- Сделайте это немедленно.
Судья, местный житель, у которого в соседнем Бельвилле был магазинчик
металлоизделий, наконец показал руками крест-накрест, что означало диск-
валификацию Черного Франкенштейна.
Громадный борец с минуту прыжками показной ярости демонстрировал свое
недовольство, а публика освистывала и обругивала его, потом он быстро
соскочил с ринга, чтобы пройти в раздевалку, эскортируемый фалангой по-
лицейских. На этом длинном пути ему пришлось выдержать летящие в его ли-
цо "попкорн", шматки мороженого, а также плевки и непристойные жесты от
детей и взрослых граждан. Особенно он боялся старых благообразных леди,
потому что одна из таких год назад в Уэйкроссе, штат Джорджия, напала на
него со шляпной булавкой и попыталась ткнуть ею в его половые органы.
В своей "раздевалке", которой служили скамейка и шкафчик в комнате фут-
больной команды, он постарался насколько возможно расслабить мышцы. Не-
которые боли и ушибы уже стали хроническими, плечи казались стянутыми и
были как куски окаменевшего дерева. Он расшнуровал кожаную маску и стал
разглядывать себя в маленькое треснувшее зеркальце, висевшее в шкафчике.
Его едва ли можно было назвать симпатичным. Волосы на голове сбриты на-
голо, чтобы маска лучше надевалась, лицо отмечено шрамами от многих
схваток на ринге. Он точно помнил, откуда у него появился каждый шрам -
нерассчитанный удар в Бирмингеме, слишком убедительный бросок стула в
Уинстон-Сэлеме, столкновение с углом ринга в Сьюс-Фоллс, встреча с це-
ментным полом в Сан-Антонио. Ошибки в согласованности действий в профес-
сиональной борьбе приводят к реальным повреждениям. Джонни Ли Ричвайн не
смог сохранить равновесие, нужное, чтобы выдержать большой вес, и расп-
латился за это ногой. Он сожалел об этом, но ему ничего не оставалось
делать. Представление должно продолжаться.
Ему было тридцать пять лет, и последние десять лет своей жизни он провел
на борцовском ринге, колеся по шоссе и сельским дорогам между городскими
спорткомплексами, гимнастическими залами университетов и сельскими яр-
марками. В Кентукки его знали как Молнию Джонса, в Иллинойсе как Кирпича
Перкинса, и в дюжине других штатов под подобными же устрашающими вымыш-
ленными кличками. Настоящее его имя было Джошуа Хатчинс, и в этот вечер
он был далеко от своего дома в Мобиле, штат Алабама.
Его широкий нос ломали трижды, и он так и выглядел; последний раз ему
даже не хотелось исправлять его. Под густыми черными бровями сидели глу-
боко запрятанные глаза светло-серого цвета древесного пепла. Другой ма-
ленький шрам круглился вокруг ямочки на подбородке, как перевернутый
вопросительный знак, а резкие черты и морщины лица делали его похожим на
африканского короля, перенесшего многие сражения. Он был настолько огро-
мен, что казался чуть ли не чудом, люди с любопытством глазели на него,
когда он проходил по улице. Бугры мышц округляли его руки, плечи и ноги,
но живот его был распущен, слегка свисал - результат слишком большого
количества пакетов с глазированными пончиками, съеденными в одиночных
номерах мотелей. Но даже неся лишний жир, похожий на автомобильный бал-
лон Джош Хатчинс двигался с силой и изяществом, создавалось впечатление
туго скрученной пружины, готовой мгновенно распрямиться. Это все, что
осталось от той взрывной энергии, которой он обладал, когда играл защит-
ником у Нью-Орлеанских "Светлых" так много лет назад.
Джош принял душ и смыл пот. Завтра вечером ему предстояло бороться в
Гарден-Сити, штат Канзас, куда нужно будет добираться через весь штат
долгой пыльной дорогой. И жаркой дорогой, потому что кондиционер в его
автомобиле сломался несколько дней назад, а он не мог себе позволить от-
ремонтировать его. Ближайший платеж ему поступит лишь в конце недели в
Канзас-Сити, где он должен участвовать в борьбе против произвольных семи
соперников. Он вышел из душа, обтерся и оделся. Когда он собирался уже
уходить, пришел организатор матча и сказал ему, что Джонни Ли Ричвайна
увезли в больницу, он будет в порядке, но Джошу нужно быть поосторожнее
на выходе из гимнастического зала, потому что местные могут устроить не-
большую потасовку. Джош поблагодарил его спокойным голосом, затянул мол-
нию на своей сумке и попрощался.
Его разбитый, купленный шесть лет назад "Понтиак" был припаркован на
стоянке круглосуточного супермаркета "Продуктовый Гигант". По опыту, ко-
торый обошелся ему в множество проколотых шин, он знал, что нельзя пар-
коваться близко к борцовским залам. Дойдя до универсама, он вошел в него
и через несколько минут вышел с пакетом глазированных пончиков, несколь-
кими пирожными и пакетом молока. Он выехал, направляясь на юг по шоссе
номер 81 к мотелю "Хороший Отдых".
Его комната выходила окнами на шоссе, и грохот проезжающих грузовиков
напоминал рычание зверей в темноте. Он включил по телевизору "Вечернее
шоу" и намазал плечи спортивной растиркой "Бен Гэй". Он давно уже не
тренировался в гимнастических залах, хотя не переставал твердить себе,
что собирается начать снова ежеутренний бег трусцой.
Пресс у него был слабоват: он знал, что его могут здорово избить, если
бить по животу и не затягивать удары. Но он решил, что займется этим
завтра - всегда есть в запасе завтра,- надел свои ярко-красные рейтузы и
лег на кровать, чтобы съесть свой ужин и поглядеть телик.
Он уже наполовину съел свои булочки, когда праздную болтовню прервал вы-
пуск новостей "Эн-Би-Си". Появился мрачный диктор, сзади которого была
надпись "Белый Дом", и начал говорить что-то насчет "встречи первосте-
пенной важности", которую имел Президент с Министром Обороны, Председа-
телем КНШ, Вице-президентом и всякими советниками, и о том, что из близ-
ких к правительственным кругам источников поступило подтверждение, что
встреча эта касалась САК и НОРАД. Американские базы ВВС, с серьезностью
в голосе сказал диктор, могут перейти в состояние повышенной боевой го-
товности. По мере поступления новостей будут сделаны дополнительные со-
общения.
- Не взрывайте мир хотя бы до воскресенья,- пробурчал Джош, прожевывая
булочку.- Сначала дайте мне получить чек.
Каждый вечер выпуски новостей были полны фактами или слухами про войну.
Джош смотрел новости и читал газеты, где бы они ему ни попадались, и по-
нимал, что нации стали страшно самолюбивыми, до паранойи и безумства, но
не мог вникнуть, почему трезвые лидеры не поднимут телефонные трубки и
не поговорят друг с другом. Что трудного в таких разговорах?
Джош начинал верить, что все это подобно профессиональной борьбе: сверх-
державы натянули на себя маски и грузно ступают, извергая угрозы и дико
замахиваясь друг на друга, но все это лишь игра мужчин, надувательство с
серьезным видом. Он не мог вообразить, во что превратится мир после того
как упадут ядерные бомбы, но знал достаточно хорошо, что в пепле ему не
найти глазированных булочек, тогда ему уж точно не видать их.
Он начал есть пирожные, когда взглянул на телефон возле кровати и поду-
мал о Рози и мальчиках. Жена его развелась с ним, когда он покинул про-
фессиональный футбол и стал борцом, и под ее опекой остались их двое сы-
новей. Она все еще жила в Мобиле, Джош навещал их, когда бы его бег по
кругу ни приводил его туда. У Рози была хорошая работа секретаря юриста,
а в последнюю встречу с ним она сказала, что помолвлена с поверенным, и
свадьба их в конце августа. Джош редко видел сыновей, и иногда в толпе
вокруг арены он мельком видел лица парней, напоминавших их, но лица эти
всегда орали и глумились над ним. Не стоит слишком много думать о тех,
кого любишь, нет смысла слишком углублять свои обиды. Он желал Рози доб-
ра и иногда испытывал желание позвонить ей, но боялся, что ответит муж-
чина.
Ну, что ж, подумал он, начиная еще одно пирожное и стараясь сперва доб-
раться до крема, мне не судьба быть семейным человеком, как ни крути.
Нет, сэр! Я слишком люблю свободу и, клянусь Богом, имею то, чего хочу!
Он устал. Тело его болело, а завтра будет долгий день. Может, стоит зай-
ти в больницу, прежде чем уехать, и узнать насчет Джонни Ли Ричвайна?
Парень показался ему симпатичнее после сегодняшнего.
Джош оставил телевизор включенным, ему нравились звуки человеческих го-
лосов, и медленно уснул с пакетом пирожных, мерно вздымавшемся на его
животе. Завтра большой день, думал он сквозь дремоту. Нужно быть снова
здоровым и сильным. Потом он уснул, слегка похрапывая, сны его были пол-
ны шума толпы, орущей против него.
Затем наступило благочестие. Министр выступал за то, чтобы перековать
мечи на орала. Потом звездно-полосатый флаг трепетал над видами вели-
чественных, покрытых снегом гор, необъятных волнующихся полей пшеницы и
кукурузы, бегущих речек, зеленых лесов и огромных городов; окончилось
все это изображением американского флага, развернутого и неподвижного,
на штоке, погруженном в поверхность Луны.
Картинка замерла, несколько секунд продержалась, а потом экран забил се-