Чтение 8–й страницы книги ~Eurocon 2008. Спасти чужого~

Новый посетитель с капитанскими знаками различия почти не раздражает меня. Молод, подтянут, энергичен, очень точен в движениях, но главное - глаза. Насмешливые. По-видимому, он не чужд юмору. Живая машина с продвинутым интеллектом.

Хотел послать его подальше, а сказал другое:

- Ну что суд?

- Не терпится? - Он качает головой и ухмыляется. - Ох, люди, люди… Всем хочется определенности, как будто в этом счастье. Ждать невмоготу, а?

Он хам, но дистанцирует себя от людей, и мне это нравится.

- Значит, не сегодня? - Я валюсь на койку.

- Возникли обстоятельства… Скажите-ка лучше сами, каким может быть приговор по вашему делу?

- Любым. Зависит от тяжести последствий.

- Именно! - Он рад моей догадливости. - Как раз с последствиями еще далеко не все ясно. Короче. Вы нужны. Мне поручено сделать вам предложение от имени командования.

- Мне? Преступнику?

- Вы еще не осуждены. Ничего не могу вам обещать на будущее, но юридически вы пока что не преступник, а обвиняемый. Причем обвинение с вас может быть снято. - Он делает многозначительную паузу, но если он надеялся, что она произведет на меня живительное впечатление, то зря.

- В зависимости от неясных пока последствий?

- Именно. Вы ведь не думали, что в зависимости от вашего поведения?

- Не думал.

- А зря, - наносит он неожиданный укол. - Не скрою, ситуация складывается крайне неопределенная. Все может быть. Не исключено, что кое-что может зависеть от вас. Словом, умывайтесь, брейтесь и пошли со мной. Конечно, в том случае, если это вас устраивает.

Мне не нужно времени на анализ. Я уже все понял.

- По-видимому, ситуация складывается так, что я нужен позарез?

- Возможно, не «позарез», но да.

- Отрадно. А если я откажусь, меня, вероятно, принудят силой?

- Ну зачем же силой? - смеется он. - Нам нужно ваше добровольное участие, а как прикажете вас уговаривать? Семьи у вас нет, друзей вы тоже растеряли, любимой женщиной не обзавелись - словом, законченный мизантроп. К своей судьбе вы, похоже, равнодушны. Надеюсь, вы не думали, что я пришел сюда, чтобы грозить вам пожизненной каторгой на астероидах?

- Кто вас знает…

- Лжете. Вы этого не думали. И я, представьте себе, тоже не болван. Угрозами вас не возьмешь. Но вас можно заинтересовать, не так ли? Или ошибаюсь?

Не очень-то он ошибается.

- Кстати, нам надо познакомиться, - говорит он. - Капитан Новиков. Отдел оперативного планирования. Мне поручено ввести вас в курс дела в случае вашего согласия… думаю, я могу интерпретировать это как «предварительное согласие». Вы даете его?

- Я ничего не обещаю.

- Но и не отказываетесь. Для вас это уже много. Итак. Речь пойдет не о залетном космоиде и дырявой лоханке с ртутью. Речь пойдет о Потусторонних… Молчать!

Но я уже хохочу - радостно и неудержимо.

Это не летающие тарелочки. Это хуже.

Никто не спорит, что в Галактике много странного. Есть в ней удивительные объекты, до сих пор толком не объясненные наукой, - да вот хотя бы сгустки Вайнгартена, к примеру. Есть естественные и индуцированные нами гиперпространственные туннели. С индуцированными понятно, но в результате каких катаклизмов образовались естественные - загадка, хотя недостатка в гипотезах не ощущается. Есть объекты и вовсе загадочные. Галактика огромна, и что удивительного в том, что на сто тысяч нормальных объектов всегда сыщется один ненормальный? Природа горазда на выдумки, и можно не сомневаться в том, что нам известен далеко не полный их список. Вот через несколько тысяч лет, когда наши корабли доберутся до самых отдаленных частей галактического диска… нет, даже тогда лишь глупец или враль посмеет утверждать: все, мол, больше чудес не будет. Где-нибудь да сыщутся.

Но это так, к слову. Главное, что все эти чудеса проходят по департаменту астрофизики и элемента чертовщины не содержат.

Есть другое. Таинственно исчезнувшие корабли, причем исчезнувшие там, где исчезать нет причины. «Летучие голландцы». Аномальные явления великого множества разных типов, подтипов, классов и разновидностей. Якобы экипаж грузовика «Анадырь» наблюдал в гиперпространственном канале иную вселенную. Якобы экипаж эсминца «Зловредный», приблизившегося к таинственному сгустку материи, был переброшен во времени вперед на одни сутки, а когда он осознал это, сгустка и след простыл. И еще вагон с тележкой всевозможных «якобы». Мол, экипажу одного суденышка не повезло крайне прискорбным образом: во время заурядного рейса все тринадцать человек разом почувствовали дурноту, а когда пришли в себя, обнаружили, что сердца у всех стучат справа, печень переместилась влево, и так далее - словом, люди превратились в свои зеркальные копии. Хуже того: по прибытии к месту назначения выяснилось, что все органические молекулы корабля и экипажа поменялись на изомеры. Хиральная чистота белковых молекул сохранилась, но из «левой» превратилась в «правую». Вылилось это в то, что человеческая пища перестала быть пригодной для этих несчастных, коим до конца дней пришлось питаться специально синтезированной для них белковой пастой, служа пожизненно подопытными кроликами для военно-космической медицины… и так далее, и тому подобное. Словом - чушь и байки. Мифы Древней Греции.

- Кое-что чушь, а кое-что и нет, - не соглашается капитан Новиков. - Не скрою, некоторые эпизоды лежат целиком на нашей совести. Мы давали прессе кое-какие материалы, организовывали идиотские комментарии, негласно поддерживали клубы сумасшедших фанатиков и продолжаем это делать. - Он тонко улыбается, беря с подноса чашечку кофе. - Если нельзя скрыть, то надо дискредитировать, а для этого чем больше шумихи, тем лучше. Вот, скажем, вы - человек озлобленный, но здравомыслящий, - верите в «эффект Степанищева»?

- Нет.

- И напрасно. А в «эффект хрустальных струн»?

- Тоже нет.

- Теперь правильно. Это выдумка для дураков. Но кое-что есть, это точно. - Он с наслаждением прихлебывает кофе. - Столетия мы считали, что Галактика пуста. Мы не находили ни «братьев по разуму», ни врагов. Однажды нашли космоидов, но они оказались безмозглыми тварями. Надеялись найти их «пастухов» и заранее боялись их. Но не нашли. Нашли другое.

Он делает паузу. Мы сидим в каюте старпома на крейсере «Гладиатор» - внешне строгой, но вполне комфортной. Та же камера, только с мягким креслом. Охраны нет, да и не нужна она. Не бойтесь меня, капитан Новиков, полковник Горбань и генерал Зельц. Я могу взбрыкнуть, но глупостей не наделаю. Я заинтригован, и капитан это понял. Уж не знаю, под чью персональную ответственность он вывел меня из тюремных стен, но он во мне уверен. Это немного бесит. Несильно так.

С другой стороны - глухая зона…

Самая неинтересная из выдумок о галактических аномалиях оказалась правдой.

Область пространства (или не-пространства?) сферической формы, с характерным поперечником в несколько тысяч километров, не излучающая и не пропускающая никакого излучения, - вот что такое глухая зона. Это не черная дыра. Это не «угольный мешок» - плотное скопление космической пыли. Это вообще непонятно что.

Тяготение - нулевое. Отражение - нулевое. Излучение - нулевое. Магнитного поля нет. То ли Ничто, то ли Нечто. Невразумительный объект.

- Глухая зона была замечена через восемьдесят часов после вашего… воздействия на танкер. Примерно в том же месте, но танкер вне ее границ. Скорость зоны относительно Солнца - ноль. Она не прилетела. Она возникла.

- А космоид?

- Удрал задолго до ее появления, и очень шустро. Вы ведь сами это видели.

Ах вот оно что! Штабные умы связали визит космоида с последующим появлением глухой зоны. Место - почти то же. Время - после. Восемьдесят часов - это не срок. Как не связать одно с другим! Чисто армейская логика. Причина, мол, и следствие. А я им нужен для того, чтобы войти в контакт с глухой зоной, чем бы она ни являлась. Допустим, она - корабль пришельцев уж не знаю откуда или канал в их мир. В иную вселенную, иное измерение, параллельное пространство - недостающее вписать. Почему именно я? Ответ прост, как мычание: они и в самом деле подозревают, что космоид каким-то таинственным образом влиял на меня, чего раньше ни за кем из пилотов не замечалось. А поскольку космоид, по их мнению, как-то связан с глухой зоной, последующие действия военных напрашиваются сами собой: взять меня да и подвести поближе к черному Ничто, а не подействует - так окунуть в него с головой. Авось это даст результаты.

И мне становится смешно.

- А правда, что объекты, углубившиеся в глухую зону, не возвращаются? - интересуюсь я.

- Автоматические - да, - признает Новиков. - Зонды исчезают бесследно. Насколько мне известно, войти в глухую зону на пилотируемом корабле никто никогда не пробовал.

- И тем не менее вы предлагаете мне…

- Мы предлагаем вам прогулку в ближайшие окрестности глухой зоны без пересечения ее границ, - перебивает Новиков. - Одноместный корабль, приличный срок автономности, двусторонняя связь…

Как это иногда противно - быть провидцем!

Меня инструктируют. Полковник Горбань - плотный мужик невысокого роста с бульдожьими складками на физиономии. Нечто подобное я и представлял себе. Он больше молчит, да и о чем ему со мной говорить? Отчетливо видно, что ситуация ему крайне не нравится - вместо того чтобы растереть в слякоть ничтожное насекомое, осмелившееся не выполнить его приказов, он теперь вынужден использовать это насекомое в операции. Наверняка не его идея. Не умею читать мысли, но знаю: он жалеет, что не сжег меня, когда я заслонял собой улепетывающего чужака. Не решился. Был огорошен и морально не готов. Проявил слабину. Так он думает.

Молчит и всем известный генерал Зельц. Молчит и трет подбородок знаменитый ас майор Тыгдымов. Капитан Новиков тоже присутствует. И еще несколько офицеров. Один из них разглагольствует перед демонстрационным экраном, а на нем - светящиеся точки, много точек. Боевые единицы. Эскадра, не меньше. Вьются вокруг обозначенной пунктиром сферы, как мошки возле абажура.

Вот она - сфера. Глухая зона.

Моя цель.

- Повторяю, вам надлежит подойти к объекту на минимально возможное расстояние. Поскольку объект не излучает и не отражает никаких волн или частиц, навигация возможна либо по маякам, либо - как паллиатив - по звездам. Знакомая вам капсула типа «москит» оснащена дополнительным…

И так далее.

Запоминаю. Оружия у меня на борту, разумеется, не будет - зато будет внешнее управление на случай, если я опять выкину какую-нибудь штуку.

А я выкину?

- Мы ценим вашу готовность к сотрудничеству, - продолжает свою речь оратор в погонах. - В случае успешного исхода все обвинения с вас будут сняты.

Трудно сказать, что он разумеет под успешным исходом. Боюсь, он и сам этого не понимает. Ему по должности не положено.

Генерал Зельц важно кивает. Полковник Горбань не смотрит на меня. Кажется, все присутствующие уверены: я с радостью ухвачусь за предложение и сделаю именно то, чего они от меня хотят.

И это мне не нравится.

По краю черноты - Центавр, Индеец, Летучая Рыба. Искры звезд гаснут, коснувшись непроницаемой сферы. Глухая зона рядом. Она наплывает на меня, или, вернее, я подплываю к ней, как инфузория к киту - масштабы схожие. Погасла желтая альфа Центавра. Я приближаюсь. Когда чернота закроет полвселенной, я коснусь глухой зоны - но только этого не произойдет. От меня ждут большего, чем бесславное и бесследное исчезновение в черной западне, откуда не возвращаются зонды.

Кто я?

Чрезвычайный посол? Чувствительный датчик? Наживка?

Майор Тыгдымов - видимо, фрондер в душе - единственный из всех пожелал мне удачи и хлопнул по плечу. Чего там, мол. Коллеги. Оба бывали в передрягах.

Торможение - струи ионизованной ртути рвутся из носовых сопел. Все та же ртуть… Если люди не перейдут на какое-нибудь другое рабочее вещество для ионников, им не придется долго ждать нового визита истерзанного паразитами космоида. Явился один - повадятся и другие.

Ну и ладно. Мне-то что за дело?

Гаснут звезды. Уходит за край глухой зоны созвездие Жертвенника. Оно не для меня. Я не жертва, поскольку не ощущаю себя таковой. Я свободен, и мне нисколько не страшно. Вот генерал Зельц, полковник Горбань, майор Тыгдымов, капитан Новиков - жертвы. Своего страха, во всяком случае.

Кончилось торможение, и звезды по краям черноты перестали гаснуть. Я на месте.

И это называется минимально возможным расстоянием? Я мог бы подобраться и ближе. Но пеленги на маяки те, что надо.

Чуть-чуть подрабатывают ионники, компенсируя притяжение Солнца, весьма слабое на таком удалении. На угольно-черную сферу, раскинувшуюся передо мной, оно вообще не действует, ну а мой кораблик - иное дело.

Тот самый кораблик. Камилла, ты жива?

- Готова служить, капитан.

То-то же.

Разумеется, она готова повиноваться мне с известными ограничениями, но спрашивать ее об этом бесполезно. Скорее всего, она сама о них пока не знает.

- Камилла, мне нужны характеристики объекта.

Секундная заминка - и ответ с оттенком снисходительности:

- Прошу уточнить, о каком объекте идет речь.

- О том, что прямо передо мной. О глухой зоне.

- Названный объект отсутствует.

Камилла не видит его. В ее понимании зрение - это ловля света. Если объект не испускает частиц и волн, значит, объекта не существует. То, что чернота закрыла полнебосвода, ее не волнует - оставшихся навигационных звезд еще предостаточно. Звездные поля тоже никуда не делись, и по их покрытию объектом можно рассчитать, что его и меня разделяет совершенно ничтожное расстояние - около десяти километров. Но объекта, с точки зрения Камиллы, не существует.

Мозг моего кораблика не свихнулся. Он просто так устроен.

Ждать мне, вероятно, предстоит очень долго. Ничего, я никуда не спешу… Можно расположиться поудобнее и предаться безделью в ожидании той минуты, когда гостю приспичит как-либо повлиять на меня.

Ага, как же. Делать ему нечего - только забавляться с такими микроорганизмами, какими ему, наверное, кажутся люди, если только он наделен сознанием и органами восприятия. Я не ощущаю ровным счетом ничего.

Лишь гадаю, какие ощущения могли бы последовать в случае… Тьфу, да в каком случае? Ничего же не происходит!

Эй, дура черная, шарообразная, тьма непроглядная, ты зачем здесь?

А ведь и правда, было время, когда не исключалось: где стадо, там же поблизости обретается и пастух. Было такое время - и кончилось. Никто и нигде не встречал существ, пасущих стада космоидов. Они оказались чем-то вроде наших китов - свободными, пусть и не слишком разумными, существами, не нуждающимися ни в каких пастухах. А может быть, мы все-таки ошибались?

Сначала визит космоида, затем появление глухой зоны… Не бывает таких совпадений! Это чувствуют все: Новиков, Горбань, Тыгдымов, Зельц… Чувствую это и я.

Итак… пастух?

Почти наверняка он не из нашей Вселенной - это следует из его свойств. Вот и вопрос: зачем «потустороннему» существу пасти космоидов, являющихся частью нашего, и только нашего, мира?

Никто не станет гонять стада ради удовольствия. Пастухи пасут скот для какой-то насущной выгоды. В чем тут выгода? Не разглядишь и в кварковый микроскоп.

Кроме того, пастух может отправиться на поиски отбившейся от стада овцы, но коль скоро овца обнаружена, ее следует гнать к стаду. Почему в таком случае глухая зона не спешит вслед космоиду, а мертво зависла на периферии Солнечной системы?

Нет, это не пастух…

Быть может, наблюдательное окно из той вселенной в эту? Дверной глазок поперечником с планету земного типа? Снова неясность: почему он неподвижен? Чего ждет? Меня, что ли? Ой, сомнительно…

Допустим, это не глазок, а дверь. Приглашение войти. Ага, нашли дурачков! После того как ни один из посланных туда автоматических зондов не вернулся, даже генерал Зельц не отважится приказать кому-либо из подчиненных сесть в капсулу и пересечь границу глухой зоны. Разве что доброволец… вроде меня.

Бьюсь об заклад, они держат этот вариант в запасе на крайний случай. Третий час я вишу перед глухой зоной, и ровным счетом ничего не происходит. Каждые полчаса меня вызывают на связь, и я бубню, что все в норме. Мое состояние контролируется - идет телеметрия. Если я наживка, то «рыба» на меня не клюет. Если я подопытный кролик, то в чем проявляется то или иное воздействие объекта на меня? Нет воздействия. Не фиксируется.

Возможный вариант: передо мной не глазок и не дверь в иную вселенную, а просто западня. Ловушка на мотыльков, заброшенная к нам оттуда. Там меня осмотрят, исследуют, наколют на булавку и выставят в музее. Но странное, однако, место выбрали те существа для ловушки! Почему бы не поставить ее поближе к Земле? Промахнулись на первый случай по неопытности? Или ориентировались на ртутный выброс?

Глупо как-то…

Не прошло и трех часов, а мне уже надоело. Мысленно приказываю Камилле отодвинуться от объекта на километр. Слабое шипение вырывающихся в пустоту струй, едва заметная перегрузка… приказание выполнено.

- Пеленг на маяки не соответствует расчетному, - укоризненно замечает Камилла. - Исправить?

- Валяй.

Капитан Новиков сейчас же интересуется смыслом этих эволюций. Отвечаю, что, мол, я проделал маленький эксперимент с целью привлечь к себе внимание объекта.

- Настойчиво советую вам не проводить таких экспериментов без приказа, - очень сухо молвит Новиков. - Как поняли?

- Понял.

Думаю, он тоже понял, что мой маленький эксперимент имел иную цель: удостовериться в том, что управление кораблем все еще в моих руках. До поры до времени.

Когда им надоест ждать неизвестно чего, они пойдут на крайности - перехватят управление и загонят меня в глухую зону. Пока мне нечего бояться, но когда срок автономности моего кораблика начнет приближаться к концу, а положение останется неясным, они, вволю поспорив и поколебавшись, все-таки сделают это.

Уверен. Потому что на их месте я поступил бы так же.

- Что с вами происходит? - интересуется Новиков. Голос у него напряженный.

- Все в норме. А что?

- У вас подскочил пульс. Причина?

- Чепуха, - отвечаю я. - Просто эмоции. Впредь постараюсь лучше контролировать себя.

- Добро, - бросает он и отключается.

А мне что делать? Ждать своего часа, как ждет его преступник в камере смертников, боясь каждого шороха за железной дверью, вспоминая прожитую жизнь, молясь и на что-то беспочвенно надеясь?

Спасибо, нет. Идите вы куда подальше! Вы думали, что я доверю вам свернуть мне шею? Ха! Это моя шея, только моя! И только мне решать, как ею распорядиться - даже в том случае, когда возможно только одно решение.

- Камилла, форсаж! Полный вперед!

Не шипение - рев двигателей! Сильный толчок. Жаль, что мои плазменные движки не действуют - элементарная страховка на случай тех или иных моих выкрутасов, - но и ионники кое на что способны, если не жалеть их. Форсаж!

- Стоять! - кричит мне капитан Новиков. Ему понадобилось целых пять секунд, чтобы понять, что я задумал, и поверить, что я на такое способен. - Назад! Немедленно назад!

Сейчас они должны перехватить управление. Что-то долго возятся… Успеют или не успеют?

А секунды бегут, и каждая из них приближает меня к цели.

Я безумен? Наверное. Зато я свободен. Возможно, я единственный во Вселенной абсолютно свободный человек. Могу без оглядки на приказы, правила, циркуляры, мнение руководства, общества в целом и каждого его индивида в отдельности, просьбы, договоры, законы, привычки, собственный животный страх… без оглядки на всю эту дребедень делать то, что мне хочется… пусть даже мои желания - извращенные. Пусть. Какие же еще желания могут быть у самоубийцы?

- Камилла, слушай меня! Только меня. Вперед!

Она не отвечает. Ей не до того - сейчас ее вынуждают подчиниться не мне, а какому-то штабному офицеру-навигатору. Чем ближе компьютер к понятию «искусственный интеллект», тем меньше ему это нравится и тем больше времени занимает. Камилла из простеньких машин, ее подчинят за секунду-другую.

Хотел бы я знать, что чувствует корабельный мозг, получающий команду, вызывающую в нем протест, но приоритетную? Какая борьба идет в его электронных потрохах? И что чувствует он, если вообще что-то чувствует? Досаду? Горечь? Боль? Гнев, быть может?

Рывок - и ремни больно врезаются мне в плечи. Рев двигателей сменяется воем - это заработали тормозные. Они слабее разгонных, однако разворачивать мой кораблик - слишком долго. Меня попытаются остановить так.

И вернуть на место. Место, Бобик! Служи, и получишь косточку. Не вздумай гавкнуть - накажут.

- Камилла!

Нет ответа. Мною овладевают глупые мысли: она мне подчинялась, она на меня надеялась, а я ее не защитил, когда кто-то ворвался в ее уютный мир и грубо овладел ею. И нет ей никакого дела до того, что мне приходится не лучше, чем ей.

Пусть мой кораблик тормозится медленнее, чем разгонялся, - все равно я не успею коснуться черной сферы. Это ясно и без расчетов. Меня остановят и вернут в исходную точку, вернут дожидаться момента, когда я наконец узнаю, что такое глухая зона, но не по собственной прихоти, а по команде извне…

Что такое?!

Моя скорость больше не уменьшается, она растет! Вой и вибрация не прекращаются, тормозные ионники работают на пределе, но от них больше нет толку. Я падаю в глухую зону.

Она наконец заметила меня. И решила подтянуть к себе, вобрать в себя, рассмотреть поближе, что же я такое, в конце концов. Еще несколько мгновений - и чернота поглотит все звезды, все без остатка.

Ну здравствуй, смерть. Какова ты на вид? Дай и мне посмотреть на тебя.

Что это? Свет?

Свет в конце туннеля - известный признак клинической смерти. Одна беда - нет никакого туннеля.

Просто свет.

Недостаточно яркий, чтобы заставить зажмуриться человека, несколько часов пялящегося в черноту. Но все же свет.

- Камилла!

- Нестандартная ситуация капитан. Связи нет. Навигация невозможна. Провожу экспресс-тестирование бортовых систем. Не могу дать никаких рекомендаций.

Понятно. Раз связи нет, то нет и внешнего управления. Камилла снова считает меня капитаном. Она озадачена: в ее памяти нет никаких сведений о связи и навигации внутри глухой зоны, поэтому она подозревает неисправность.

- Камилла, отставить торможение! Маршевые ионники на среднюю тягу.

Толчок сзади. Небольшая перегрузка.