лицами, умоляя сказать, что случилось. Том сказал с неподдельным
страданием в голосе:
обряды и обычаи, соблюдаемые здесь при этих чрезвычайных обстоятельствах?
Пожалуйста, поспешите ответом, дольше я не в силах терпеть!
все смущенно переглядывались, как бы спрашивая друг у друга совета. Но
перед ними была глухая стена, и во всей английской истории ничто не
указывало, как через нее перешагнуть. Главного церемониймейстера не было,
и никто не дерзал пуститься в плавание по этому неведомому морю, никто не
отваживался разрешить на свой риск столь важную, серьезную проблему. Увы!
Наследственного чесальщика в Англии не существовало. Тем временем слезы
вышли из своих берегов и потекли у Тома по щекам. Нос все настойчивее
требовал, чтобы его почесали, и, наконец, природа прорвалась сквозь
преграды придворного этикета, и Том, мысленно молясь о прощении, если он
поступает неправильно, облегчил удрученные сердца приближенных,
собственноручно почесав свой нос.
сосуд из чистого золота, наполненный ароматной розовой водой для
полоскания рта и омовения пальцев. Наследственный подвязыватель салфетки
встал поблизости, держа наготове полотенце. Том несколько времени в
недоумении рассматривал таз, потом взял его в руки, поднес к губам и с
самым серьезным видом отпил из него глоток. Потом возвратил его
лорду-прислужнику:
никакой.
рассудок его поврежден, болезненно отозвалась во всех сердцах и никому не
показалась забавной.
вышел из-за стола как раз в ту минуту, когда придворный священник встал у
него за креслом, поднял руки и возвел глаза к небу, готовясь начать
благодарственную молитву. Но и тут никто как будто не заметил, что принц
совершает необычный поступок.
кабинет принца Уэльского и предоставили себе самому. По стенам, по дубовым
панелям, в кабинете висели на особых крючках различные части блестящего
стального вооружения с чудесной золотой инкрустацией. Все эти доспехи
принадлежали принцу и были недавно подарены ему королевой, мадам Парр
[Парр Екатерина (1512-1548) - шестая жена короля Генриха VIII].
можно надеть без посторонней помощи; он хотел было позвать кого-нибудь,
чтобы ему помогли завершить туалет, но вспомнил об орехах, принесенных с
обеда, и, подумав, как весело будет грызть их не на глазах у толпы, без
всяких великих наследственных лордов, которые докучают тебе непрощенными
услугами, поспешил развесить все эти прекрасные доспехи по местам. Скоро
он уже щелкал орехи и чувствовал себя почти счастливым, впервые после
того, как господь бог в наказание за его грехи превратил его в
королевского сына. Когда все орехи были съедены, он заметил в шкафчике
несколько книг с заманчивыми названиями, в том числе одну об этикете при
английском дворе. То была ценная находка! Он улегся на роскошный диван и
самым добросовестным образом принялся за изучение этой науки. Оставим его
там до поры до времени.
8. ВОПРОС О ПЕЧАТИ
пробормотал про себя:
его. Слабеющее дыхание подтверждает предзнаменования снов.
слышно:
угодно ли будет его величеству принять лорда-канцлера, который дожидается
в соседней комнате.
находятся в зале суда и, приговорив к смерти герцога Норфолкского,
почтительно ожидают ваших повелений.
парламентом и собственною моею рукою приложу печать к приговору,
избавляющему меня от...
Придворные опустили его на подушки и поспешили привести в чувство
аптечными снадобьями. Немного погодя король грустно сказал:
поздно и мне не дано насладиться столь желанным событием. Иди же, иди
скорее, - пусть другие исполнят этот радостный долг, который я бессилен
исполнить. Я доверяю мою большую печать особой государственной комиссии;
выбери сам тех лордов, из которых будет состоять эта комиссия, и тотчас же
принимайтесь за дело. Торопись, говорю тебе! Прежде чем солнце взойдет и
опустится снова, принеси мне голову Норфолка, чтобы я мог взглянуть на
нее.
приказание, чтобы мне вручили теперь же большую печать, дабы я мог
совершить это дело.
при этом сказали, что никто не должен касаться ее, пока вы своей
королевской рукой не скрепите смертного приговора герцогу Норфолкскому.
ее?.. Я так ослабел... В последние дни память изменяет мне все чаще и
чаще. Все это так странно, так странно...
безуспешно стараясь сообразить, что же он сделал с печатью.
помнят, что вы вручили большую государственную печать его высочеству
принцу Уэльскому, чтобы он хранил ее у себя до того дня, когда...
скорее: время летит!
с пустыми руками, и сказал:
безотрадную весть: по воле божией болезнь принца еще не прошла, и он не
может припомнить, была ли отдана ему большая печать. Я поспешил доложить
об этом вашему величеству, полагая, что вряд ли стоит разыскивать ее по
длинной анфиладе обширных покоев, принадлежащих его высочеству. Это было
бы потерей драгоценного времени и...
произнес:
него, и мое сердце разрывается от любви и сострадания к нему и скорбит,
что я не могу взять его бремя на свои старые, удрученные заботами плечи,
дабы он был спокоен и счастлив.
глаза его снова открылись. Он повел вокруг себя бессмысленным взглядом, и,
наконец, взор его остановился на коленопреклоненном лорде-канцлере.
Мгновенно лицо его вспыхнуло гневом.
покончишь с изменником, завтра твоя шляпа останется праздной, так как ее
не на что будет надеть.
печати.
возил я с собою в чужие края, лежит у меня в сокровищнице. И если исчезла
большая, разве тебе недостаточно малой? Ступай! И - слышишь? - не смей
возвращаться без его головы.
королевского гнева; а комиссия не замедлила утвердить приговор, вынесенный
раболепным парламентом, и назначить на следующее утро казнь первого пэра
Англии, злополучного герцога Норфолкского.
9. ПРАЗДНИК НА РЕКЕ
засверкал веселыми огнями. В сторону города река, насколько хватало
взгляда, была сплошь покрыта рыбачьими барками и увеселительными судами;
вся эта флотилия, увешанная разноцветными фонариками, тихо колыхалась на
волнах и была похожа на бесконечный сияющий сад, цветы которого тихо
колеблются от дуновения летнего ветра. Великолепная терраса с каменными
ступенями, ведущими к воде, была так широка, что на ней могла бы
Сертаков Виталий
Каргалов Вадим
Орлов Алекс
Майер Стефани
Доценко Виктор
Корнев Павел