что комитет начальников штабов выбрал именно это время.
зеркало в туалетной комнате, он собрал информационные материалы, с
которыми должен был ознакомиться Скотт перед визитом сэра Гарри
Ланкастера, и по коридору кольца "Е" отправился в кабинет председателя
комитета начальников штабов. Ждать ему пришлось недолго: через несколько
минут в приемную вошел Скотт.
раскладывает около большого зеленого пресс-папье утреннюю порцию сигар,
Кейси не мог не восхититься своим шефом. Несмотря на свои пятьдесят восемь
лет, Скотт оставался военным с головы до ног. Чуть загорелое, почти без
морщин, если не считать паутинки в уголках глаз, лицо. Рост футов шесть с
лишним, вес около двухсот фунтов. Никто бы не назвал его изнеженным
человеком. Очень густые с проседью волосы были аккуратно зачесаны набок.
Твердый подбородок и резко обозначенные скулы делали его лицо волевым и
запоминающимся.
военачальником после Дуайта Д.Эйзенхауэра. Почти тридцать лет журналисты
превозносили его - и как летчика-истребителя в годы второй мировой войны,
сбившего в течение дня несколько "мессершмиттов", и как одного из первых
асов реактивной авиации во время событий в Корее, и как блестящего
командира ВВС в Иране, изобретательно применившего новую тактику
авиационного прикрытия войск, что в какой-то мере восполняло недостаточную
боеспособность наземных частей.
качества Эйзенхауэра и Макартура. Он обладает, говорилось в них, теплотой
и добродушной улыбкой первого и в то же время суровым патриотизмом,
блестящим умом и некоторой склонностью к позированию - второго. Вместе с
тем Кейси знал кое-что такое, чего не знало большинство журналистов. Скотт
был наделен чувством политической интуиции и обладал широким кругозором.
Кейси знал также, что Скотт пока не допустил ни одной сколько-нибудь
крупной ошибки военного или политического характера. Осуждая отношение
правительства к войне в Корее, и в частности запрещение совершать
бомбардировочные рейды за Ялуцзян, он ухитрялся выражать свой протест в
такой форме, что не нажил неприятностей, так пагубно отразившихся на
карьере Макартура. Соответствующие рекомендации Скотта, направленные по
команде, не получали огласки до тех пор, пока кто-то (Кейси предполагал,
что Мердок) несколько месяцев назад не разболтал о них журналистам
газетного концерна "Скриппс-Говард". Скотт категорически возражал против
решения президента Фрейзиера добиваться мира в Иране и не подвергаться
риску ядерной войны, но и тут соблюдал необходимую осторожность. Никогда
не переходил он границ дозволенного и во всем, что касалось договора о
разоружении, хотя в качестве председателя комитета начальников штабов мог
бы действовать открыто.
временами смачивая большой палец и листая страницы.
заметил он. - Что вы думаете об их предложении перебросить на Окинаву в
наше распоряжение воздушно-десантный полк?
командир - большой друг генерала Фарадея. Они быстро поймут друг друга.
Джигс. Пожалуй, теперь я полностью в курсе дела.
моему мнению, они отлично справились со своей задачей.
несколько часов назад!" - Кейси осторожно закрыл за собой дверь. Скотт
погрузился в чтение кипы подготовленных для него бумаг. Рабочий день
председателя комитета начальников штабов начался.
Джордан Лимен, как и его главный военный советник генерал Скотт, начал
пораньше и к половине девятого уже успел поработать около часа. Разница
состояла в том, что Лимен все еще не встал с кровати. Вокруг него валялись
развернутые газеты. Лимен просматривал воскресные газеты потому, что по
воскресеньям они публиковали много читательских писем и более подробные
передовые статьи.
никак нельзя назвать радужным. Например, в передовице газеты
"Конститьюшн", издававшейся в городе Атланте, говорилось:
скептицизм в отношении России... Мы, конечно, надеемся, что доверие
президента Лимена к Москве оправдается, но..."
тоне, заявляла:
серьезными оговорками. Эти оговорки вовсе не были излишними, если судить
по последним сообщениям официального органа Коммунистической партии
Советского Союза "Правды"..."
Америке очень серьезные оговорки имелись только у авторов передовых
статей!" Он встал с кровати, прошел в большой, овальной формы кабинет и
налил чашку кофе из только что принесенного кофейника.
видеть непрерывно катившийся по Конститьюшн-авеню утренний поток машин.
"Забавно, - подумал он. - Люди, которые едут в этих автомашинах, работают,
как и я, в правительственных учреждениях. Я могу поручать им любое дело,
придумать для них должности или, наоборот, ликвидировать их. И, однако,
они обладают властью погубить все, что сделано мною, - по ошибке, из-за
халатности или даже умышленно".
известные чиновники. Но именно в результате своей неизвестности они
чувствовали себя в безопасности и имели массу друзей, а он благодаря своей
славе был уязвим и одинок.
какое одиночество ждет его, едва он принесет присягу и переедет в Белый
дом. Однако до вступления на пост президента его опасения на этот счет
носили отвлеченный характер, поскольку основывались лишь на мемуарах и
легендах. Ни чтение книг, ни советы предшественников не могли подготовить
его к тяжкому бремени президентства. Джордан Лимен до сих пор не забыл,
как он был потрясен и подавлен, когда его подробно ознакомили с тем
механизмом, при помощи которого президент мог в роковой момент открыть
шлюзы ядерной войны.
кофе. - Расхныкался!
с кофейником. Взглянув на первую страницу, он сразу увидел заголовок,
который, как он и предполагал, должен был рано или поздно появиться:
"ПОПУЛЯРНОСТЬ ЛИМЕНА УПАЛА ДО САМОГО НИЗШЕГО УРОВНЯ ЗА ВСЮ ИСТОРИЮ
ПРОВЕДЕНИЯ ОПРОСОВ".
дебатов в сенате во время ратификации договора много раз подчеркивался в
газетах, что не могло не повредить ему в общественном мнении. Но цифры,
которые еще вчера вечером сообщил секретарь, застали его врасплох, "Да, на
этот раз мы получаем основательную взбучку, - подумал он. - Мы? Не
увиливай от самого себя: ты. Ты!"
ванную комнату - купаться и бриться. Он позволил себе еще раз на минуту
задуматься над результатами проклятого опроса и снова вслух с иронией
произнес:
результатам опроса "Литерери дайджест", президентом должны были избрать
Элфа Лендона, а он провалился, да еще с треском.
кивнул пехотному уорент-офицеру [уорент-офицеры занимают в армии США
промежуточное положение между офицерами и сержантами; по своему правовому
положению они приравнены к младшим офицерам], сидевшему у двери его
комнаты:
обмен утренними приветствиями с этими военными. Их было пятеро, и каждую
ночь, пока Лимен спал, один из них дежурил у его двери. В течение всей
ночи на коленях у него лежал портфель, а в нем небольшая черная шкатулка
со сложными шифрами, которые были необходимы президенту при объявлении
ядерной войны.
молчаливых и незаметных уорент-офицеров, он сразу возвращался к своим
президентским будням, чувствуя себя так, словно нагим бросался в ледяную
воду. Однако со временем Лимен смирился с этим постоянным напоминанием о
ядерном кошмаре и обращал на него не больше внимания, чем на трехдюймовые
бронированные стекла кабинета, способные защитить его от пули любого
сумасшедшего со снайперской винтовкой. Лимен завтракал в маленькой