Чтение 8–й страницы книги ~Додж по имени Аризона~

Молчит. Я было для нового вопля пасть разинул, но опомнился. Что ж ты, думаю, Малахов, делаешь? Тоже мне, нашел на кого орать - на девчонку несмышленую. Сколько раз на тебя вот так орали - и лично, и в строю? И что ты в таких случаях думал? Правильно, много ума на это не надо, была бы пасть поздоровее. Ты бы лучше, Малахов, с капитана пример брал, у него тоже голос был - дай боже, но только страшней всего было, когда он еще спокойнее, чем обычно, говорить принимался. Вот тогда - во-оздух!

- Ладно, - уже нормальным тоном говорю, - ты мне вот что скажи - когда ж это ты на педали нажимать научилась? Вчера, что ли?

- Ага, - и носом шмыгает. - Я вчера весь день за тобой наблюдала.

- Оно и видно, - говорю. - И газ, и сцепление в пол втоптала. Да и я хорош - забыл рычаг на нейтралку поставить. Ну а что, попросить лишний раз показать - дворянская гордость не позволяла? Или сословная спесь? А?

- Я думала, все просто, - и опять шмыгает. - А ты бы показал?

- Просто, - говорю, - только простейшие размножаются. А показал, не показал - какая сейчас разница. Ты мне лучше скажи, кто вола ловить будет?

Кара наконец перестала носом дергать и даже улыбнуться попыталась.

- Могу я.

- Не надо. А то мне представить страшно, кого такая охотница поймать может. Наловишь еще роту "тигров" да взвод "пантер" - чем я их долбать буду? Из "ТТ"?

- А... а что же мне делать?

- Сейчас, - говорю, - ты сядешь рядом со мной в полуторку и всю дорогу до замка будешь внимательно наблюдать, как я на педали нажимаю. Потому что за руль "студера" я тебя посажу.

Ага. Только на педали нажимать не позволю. Я-то еще пожить хочу. В отличие от некоторых присутствующих.

- В самом деле?

- В самом, в самом. А по возвращении в замок - три наряда вне очереди.

- А наряды - это что?

- Котлы будешь на кухне драить, - шиплю. - Или навоз на конюшне разгребать. В этой своей "боевой" форме. Что грязнее, то и делать будешь? Ясно?

- Вершейн, - отвечает. - С радостью.

- Можно и без радости, - говорю. - Но от - и до.

Ладно. Отправил я погонщиков за дезертировавшим трактором гоняться, а сам с рыжей на полуторке поехал. Дорога, конечно, та еще, пару раз думал - точно застряну. Пронесло.

Кое-как доехали. Поставил я машину около конюшни - надо будет, думаю, навес тут какой-нибудь соорудить, - мобилизовал местного гаврика, чтобы любопытных отгонял. Хотел было еще десяток на разгрузку запрячь, но не решился. Ну их к лешему, уронят еще ящик не тем концом, будет потом работа - уцелевших из-под развалин замка выкапывать. Нет уж, лучше я процесс разгрузки лично проконтролирую.

- Ну что, - говорю, - выводи, не-рядовая, своего гнедого.

- Это еще зачем?

- А ты что, обратно ко второй машине собралась пешком топать?

- Мой конь, - заявляет, - не потерпит на своей спине никого, кроме меня.

- Ну один-то раз, - говорю, - он меня уже потерпел. Так что и от второго раза тоже копыта не откинет. Это во-первых. А во-вторых... Ты мне приказы будешь обсуждать? А ну, на-лево, кр-ругом и в конюшню.

Рыжая глазами сверкнула, четко так развернулась - через правое плечо, правда, - и зашагала.

Я пока вокруг полуторки походил, прикинул, куда сгружать буду. Эх, вот бы все-таки пушку к этим снарядам!

Ну да. Странно даже, Малахов, вроде бы советский человек, комсомолец, а жадности в тебе - как у натурального буржуя. Полтора дня назад с одним ножом сюда шлепнулся, и ничего. А нынче вон какое богатство огреб - и все равно мало. И того нет, и этого нет. Сейчас тебе, Малахов, автомата не хватает, а добудешь автомат - ручной пулемет понадобится, винтовка снайперская. А потом и вовсе танковый взвод с экипажами и звено штурмовиков для поддержки с воздуха. А побеждать, между прочим, Малахов, надо не числом, а умением.

Прочитал я себе эту лекцию в рамках поднятия уровня самокритики, повернулся - а рыжая уже коняку своего из конюшни выводит. И опять, как в прошлый раз, тварь эта гнедая очень подозрительно на меня косится.

Я по карманам похлопал, кусок сахара добыл.

- Эй, кавалерия, - зову, - сахар хочешь?

Конь на сахар искоса взглянул, на Кару обернулся, ноздрями похлопал - хочется, - осторожно так к руке потянулся и схрумкал.

Я его за морду обнял, вроде бы глажу, а сам ему на ухо шепчу:

- Если тут даже "Доджи" человека понимают, то ты, зверюга, меня точно поймешь. Будешь из себя аристократа строить - схлопочешь между глаз. У меня с саботажниками разговор короткий.

Гнедой морду вырвал, отпрянул на пару шагов, фыркает возмущенно. А я стою себе и кобуру на боку поглаживаю.

Кара его седлать закончила, за луку схватилась и взлетела - даже стремян не коснулась.

- Слушай, - говорю, - а вторую лошадь ты вывести не можешь? Кобылку какую-нибудь, посмирнее.

- А ты что, - спрашивает, - за талию женскую взяться боишься?

- Да я, - говорю, - могу и повыше ухватиться. Я другое сообразил - седло-то не двухместное.

- И что же ты за воин, - усмехается, - если без седла на коня вскочить боишься?

Тут я уже злиться начал.

- Да что ты, - говорю, - заладила, - и тоже без стремян махнул. - То боюсь, это боюсь. Тебя бы в танковый десант - посмотрел бы, кто чего боится.

- Десант - это когда прыгают?

- Ага. Вверх тормашками. Особенно когда на мине подрываются. Как хоть зовут эту конягу? - спрашиваю.

- Гармат, - гордо так отвечает рыжая. - Так звали коня великого короля Торчела.

- Ладно, - говорю, - хоть не Буцефал.

- А кто такой Буцефал? - спрашивает.

- Не знаю. Тоже вроде чей-то конь. Просто капитан как-то сказал, что он двоих не выносит.

А Гармат-то этот, похоже, меня понял преотлично. На дыбы не становился, даже не взбрыкнул ни разу - в общем, вел себя тише воды, ниже травы. Рыжая, когда доехали, даже удивилась.

- Повезло тебе, - говорит. - Обычно он страшно не любит, когда на нем кто-то, кроме меня, едет. А сегодня смирный.

- Это все от сахара, - говорю. - Метод кнута и пряника.

Ага. Ста грамм и заградотряда. Только дверцу распахнул - а рыжая уже вспрыгнула и за рулем устраивается.

- Эй, а как же конь?

- Ну ты ведь обещал.

- Так я, - говорю, - от своего слова не отказываюсь. Раз уж вылетело. Я про коня спрашиваю.

Кара из кабины высунулась.

- Гармаг - домой.

Гнедой на меня фыркнул напоследок и умчался. Понятливая зверюга, ничего не скажешь. Умнее многих двуногих.

Ладно. Забрался в кабину "студера", задвинул рыжую к самой дверце, прикинул - до педалей дотягиваюсь.

- Значит так, - говорю, - твоя задача - рулить. То есть вращать в нужную сторону вот эту круглую штуку, которая и называется рулем.

- А что такое баранка?

Ты!

- Иногда, - мягко так говорю, - руль называют баранкой. Делают это невежественные, темные люди, которые не могут выговорить слово "руль". Понятно? А теперь заводи - и поехали.

Хорошо еще, что у "Студебеккера" покрышки широкие и мотор нехилый. А то с таким механиком-водителем, как рыжая, только на танке и ездить. И лучше на KB - у него гусеницы пошире и скорость поменьше.

Правда, перед замком едва с моста в ров не кувыркнулись - еле-еле успел руль выкрутить. Но - доехали.

Вылезаю - пот ручьем катит. А Каре хоть бы что - счастливая, как вчера, с винтовкой. Интересно, кстати, куда она винтовку дела? Тоже в сундук заховала?

- Ну что, - спрашиваю, - прокатилась?

- Да.

- Тогда пойдем на кухню.

- А обед еще не готов.

- Какой обед? - усмехаюсь. - А про наряды свои ты забыла?

- Нет, - вздыхает. - Но я надеялась, что ты забыл.

- Не надейся.

Пошли на местную кухню. Открываю дверь - а на меня оттуда таким угаром повеяло. Что за народ, думаю, даже вентиляцию нормально наладить не могут. Условия приготовления пищи просто исключительно антисанитарные. А про гигиену, похоже, и вовсе никогда не слышали. Эх, Прохорова бы сюда, из третьего батальона. Вот повар был. Хоть ворюга - трибунал по нему не просто плакал, а прямо-таки горючими слезами обливался, - но жратва при этом была, будто и не крал он из котла ничего. А уж кухню свою как чистил - немцы по ней один раз даже артналет устроили.

Тут мне навстречу из дымных клубов бочонок выплывает - брюхо впереди на ремне несет, а на брюхе лапы горкой сложил. Одежда так засалена, что не то что суп - борщ хороший можно сварить. А если еще из самого котлет нарубить - роту полного состава накормить можно.

Колпак, правда, на голове еще помнит, что когда-то белым был. Давно, конечно, много вина с тех пор мимо пасти на одежду утекло.

- Чего надо? - гудит.

- Где у вас тут, - осведомляюсь, - посуда немытая? - Интересно, думаю, а мытая посуда у них вообще есть? Может, я вопрос неправильно задал.

- А кто... - Тут колпак в сизом тумане Кару за моей спиной наконец разглядел и так разнервничался, что даже поклониться попытался. Получилось у него, правда, только подбородки на пару сантиметров передвинуть.

Эх, нет на вас старшины Раткевича!

- О, госпожа Карален. Прошу вас, проходите. Извините, у нас тут...

- Крыса у вас тут, - говорю, - обожравшаяся. И не одна. - Бочонок на меня тревожно зыркнул - задумался, наверно, каких именно крыс я в виду имею. А я и про тех и тех сказал. Все они тут от жира лопаются - с места стронуться боятся.

Черт, были бы лишние патроны - достал бы "ТТ" и пристрелил пару штук! Сразу бы забегали. И куда только Аулей смотрит?

Ладно. Мне сначала на передовой надо порядок навести - а до кухни я как-нибудь в другой раз доберусь.

Прошли в другой конец, гляжу - груда котлов навалена. Я из этой кучи один, не самый крупный, выволок, заглянул - ну, думаю, ничего себе довели посуду. Этот жир не отскребать, это жир взрывать нужно.

- Ну вот, - говорю, - не-рядовая Карален. Тут тебе работы - как раз до обеда. И чтоб через три часа этот котел сиял, как твои ясны глазоньки.

Кара только носик наморщила. А вот колпак от моих слов чуть в обморок не хлопнулся.

- Но как же так, - бормочет, - высокородная госпожа и...

Я к нему медленно развернулся, свысока поглядел - с трудом, но получилось - и медленно так, каждое слово изо рта по капле роняя, процедил:

- Еще раз рот откроешь - остальные котлы лично вылижешь.

Колпак на меня ошалело взглянул - и унесся в сизую даль. В голубой туман. Причем, что удивительно, только один стол по дороге опрокинул.

Я обратно к Каре повернулся.

- Задача ясна?

- Ферштейн, - отвечает, а сама поглядывает в ту сторону, куда повар утек. Я этот взгляд перехватил.

- И еще, - говорю, - феодалочка. Я в твоем слове не сомневался.

Кара на котел посмотрела и так тяжко вздохнула, что у меня аж слезы из сердца закапали. Крокодиловы, правда.

- Ферштейн. Только не называй меня так, как ты меня сейчас назвал. А то я хоть и этого слова тоже не знаю, но сильно подозреваю, что ты меня незаслуженно обижаешь.

- Обо что шум, - отвечаю. - Не хочешь быть царицею морскою - будешь дворянкой столбовою.

Оставил я ее наедине с котлом - вот пусть кого многократным численным превосходством давит, - а сам пошел своих альпинистов разыскивать.

Нашел. С Арчетом во главе. Белобрысый уже заранее до ушей расплылся - очередную пакость предчувствует.

- Десятка лучших скалолазов замка в полном твоем распоряжении, Маляхов, - рапортует. - Что приказывать будешь?

Ну почему они все слова коверкают? Особенно мое имя с фамилией? По-русски же говорят, не немцы все-таки.

- Малахов я, - говорю. - Это во-первых. А во-вторых... Веревки приготовили?

- Все, как велено.

- Вот и отлично. Взяли и пошли.

Привел я их под вчерашнюю расщелину, как раз под то место, над которым ножками в воздухе дрыгал, и говорю:

- Вон ту щель в скале видите?

- Видим, - отвечают.

- Хорошо, что видите. Задача - добраться до нее и закрепить там веревки и лестницу. Вопросы есть?

Арчет улыбаться перестал. Посмотрел на склон, на меня, обратно на склон.

- Не так-то просто, - говорит, - до нее добраться.

- Ничего. Зато там место есть, где передохнуть можно. Это я точно знаю.

- Это откуда же? - интересуется.

- Да был я там вчера.

- Что, тоже мимо проходил?

- Ага, - отвечаю. - С земли на небо.

Арчет снова на склон посмотрел, на команду свою - и вздохнул точь-в-точь как рыжая перед котлом.

- Ну так как, - спрашиваю, - сделаете?

- Придется, - отвечает, - раз уж Кара там побывала, то нам от нее отстать честь воинская не позволяет.

- Ну вот и приступайте.

Постоял рядом пять минут, посмотрел, как он командует, - ну, думаю, эти либо вскарабкаются, либо попадают. С таким командиром, как Арчет, - скорее первое.

Пошел к кузнецу. Подхожу к кузнице, смотрю - а у входа "Аризона" стоит, а в кузове тренога и пулемет уже на ней установлен. Ну, я не удержался, махнул за борт, так, так примерился, по воздушным целям, сбоку, с тылу отстреливаться - красота.

- Ну что, - говорю, - "Аризона". Чем ты не танк? Только гусениц не хватает.

Тут кузнец выходит.

- Как, - спрашивает, - доволен работой? Коню твоему железному понравилось.

- И мне понравилось, - отвечаю. - Подходяще.

- Еще заказы будут?

- Будут, - говорю. - Еще как будут.

Заказал ему еще два станка - один для того "березина", что в расщелине собрался устанавливать, а второй, полегче, - для бортового "ШКАСа". "ШКАС" я собрался на одной из башен установить - заодно и ПВО какое-никакое появится.

Кузнец меня выслушал, кивнул, бороду пригладил.

- Сделаю.

- Все это, - говорю, - желательно поскорее, но одну вещь хотелось бы совсем срочно. Ключ гаечный, о котором вчера договаривались.

- Мне бы только на размер посмотреть. А там уж...

- Размер, - говорю, - сейчас покажу.

Побежал обратно к грузовику, нашел ящик, который вчера открывал, вытащил один снаряд и обратно к кузнице.

- Вот, - показываю, - колпачок на верхушке, головка, ее и надо будет этим ключом сворачивать. Сможешь до обеда сделать?

- А я, - кузнец говорит, - если надо, и без обеда обойдусь.

- Вообще-то, - говорю, - обходиться не обязательно, но довольно желательно. Хочется ведь побыстрее все наладить. А то как на войне бывает - сидели-сидели, даже мухи мимо не летали, и вдруг - гутен таг и сразу ауфидерзейн.

- Посмотрим, - улыбнулся кузнец. - Заходи после обеда.

Иду и думаю - что бы еще сделать? Вроде все приказы раздал, теперь надо первых результатов дождаться. Переодеться, что ли? А то гимнастерка вся рваная, штаны конским потом пропитались - не разведчик, а саперная нестроевщина.

Вот, думаю, саперными работами я пока и займусь.

Сел в "Додж", отъехал от замка метров на пятьсот - как раз площадка земляная попалась, и чего только местные тут сад какой-нибудь не разбили, - вытащил лопату из кузова и начал яму копать.

Как раз, пока до полудня время прошло, успел и яму подходящую вырыть, и даже к кузнецу за оборудованием обернуться - за котлом. И еще мехи приволок, или как эта штуковина называется - поддувало, что ли? В общем, подготовился к ответственной работе.

Самое паршивое, думаю, что градусника нет. С градусником вообще бы просто было. Всего-то делов - температуру засечь и поддерживать на уровне.

Ладно.

Вернулся в замок, прошел на кухню, смотрю - рыжая над котлом согнулась в три погибели и скребет. Отскребла она, правда, за все это время кусочек два на три сантиметра - вроде дыры от подкалиберного, зато сама перемазалась - слов нет.

- Ну, как успехи? - интересуюсь.

На этот раз она на меня по-новому посмотрела. Очень интересный взгляд - злобно-унылый.

- Шел бы ты, - отвечает, - до завтра. А лучше - до послезавтра.

- С радостью, - говорю. - Я-то просто зашел напомнить, что дежурным по кухне обед тоже полагается. Он даже приговоренным к смерти полагается.