сбежало, запасы кончились, одной кашицей на коре и выдержали.А уж убоинки
сладкой годков этак с пяток не видывали. Все тебя ждали. Сегодня сон мне
вещий был про тебя. Сбылся.
успела?
Слово.
старухи распахнулись радостно и опасно полыхнули.
стене и выставил руку: черный клинок затрещал, зашипел, словно раскаленный
под каплями дождя.
грызть и нахваливать... Старик потихонечку смещался в угол, перекидывая
взгляд со старухи на кошку, та уже потянулась, встала на задние лапы и стала
расти. Вот она уже ростом с хозяйку, выше, вот уже под два метра.
длинны.
полуметре от острия меча.
боком, глядя на хозяйку.
удобным положением и попытаться зарубить "испуганную" кошку, он не глядя
хватил мечом назад, по стене. Глубокий разрез распахнулся, стенки его
заметно вывернулись наружу, словно не окаменевшие бревна, а живая плоть. По
ушам хлестнул оглушительный крик-скрип, вся изба содрогнулась. Старик
крикнул в пространство:
рубанул крестнакрест и промахнулся оба раза, но и Зинка достать его не
смогла. Минуты три она стремительно и бесшумно, словно нетопырь, металась
перед невидимой границей, очерченной досягаемостью меча, молниеносные выпады
когтистой лапы были бы смертельны для человека, достигни цели хотя бы один,
но старик был пока невредим. Баба Яга творила заклинания, дула на клочки
волос, взбивала воздух ладонями, однако меч был открыт и заклинания
бесплодно опадали. Случайно, на миг, образовалось нечто, вроде передышки:
остановился меч, переводила дух Яга, замерла на дыбах
ножа под сердцем, за которую она успела рефлекторно схватиться.
Охти мне... Ой больното!... Старуха ухватилась покрепче, подвывая, выдернула
нож, отбросила его не глядя и, зажимая рану ладонями, хныча и вся в слезах
побежала к сундуку у стены.
И на этот раз Зинка успела отскочить невредимой, но контратаки не
последовало: меч прошел так близко от ее брюха, что даже слизнул шерстинки
-- словно мышиная тропка вдоль живота натопталась; Зинка все еще угрожала
атакой, но и сама выглядела напуганной.
сарафане пучки неведомых трав.
и возьмет, да и там дымоход засорится. Так когда обедать, или аттракционами
сыты будем? -- Он вдруг, не прекращая примирительной речи, прыгнул вперед и
рубанул еще. Зинка с мявком успела отпрянуть и на этот раз, но судьбу
испытывать больше не пожелала: в считанные секунда она уменьшилась до
нормальных размеров, втянула когти и сиганула на печку.
творишь, ирод!...
меч по-самурайски, рукояткой вперед, и вогнал клинок до половины в стену,
позади себя. Изба отчаянно завизжала, словно несмазанное колесо перед
исполинским мегафоном, но с места не трогалась, только сотрясалась мелко.
проживу, Но я решил пообедать, а раз так, то ты мне на карачках, а
прислуживать будешь. Или умрешь бесславно и немедленно.
прыть потерял. Э-э-эх, герой -со старухой он справился. Все одно -- недолго
тебе свет коптить, ты уж не тот, что был, старость -она сильнее будет... Да
перестань же мучать ее, злодеище!... Сейчас, сейчас оклемаюсь чуток от
твоего ножа и покормлю, подавись -- не жалко.
добытчица. Не губи, змей, ты, аспид! Я тебе денег, маны дам...
его...
Старик подпустил ее на нужное расстояние и дал неловкого пинка. Зинка
перевернулась в воздухе, шмякнулась на лапы и вновь спряталась за печкой.
кровище вся, и жратву на стол, мне идти далече... Почую отраву --
позавидуешь мертвым. Если мясо -- порежь помельче, а то мне пока нечем
жевать. Да, и нож верни, только тоже вымой как следует.
Рисовую кашу на молоке, картовь отварю. Карася вяленого дам -- сам
натребушишь на часточки, какие надобно, нет больше ничего, обыщи, коли не
веришь.
Брянщину указала честно.
ног, да надежнее -- лесом идти, вдоль шоссе. Он задумчиво тер дряблый
подбородок и вдруг ощутил знакомое, да уж давно забытое покалывание --
щетина поперла. Это был добрый знак.
соседи, полола грядки, чтобы осенью меньше возиться, да и день скоротать.
Никого не трогала, ан нагрянули лесные санитары, а попросту бандюганы,
шпынь, трое оторв-мужиков. Работать не хотят и не умеют, а поесть-выпить --
вот они, только подавай. Не то чтобы они сильно обижали ее, а жизнь изрядно
отравляли: жрали задарма, да самогон гнать заставляли, да и грядки топтали.
Только день занялся, а они языками треплют, да о хозяйстве рассуждают, как
путевые. Это значит -- за самогонкой пришли...
но бодренький голос: изза плетня им улыбался дедок, беззубый рот до ушей,
лысый, как колено, седая бороденка -- совсем куцая. Одет добротно, за спиной
рюкзак, в руке клюка -- странничек, значит.
полчаса подсматривал и представление о происходящем составил.
спросить заодно: где в округе -есть магистрат какой, либо сельсовет?
лучше с домиком. И век доживать, оно возле землицы -- помягче будет, роднее.
Так знает кто дорогу до властей, или к тем, кто владеет?
-- Тут и остальные сообразили про близкую поживу и закивали головами:
весь мир не накрестишься, да и дедка, видать, из ума выжил... Она попыталась
хотя бы взглядом предостеречь бедолагу, да уж Колька уцепился за него, не
отцепишь, вон уж обрез за пазухой щупает...
останься пока с Матвеевной, а мы с Шурой проводим.
дележки лучше смотреть своими глазами. -- Да вы и дорогу хуже моего знаете.
Пойдем дед, все оформим в лучшем виде, еще и на свадьбе у тебя гульнем...
возрасту считать...
повздыхала, покрестилась, да и пошла дальше полоть, что ж теперь...
побеседуем, и ты отдохнешь?
показывать пошли?
а бутылку им все равно подавай! Я уж их обложил, извиняюсь, по матери.