не пытался скрыть. Магазин все еще слишком мал! Магазин новинок с
девятнадцатью отделами, в которых занято четыреста три служащих!
придется значительно расширить дело... Я серьезно об этом подумываю.
Госпожа Дефорж обещала пригласить к себе завтра одного крупного банкира и
устроить мне с ним свидание... В общем, мы еще потолкуем, когда все
немного прояснится.
а тот с трудом приходил в себя. Этот ужас окружающих благоразумных людей
забавлял Муре. Однажды, в припадке внезапной откровенности, которою он
порой ошеломлял своих коллег. Муре объявил, что, в сущности, он куда
больше еврей, чем все евреи мира: от отца, на которого он походил и
внешним своим и внутренним обликом, он унаследовал веселый нрав, умение
ценить деньги; матери же он был обязан вспышками неуемной фантазии,
которые, пожалуй, и были причиной большей части его удач, ибо он отлично
сознавал неодолимую силу своей смелости, побеждающей все препятствия.
сказал в заключение Бурдонкль.
некоторые детали и рассмотрели образец чековой книжки, придуманной Муре
для записи проданных товаров. Заметив, что вышедшие из моды, залежавшиеся
товары раскупаются тем быстрее, чем больше доля, отчисляемая в пользу
продавца, Муре ввел на основе этого наблюдения новые приемы торговли.
Отныне он стремился заинтересовать продавцов во всем, что они продают; он
им давал известный процент с малейшего лоскута материи, с малейшего
проданного яме предмета; это нововведение взбудоражило всю торговлю
новинками и обостряло среди продавцов борьбу за существование, из которой
хозяева извлекали выгоду. Борьба эта превратилась в руках Муре в движущую
пружину, в организационный принцип, который он настойчиво проводил в
жизнь. Он раздувал страсти, сталкивал интересы, позволял сильным поглощать
слабых, а сам только жирел на этой борьбе. Образец чековой книжки был
одобрен: сверху, на корешке и на отрывном листе, значились название отдела
и номер продавца; на обеих частях листка имелись графы для указания
количества метров, обозначения товара и цены; продавцу оставалось только
еще подписать листок, прежде чем отнести его в кассу. Это чрезвычайно
упрощало контроль: достаточно было сличить листки, сданные кассой в стол
учета, с корешками, оставшимися на руках у продавцов. А продавцы могли
отныне каждую неделю без всяких затруднений получать причитающийся им
процент и наградные.
Бурдонкль. - Вам пришла в голову превосходная мысль.
ночью, за ужином... Я намерен выдавать небольшую премию служащим стола
учета за каждую ошибку, которую они найдут при сверке записей
проданного... Понимаете, тогда можно быть уверенным, что они не пропустят
ни малейшей ошибки; скорее даже станут их сами выдумывать. - И он
рассмеялся.
за существование восхищало его: Муре поистине обладал талантом
администратора, он мечтал организовать работу предприятия таким образом,
чтобы, эксплуатируя чужие аппетиты, медленно, но верно удовлетворять
собственные. "Если хочешь выжать из людей все силы, - частенько говорил
он, - и даже сыграть немного на их честности, их следует прежде всего
столкнуть с их же потребностями".
вчера прибыл? Бутмон, вероятно, занят приемкой?
стороны улицы Нев-Сент-Огюстен. Там вровень с тротуаром был устроен люк.
Товары, сгруженные с фургонов, сначала взвешивали, затем спускали вниз, и
они скользили, ударяясь о стенки, по крутому катку, дубовые части и скрепы
которого блестели от постоянного трения ящиков и тюков. Все, что
привозилось, попадало в магазин через этот зияющий трап: здесь шло
непрерывное поглощение товаров, которые, как водопад, с шумом низвергались
в подвал. Но поистине неистощимые потоки струились по желобу в подвал в
дни базаров: лионские шелка, английские шерстяные материи, французские
полотна, эльзасский коленкор, руанские ситцы; иногда ломовым телегам
приходилось становиться в очередь; тюки низвергались в пропасть, с глухим
шумом, словно камни в глубокую воду.
кипела: вереница ящиков спускалась как бы сама по себе, - человеческих
рук, которые сталкивали их сверху, не было видно, и казалось, что ящики
низвергаются как воды некоего диковинного источника. Вслед за ящиками
поползли тюки, которые переворачивались, точно катящиеся булыжники. Муре
смотрел, не говоря ни слова. Но этот водопад товаров, приносивший с собою
тысячи франков в минуту, зажигал в его светлых глазах огоньки. Никогда еще
не было у него такого ясного сознания начавшейся битвы. Этот поток товаров
надо было направить во все концы Парижа.
широкие отдушины, несколько служащих принимали грузы, между тем как
другие, в присутствии заведующих отделами, вскрывали ящики и распаковывали
тюки. Оживление, настоящее оживление верфей, наполняло все подземелье, -
обширный подвал с цементированными стенами и с чугунными столбами,
подпиравшими своды.
молодому человеку, занятому проверкой содержимого одного из ящиков.
целое утро.
товар, который приказчик брал из ящика и выкладывал на большой прилавок.
За ними тянулись другие прилавки, также заваленные товарами, которые
проверялись целой толпой служащих. Всюду шла распаковка и приемка;
казалось, всевозможные ткани перемешались здесь - их разглядывали,
выворачивали наизнанку, расценивали среди неумолчного гула голосов.
весельчак с черной как смоль бородой и красивыми карими глазами. Уроженец
Монпелье, гуляка, хвастун, он был неважным продавцом, зато в деле закупок
не знал себе равного. Его отправил в Париж отец, державший в провинции
магазин новинок; но когда родитель решил, что молодой человек достаточно
ознакомился с делом, чтобы стать его преемником в торговле, сын наотрез
отказался возвратиться в родные края. С тех пор между отцом и сыном
началось соперничество; отец, целиком ушедший в свою мелкую провинциальную
торговлю, приходил в негодование, видя, что простой приказчик зарабатывает
втрое больше, чем он; а сын посмеивался над папашей, работавшим по
старинке, хвастался своими доходами и будоражил весь дом всякий раз, когда
приезжал на побывку. Как и другие заведующие отделами, он получал сверх
установленных трех тысяч жалованья известный процент с продажи. Обыватели
Монпелье, изумленные и преисполненные почтения, без конца толковали о том,
что сын Бутмона за прошлый год положил в карман пятнадцать тысяч франков;
а ведь это только начало; люди предсказывали раздраженному отцу, что
впереди не то еще будет.
разглядывать. Это был фай с серебристо-голубой каймой, знаменитый шелк
"Счастье Парижа", при помощи которого Муре рассчитывал нанести соперникам
решительный удар.
Дюмонтейль и мог выделать такую штучку... В последнюю мою поездку к нему,
когда я повздорил с Гожаном, он соглашался перевести сто станков на
выделку этого образца, но требовал прибавки по двадцать пять сантимов за
метр.
по фабрикам; он останавливался в лучших гостиницах и был уполномочен
платить фабрикантам наличными. Вообще он пользовался неограниченной
свободой и закупал что ему заблагорассудится, лишь бы только оборот его
отдела каждый год увеличивался; сам он с этого получал известный процент.
В общем, его положение в "Дамском счастье", как и всех других заведующих,
было несколько особое: он являлся коммерсантом-специалистом в кругу
специалистов по другим областям торговли, образующим в совокупности как бы
население обширного торгового города.
шестьдесят... Вы знаете, это ведь почти себестоимость.
один, я бы распродал его в убыток.
задача - побольше выручить...
общей прибыли, и понижать цену было не в его интересах. Ему как раз и было
поручено наблюдать за расценками и следить за тем, чтобы Бутмон, уступая
единственно желанию продать побольше, не продавал со слишком маленькой
прибылью. К тому же Бурдонкля вновь охватили сомнения: все эти комбинации,
затеваемые с целью рекламы, были выше его понимания. Поэтому, собравшись с
духом, он возразил:
убыток, потому что нужно же покрыть накладные расходы, а они не
пустячные... Его везде стали бы продавать по семь франков.
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Березин Федор
Свержин Владимир
Шилова Юлия