Но Ессей не верил. Он бродил кругами, ломал скалы, швырялся валунами во все стороны и дважды едва не накрыл заросли полыни прямым попаданием. Беглецам еле хватило силы воли усидеть на месте. Бежать они боялись ничуть не меньше, нежели быть раздавленными в укрытии.
Когда стало смеркаться, великан наконец-то сел. Похоже, швыряние скалами его все-таки утомило. Теперь он просто крутил головой и время от времени гукал, словно заблудившийся в тумане пароход. Потом раздвинул несколько лежавших рядом валунов и улегся между ними. Гул стал на пару тонов ниже и протяжнее.
– Спит, что ли? – приподнялась Роксалана.
– Кто его знает? Век-то у него, видишь, нет. Закрыты глаза или нет – непонятно. Может, хитрит. Ждет, когда покажемся.
– Ему же неудобно! – забеспокоилась наяда. – Голова на камнях, под спиной пни.
Женщина в парчовом платье исчезла из полыни и тут же появилась возле Ессея. Рука берегини скользнула ему по лбу, по щеке.
– Поднимись, мальчик мой. Сейчас я сделаю ложе удобнее… – Подчиняясь взмаху ее руки, из травы вверх густым упругим ворсом взметнулись ивовые ветви, которые тут же согнулись под многотонной тяжестью, но все же удержали ее на весу, мягко покачивая в нескольких ладонях над сырой землей. Пни зашевелились, начали распадаться, пожираемые какой-то живой мелочью. – Отдохни, гость мой. У тебя был тяжелый день. Подремли. Твои сновидения станут легкими, мысли светлыми, из плоти твоей вытечет тяжесть, и ты встанешь куда более могучим, нежели был вчера…
– Она сошла с ума? – пихнула Олега локтем Роксалана. – Этот тролль устал, пытаясь нас убить!
– Берегиня, что с нее возьмешь? – пожал плечами ведун. – Ей что сиротинушку маленького пожалеть, что людоеда – все едино. Кто в ее мир пришел, всяк желанный гость. Если, конечно, не станет злобно и настырно пакостить. Спит, не спит? Может, ноги унести, пока твоя наяда ему зубы заговаривает?
– Кто ты? – вдруг вполне членораздельно спросил Ессей.
– Я стану хранить твой покой, пока ты отдыхаешь, – опять погладила огромное лицо берегиня. – Отдыхай. Я чувствую, как ты устал. Я подарю тебе легкие и приятные грезы. Спи.
– Ты красива… – удивился монстр. – Тебе не противно меня касаться?
– Ты тоже красив, – улыбнулась нежить. – Мне приятно видеть тебя рядом.
– Ты лжешь! – дернулся, поднимаясь, великан. – Я туп и уродлив! Я ни на что не способен сам. На меня противно смотреть, меня противно слушать!
– Ты могуч и велик, гость мой. Твоя сила завораживает и восхищает. Разве такая мощь может быть уродливой, мой мальчик? К тебе так и тянет прикоснуться. Кажется, что хоть малая часть твоей силы достанется и мне.
– Это точно, – завистливо вздохнула Роксалана. – Мужчина чуть страшнее черта – уже красавец. Это нам все беспокоиться нужно: макияж, массаж, шейпинг, платья от Версаче. А вам только мяса нарастить для понта – и готовы. Даже бриться ленитесь.
– Ты правда так думаешь? – Ессей сел, поджав под себя ноги: скала среди скал, груда серых шевелящихся валунов. – Тебя не тошнит от моих рук и от моего лица?
– Я ведь сама пришла к тебе, гость мой, – вскинула голову наяда. – Разве ты не заметил?
Громадная рука раскрылась, ладонь скользнула к женщине со стороны спины.
– Береги-и-ись!!! – вскочила из укрытия Роксалана. – Берегись, сзади!
– Ты чего?! – вскочив, попытался опрокинуть ее Олег. – Она же нежить!
Но было поздно: Ессей взревел, сгреб ближние валуны, распрямился.
– Не смей! – решительно потребовала наяда. – Не смей ее трогать! Она добрая женщина и не должна страдать!
Монстр застыл с камнем в поднятой руке, опустил взгляд себе под ноги:
– Она добрая, как ты?
– Эта гостья жертвовала собой, дабы избавить от страданий других, – ответила берегиня. – Она мучилась от голода и мерзла, но не позволила убить для еды многих маленьких зверей, на которых охотился вон тот смертный. Его убивать можно, а женщину трогать нельзя. Пусть таких милых смертных становится больше.
– Вот упыриха, – выдохнул Олег, не отрывая глаз от высоко зависшего камня. – Одно слово – нежить.
– Князь приказал убить их всех, – задумчиво ответил гигант.
– Князь – это тот, который называл тебя уродливой и тупой тварью?! – громко уточнил Середин.
– Ты это слышал, верхний человек? – удивился Ессей.
– Нет. Но нас он называл точно так же. Правда, мы оказались не столь доверчивы.
– Ты такой огромный и сильный! – сложила рупором ладони Роксалана. – Ты не мог бы опуститься? Мне хочется потрогать твои руки, а так мне не достать. Мне бы хотелось коснуться твоих губ, но они слишком высоко.
Великан чуть наклонил голову, поколебался, опустил наконец-то валун, выбив пыль из земли в трех шагах от девушки. Разжал ладонь. Роксалана приблизилась к ней, провела руками по указательному пальцу. Подняла глаза:
– Ты чувствуешь? Ты ощущаешь мое прикосновение?
Ессей неопределенно гукнул.
– А губы? Можно дотронуться до них?
Монстр встал перед девушкой, ростом в его мизинец, на колени, опустился на живот, поставил подбородок на землю. Роксалана подошла, положила ладони на узкую щель рта, провела из стороны в сторону.
– Я чувствую… – вдруг пробормотал гигант. – Я тебя чувствую!
– Какой мужчина! – округлились глаза у девушки. – Ты просто великан!
– Вот уж открытие так открытие, – хмыкнул Середин, у которого неприятно кольнуло в груди. Хоть и не испытывал он страстных эмоций к Роксалане – а все равно ее восхищение монстром ведуну не понравилось.
– Это мой гость! – внезапно возникнув рядом, решительно отстранила девушку берегиня. – Ему нужен отдых, а вы раздражаете и возбуждаете его!
Оставшись перед лицом монстра в одиночестве, наяда уже сама провела ладонью по щели сомкнутого рта, посмотрела в глаза. Улыбнулась, покачала головой:
– Я подарю тебе настоящий отдых. Тот, что ты заслужил не за день или год, а за все века своих мук и трудов. Обещаю, когда первый рассветный луч коснется твоих глаз, ты ощутишь настоящее счастье.
Роксалана остановилась возле Олега, буркнула ему в ухо:
– Я его возбуждаю! Возбуждаю! Ей завидно? Она что, ревнует? Но какой мужчина…
– Нежить не может ревновать, – так же тихо ответил ведун. – Это же… нежить. У нее нет инстинкта продолжения рода и половых проблем.
– Любовь зла, полюбишь и козла, – сказала девушка и зачем-то чмокнула Середина в щеку. – Глянь, как воркуют. Даже завидно.
– Ерунда, – покачал головой Олег. – Просто… Просто Ессей впервые в жизни ласковое слово услышал. Помнишь, как подгорный князь привык общаться со всеми, кто выше его ростом? А тут берегиня… Берегини всегда обо всех заботятся. С ними ночь всего проведешь, и уже чувствуешь себя влюбленным. Они это умеют.
– С кем проведешь? – давно не стриженные ноготки спутницы вонзились в его ухо.
– Да перестань ты, – отмахнулся ведун. – Тоже мне, главная жена нашлась. Вспомни, как сама орешки от берегини щелкала. Вот и вся ночь с наядой. У тебя только одно на уме.
– Это вы все вечно одним заморочены, – отпустила его Роксалана и подтянула шаровары. – Ко-озлы!
Олег посмотрел на ее крутые бедра, кивнул и громко спросил:
– Скажи, Ессей, а почему ты служишь подгорному князю? Чем он тебя очаровал?
– Он мой господин, смертный. Я должен его слушать.
– Почему, друг мой? Зачем делать то, что хочет он, а не то, чего хочется тебе?
– Хозяева сказывали, я слишком глуп, чтобы выжить самому…
– И тебе ни разу за много веков не хотелось это проверить? Не может такого быть, Ессей! Ни разу не хотелось бросить все и уйти куда глаза глядят? Просто плюнуть и поваляться, ничего не делая? Попробовать сотворить что-то свое? Кто мог бы остановить такого неодолимого богатыря?
– Я боялся.
– Ты боялся? – не поверил своим ушам Олег. – Ты, каменный великан, который сильнее гор и выше деревьев, чего-то боишься?! Этого не может быть!
– Подгорный князь владеет моей жизнью… – Великан погрустнел, попятился, вставая на колени.
– Как это? – не понял Середин. – Он… Он угрожает тебя убить?
– Подгорный князь забрал мое сердце и прячет его где-то среди подземелий. Князь сказал, чтобы я не боялся смерти. Если меня раздавит обвалами или убьют в сражении, он польет это сердце водами, прошедшими три стихии, и я вырасту снова, прежним, как и был. Даже не замечу, что умирал. Если же я перестану слушаться, он откопает сердце и расколет его на куски. И тогда я умру по-настоящему, где бы я ни был.
– Бедный мой… – Берегиня с трудом дотянулась до его коленки. – Уйдите все! Вы не даете ему отдохнуть! Ложись, мой мальчик, ложись. Забудь про них, забудь про князя. Я здесь, я с тобой. Все будет хорошо. Ляг, дай мне посмотреть на тебя, дай к тебе прикоснуться. Как же они тебя измучили. Ты никогда не отдыхал, тебя никто не жалел, с тобой никто не говорил, бедный ты мой. Но теперь все пойдет иначе. Я всегда буду с тобой, всегда буду рядом. Ты научишься улыбаться. Я знаю, я обещаю тебе. Ты будешь радоваться рассветам и отдыхать ночью, ты узнаешь доброту и любовь.
– Она приторна, как соевая шоколадка, – передернула плечами Роксалана. – Как он может слушать этот бред столько времени?
– Ты ревнуешь? – настала очередь ведуна ехидничать над спутницей.
– Да, и скрывать не собираюсь, – огрызнулась девушка. – Какой мужчина! Вот уж воистину, как за каменной стеной! Жалко только… – Она оглянулась на великана, вздохнула. – Ну, ладно, я бы чего-нибудь придумала. Сказала бы, что его. Все мужики верят.
– Надо будет запомнить, – усмехнулся Олег, усаживаясь на ближнее из поваленных деревьев.
– Тебе? – Роксалана гыкнула не хуже Ессея. – Да кому ты нужен, тетеря! Кто я – и кто ты! Я – директор по маркетингу одной из крупнейших корпораций страны! А ты – обычный слесарь. Ну, и о чем ты размечтался? Такие мезальянсы только в сказках бывают. Ребенка от тебя завести еще можно… Потом, когда штамп в паспорте будет. Но замуж… Боже упаси! Не комильфо. Смотри, как стемнело. Звезд нет совсем.
– Пасмурно, – предположил Середин. – Я за весь день ни разу на небо не глянул.
– Я тоже. – Девушка уселась рядом. – Ну-ка, дай попробовать…
Роксалана провела ему по губам кончиком пальца.
– Нет, не то. У него холодные, что сталь. И суровые такие… Ты не обиделся?
Она толкнула его плечом, наклонилась к Олегу и крепко поцеловала в губы. Резко отпрянула, сплюнула несколько раз подряд, принялась тереть рот руками:
– Вот черт! Ты же весь в пыли, чуня! Неужели и я такая же?
– Да вроде ничего, не тошнит.
Ведун тоже встал, повернулся к отдыхающему великану. Тот не спал. Беседовал с наядой и пытался погладить ее пальцем по волосам. Берегиню качало, сгибало, она теряла равновесие – но почему-то только смеялась и «ласки» не запрещала.
– Тария, надеюсь, не сбежала?
– Ты бабник, Олежка! Ты это знаешь?
– Без нее нам в темноте реки не найти.
– Да, помыться нам не мешало бы.
– И ноги подальше унести. Пошли, пока Ессей про нас забыл. А то как бы князь ему про сердце не напомнил.
– А наяда? Ты хочешь ее бросить?
– Это нежить, деточка, – в который раз вздохнул Олег. – Ее почти невозможно убить, совсем невозможно взять в плен, для нее не существует расстояний и боли. Захочет – окажется рядом с нами, куда бы мы ни ушли.
– Может, хотя бы предупредить?
– Зачем? Им и без нас хорошо. Пошли… Тария или в полыни таится, или… Нет, никуда не денется. В стойбище ее за побег от гномов…
Девочка и вправду лежала среди высокой, едко пахнущей травы. Разглядев в темноте спутников, она поднялась, теребя перекинутую вперед косичку.
– Молотки мои стережешь? – подмигнул ей ведун. – Ты как, понимаешь, где мы находимся?
Кочевница кивнула.
– До реки далеко?
– Верст пять будет, господин.
– Ну, коли не лениться, до рассвета успеем. Показывай дорогу.
– Вниз по этому склону. Там расселина будет, господин. Две скалы большие. Так идти не между ними надобно, а вправо. По карнизу обрыв обогнуть, спуститься на Дождевой луг. С него спуск в конце пологий будет, там завсегда коров гоняют. Спуск в овраг упирается…
– Ты собираешься остаться? – перебил ее Середин.
Тария подумала и отрицательно замотала головой.
– Тогда просто веди к реке.
Девочка кивнула и побежала по траве, петляя между валунами.
– Вот черт, подошва какая мягкая, – почти сразу запрыгала Роксалана. – Сквозь нее камни колются!
– Пошли скорее. А то убежит. Вон, даже не оборачивается.
Тария взмахнула руками – ноги скользнули вперед по траве, и девочка охнулась спиной оземь. Тут же вскочила, на четвереньках стала карабкаться назад:
– Гномы! Тут гно-омы!!!
И правда, впереди среди камней то и дело мелькали плохо различимые во тьме детские фигурки.
– Если у них есть луки, нам капут, – тихо сообщил Олег. – Для нас видимость метров десять, а для них – как днем. Перебьют.
– А-а! – Тария проскочила мимо и нырнула ему за спину.
– Сдаваться будешь, или как? – поинтересовался Середин.
– Чтобы из меня одноразовый инкубатор сделали? Хрена вам всем лысого.
– Тогда держи, Зена, королева варваров! – Он вытянул игрушечный гномий меч, отдал его спутнице, а сам перехватил кувалды ниже по рукояти. – Ну, кому тут гвоздик забить?
Первые коротышки набежали на них бестолково, просто выставив копья и зловеще завывая. Олег широко взмахнул левой рукой, отбрасывая первые три острия, шагнул вперед, вколотил ближнему гному голову в плечи, пнул второго, вскинул вверх левый молот, ломая последнему противнику челюсть, и отступил назад.
– Спину мне прикрывай, – приказал он Роксалане. – А спереди нас не взять.
Подскочили новые противники, полезли сразу с двух сторон. Олег воздел правый молот, поднырнул под пики, одновременно спасаясь от тех, что слева, впечатал кувалду в грудь одного гнома. Тут же взмахнул ею, проламывая ухо другому, развернулся, метнул правый молот в близко подступивших врагов, снес сразу двух стоявших друг за другом копейщиков, перехватил за стальное древко оружие растерявшегося на миг недоростка, дернул к себе и тут же пришлепнул коротышку крепким ударом по голове. Швырнул второй молот в бойцов справа, присел, широким взмахом подрубил ноги десятку скопившихся слева и отступил, перехватив пику посередине.
– Так будет проще, – перевел он дух. – Молот не меч, никакой центровки. Боевой посох в сече надежнее.
И тут же толкнул копье вперед, вдоль вражеского древка. Рука ведуна оказалась длиннее, и он пробил горло гному, не получив даже царапины.
Тем не менее ситуация складывалась ахово. Драться с коротышками оказалось дьявольски неудобно. Он привык к более высоким противникам, к прямым выпадам. Лупить куда-то ниже пояса руки отказывались. Не отрабатывал он подобные удары! Вдобавок, разом потеряв десятка два воинов, гномы перестали лезть в одиночные схватки и сбились вокруг людей в плотные ряды, выставив вперед копья. А отбить два десятка одновременных уколов со всех сторон не смог бы даже Ворон. Кинутся разом – и хана. На Олеге даже простенького доспеха не имелось. И глаза недоросткам было не отвести. Сам, может, и ушел бы, но Роксалана…
– Хорошая ты девчонка, пифия. Жалко, врешь с предсказаниями. – Несколько рывков поставленной вертикально пики в очередной раз раскидали слишком близкие наконечники. Но их было чересчур много, и Олегу пришлось пятиться, прижимаясь спиной к горячей спине спутницы. – В одном ты права: не судьба мне стать твоим мужем. И ребенка нам родить – не судьба. Напрасно знакомились.
Тут огромный валун врезался в землю в трех шагах от ведуна, больно обдав его мелким крошевом. Гномы заметались – кто испугался, кого покалечило скользящим ударом. Еще камень рухнул по другую сторону. Послышался устрашающий рев, и уже перед самым носом Середина рухнул огромный гранитный кулак. В груди екнуло, нежданная подмога напугала ведуна даже сильнее, чем острые копья подземных жителей. Он неуверенно посмотрел вниз… Нет, повезло. Ноги целы, по пальцам не попало. Посмотрел вверх… и обнаружил на расстоянии вытянутой руки глаз Ессея. Сглотнул, прошипел:
– Спасибо, брат…
– Внизу есть ход, – от голоса гиганта заложило уши. – Сейчас я его заткну.
Земля дважды дрогнула. Оказавшись на полторы сотни метров дальше, великан принялся энергично трясти, ломать тамошние скалы, обрушивая валуны себе под ноги и время от времени их притоптывая.
– Так что ты там говорил насчет детей? – ласково прошептала в ухо Роксалана. – Я не расслышала. Про детей, про мужа?
– М… М-мегальянс, – опять сглотнул Олег. – Тут вокруг должно быть полно гномов. Нужно выследить их и перебить. Как бы со спины не ударили.
– Мегальянс – это большой союз, чуня, – хмыкнула девушка. – Шведскую семью предлагаешь?
– Нет, ты мне нравишься, Роксалана, – мотнул головой Середин. – Только дай дух перевести. Мне чуть ноги не оттоптали.
– Нравлюсь и.?
– Гномы! – Он опустил копье и кинулся к камню. Но трое коротышек, бросив оружие, сыпанули в разные стороны.
– Ну вот, уже отмазку придумал, – задумчиво произнесла сзади девушка. – Если тепленьким не взять, обязательно выкрутится.
Нагнать хоть одного из подземных жителей Середину так и не удалось. Драться с ним никто из карликов даже не пытался, а уворачивались, находили лазейки и укрытия они с такой скоростью, словно заранее пути отхода распланировали. Трудно ночью полуслепому против зрячих.
– Нужно засыпать тронный зал, – промелькнув сверху, сообщил Ессей. – Оттуда тоже можно попасть наверх!
Спустя полминуты грохот ломаемых камней послышался уже от вершины.
Махнув рукой на уцелевших недоростков, Олег вернулся к Роксалане и Тарии, подобрал кувалды.
– Хоть и не оружие, а бросить жалко. Инструмент. Как плот свяжем, никаких хлопот с ними не будет. Не на горбу же повезем, вода понесет.
– Нехорошо это, – покачала головой Роксалана.
– Молоты?
– Уходить нехорошо, не попрощавшись. Он все же от смерти нас спас, и сейчас ради нас старается. А сердце у него одно. Где-то под землей зарыто, у кочерыжки морщинистой. Вдруг он его прямо сейчас расколоть собирается?
– Я даже близко не представляю, где оно может быть спрятано, – развел руками Олег. – И как искать…
– Нужно позвать его с собой. Что ему тут теперь делать?
– Если успеем. Подгорный князь, думаю, только сейчас узнал о его предательстве. Как раз в эти минуты, небось, бежит за сердцем.
– Ты что, радуешься?
– Идем скорее, – оставил Олег без ответа глупый вопрос. – Счетчик тикает. Хоть попрощаться.
Ессей запечатывал тронный зал долго и старательно, обдирая макушки всех ближайших гор и выступающие скалы. После его работы на карту можно было смело наносить новый высотный пик. Словно в ознаменование победы, склоны осветились рассветными лучами. Великан распрямился, прикрыл глаза ладонью, сотворил глубокий вздох:
– Это правда. Так хорошо мне не было никогда в жизни! Счастье – это когда все вокруг так?
– Будет лучше, – пообещала берегиня. – Я горжусь тобой, могучий Ессей. Разве можно не любоваться таким, как ты?
– Я – Ессей! – захохотал гигант. Его смех заставил во всех окрестных лесах сорваться с гнезд и взметнуться ввысь птиц, колыхнул деревья, разогнал тонкую пелену облаков. Но он не был пугающим. Это был смех счастливого человека.
– Ты слышишь меня, брат?! – помахал от места недавней битвы Середин.
До этого подойти к богатырю ближе он не рисковал: вокруг трудяги сыпались камушки по центнеру весом.
– Да, смертный, – поставил руки в боки великан.
– Мы идем в славный город Муром! Дорога будет долгой и нескучной. Не желаешь ли пойти с нами? Мы все будем рады такому товарищу!
– Му-уром… – Разумеется, лицо гиганта повернулось к наяде. – Не знаю. Я никогда никуда не ходил. Уходить рано! Из города подгорного князя есть еще два выхода. Нужно заделать их, чтобы гномы не вышли и не убили вас всех. Это там…
Гигантскими шагами Ессей спустился с горы, за минуту пересек долину полукилометровой ширины, поднялся на соседнюю гору и принялся энергично боксировать со склоном.
– Откуда он знает, как эти лазы выглядят снаружи? – не поняла Роксалана. – Он же всю жизнь провел под землей.
– Старики сказывали, гномы посылали его воевать с людьми, – поправила Тария. – Он знает, откуда выходить наверх и как возвращаться в пещеры.
– Господи, как же они отбивались от такого монстра? – перекрестилась Роксалана.
Буркатовский Сергей
Конан-Дойль Артур
Андреев Николай
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Василенко Иван