- Ты с оружием совсем не так обращаешься, как остальные. И носишь его по-другому, и относишься к нему иначе. Всегда готов вмешаться в любой конфликт разнимающим. Так, как будто имеешь на это право. Как будто тебя никто не тронет, а обязательно послушаются. У тебя в целом манеры человека, которого нельзя обижать, потому что за это полагается срок. Хозяин жизни.
- Может, я как раз бандитом был, - хмыкнул Костя.
- Честно говоря, сейчас это уже не имеет значения, правда? Ты мне вот что скажи - почему вы меня сегодня без малейшего возражения скрутили? Не задумывался над этим? Я же вам, господа Регуляторы, не чужой уже человек.
- Сан Сеич приказал, - ответил Костя, продолжая шуршать. - Ему виднее.
- А тебе?
- А что мне?
- Ты зачем пришел?
- Как зачем - выпустить тебя хочу. Большой уже машину готовит. Свою отдает. Цыган на шухере. Следит, чтобы Белый не проснулся.
- Почему вы это делаете? - спросил Гош вкрадчиво. Ему самое время было от умиления рассыпаться в благодарностях, но он видел перед собой задачу куда важнее, чем удрать.
- Решили, что так правильно.
- Ты понимаешь, что Сан Сеич ошибся? Что ему просто страшно?
- Это неважно, Гошка. Сан Сеич нам как отец. Мы его не обсуждаем. А вот тебя нужно выручать.
- Все гвозди вытащил? - спросил Гош.
- Почти. Сейчас…
- Отложи инструмент на минуту и послушай меня. Костя! Послушай!
- Ну?
- Очень внимательно меня послушай, а затем сам обдумай, что я скажу. Вы меня арестовали не потому, что Сан Сеич так распорядился. Вы подчинились его воле, когда он сказал вам: «Тихо, мальчики!» Я видел это не раз и не два. Стоит ему произнести эти слова, как вы на какое-то время оказываетесь в полной зависимости от его приказов.
- Ерунда. Мы…
- Костя, я видел это не раз. Первый был, когда вы меня привезли сюда. Помнишь? Второй на днях. «Тихо, мальчики!» - и вы действительно становитесь очень тихие и послушные. Вспомни. Постарайся вспомнить, я тебя очень прошу. Вспомни и тщательно обдумай.
Костя снова затих. Гош мучительно прислушивался, стараясь поймать ритм его дыхания. Задышал Косте в унисон. Представил себе, как тот сидит за дверью с клещами в руке. И произнес, ритмично, мягко, слегка нараспев:
- В следующий раз, когда ты услышишь от Сан Сеича «тихо, мальчики», ни в коем случае не шевелись. Сначала оглядись по сторонам. Испугайся этих слов.
- Как это - испугайся? - вяло перебил Костя.
- Эти слова - знак беды. Когда Сан Сеич их произносит, значит, опасность рядом. И ты легко увидишь, где она. Только посмотри внимательно по сторонам. Посмотри испуганно, готовый защищаться сам и выручить ребят. Запомни, «тихо, мальчики» - это значит, что ты можешь попасть в беду. Разгляди ее и устрани. Разгляди сам. Прислушайся к своим ощущениям. Сам ищи. И ты увидишь, что происходит в действительности.
Костя тяжело вздохнул.
- Я же не дурак, - сказал он обиженно.
- Я в курсе. Ты хорошо от Сан Сеича нахватался - прямо юный друг психотерапевта.
- Не знаю, чего я там должен пугаться, но вот ты меня сейчас здорово… - Костя подумал и вместо «испугал» сказал: - …озадачил.
- Замечательно. А теперь иди и думай. Если понадобится, думай всю ночь. Пока не согласишься, что я все угадал правильно. И пока не подготовишь себя к верной реакции на ключевую фразу.
- Да не может быть такого! - шепотом заорал Костя.
- Это нормально, Костя. Ты слишком много знаешь о психотехниках для того, чтобы предположить, будто они применимы к тебе. Сколько ты взял сеансов терапии у Сан Сеича?
- Вагон.
- И замечательно. Сан Сеич профессионал, он на полном серьезе из вас сделал людей. Он и мне очень помог. Так что я на него не в обиде. Нужно просто осознать - он всего на свете боится. В том числе и нас. Я себе представляю, какими агрессивными типами вы были, когда он вас отловил. Могу хотя бы себя вспомнить. Как вспомню - так вздрогну… Поэтому Сан Сеич и решил обезопасить себя… Что ж, разумно. Давай относиться к этому его желанию как взрослые и понимающие люди, хорошо?
- Верится с трудом, - признался Костя. - Но я подумаю. Ладно, мне тут еще…
- Не нужно, - мягко попросил Гош. - Воткни гвозди на место, забирай инструмент и иди к ребятам. Поблагодари их от моего имени и перескажи во всех подробностях то, что мы сейчас с тобой обсудили. И думайте - думайте вместе. Сколько будет нужно, чтобы подготовить себя, вот столько и думайте.
- А ты? - спросил Костя ошарашенно.
- Ты же сам говорил, что выигранная драка - это та, которую ты погасил в зародыше.
- Ну?
- Если я убегу, это в глазах Сан Сеича подтвердит его подозрения. Тебе нужно, чтобы старик тронулся рассудком? Мне - нет. Я ему здорово благодарен. Так что, когда Сан Сеич захочет меня допросить, я буду разговаривать с ним. И я готов ждать.
- Псих, - заключил Костя.
- Может быть. Но это мое решение. Мой выбор. Я попытаюсь как-то переломить ситуацию. Еще не знаю как, но придумаю.
- Точно решил?
- Поверь, так будет умнее. И лучше для всех. Слушай, ты здесь не засиделся? Вдруг он проснется и явится проверять?
- Ничего он мне не сделает! - заявил Костя. - Где хочу, там и ночую. Слушай, ты, страдалец. Решил сидеть - ладно, сиди. А ты не подумал, что старик с тобой, может, разговаривать не захочет? А решит тебя… э-э… того? Втихую?
- Ну, вы же этого не допустите, правда?
- Мы-то да, а вот Белый… Он на тебя готов все наши беды свалить, вплоть до закрытия Тулы.
- Город закрыт?! - встрепенулся Гош. - Как?
Костя в двух словах описал ему события у бензоколонки.
- Интересный симптом, - пробормотал Гош озадаченно. - Там ведь не было явного лидера. Тем более - достаточно умного. Может, пришел кто-то новенький? Или появился какой-то фактор… Внешняя угроза, а? Странно. Ничего не понимаю. Разведка нам позарез нужна, Костя. Хорошая разведка. А то, не ровен час, явятся сюда какие-нибудь настоящие регуляторы и урегулируют наше ранчо к чертовой матери… Ладно, дружище. Иди к ребятам. Пора тебе.
Костя, недовольно ворча, принялся втыкать на место гвозди.
- А с Белым как разбираться будем? - вспомнил он. - Ему, по-моему, рассказывать про установку на повиновение не стоит.
- Согласился? - удивленно спросил Гош. Такой прыти он от Кости не ждал.
- Угу, - хмуро ответил тот. - Не до конца, но похоже. Я как раз вспоминаю, как сегодня было дело. Знаешь, я даже не рассуждал. Вот чертовщина! Кто бы мог подумать…
- Я представляю, как тебе сейчас неприятно, но ничего не поделаешь. Тысячи людей по всему миру сами просят, чтобы доктор поставил им какую-нибудь блокировку, снял беспочвенный страх, снизил мнительность… Ничего особенного с тобой не произошло. Если произошло вообще.
- Боюсь, что произошло. Так что Белый?
- Не знаю, - Гош в темноте помотал головой. - Сами решайте.
- Он классный парень.
- Я знаю, - согласился Гош. - Вот поэтому сами и решайте.
- Ладно, - вздохнул Костя. - Пойду. Ты голодный небось?
- К утру проголодаюсь. А который час?
- Полтретьего. Ну, утром как раз и принесем.
- Счастливо, Костя, - сказал Гош. - И огромное тебе спасибо. Тебе и ребятам… Вы молодцы.
- Мы просто хотели, чтобы было по справедливости, - скромно ответил Костя, попрощался и ушел. Но через минуту вернулся. - Вот еще что, - заявил он. - Ты даже и не спросил. А зря. Сан Сеич знаешь, что про тебя выдумал?
- Что я американский шпион, - усмехнулся Гош.
- Если бы!
- Ну, жидомасонский какой-нибудь. Мировой заговор, да?
- Если бы! - повторил Костя. - Он говорит, что еще тридцать лет назад КГБ разработал оружие массового поражения, которое воздействует на психику. И вот теперь они из этой штуки стрельнули. Хотели по Америке, а получилось по своим. Но сами кагэбэшники уцелели, и ты - один из них. Ездишь по стране и оцениваешь уровень потерь. А за тобой придут другие, которые попробуют запрограммировать кого удастся на беспрекословное повиновение и сколотить из них армию. Заэкранировать ее от своей пушки, стрельнуть еще раз, так чтобы всю планету зашибло, и отправиться с этой армией порабощать мир. Чтобы не обидно было, понимаешь? Раз с первого захода не вышло, так чтоб уж со второго никому мало не показалось. И Сан Сеич хочет нас от всей этой катавасии защитить. Спрятать. Он говорит, нас все равно либо отстреляют, как слишком умных, либо в «тупых» переделают. Вот такие, брат, дела.
- Поздравляю, Костя, - пробормотал Гош в легком обалдении. - Наш Сан Сеич - полный и безоговорочный параноик!
* * *
Разбудил его Белый.
- Живой? - спросил он неприветливо.
- З-замерз, - коротко ответил Гош.
- На кухне чайник еще не остыл. Прими стакан водки и запей горячим чаем. Пожуй чего-нибудь и приляг до обеда. А то простудишься еще среди лета, возись потом с тобой.
- Угу, - согласился Гош, ничего не понимая.
- Цыган здесь остается, он за всем присмотрит. Если понадобишься на замену, разбудит.
- То есть? - спросил Гош, с трудом вставая на ноги. Под утро внезапно упала температура, и его здорово приморозило. Двигался он сейчас плохо, а соображал еще хуже.
- Может, придется тебя оставить на хозяйстве. «Тупые» Сан Сеича забрали.
- Ого! - пробормотал Гош. - Начинается…
- Вот именно, - кивнул Белый, нехорошо глянул на него исподлобья и ушел.
Гош, зябко обхватив себя за плечи и отчаянно стуча зубами, выбрался на кухню. Там Цыган мыл посуду.
- Живой? - спросил он так же, как минуту назад Белый, только с более дружелюбной интонацией. - Завтрак на столе.
- Я себе налью? - спросил Гош, открывая шкафчик. - Для сугреву.
- Десять баксов, - выдал Цыган свою любимую присказку. И как-то странно помотал головой, скорее даже покачал ею из стороны в сторону.
Гош сделал выдох, крепко сжал в руке стакан и опрокинул водку в себя. Крякнул, уселся за стол, налил чаю и начал его прихлебывать, чувствуя, как по всему телу расплывается блаженное тепло. За прошедший с момента «пробуждения» кошмарный год он употребил великое множество самых разных горячительных напитков, но только этот оказался горячительным в буквальном смысле.
Неожиданно он вспомнил, как его вышибали из Тулы, и неприязненно скривился. От делегации недоумков тогда разило так, что впору было закусывать. Гош выпивал от тоски и страха. «Тупые» пили для веселья. Поэтому Гош принимал стакан-другой на ночь, чтобы лучше спалось, и принципиально не опохмелялся. «Тупые», напротив, откупоривали пузыри на рассвете и продолжали квасить дотемна. Эта дурная привычка здорово сбивала им прицел и мешала рулить. И она же, на взгляд Гоша, уничтожала все шансы на то, что бедняги когда-нибудь по-настоящему «проснутся».
- Когда Сан Сеича забрали? - спросил он.
- Утром. Человек двадцать приехало. Боятся нас, уроды…
- Вряд ли. Им просто делать нечего.
- Нет, - отрезал Цыган. И кивнул. Гош настороженно прищурился.
- Ты заметил что-то необычное? - спросил он.
- Да, - Цыган мотнул головой. Гош внутренне пожал плечами и решил пока на эти странности не обращать внимания.
- Они все были трезвые и очень настороженные, - объяснил Цыган. Сегодня у него явственнее обычного прорезался акцент. Произносимые им русские слова звенели и играли, потому что мягкие звуки Цыган проговаривал совсем мягко, а жесткие - чересчур жестко. - Знаешь, не злые, как это обычно у них, когда нас видят, а именно настороженные. Внимательные такие… Все озирались, будто ищут кого-то. Я еще подумал сначала - не тебя ли. А потом сообразил - это они, гады, просто к обстановке привыкают. Мы их раньше не пускали сюда. А они же боятся всего нового, непривычного. В следующий раз явятся, озираться уже не будут. Сразу палить начнут.
- Сказали, зачем им Сан Сеич? - спросил Гош, накладывая себе в тарелку каши.
- А то, - Цыган опять изобразил головой загадочный утвердительный жест. - Его главный вызвал. Их главный. Зар-раза…
- Не нервничай, - посоветовал Гош. - Обойдется.
- Ох, не знаю. Белый говорит, если к завтрашнему утру Сан Сеич не вернется, пойдем город с землей ровнять.
Гош поморщился. Еще пару недель тому назад он сам бы первый вызвался на такое заманчивое предприятие. А вот теперь… Во-первых, он не был уверен, что карательная экспедиция что-то даст. Например, оживит Сан Сеича, буде «тупые» вздумают его расстрелять. Во-вторых, при мысли о стрельбе по живым людям, пусть и «тупым», он как-то больше не чувствовал энтузиазма. А ощущал скорее легкое беспокойство. Вспомнилось почему-то, что пуля - дура. И что нормальный человек не развязывает войны, а устраивает переговоры.
И что разговор с позиции силы - прерогатива тупых. Не теперешних, у которых имелся довольно определенный диагноз, а вообще - тупых. А за спинами этих тупых, которые бегают, размахивая оружием, прячутся сволочи и их подталкивают на убийство. И таким образом вместе гробят нормальных спокойных людей.
Цыган поставил сушиться последнюю тарелку, закрыл кран, вытер руки передником, уселся напротив, вытащил сигареты, закурил и как-то очень внимательно заглянул Гошу в глаза. Видно было, что он взвинчен до предела, но пока сдерживается.
- Начинаю верить в судьбу, - объявил он сквозь клубы дыма. - И в то, что история повторяется.
- Какая история? - невнятно поинтересовался Гош, жуя. Ему вдруг захотелось выпить еще.
- История, которую ты принес с собой. История Регуляторов и Линкольнской фермерской войны.
- Давай по стакану? - предложил Гош.
- Мне не стоит. А ты пей, не стесняйся. Условно-досрочно освобожденный… Что это значит?
- Вот это и значит. Кто сказал меня выпустить? Сан Сеич?
- Нет. Он если и хотел, то не успел. Белый сам распорядился. Мы как раз собирались с ним поговорить… Только ты не думай, что он это от большой любви. Он просто считает, что сейчас каждый человек на счету. А уж ты-то с твоим опытом…
- Каким еще опытом? - удивился Гош, доставая из шкафчика бутылку.
- Боевым, - веско сказал Цыган.
Услышав это, Гош передернулся всем телом.
- Знобит? - спросил Цыган участливо. - Ты поешь и сразу ложись. Может, еще и аспиринчику? Точно. А то вдруг заболеешь.
- Посмотрим, - сказал Гош, опрокинул второй стакан и, отдуваясь, снова принялся за кашу.
- Ты прости нас, Гошка! - выпалил Цыган.
- Да ладно… - промямлил Гош, краснея.
- Мы ж не ведали, что творили. Костя все рассказал. Знаешь, у меня будто глаза открылись…
- Я мог и ошибиться.
- Если бы! Гош, а ты, случаем, не психолог был, а?
- Кто его знает. У меня такое впечатление, что я всем понемногу был. Это-то и хуже всего. Если б хоть что-то выпирало, превалировало… А так - всего по чуть-чуть и ничего конкретно. Обо всем на свете хоть самую малость, но знаю. Но именно самую малость.
- Н-да… И все-таки - прости.
- Да простил уже, простил. Забудем?
- Забудем, - Цыган удовлетворенно кивнул. На этот раз именно кивнул. - А еще я бы очень хотел забыть твои рассказки про Регуляторов штата Нью-Мехико. Прямо никак из головы не идет. Уж больно похоже.
- Не особенно. Линкольнская фермерская война началась из-за разногласий между ирландцами и англичанами, - возразил Гош. - Ирландцы контролировали рынок сельхозпродуктов в штате Нью-Мехико, а англичанин Танстелл не хотел продавать им свою землю. Вот и весь конфликт, из которого выросли Регуляторы и банда Кида.
- Регуляторы уже есть. Это мы. И если сегодня не вернется наш Танстелл, завтра мы превратимся в банду.
- Тьфу! - Гош даже отвернулся, так ему выкладки Цыгана не понравились. Тем более что правда из них просто сквозила. - Чтоб ему провалиться, этому здешнему фермеру, романтику Дикого Запада! Начитались детских книжек, возомнили о себе, тут и я появился, идиот, со своими байками… Из банды Кида не выжил никто. Заруби себе это на носу, понял? И с нами то же будет, если мы попремся впятером наводить справедливость в целом районе. Все, хватит.
Цыган засопел. Он был не согласен.
- Даже если мы каким-то чудом и справимся с «тупыми», - решил добить его Гош, - мы все равно уже будем не те, что сейчас. Мы действительно превратимся в банду. Нам это надо?
- Если «тупые» убьют Сан Сеича, лично мне будет все равно, - парировал Цыган. - Он вернул мне интерес к жизни. Он дал мне надежду. И я за него…
- Подумай лучше о другом, - посоветовал Гош. - Подумай о том, кто у «тупых» главный. Откуда он взялся. Что он из себя представляет. Как он их умудрился поставить под ружье. Так околдовать, что они на ранчо явились трезвыми. Когда ты в последний раз видел «тупого», который твердо стоял на ногах?
- Вообще не видел.
- Вот то-то и оно. - Гош встал из-за стола, подошел к мойке, открыл воду и принялся скоблить тарелку. - В нашу жизнь вошел совершенно новый фактор. И если мы завтра с утра кинемся отбивать бренные останки Сан Сеича, не разобравшись, что к чему, то это будет глупо. Надо сначала… - Тут он вдруг осекся.
- Чего? - спросил Цыган.
- Того, - вздохнул Гош. - Никуда не годятся мои выкладки. И твои рассуждения об истории тоже. Если «тупые» убьют Сан Сеича, то сразу же отправятся мочить нас. Сто тридцать лет назад в Нью-Мехико Танстелл набрал Регуляторов, чтобы они его защищали. А сегодня в России усталый пожилой мужик каждый божий день спасал от смерти нас с тобой, здоровых молодых вооруженных балбесов. Все правильно, коллега. Выхода нет. Времени у нас не будет разбираться, что к чему и кто такой этот тульский главный.
- Вот именно, - кивнул Цыган.
- Либо мы с утра пойдем на войну, либо она сама явится сюда, - пробормотал Гош. - Опять ничего от нас не зависит. Сначала какие-то гады отняли воспоминания. Потом бросили на растерзание «тупым». А теперь последнюю надежду отбирают. Знаешь, все это до такой степени несправедливо, что я думаю…
- Что? - подтолкнул его Цыган.
- Я думаю, что Сан Сеич все-таки сегодня вернется, - заключил Гош. - Иначе будет явный перебор.
- Иди спать, - мягко сказал Цыган. - Аспирин в аптечке.
- Сейчас. Оружие только проверю…
- Не надо. Большой еще ночью все твое хозяйство почистил и смазал. А я вещи собрал. Рюкзак у тебя под кроватью. Не знаю только, стоит ли его сейчас распаковывать.
Гош поджал губы, не зная, что сказать. Были ли у него такие верные друзья в прошлой жизни, он не помнил.
Даже не хотел помнить.
* * *
И снова его разбудил Белый. Опять без церемоний. Он грубо тряхнул замотанного в теплое одеяло Гоша за плечо и, едва тот раскрыл глаза, уронил ему на живот четыре с половиной килограмма железа.
- Знакомо? - спросил он.
- В теории, - сонно пробормотал Гош, выкарабкиваясь из-под снайперской винтовки Драгунова.
- Плохо. До кромки леса триста метров. Из автомата ты оттуда всех переколотишь, и тупых, и умных.
- Ну, давай я на чердаке засяду. А что случилось-то?
- Большой от дороги радировал, что везут Сан Сеича. Но больно уж шикарный эскорт. Шесть джипов и БТР.
- Ерунда, - усмехнулся Гош, отбрасывая одеяло и натягивая сапоги. - Маневр устрашения, и не более того.
- Откуда знаешь? Они ж «тупые».
- Тоже верно. Тем более лучше мне идти на чердак. А бронебойного у нас не завалялось ничего?
- У Большого есть «РПГ». Он сейчас угол срежет, обгонит «тупых», я его на чердак и поставлю. А ты все-таки иди в лес. Вдруг они устроят обыск или еще что-нибудь. Не хочу из-за тебя лишних неприятностей. Давай поторапливайся.
Березин Федор
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Корнев Павел
Прозоров Александр