Чтение 8–й страницы книги ~Отпетые плутовки~

- Нет, - хохотнул он. - Не женат. Ни детей, ни алиментов. Правда,
бесквартирный, и зарплатка у меня махонькая, а бегаю, как видишь, много. А
чего спрашиваешь-то, Машка? Никак замуж собралась?

- А ты возьмешь?

- Так ты вроде замужем, - удивился он.

- То-то и оно, что "вроде". - Я вздохнула. - Мы с Димкой неважно жили, а
теперь и вовсе... Или из-за того, что отец у меня... Не разрешат тебе, да?

- Жениться на тебе, что ли? - развеселился он. - Почему не разрешат? Вот
выполню боевое задание, скажу начальству: "Премию оставьте себе, а мне
дозвольте жениться на Машке". Разрешат. Им же выгодней.

- Ты, Саш, извини, все это как-то по-дурацки получилось. - Мне вдруг
стало так больно, что слова из груди пробивались рывками. - Я вообще не умею
разговаривать с мужчинами, говорю, что думаю, выходит глупо, молчу - еще
больше на дурочку похожа. Наверное, во мне нет чего-то такого,
существенного.

- Все существенное у тебя на месте, можешь мне поверить, - улыбнулся он.
- Просто ты фантазерка. Посмотри на меня, ну на кой я тебе черт? Это в тебе
романтизм играет: задание, мафия и все такое. Я, Машк, типичный мент:
исполнительный и нудный, дома ленивый, а на работе начальства боюсь.
Ей-Богу. Буду вечерами на диване с газетой лежать, надоем через неделю. - Он
вздохнул и добавил:

- Давай ужинать.

Питаться желания не было и на Сашку смотреть тоже, хотелось к отцу,
прижаться к его плечу и реветь. Ужинали молча, я чувствовала, что Сашка меня
разглядывает, но глаз не поднимала.

- Машка, ты никак обиделась? - спросил он.

- Нет, - покачала я головой. - На себя обижаться глупо, а на тебя не за
что.

Он стал мыть посуду, а я пошла в комнату, готовиться ко сну. Сашка
заглянул туда, увидел, что я постелила ему на диване, усмехнулся.

- Отделяешь, значит? - спросил весело.

- Отделяю, - кивнула я.

- А вдвоем теплее.

- Здесь не в сарае, не замерзнем.

- Ну чего ты злишься? - Он подошел поближе и вздохнул жалостливо:

- Рожица кислая, улыбнись, а? Когда смеешься, ты мне больше нравишься.

- А ты мне меньше. Помочь тебе помогу, если обещала, а все остальное... в
общем, давай помнить, что я замужем.

- Что ж, дело хозяйское. - Сашка разделся и завалился спать.

Я тоже легла. Сон не шел. Шевелиться я боялась. Хотя Сашка и спит как
убитый, демонстрировать свое состояние все же не стоило. Я таращилась в
потолок, усердно глотала слезы и думала, почему это в моей жизни все так
по-дурацки? Размышления на эту тему меня очень увлекли, так что я не сразу
сообразила, что Сашка вовсе не спит. Он вдруг поднялся и сел ко мне на
кровать.

- Ну, что слезами-то давишься? - спросил он со вздохом, протянул ко мне
руку, а я ее сбросила.

- Извини, что мешаю, - торопливо вытерев глаза, сказала я. - Думала, ты
спишь, ты же быстро засыпаешь.

- Уснешь с тобой, как же.

- Извини.

- Ну что ты заладила, как попугай, извини, извини? Не за что мне тебя
извинять. - Он вроде бы разозлился.

- Я знаю, что веду себя глупо, как в анекдоте про девицу, - хмыкнула я. -
Ее парень на ночь подобрал, а она утром спрашивает, куда шифоньер поставим.

- Не про тебя анекдот. Я пожала плечами, вовсе не поверив Сашке.
Поднялась:

- Что-то не спится мне. Пойду постою на балконе.

Я накинула халат и вышла. Глядя на огни ночного города, пыталась убедить
себя, что жизнь прекрасна. Через минуту на балконе появился Сашка.

- Шел бы ты отсюда, - попросила я. Видеть его не хотелось.

- Машка... - вздохнул он.

- Помолчи, а? То, что я хочу услышать, ты не скажешь, а про то, какая я
хорошая и какой ты плохой, мне слушать неинтересно. Иди спи. У тебя боевое
задание.

- Не могу я спать, когда ты тут одна стоишь и забиваешь себе голову
чепухой, - разозлился он.

- Голова моя, хочу забиваю, хочу нет. Было холодно, я поежилась, подумала
об отце и о Сашке, конечно, тоже. Он спросил:

- Озябла? - И обнял меня. Рядом с ним было тепло и надежно, и плохого
думать не хотелось. - Давай я тебя поцелую? - тихо сказал он и поцеловал. Не
один раз, конечно. И все перестало иметь значение, я обняла его, а он
подхватил меня на руки, как подхватывал в детстве отец, и пошел в комнату.
Он был так нежен, что надобность в словах отпала, не нужны были слова, а
когда я начинала что-то торопливо шептать, Сашка говорил "молчи" и зажимал
мне рот. И я молчала.

Я открыла глаза, потянулась и взглянула на часы: почти пять. Сашки рядом
не было. Приподняв голову с подушки, я покрутила ею немного и тут его
увидела:

Сашка стоял в прихожей и разговаривал по телефону. Но поразило меня не
то, что Сашка в пять утра с кем-то беседует, а он сам, точнее, его лицо. В
нем не было и намека на обычную насмешку, дурашливость и дерзость, лицо было
жестким, даже злым и очень неприятным. Я испугалась, но лишь на минуту,
потом вспомнила, каким Сашка был этой ночью, зевнула, сладко потянулась и с
головой нырнула под одеяло. Звонит кому-то, ну и что, у него боевое задание.

Он разбудил меня часов в девять. Лизнул в висок по-кошачьи и засмеялся,
глаза я не открывала и улыбку прятала, но губы дрожали, и Сашка шепнул мне
на ухо:

- Не прикидывайся. Что снилось?

- Ты снился, - засмеялась я.

- Хороший сон, - кивнул он и тоже засмеялся.

Я легла на спину, потянулась и стала его разглядывать. Он успел
побриться, выглядел молодцом, а с кухни доносился запах кофе.

- Завтрак готов? - спросила я.

- В постель прикажете?

- Нет, встану, подай халат и тапочки.

- Со всем нашим удовольствием. Мы завтракали, хохоча и дурачась, Сашка
убрал посуду, сел напротив меня и заговорил серьезно:

- Так. Первое. Можешь позвонить отцу.

- Правда? - обрадовалась я.

- Правда, - кивнул он. - Вижу, как ты мучаешься, а у меня от твоих мук
просто сердце кровью обливается. Но и меня пойми, лишнее слово скажешь, и
это может быть...

- Саш, да я только... - хватая его за руку, начала я.

- Короче, отец снимает трубку, ты говоришь: "Папа, со мной все в
порядке", - и трубку вешаешь. Понятно?

- Хорошо. - Я торопливо кивнула.

- Второе. Деньги нужны. Само собой, верну, когда все закончится.

Я метнулась в прихожую за кошельком, заглянула в него и сказала
испуганно:

- Почти ничего не осталось.

- Плохо. Ладно, буду думать.

- Я занять могу, - предложила я, а Сашка разозлился:

- Опять? Ну нельзя тебе нигде появляться. Сколько раз говорить?

- У меня в банке есть, в банке мне появиться можно?

- А бумаги где?

- Бумаги дома.

- Вот видишь. - Он вздохнул.

- Но ведь я могу сходить домой. У нас телефон на углу, позвоню, если
Димки, нет, быстренько сбегаю.

- А соседи?

- Утром все на работе.

- Не пойдет. Обязательно на какую-нибудь бабку нарвешься.

- Ну и что, Саша?

- Слушай, это не игры, все очень серьезно. Из деревни мы ушли вместе,
дома ты не появилась, дурак поймет: где ты, там и я.

Сашкины слова особого впечатления не произвели, но спорить я не стала, в
таких делах он смыслит больше меня.

- Поняла, Саша. Но если ни к кому нельзя, где же взять денег?

- Так, - потер он ладонью колено. - К тебе пойду я. Давай ключ и объясни,
где бумаги.

- Господи, а если тебя поймают?

- Не поймают. Позвоню, войду в квартиру, дело двух минут.

- А если там ждут?

- Я не ты. Оторвусь. И "хвост" сюда не приведу. Ученый. А ты квартиру
враз засветишь.

- А когда можно будет позвонить папе?

- Когда вернусь. Деньги в каком банке?

- В "Менатепе".

- Значит, так. Я еду к тебе на квартиру, а ты в банк. Там рядышком
скверик, уютный такой, в нем и подождешь. Только аккуратней, глаза людям не
мозоль.

Ждала я его минут двадцать, сидела на скамейке, поглядывая по сторонам,
тут Сашка меня окликнул, и я заспешила к нему.

- Все в порядке? - спросила испуганно, хотя по его физиономии было ясно:
в порядке.

- А то... - Сашка протянул мне мой паспорт и банковский договор о вкладе.

- Сколько снимать? - задала я вопрос.

- Вс". Потом рассчитаемся. Сашка остался в сквере, а я отправилась в
банк. Процедура заняла минут двадцать. Выйдя из банка, я потопала к скверу,