АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Так ваш ответ - да? - я не верю такой удаче.
Она снова смеется, наблюдая за мной.
- Ивен, вы ведете себя неприлично. У вас на лице все написано. Если мы встретим комбата с такой физиономией, я окажусь в вашем отделении рядовым.
Тщетно стараюсь сдержать улыбку. Рот у меня сейчас точно до ушей. Представляю, как глупо сейчас выгляжу, и все равно улыбаюсь, словно миллион выиграл в Военную лотерею.
- Извините, мэм... Шармила. Я сделаю самую постную рожу, на какую способен. За вами заехать?
- Нет уж. Дайте даме собраться. Не могу же я в таком виде выйти в свет.
- Осмелюсь напомнить, Шар, для бассейна косметика - лишнее.
- Отставить пререкания, сержант!
- Есть, мэм! - дурашливо отвечаю я.
- Ждите меня там, где стоите. Вы на Цветочном, кажется?
- Точно, мэм. На перекрестке с Ватерлоо.
- Ну вот там и ждите. Постараюсь вас не задержать.
- Буду ждать, даже если вы к утру явитесь, - заверяю я.
- Постараюсь до этого не доводить, - она улыбается мне открытой улыбкой, совсем простой, абсолютно не эротичной, но от этого она только ближе становится, будто знакомы с нею давным-давно.
-32-
В ожидании О'Хара с комфортом устраиваюсь на резной лавочке. Мне хорошо виден перекресток, так что ее такси я не пропущу, точно. От скуки разглядываю веселящихся прохожих, стараясь не слишком демонстрировать свое внимание - драка и разборки с военной полицией мне сейчас ни к чему. Встречаются любопытные экземпляры. Вот молодой пехотный лейтенант, очевидно, судя по полевому комбинезону, из одного из лагерей в округе, знакомится с планетой, вожделенно дефилируя под руку с шикарной полногрудой блондинкой. Все его устремления написаны на простоватом лице, он натужно шутит, блондинка с готовность смеется, вот только облом у него после выйдет - факт, потому что мест в гостиницах сегодня нет как нет, а грудастая - кукла для выхода из категории "для господ офицеров", она не проститутка, хотя за определенную мзду все они не прочь, но апартаментов у нее нету, а для случки в кустах у нее слишком высока самооценка. Так сказать, категория не та. Так что все у них кончится парой бокалов вина в простеньком ресторанчике. Или вот этот пьяненький бравый морпех, что шарит глазами по толпе, выискивая пару. С этим тоже все ясно. Нет тут для него свободной половинки, и с минуты на минуту кого-нибудь ревнивого зацепит его взгляд, направленный на спутницу, и вот уже перепалка, да еще при даме, а там и до кулаков недалеко, потом женский визг, топот патруля, и баиньки на гауптвахте, да еще минус половина оклада. А вот дамочка, стройная, изящная, на шпильках, звонко цокает себе по брусчатке, оглядываясь по сторонам, то ли пару потеряла, то ли ищет кого. Чудо из чудес - одна! Жена какого-нибудь офицера, наверное, стать не чета служебным девочкам. На нее оглядываются. Одинокая красивая женщина в такой вечер - нонсенс, и долго ей быть одной не придется. Скучающий морпех сразу делает на нее стойку, устремляется вперед сквозь поток прохожих. Взгляд дамочки, меж тем, падает на меня и она машет мне рукой. Мне? Я удивленно оглядываюсь. Рядом никого. Внезапно приходит понимание происходящего. Бог ты мой, это же моя лейтенантша! Вскакиваю, проклиная свою невнимательность. С чего я взял, что она приедет на такси?
- Добрый вечер, мэм. Я вас не узнал, - говорю я смущенно. И тут же - подошедшему морпеху-одиночке: - Извини, дружище. Это за мной.
Морпех, хоть и пьяненький, все же врубается. Смотрит на О'Хара, на меня. На мои петлицы. Разводит руками сожалеюще. Поворачивается кругом и шлепает себе дальше.
- Ивен, мы не на службе. Давайте без формальностей, ладно? - улыбается лейтенант.
- Есть мэм! - козыряю я шутливо, - Мы договорились, что ваш интерес к плаванию - чисто профессиональный.
- А что, зерно в этом есть. Я всегда могу сказать, что брала у вас уроки плавания. Морскому пехотинцу не к лицу плохо плавать, верно? - смеясь, она берет меня под руку и увлекает за собой.
Мы лавируем в толпе гуляющих и мне изрядно надоедает уворачиваться от встречных-поперечных, только ощущение тепла ее тела рядом искупает все неудобства. В такой обстановке и поговорить-то не получается. Она буксирует меня на параллельную улицу, чудо, какой классный буксир, энергии у нее - через край. Тут народу поменьше. Идем, не спеша, дружно решив не брать такси. Только сейчас до меня доходит, что я, черт меня подери, осмелился пригласить женщину-офицера на свидание. Ибо, если это не свидание - я съем свою шляпу. Ощущение очень необычно для меня. Похоже, О'Хара тоже слегка не в своей тарелке.
- Шар, вы действительно не сердитесь за поздний звонок?
- Ой, да ладно вам, Ивен! Сколько можно, - улыбается она, - Если бы я хотела отказаться - я бы сделала это с легкостью, не сомневайтесь.
- Позвольте считать ваше заявление комплиментом, - шучу в ответ.
- Ночь - просто сказка, - говорит О'Хара, - Как будто и нет войны совсем.
- Ночь великолепна, согласен. Только вот война всюду ощущается - и веселье это истеричное, и толпа чужих пехотных невесть откуда. Да и вот те игрушки в мирный пейзаж не вписываются, - я киваю на тусклые стволы зенитного артавтомата, что матово блестят в свете фонарей.
- Давайте больше не будем о войне, - просит она, - Мне так беззаботно сейчас. Не хочу настроение портить. А вы правда поучите меня плавать?
- Чудес не обещаю. Но сделаю, что смогу. Надеюсь, вы послушная ученица.
- О, я очень старательна! Не люблю учиться, но когда приходится этим заниматься, делаю это просто отлично. Думаю, вы не слишком устанете от меня.
- Ну что вы, Шар. Не кокетничайте. Разве от вас можно устать? - возражаю я.
Она смотрит на меня немного искоса. Снизу вверх. Испытующе так. Молчит и улыбается мягко. Рука ее крепка и невесома одновременно. Так бы и бродил с ней всю ночь.
Шар рассказывает мне, как училась в университете. Как потешно к ней клеился моложавый преподаватель математики. Как с группой сокурсников ходили в походы в карстовые пещеры и как однажды она отбилась от группы и целый день блуждала одна в подземных лабиринтах, а потом выбралась на поверхность в незнакомом месте. Она говорит и говорит, постепенно забывая, где находится, глаза ее блестят, она улыбается восторженно, словно девчонка, потом она отпускает мою руку и начинает увлеченно жестикулировать. Она теряет постепенно плавную, выверенную, корректную речь, она сыплет совершенно необидными и не пошлыми жаргонизмами, студенческо-корпоративный слэнг из ее уст звучит, словно стихи. Я слушаю, боясь вставить хоть слово, чтобы не прервать ее откровения, не спугнуть ненароком. Раскрепостившись, сняв невидимую броню женщины-офицера, она превращается в живое, очаровательно-непосредственное существо. В восхитительную женщину, к которой так и тянет прикоснуться, чтобы убедиться - она настоящая. "Ей всего-то тридцать. Совсем молодая еще" - думаю я. Кажется, с сожалением думаю, потому что мои тридцать - я уж и забыл, что чувствовал тогда, как жил, и все равно - мои тридцать уже давно позади и на женщин теперь я смотрю все больше созерцательно. И злюсь на себя за это, потому как кобелизм - моя неотъемлемая черта, но вот нет чего-то в башке - хоть убей, и все больше говорить хочется, хотя иногда глазами тайком по привычке ощупываю ее фигуру, цепляюсь за ее выпуклости, и глушу в себе мальчишеский порыв - развернуть ее лицом к себе, прижать грубо, пробежать ладонями по всему ее гибкому телу, измять, как цветок.
К бассейну приходим незаметно, словно и не прошли полгорода. В этом районе пусто, заведений в округе нет, и город шумит где-то за поворотом, просвечивая разноцветными огнями сквозь кроны деревьев. Сонный дежурный в холле, сразу видно, тут не аншлаг. Быстро переодеваемся, встречаемся у входа в зал. Сторона для рядовых ярко освещена, у бара гуляет какая-то веселая компания, пользуется пустотой, отрывается по полной. Многоголосый смех, я бы даже сказал - гогот, отражается от воды.
- Может быть, лучше пойдем на нашу сторону? - неуверенно интересуется О'Хара. - Там никого.
- Если пригласите - с удовольствием.
Мы перелезаем через невысокое ограждение "для господ". Служащий смотрит на экранчик сканера. Кивает приветственно.
- Все в порядке, лейтенант. Прошу.
- Этот господин со мной.
- Хорошо, мэм. Включить свет?
О'Хара вопросительно смотрит на меня. Над дальней стенкой царит полумрак. Только редкие светильники у дна, да отсветы из соседнего отделения разбавляют тьму.
- Оставьте так, если можно, - прошу я, - Так вполне уютно.
- Только нырять без освещения запрещено, - предупреждает парень.
- Не волнуйтесь, мы правила знаем, - успокаиваю я его.
Служащий скрывается в темном коридоре. Остаемся одни в уютном сумраке, если не считать звуки веселья, доносящиеся через бортик. Зеленовато-серая вода, едва разбавленная желтыми подводными фонарями, придает помещению этакий романтический налет.
- Ну что, поплыли? - спрашивает О'Хара.
- С удовольствием, Шар.
Мы опускаемся в воду и плывем по соседним дорожкам. Я неспешно гребу, стараясь не обгонять ее, О'Хара, наоборот, старается показать, на что способна. Плавает она, кстати, вполне сносно. Хотя это не удивительно - иначе она бы из офицерской школы пробкой вылетела.
- Шармила, не нужно выкладываться, - прошу я ее.
Она сбавляет темп.
- Почему?
- Получайте от процесса удовольствие. Вода - ваш друг. Представьте, как она проходит сквозь вас и смывает все печали. Плывите не спеша, но отдавайтесь движению полностью. Распрямляйте тело до конца и скользите.
Она смотрит на меня удивленно. Пробует. Сбивается на барахтанье. Снова пытается. Тело ее, покрытое почти прозрачным в воде купальником, подсвеченное снизу, тюленем скользит в толще воды. Как могли ее ноги показаться мне суховатыми? Они просто великолепны! Стараюсь на разглядывать ее, точнее, стараюсь, чтобы это не выглядело слишком явно. Темнота помогает маскировать мои жадные взгляды.
- Еще резче! Спина прямая! Выдыхайте медленно! - подбадриваю я ее.
Она действительно легкая ученица. Старательная, но не зубрилка. Понимает меня с полуслова. Плаваем от бортика к бортику минут тридцать, пока она не сдается.
- Передохнем?
- Конечно, Шар. Вы и так долго продержались.
- Да ладно вам! Терпеть не могу, когда мне льстят, - полушутя отмахивается она.
- Я абсолютно честен. Никакой лести. Вы неплохо чувствуете воду.
- Вы поплавайте пока без меня. Я вымотала вас, наверное, - улыбается О'Хара.
Я ввинчиваюсь в воду. Лечу в полутьме двухударным кролем. В темпе прохожу туда-обратно, перехожу на брасс. Тело горит и просит добавки. Вода придает мне силы и словно расступается передо мной. Пятна фонарей под водой качаются перед глазами размытыми дугами. Я испытываю настоящий, ни с чем ни сравнимый кайф, словно дельфин, попавший в родную стихию после долгого перерыва. Я играю и кружусь в диком кураже, демонстрируя благосклонной самке свои достоинства. Я рассекаю воду тредженом. Я выпрыгиваю над водой в энергичном баттерфляе. Я ныряю и с десяток метров плыву под водой, и в заключение торпедой выметываюсь на стенку, обрушив на мозаичный мягкий пол поток воды. О'Хара сидит, обняв свои колени и не спускает с меня глаз.
- Вы просто артист, Ивен, - наконец, говорит она.
- Вы преувеличиваете, Шар. Но я рад, что вам понравилось.
Некоторое время мы сидим рядом, болтая ногами в воде.
- Знаете, а в Древней Греции человек, не умевший читать и плавать, считался невежественным, - говорю я.
- Ну, по меркам древних греков, Ивен, вы профессор, не иначе.
Смех ее задевает внутри меня какие-то струнки, я подвешен на этих струнках, как деревянная суставчатая кукла и управляет она мною не хуже опытного кукловода. Мне хочется обнять госпожу лейтенанта, или просто взять за руку, такая она сейчас близкая. Но я понимаю - это - предел, за который лучше не переступать. Как там намедни говорил Гус - "без всякого траха в кайф". Или что-то вроде. Когда я рядом с Шармилой, Ника отпускает меня. Не тревожит больше. Дай ей бог счастья, за все, что она для меня сделала. Я был с нею счастлив целый год, это само по себе не мало. Добрая память о моей длиннолапой кошке - все, что мне осталось. И мне так легко от этого, что хочется глупости делать. Мы болтаем с Шар просто так, ни о чем. И понимаем, что вот-вот начнем о личном, наши занятия плаваньем - глупейший предлог, наивный обман окружающих, и нас тянет друг к другу, но проклятые условности не позволяют перешагнуть рамки. Нас словно силовой барьер разделяет. Говорить можно, а прикоснуться - никак. И смотрит она на меня искоса так, словно видит насквозь, и улыбается грустно, читая мои глупые мыслишки.
- Выпьете чего-нибудь? - интересуюсь я.
- Не знаю. Чего-нибудь легкого. Лучше минеральной воды.
Бар на нашей половине не работает, так что я пулей перемахиваю на свою сторону и проталкиваюсь между пьяных верзил к стойке. Бармен выслушивает мой заказ с кислой физиономией. Да уж, на мне ты много не заработаешь, парень.
Мы устраиваемся в проточных ваннах с теплой водой. В этом углу света почти совсем нет. Глаза О'Хара - блестящие точки в полутьме. Я улыбаюсь, глядя на нее.
- У вас глаза в темноте светятся, Шар. Как у ведьмы. Или как у кошки, - со смешком говорю я в ответ на ее немой вопрос.
- Ну знаете, Ивен! Впервые мужчина ухаживает за мной, называя ведьмой, - притворно возмущается она.
- Ведьма - это комплимент. Вроде породистой стервы. Некоторым женщинам нравится. Очевидно, вы не тот тип.
- Что с вас взять. Все полевые морпехи - жуткие мужланы! А так все хорошо начиналось...
Мы смеемся и продолжаем никчемный треп. Просто так. Я будто вне времени, мне сейчас все по барабану. Только бы эта ночь не кончалась.
- Ивен, у вас ведь есть жена в Зеркальном? Ну, или гражданская жена. - внезапно, без перехода, интересуется О'Хара, глядя на воду.
- С женой я в разводе. С гражданской - тоже.
- Мне показалось, вы были чем-то расстроены в гостинице, когда говорили по коммуникатору.
- Да как вам сказать...
- Если не хотите - отвечать не нужно, - говорит она, по-прежнему не отрывая глаз от воды.
- Я с дочерью говорил. Большая уже - пятнадцать ей. Сто лет ее не видел. А потом с Никой.
- Ника - эта ваша жена?
- Скорее подруга. Хотя... мы с ней год вместе прожили. Наверное, можно сказать, что и жена. - немного помолчав, добавляю: - Была...
- Простите, что разбередила вас, Ивен, - тихо произносит Шармила.
- Я сам ее спровадил, когда полоса пошла...
- Полоса?
- Полоса неудач, - поясняю я, - Склад сгорел вместе с товаром, страховка накрылась, потом обвинение в коррупции. Плюс невыполненные обязательства перед партнерами. Покатилось как-то все. Я решил, что ни к чему ее во все это впутывать. Корпус с призывом выручил меня крупно. Я бы сейчас уже кровью в шахте кашлял.
- Вы ее любите, Ивен?
Молча смотрю на нее. Она упорно не смотрит мне в лицо. Губы ее чуть напряжены. Я боюсь признаться, что Ника да, она моя, она клок сердца с собой забрала, но вот что со мной сейчас творится, сам понять пытаюсь. И дать однозначный ответ в присутствии Шар - значит выбор сделать. И я проявляю малодушие.
- Уже не знаю. Она выходит замуж, так что в любом случае - это не важно. Вы по службе интересуетесь, Шар?
Она, наконец, поворачивает голову. Глаза ее снова отражают далекий свет. Она качает головой.
- Ну что вы, Ивен. Какая служба, в самом деле. Что же вы такой недоверчивый? Или это просто броня? Не подходи, укушу?
Я улыбаюсь грустно.
- Хотите еще поплавать?
- Попозже. Давайте так еще посидим. Здесь так романтично.
Она ложится на спину, забрасывает руки за голову. Вода струится по ее телу, купальник снова прозрачен, я вижу каждую ее черточку, даже пятнышки сосков могу разглядеть, если мне в темноте не привиделось. Я поздно спохватываюсь, она повернула голову и смотрит на меня в упор, кажется, она видит в темноте, я смущенно улыбаюсь, застигнутый на месте преступления, что еще остается. Она меня провоцирует.
- В официальной части вашего файла сказано, что вы не замужем. Это верно?
- Конечно верно. Предвосхищая ваш следующий вопрос, Ивен - я живу одна, постоянного сожителя не имею.
- Что так?
Удивительно, что ей не приходит в голову послать меня с моими вопросами.
- Да так, как-то. Жила в гражданском браке после университета, муж мой - молодой преподаватель, учился на пару курсов старше меня. Когда в офицерскую школу пошла, он меня не понял. Расстались.
- Как странно...
- Что именно? - она приподнимается на локте, смотрит пытливо.
- Да все. Вы пошли в армию, наплевав на мнение близкого человека. Он остался один, хотя вполне мог жить с вами в служебной квартире.
- Видимо, мы были недостаточно близки, - говорит она задумчиво.
- Господи, да куда ближе-то, Шар? Вы ведь не просто соседи! - взгляд ее становится удивленным. Спохватываюсь: - Извините, Шармила. Несет меня что-то...
- Все в порядке, Ивен. А вы страстный человек. Вы способны удивить.
- С вашего позволения, Шар, я немного поплаваю, - говорю я и ретируюсь в воду остудить голову.
-33-
Зеркальный немного поутих за пару часов. Праздный народ забился под сияющие вывески. Прогуливаясь под руку, мы медленно идем по цепочке ярких уличных фонарей. Их желто-красные огни, пробиваясь через зелень деревьев, расцвечивают палубу размытыми узорами.
- Не хотите куда-нибудь зайти, Шар?
- А вам этого хочется?
- Если вы не слишком устали.
- У меня трехдневный отпуск. Отосплюсь завтра. Правда, сегодня все приличные заведения переполнены. Те, что еще открыты.
Я не знаю, что мне такого сказать и что сделать, чтобы эта женщина побыла со мною рядом еще немного. Так не хочется ее отпускать. Не было у меня таких проблем раньше. Все получалось как-то само собой. А сейчас - будто я наркоман какой. Не могу от нее оторваться, и точка.
- Вечер получился волшебный, Шармила. Спасибо вам, - говорю я.
Вместо ответа она прижимается ко мне теснее. И улыбается. Я ее не вижу, ее улыбку, просто чувствую. Иду совсем-совсем тихо, чтобы не разрушить ощущение ее близости. Черт меня возьми, да что это со мной?
- Вы сейчас на базу, Ивен?
Я представляю, как упаду на жесткую шконку в пустой гулкой казарме, освещенной тусклым дежурным светом. Контраст с действительностью получается такой, что я даже вздрагиваю.
- Только не туда, - убежденно говорю я, - У меня законные трое суток и на базу я - ни ногой.
Она снова улыбается, думая о чем-то своем, на этот раз я поворачиваю голову и вижу ямочки на ее щеках.
- Если у вас нет других планов, я могу пригласить вас в гости, - неожиданно говорит она. Бросает на меня быстрый взгляд и добавляет: - Это не то, что вы подумали, Ивен. Спать будете в гостиной, на диване.
Наверное, моя обиженная физиономия говорит сама за себя. О'Хара заливисто смеется.
- Я просто расставляю все точки над "i", - поясняет она сквозь смех, - Я вовсе не хотела вас обидеть, Ивен.
Губы мои растягиваются в улыбку сами собой. Вечер с Шар не кончается - что может быть лучше?
- Знаете, после такого вечера неплохо было бы подкрепиться. Я чувствую себя обязанной. За урок плавания в особенности. Тем более, что с рестораном я вас продинамила, - "динамила" вылетает из нее настолько естественно, словно я говорю со старшекурсницей где-нибудь в студенческом кампусе, - Так что позвольте я угощу вас домашним ужином. Не лучшее время для еды, моего диетолога хватил бы удар от такого распорядка. Но мы солдаты, нам ведь не привыкать питаться, когда есть возможность, верно? Я решила - приготовлю вам дахи маччи.
При упоминании о еде я ощущаю голод. Будто и не ужинал сегодня с Гусом.
- Это верно. Жуем все, что шевелится. А это, что вы назвали, оно летает или ползает? - осторожно интересуюсь я.
О'Хара хитро смотрит на меня. Испытывает мое терпение, явно наслаждается моим любопытством.
- Это плавает, - наконец, отвечает она, - Я с Кришнагири Упаван, с индийской планеты, не забыли? Вы путаете индийскую кухню с китайской. Дахи маччи - блюдо из рыбы.
- Сырой?
- Ивен, я похожа на японку? Это не японская и даже не корейская кухня. Это - индийская. Мы не едим рыбу сырой.
- Вы и на индианку не похожи, Шар, - честно признаюсь я, - А из ваших рук я съем даже сырого ежа.
- Смелое утверждение, - щурится она, - Надо подумать...
- Рыба вполне подойдет, не утруждайтесь, Шармила, - быстро добавляю я.
- Ну-ну. А на закуску, - она продолжает возбуждать мои звериные инстинкты, - Я приготовлю пакоры с таматар чатни.
- Не ожидал от вас, Шармила, - скорбно говорю я.
- Жареные в тесте овощи с чем-то вроде томатного соуса, только в сто раз вкуснее, - с улыбкой переводит она.
- Шар, вы просто искуситель какой-то. Но продукты за мой счет, - пробую я поторговаться.
- Боитесь показаться невоспитанным? Я вас разочарую - специй, которые я использую, тут не продают. Так что придется вам смириться с ролью гостя.
- Шар, вы специально мною манипулируете, или это в вас от природы? С вами, как на минном поле, неизвестно, на что наступишь в следующий момент, - жалуюсь я.
- Вас это напрягает?
- Не особенно. Но непривычно как-то. Вы очень необычная женщина, лейтенант, мэм.
- Это индивидуальная реакция на вас, сержант, - с улыбкой отвечает она, - Терпите. Я еще не решила - нравится мне видеть недоумение на вашем лице, или вы материнский инстинкт во мне будите.
- Надеюсь, что ни то, ни другое, Шармила - но сказать я хочу совершенно не то. Вовремя прикусываю язык.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 [ 8 ] 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
|
|