складывается счастливая жизнь... Я не даю советов, а если бы и давал, едва
ли стоило бы им следовать, Брайан... так, сейчас посмотрим... где-то...
где-то... А!
каким чародей показывает свои фокусы, и вложил ее с победоносным видом в
руку Брайану. Это был Сэнди Куфэкс. Это были "Везунчики-56". И там был
автограф.
прочел Брайан замогильным шепотом. Больше он уже ничего не мог сказать.
6
приятное совпадение, правда?
конверт с бесценным грузом сверхъестественной тяжестью оттягивал ему руку.
себя заговорить, голос его изменился до неузнаваемости. Такой голос мог
скорее принадлежать тяжело больному старику.
вынул ее из конверта, подцепив своим тонким пальцем с тщательно
наманикюренным ногтем.
которые, несомненно, принадлежали перу Сэнди Куфэкса, которым он
расписывался. Там было два имени. Одно напечатано полностью - Сэнфорд
Куфэкс, а второе - его личное, живое, Сэнди Куфэкс. И, конечно, оно было в
тысячу раз лучше, потому что оно было настоящее. Сэнди Куфэкс держал эту
карточку в руках и собственноручно поставил свой автограф. Собственноручно -
это значит собственной рукой, а автограф - это значит свое собственное имя.
Волшебное имя.
стоял перед началом игры на Эббетс Филд и всамделишный Сэнди Куфэкс, молодой
и сильный, когда все его подвиги и слава были еще впереди, взял в руки эту
карточку, может быть, еще хранившую приторный запах розовой жвачки, и
поставил на ней свое имя... и мое тоже, подумал Брайан.
сжимал в кулаке окаменевшую деревяшку. Только на этот раз ощущения были
гораздо глубже. Гораздо! Аромат свежеподстриженного травяного газона.
головы бейсбольное кепи и почесывает козырьком голову прямо над тем местом,
откуда начинают расти волосы, у самого лба. Затем кепи водворяется на место.
волшебные слова.
он, не поднимая головы от карточки; держит ее своей огромной правой ручищей
и пишет левой, той самой левой, которая очень скоро станет великой и
знаменитой.
раздевалке, и его тень трусит рядом...
возвращается в действительность и видит, что мистер Гонт с любопытством
наблюдает за ним.
карточку надо вернуть, вернуть немедленно и сразу уйти, но не в силах этого
сделать. Мистер Гонт смотрит прямо ему в глаза, нет, еще глубже, в самый
мозг, и Брайан не в силах отвести взгляд.
покупатель. Сколько бы ты заплатил за эту карточку?
сообщать продавцу, сколько у него денег. Это то же самое, что вывернуть
перед ним бумажник наизнанку или высыпать на пол содержимое карманов. Если
не можешь соврать, молчи. Это первое правило честной торговли, Брайан, мой
мальчик.
них.
половинка. Одна из них - это наличные. Другая - услуга. Ты меня понимаешь?
единственное, что походило на реальность в этом далеком мире, были глаза
мистера Гонта, огромные и темные.
восемьдесят пять центов, - сказал старик. - Как ты считаешь, это
справедливо?
и неестественно тонким. Он чувствовал, как постепенно уменьшается в росте,
удаляясь, удаляясь... и приближаясь к тому месту в пространстве, где любые
воспоминания о реальности рассеиваются.
направлении. Теперь, что касается услуги... Тебе знакома женщина по имени
Вильма Ержик, Брайан?
том же квартале, что и мы, только с другой стороны.
внимательно, Брайан. - Вероятно, он продолжал говорить, но Брайан не мог
понять что именно.
7
выпроваживал за дверь, на Мэйн Стрит, неустанно повторяя, как он был рад
знакомству и как он надеется, что Брайан непременно сообщит маме и всем
своим друзьям, что он нашел здесь теплый прием и порядочное отношение.
вместе с тем такую приятную легкость, как будто только что проснулся после
освежающего полуденного отдыха.
захлопнулась дверь. Брайан смотрел на нее. На табличке, висевшей на двери,
было написано ЗАКРЫТО.
8
на фасаде банка показывал лишь десять минут четвертого. То есть он пробыл
там всего двадцать минут, даже меньше. Он уже занес ногу, чтобы оседлать
велосипед, но передумал и, прислонив руль к животу, запустил руки в карманы
штанов. Из одного он выудил шесть сверкающих медных монет. Из другого -
бейсбольную карточку с фотографией Сэнди Куфэкса него автографом.
силы Господние не могли его заставить вспомнить, как это все произошло.
Единственное, что всплывало в памяти - имя Вильмы Ержик.
этой стоила всего на свете. Брайан аккуратно вложил ее в рюкзак, чтобы не
дай Бог не помялась, и, сев на велосипед, помчался домой. Всю дорогу он
улыбался.
Глава 2
1
какими бы наивно-провинциальными они ни были, неожиданно проявляют такую
широту взглядов, какой не снилась их братьям, населяющим крупные столичные
города. В Нью-Йорке и Лос-Анджелесе новая галерея может привлечь небольшую
группу потенциальных спонсоров и нескольких зевак, которые соберутся, чтобы
поглазеть, как перережут ленточку у входа, открытие нового клуба, возможно,
даже образует очередь любопытных и баррикады из полицейских с рациями и
дубинками наготове, а также отряда суетливых репортеров со своей громоздкой
фототехникой. Будет возбужденное обсуждение среди театралов и киноманов
перед и после премьеры на Бродвее, вне зависимости от того, вызовет ли она
бурю восторженных аплодисментов или дождь из гнилых помидоров и тухлых яиц.
перед входом ни нетерпеливой толпы, ни стройной молчаливой очереди.