грушей. Он показал, как держать локти, как ставить правую ногу в такое
положение, чтобы можно было отодвинуться, не делая ни единого шага назад -
это была целая наука. Он научил Тони царапать противнику глаза перчаткой,
пользоваться большим пальцем и бить головой. Разумеется, он не преминул
дать полную инструкцию по поводу того, что, выходя на ринг, сначала нужно
нанести несколько ударов по алюминиевому щитку, защищающему боксера от
запрещенных ударов. А вдруг придется пожаловаться, что тебе нанесли
запрещенный удар? Но если на щитке нет вмятины, ни один доктор не
осмелится подтвердить жалобу. И вскоре Тони Мураско, который до той поры
был известен лишь как строптивый итальяшка, был заявлен для участия в
предварительных поединках в зале Мак-Гаверна.
Фоне Брауни. Лидия Фоне Брауни не была уроженкой Гиббсвилла. Она приехала
из Колумбуса в штате Огайо и прожила в Гиббсвилле пять лет, а потом ее
бросил муж. Он был моложе миссис Брауни, которой к тому времени
исполнилось сорок девять лет, и уехал, оставив не только Лидию, но и
большой неоплаченный долг в загородном клубе, второй долг в городском
клубе и еще несколько долгов.
потихоньку рассчитываться за мужа, обучая жен евреев-лавочников игре в
бридж, но в конце концов уговорила Боба Хукера, редактора "Стэндарда",
взять ее на работу. Она польстила ему, сказав, что только настоящий
человек мог написать такой некролог, какой написал он, о своей умершей
собаке. Лидию терпеть не могли в редакции, но Боб Хукер, который считал
себя гиббсвиллским Уильямом Алленом Уайтом, Эдом Хауи и Джозефом
Пулитцером, пророчил ей большое будущее. Он видел в Лидии местную Софи
Айрин Леб и платил ей тридцать пять долларов в неделю. Только трое
журналистов в городе зарабатывали больше.
которые считали, что появление женщины под землей приносит несчастье, - то
в путешествие на паровозе, то на ночь в тюрьму либо брать интервью у
заезжих знаменитостей, как, например, у Джорджа Лакса (который потом
интересовался, где это умудрились ее откопать), у раввина Стивена А.Уайза
и у Гиффорда Пинчота (пять раз). В душе Лидия считала себя проницательной
и все то время, что не спала, ходила с проницательным видом. Она
испытывала жалость к проституткам, требовала, чтобы молоко для младенцев
было стерильным, считала, что не одна Германия виновата в том, что
началась мировая война, и не верила в сухой закон ("Никакого от него
толку", - утверждала она). Она курила сигареты одну за другой, не заботясь
о том, что думают о ней соседи, и, выйдя из редакции, через пять минут
начинала говорить на газетном жаргоне, не всегда правильном. И мучилась
над правописанием имен и фамилий.
"Стэндарда" Дуга Кэмпбелла. Приличные женщины в Гиббсвилле на бокс не
ходили - в Нью-Йорке пусть делают что хотят, - поэтому на следующий день
статья Лидии начиналась так:
совершенно честно и откровенно, отлично провела время. Что это за
выдуманная мужчинами условность, которая запрещает женщинам ходить на
состязания по боксу? Мужчины, по-видимому, эгоисты и не хотят поделиться с
женщинами удовольствием лицезреть красоту, которую они видят во время
поединка. Я употребляю слово "красота" намеренно, после длительного и
тщательного размышления. Ибо сама красота присутствовала в зале
Мак-Гаверна вчера вечером. Но позвольте мне рассказать вам об этом
подробно.
посещать боксерские состязания в силу вышеупомянутого мужского запрета,
наложенного на присутствие женщин на "драках". Главный поединок, как и все
самое интересное, был отложен под занавес и назывался "финал". А перед ним
имеют место знакомства с новыми боксерами, так называемые "предварительные
поединки", как сказал мне мой друг мистер Дуг Кэмпбелл, известный
спортивный обозреватель "Стэндарда", который сопровождал меня в
Мак-Гаверн-холл и демонстрировал мне ринг. В предварительных поединках
состязаются менее известные члены боксерского братства, и принимать
участие в них считается менее почетным. Но именно в одном из
предварительных поединков я и узрела истинную красоту.
зовут его Тони Мураско. Дуг Кэмпбелл объяснил мне, что Тони Мураско
выступал впервые, и я искренно надеюсь, не в последний раз, ибо на ринге
было олицетворение красоты и грации в каждом движении его гибкого юного
тела, симметрия и ритм и быстрота, подобная той, с какой кобра
обрушивается на беспомощного кролика. Красота! Знаете ли вы знаменитого
испанского художника Эль Греко? Конечно, знаете. Так вот, на ринге был
живой Эль Греко..."
силах. Посетители бильярдной и тренировочного зала звали его не иначе как
Эль Греко, и ради смеха Пэки Мак-Гаверн на очередной афише написал: Аль
Греко. Имя это последовало за ним и в тюрьму, фактически оно ждало его
там. Тюрьма округа Лантененго находилась под началом человека, который, не
будучи знаком с новейшими теориями пенологии, тем не менее позволял своим
подопечным, если они за это платили, пользоваться газетами, сигаретами,
виски, деньгами, переданными с воли, и картами. Поэтому, когда Аля Греко
посадили за кражу церковных денег, про него в "Каменной одиночке", как
называли тюрьму, уже слышали.
решил быть честным, потому что во всех кинофильмах у заключенных по выходе
из тюрьмы было два пути: либо стать честным, либо отомстить человеку,
из-за которого пришлось отбыть срок. Мстить отцу Бернсу, помощнику
приходского священника, который поймал его, когда он взломал ящик с
деньгами, он не мог, ибо, во-первых, напасть на священнослужителя
считалось кощунством, а во-вторых, отца Бернса давно перевели в другой
приход. Поэтому Аль решил стать честным. Но прежде ему хотелось
удовлетворить два своих заветных желания, которые он не мог осуществить в
тюрьме по причине отсутствия денег: ему их никто не передавал. Из тюремных
заработков ему удалось отложить около десяти долларов, но, чтобы провести
вечер по-настоящему, их было явно недостаточно. Хорошо бы иметь двадцать.
Он зашел в бильярдную, решив снова набить глаз и руку, и был приятно
удивлен тем, что не утратил сноровки. Это придало ему уверенности, и он
ввязался в игру на деньги. Он спустил все, что у него было, а Джо
Стайнмец, калека, который был хозяином бильярдной, отказался дать ему
взаймы. Стайнмец сказал, что готов дать ему работу, но не деньги на игру.
И Аль ушел с желанием вздуть Джо как следует. Выйдя из бильярдной, которая
находилась рядом с "Аполлоном", Аль увидел сидящего в "кадиллаке" Эда
Чарни. Эд курил сигару и, по-видимому, кого-то ждал. Аль помахал рукой и
сказал: "Здорово, Эд!" Все посетители бильярдной здоровались с Эдом, хотя
тот не всегда отвечал. Но сейчас он поманил Аля к себе. В три прыжка Аль
преодолел расстояние до машины.
приятно удивлен тем, что Эд Чарни так много о нем знает.
рукой на заднюю дверцу машины. - А я и понятия не имел, что вам про меня
известно.
Хочешь заработать десятку?
уйдешь. Разве что в тюрьму или... - Он щелкнул пальцами. - Никто никого не
собирается убирать, и чем быстрее ты выбросишь эти мысли из головы, тем
лучше для тебя.
вещи. А теперь, если хочешь заработать десятку, нужно... Ты умеешь водить
машину?
называют. В гараж Инглиша. Скажи, чтобы ее помыли, а сам подожди там и
пригони ее сюда обратно. - Он достал из кармана пачку денег и отделил
десятидолларовую купюру. - Держи.
что вышел из тюрьмы. И держись от нее подальше. - Эд Чарни вылез из
автомобиля. - Ключи в машине, - сказал он и пошел было в "Аполлон", но,
сделав несколько шагов, остановился. - Послушай, - сказал он. - Какой
идиот внушил тебе, что ты можешь быть профессиональным боксером?
Рединга, от Гиббсвилла и до Уилкс-Барре. А может, и во всем штате. Вот это
да! Носа не задирает. Дал десять долларов ни за что, совершенно ни за что.
Считает необходимым все про тебя знать. В этот вечер Аль Греко напился, но
не так, как мечтал. Он подождал до следующего вечера, когда выиграл в
кости тридцать долларов. Вот в тот вечер он напился как следует, и его
вышвырнули на улицу за то, что он избил одну из девиц. И на следующий день
он начал работать у Джо Стайнмеца.
мог выиграть у него на бильярде, он очень ловко и удачливо орудовал кием в
любой игре на деньги. Раза два в неделю он встречал Эда Чарни, и Эд,
Маккефри Энн
Василенко Иван
Конан-Дойль Артур
Круз Андрей
Посняков Андрей
Шилова Юлия