быть, организовали нам эту комнатку. Отремонтировали, мелом побелили,
подкрасили. Ничего не скажу, спасибо, папочки-мамочки, царствие небесное, не
прогневитесь, что вспомнил.
суверенная, можно сказать, сугубо трагическая тема. Отдельный кит. О нем
позже.
белизна и чистота. Набрал я два ведра воды, ага... Поставил на стол. В
центре комнаты. И сам туда же полез, стервец. Ох, решительный был!...
Посвистываю так, залезая. Как на гору Голгофу. Знаю, на что иду. На святое
дело. Только что не перекрестился, комсомольцем был. Лампочка, помню, с
потолка, как знамение, затылок маленько так пригревала... Покурил, дождался,
пока она, гулена магазинная, в окне обратным путем нарисуется. Взял ведро в
крепки рученьки, прицелился. Да поближе к стене-то белым белой вдарил всем
объемом воды из этой народной емкости. Брызги - до потолка. Сам представишь:
пол-то у моей певуньи на тот момент... не очень так чтобы чистый был.
Брызги, соответственно, грязные. Да плюс мел со стен поплыл. Я, значит,
зрительно зафиксировал достижение нужного результата, повернулся на сто
восемьдесят градусов. И другое ведро - та же судьба. На полу - картина
Айвазовского "Девятый вал". Тут и она заходит - чуть не в обморок. А я-то ее
вверх задницей встречаю, на карачках, с тряпкой в руках - полы, дескать,
мою, аж язык вывалил от усердия, честно.
утомленности торжественность концовки приобретает особенный драматизм:
умею, так и мою. Тут, главное, не уступить: только так умею, и точка!
Следующий раз попросишь, - непременно помою. Еще лучше постараюсь, потому
как исполнительный и любящий муж. Ясный взгляд, выдающий чистоту помыслов.
Никаких ультиматумов! Ни-ни!...
последняя помывка половых, понимаешь, площадей. Отказ мне по этой теореме на
всю оставшуюся жизнь. Что и требовалось доказать.
производственные шумы за стенами вагончика. Лампочка под потолком, слегка
покачиваясь, сияет необыкновенно ярко.
глядя на меня. Это обращение к Богдану: не ври при человеке-то. И ко мне:
врет компаньон, не обращайте внимания.
начала прибавляет громкости, которая вкупе с грустной интонацией выдает
цель: эта фраза больше не для Васи, а для постороннего слушателя, то есть
для меня:
противоправных действий. - Казалось, Богдан начал издалека, чтобы опять
рассказать что-то веское, которое напрочь развеет все сомнения относительно
его порядочности:
тоже один кратковременно присутствовал. Герр Ганс, как сейчас помню. Хер
Ханс, как он сам говорил. Мы с матерью на кухне жили. Этот самый что ни на
есть фашист, Вася, меня, знаешь чего?
лжи.
коробках, россыпью, хвать жменьку из кучки, где побольше, и побежал. Таким
образом, насколько мог, подрывал могущество немецкой военной машины. На
яблоках попался...
немытую голову.
сам-то спящим притворился. На живца, вроде как, охотился. Видно, давно
"Бохтана", куряку малолетнего, заподозрил в партизанской деятельности. Ну и
огрел меня, фриц гитлеровский, сапожищем кованным, каблук с подковой.
Выхватил из-под кровати за голенище и каблуком с подковой хрясть по голове.
Я отползаю в коридор, на карачках, хвост поджал, а он идет рядом в кальсонах
и что-то лопочет. А меня в глазах радуга. Такая, знаешь, не полукружьем, как
в природе, а прям замкнутой сферой, мерцает. Я думал, конец, если еще раз
врежет. "Хайль Гитлер", - уважительно так говорю и дальше отползаю, вроде
как степенно.
думы эти весьма небеспочвенны, что через тот нокаут с тех пор я расти
перестал. Почти. После войны сантиметров на несколько вытянулся, и все.
Остальное в корень пошло. В смысле жизненной обстоятельности. После войны -
ФЗУ, детство, прямо скажем, несытное. Однако, по дачам или, там, по вагонам
не лазал, и прочая, и прочая, как мои, так сказать, сверстники-современники
из училища, - нет, ничем таким незаконным не промышлял. Иной раз -
веришь-нет? - по рынку иду, взгляд если упадет на кучу какого-нибудь фрукта,
апорта какого-нибудь, - а продавец забалакался, отвернулся, бери не хочу, -
так я аж зажмуриваюсь и озираюсь кругом: нет ли кого рядом с сапогом
кованным!.. Комплекс, Вася, комплекс. Последствие войны.
Василий.
всему, более определенного сочувствия. Возникла пауза. Наконец, кашлянув
Богдан спросил:
прикладываю, - никуда не пришивается.
какой-нибудь подковой?
иногда - Эзоп. Даже я тебя не всегда понимаю.
предостерегающе выставил вперед палец Богдаг. - Старый конь борозды не
портит!... У старых коней еще поучиться нужно! - Богдан зевнул.
сну.
поведали мне лично. Это случалось, когда один из них временно отсутствовал в
вагончике. В такие минуты мне доводилось видеть буквально раздавленного
своей печалью Васю и почти серьезного Богдана. Оказавшись вместе, они
переворачивались, по терминологии Богдана, до неузнаваемости. Богдан
становился великовозрастным полугородским ерой, а Василий - бесстрастным
деревенским детиной.
черные перламутровые пуговицы. Бросил тело у порога. Заговорил рассержено:
ставишь, как дурак. Потом придешь, а он живой, зараза! Нет чтобы головой
влезть куда полагается, так все норовит то лапой пойматься, то всем
туловищем. А начнешь душить - орет, как ребенок!... Тьфу ты!
использовал лексику Богдана. - Чтобы раз и навсегда. Все игрушки играешь, -
а кто-то мучается.
принесешь от чистого сердца, а повара носы воротят: ты его сначала обдери,
ты его то, ты его се!... Ага! Фиг вам, сами тогда обдерем и без посторонней
помощи употребим.
за всю жизнь так и не понял вкус дичи. Предпочитаю что-нибудь попрозаичнее.
Кролика, например.
отсутствие в тундре "какого-нибудь" захудалого гастрономишки и нахваливал
Васин "шулюм". Он то и дело косил по сторонам, явно его мучили какие-то
сомнения. Наконец он отложил ложку в сторону и виновато моргая пожаловался
мне:
Доставал медицинский чистячок - и вовнутрь. Помогало. А здесь вот, за
неимением... Нет, иногда, конечно, в город гонца посылаем. Но быстро
кончается, во-первых. Во-вторых, начальство не приветствует - трасса!...
нарезного.
стулом, умело прошел, как цирковой лилипут по батуту, к противоположной
дужке и снял с полки початый флакон тройного одеколона. Изящно чиркнул
большим пальцем по колпачку, который юлкой слетел с резьбы и упал в ловко
подставленную ладошку фокусника. Быстро вылил содержимое в кружку. Изобразив
на лице борьбу с брезгливостью и скороговоркой позавидовав нам, более
здоровым людям, ухнул "тройник" молодецким залпом с запрокидом головы.
моргая и удовлетворенно закусывая.
удовольствие. - Ты, Вася, я подозреваю, часто дома, на "земле", то есть,
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Фазиль Искандер
Кервуд Оливер Дж.