он предпочел бы совершенно прогнать
мысли о ней, если бы знал, как это сделать. Быть может - кто разгадает такие
тайны? - он боялся, что возненавидит ее.
хождение и посмотрел на нее. Посмотри он на нее с большим интересом, глазами
отца, он прочел бы в ее зорком взгляде волнения и страхи, приводившие ее в
замешательство; страстное желание прильнуть к нему, спрятать лицо на его
груди и воскликнуть: "О папа, постарайтесь полюбить меня! У меня никого
больше нет!"; опасение, что ее оттолкнут; боязнь оказаться слишком дерзкой и
оскорбить его; мучительную потребность в поддержке и ободрении. И, наконец,
он увидел бы, как ее детское сердце, обремененное непосильной ношей, ищет
какого-нибудь естественного прибежища и для скорби своей и для любви.
остановилась в дверях и посмотрела в его сторону; и больше ничего он не
видел.
крепко сжимая маленькие ручки.
застыли под его взглядом. Она снова потупилась и протянула дрожащую руку.
словно не знал, как не знал и ребенок, что нужно сказать или сделать.
украдкой бросая на нее смущенный и недоверчивый взгляд. - Ступай к Ричардс!
Ступай!
прильнуть к нему или питала слабую надежду, что он возьмет ее на руки и
поцелует. Она еще раз подняла на него глаза. Он вспомнил, что такое же
выражение лица было у нее, когда она оглянулась и посмотрела на доктора - в
тот вечер, - и инстинктивно выпустил ее руку и отвернулся.
отца. Связаны были не только мысли девочки, но и природная ее грация и
свобода движений. Все же Полли, видя это, не утратила бодрости духа и, судя
о мистере Домби по себе, возлагала надежды на безмолвный призыв - траурное
платье бедной маленькой Флоренс. "Право же, это жестоко, - думала Полли, -
если он любит только одного осиротевшего ребенка, когда у него перед глазами
еще один, и к тому же девочка".
нянчила маленького Поля, чтобы показать, как он оживился в обществе сестры.
Когда пришло время идти наверх, она послала было Флоренс в соседнюю комнату
пожелать отцу спокойной ночи, но девочка смутилась и попятилась, а когда
Полли начала настаивать, она прикрыла глаза рукой, словно прячась от своего
собственного ничтожества, и воскликнула:
стола, за которым он пил вино, мистер Домби осведомился, в чем дело.
спокойной ночи, - сказала Ричардс.
когда ей вздумается.
приятельница успела оглянуться.
ловкости, с какою она его осуществила, о чем и сообщила со всеми
подробностями задира, как только снова водворилась благополучно наверху.
Мисс Нипер приняла это доказательство ее доверия, а также надежду на
свободное общение их в будущем довольно холодно и не проявила никакого
восторга.
отвечала Сьюзен, которая внезапно выпрямилась так, как будто вставила себе
добавочную кость в корсет.
ждать, чтобы по мне было видно! - сказала Сьюзен Нипер. - Я вижу, что
временные одерживают здесь верх, но хотя между этим домом и соседним
прекрасная стенка, однако, несмотря ни на что, мне, может быть, все-таки не
хочется очутиться припертой к ней, миссис Ричардс!
ГЛАВА IV.
лица
Сити и звона колоколов Сент-Мэри-ле-Боу *, когда гулкие голоса их еще не
тонули в уличном шуме, однако кое-где по соседству можно было подметить
следы отважной и романтической жизни. Гог и Магог * во всем своем
великолепии пребывали в десяти минутах ходьбы; Королевская биржа находилась
поблизости; Английский банк с его подземельями, наполненными золотом и
серебром, "там внизу, среди мертвецов" *, был величественным их соседом. За
углом высился дом богатой Ост-Индской компании *, наводя на мысль о
драгоценных тканях и камнях, о тиграх, слонах, широких седлах с балдахином,
кальянах, зонтах, пальмах, паланкинах и великолепных смуглых принцах,
сидящих на ковре, в туфлях с сильно загнутыми вверх носками. Всюду по
соседству можно было увидеть изображения кораблей, устремляющихся на всех
парусах во все части света; товарные склады, готовые отправить в путь кого
угодно и куда угодно, в полном снаряжении, через полчаса; и маленьких
деревянных мичманов в устаревшей морской форме, находившихся над входом в
лавки морских инструментов и вечно наблюдавших за наемными каретами.
можно было бы назвать фамильярно самой деревянной, - той, которая
возвышалась над тротуаром, выставив вперед правую ногу с учтивостью поистине
невыносимой, обладала пряжками на башмаках и жилетом с лацканами, поистине
неприемлемыми для человеческого разума, и подносила к правому глазу некий
возмутительно несоразмерный инструмент, - единственный хозяин и владелец
этого Мичмана, - вдобавок гордившийся им, - пожилой джентльмен в валлийском
парике *, вносил арендную плату, налоги и пошлины в течение большего числа
лет, чем насчитывали многие великовозрастные мичманы во плоти и крови, а в
мичманах, которые достигли бодрой старости, не было недостатка в английском
флоте.
Корнев Павел
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Доценко Виктор