read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Несколько часов назад такая перспектива привела бы Клео в ужас. Она бежала к Слейдам, потому что ее жизнь с Джудом превратилась в сплошной кошмар. Но теперь он сам шел на разговор, он согласился выслушать ее, значит, чтото в нем изменилось к лучшему. Надежда вспыхнула в ней с новой силой, и, когда они остановились перед невысоким каменным домиком, окруженным узкой дорожкой, она уже видела все в розовом свете.
- Убежище Фионы, - объяснил Джуд. - Маленькое и укромное.
- Какая прелесть! - Крошечный домик был как игрушка. От калитки к парадному входу вела прямая дорожка, по краям усаженная пионами. Часть сада была занята аккуратными грядками овощей.
Клео не могла представить элегантную сестру Джуда около тачки с навозом или с вилами и мотыгой в руках. Джуд, угадав, как обычно, ее мысли, пояснил:
- Огородом пользуется один старичок из деревни, а взамен он присматривает за садом. Они хорошо ладят. Он берет свежие фрукты и овощи, сколько ему нужно, а она считает, что не всякий сунется на явно обжитое место, где в любую минуту можно наткнуться на человека с лопатой.
Он с улыбкой протянул ей ключ. Он впервые по-настоящему ей улыбнулся с тех пор, как застал ее с Фентоном. Эта улыбка поглотила ее, и сердце Клео забилось, как у влюбленной дурочки.
- Входи, - сказал Джуд. - Осматривайся, а я пока заведу машину через сад. Только там есть широкие ворота.
Она медленно пошла по тропинке, наслаждаясь теплом предвечернего солнца и острыми деревенскими запахами. Жизнь начинала улыбаться ей. А их брак - что ж, мучительная болезнь продолжалась, но появилась надежда на выздоровление. И оно наступит. Она добьется этого!
Ключ мягко повернулся в замке, и Клео шагнула прямо в гостиную, словно в картинку из книги Беатрисы Поттер. Маленькие окна украшали небогатые красно-белые занавески, по полу были разбросаны лоскутные коврики, камин окружали слегка потертые мягкие кресла в цветочек, а вокруг соснового стола, увенчанного вазой с высушенными ворсянками, расположились четыре стула с перекладинами на спинках. Убранство завершали туалетный столик и креслокачалка. Клео высоко оценила вкус Фионы, сумевшей избежать показного шика, обставляя свое загородное жилище.
Она не нашла здесь ничего лишнего: именно так Клео и представляла себе дом. Действительно, в нем была всего одна спальня, вторую когдато переделали под ванную. Но, если ее молитвы наконец услышаны, почему не разделить с Джудом эту большую медную кровать?
Легко сбегая по винтовой лестнице, она старалась взять себя в руки. Слишком многого ждать не стоило. Прежние попытки поговорить с ним и все объяснить приводили только к еще большему отдалению друг от друга. И все же оставить надежды она не могла...
Она нашла Джуда на кухне. На полу рядом с ее чемоданом лежала старая полотняная дорожная сумка, а на столе стояла коробка с продуктами. Он кивнул на свой строгий серый деловой костюм:
- Пойду скину эту душную оболочку. - Потом взял ее чемодан и сумку, в которой, очевидно, были все его вещи. - Тебе нравится здесь? - спросил он, оборачиваясь в низком дверном проеме. Его нежный взгляд согрел ее сердце, и она не смогла сдержать улыбку, выдав радость, скрытую за неприступным видом.
- Очень!
Она бы сказала то же самое, посели он ее хоть в курятник, просто потому, что все складывалось замечательно.
- Вот и отлично.
Он собрался было выйти, но что-то, казалось, его удерживало, и в глубине его глаз мелькнуло легкое замешательство. Потом оно исчезло, а может, его и вовсе не было; взгляд приобрел обычное холодно-вежливое выражение, и Джуд ушел.
Услышав на лестнице его удаляющиеся шаги, Клео обернулась к коробке, которую он оставил на столе. Сейчас она займется ею и немного успокоится. Голова слегка кружилась, нервы были натянуты до предела, ведь так или иначе, грядущий день определит всю ее дальнейшую жизнь.
Продуктов в коробке было на несколько дней. Порхая по кухне, она уложила в холодильник сырого цыпленка, масло и ветчину, а мясо оставила, собираясь приготовить его на ужин. Когда она, нагнувшись, заталкивала в заполненный холодильник пакеты с молоком, за ее спиной раздался голос Джуда:
- Пойду наколю дров и разожгу камин, вечера здесь прохладные.
Она повернула голову, взглянула на него, и сердце ее замерло. Он переоделся и предстал перед ней в своем обычном великолепии. Линялые джинсы плотно обтягивали длинные стройные ноги, рукава темной клетчатой рубашки были закатаны до локтей, обнажая крепкие мускулистые руки. Стоило ей взглянуть на него, как она поняла, что всегда будет его любить, что бы ни случилось.
- Может, начнешь готовить обед? - предложил он. - Ведь мы еще ничего не ели.
Он спокойно присел на стол, и она уже готова была радостно сообщить, что именно этим она и собиралась заняться, потому что и сама внезапно вспомнила, что голодна, но осеклась, когда он мягко произнес:
- Ты хоть и поспала в машине, а выглядишь такой измотанной. Какая новость тебя расстроила?
- Какая новость? - Не могла же она ему сказать, что все ночи напролет страдала без сна, и все из-за него. Выпрямившись, она захлопнула коленом дверцу холодильника и повторила: - Какая новость? О чем ты?
- Насчет помолвки Фентона с Ливией Хейн, дочерью миллионера-пивовара.
- Джуд усмехнулся. - Можешь мне поверить, они стоят друг друга. Эта Ливия стерва, каких поискать.
- Я не знала. - Тяжелый стук сердца отдавался в ее ушах. Давно она не получала таких прекрасных новостей! Если Фентон решил жениться на деньгах, к чему всегда стремился, значит, он воздержится от грязных делишек, по крайней мере пока не наденет на даму скромное золотое колечко. Вероятно, он немало потрудился, вот почему она так давно ничего о нем не слышала. Если бы какая-нибудь падкая до слухов газетенка раззвонила некоторые малопривлекательные подробности, вроде его долгов, все его усилия пропали бы даром. Наконецто Роберт Фентон оставит ее в покое!
Стараясь не выдать волнения, она отбросила прядь серебристых волос.
- Первый раз слышу.
- Неужели? - удивился Джуд. - Разве он не известил тебя о скором появлении в газетах отвратительной фотографии рядом с объявлением о помолвке? Очевидно, - язвительно добавил он, - это был такой бурный роман, что он забыл обо всем на свете.
Их роман ее не интересовал, но, если Джуд прав и эта девица в самом деле стерва, не стоит уделять ей внимания. Клео приготовилась высказать это вслух. Но он снова опередил ее. Встав со стола, он равнодушно произнес:
- Я решил, что здесь тебе до Фентона не добраться и мы смогли бы спокойно поговорить и решить, что делать дальше. Потому что, поверь мне, раз уж он подцепил богатую наследницу, он не захочет продолжать отношения с тобой.
С этими словами он вышел из комнаты, а Клео осталась стоять с открытым ртом. Должно быть, узнав о помолвке Фентона, он и решил перевезти ее из Дома Слейдов сюда. В его словах было мало лестного, но по крайней мере он намерен все обсудить и попытаться восстановить их брак. Он выслушает все, что она должна ему сказать, и они смогут начать все сначала.
Она понимала, какие чувства охватили его в тот момент, когда он застал, казалось бы, жаркую любовную сцену между нею и Фентоном. Но почему он отказался выслушать ее оправдания? Ведь его чувства будто бы не были задеты...
Когда она мыла салат, чтобы подать его к мясу, ее руки слегка дрожали от нервного возбуждения. Будь их брак обычным, ее ощущения были бы совсем другими. Его недоверие привело бы ее в отчаяние, и любовь получила бы смертельную рану, потому что любовь и подозрительность несовместимы.
Но он никогда не любил ее и даже не притворялся, что любит. Любила и всегда знала, что именно ей придется поддерживать этот брак, только она. И теперь наконец появилась возможность снова бороться за него.
Взяв в руки мясо, она в нерешительности остановилась. Мерный стук топора за окном не прекращался, будто Джуд решил нарубить дров на целый месяц холодных вечеров. Раз так, обед может и подождать, а она пока приведет себя в порядок.
С этой мыслью она пошла к лестнице наверх, но в дверях столкнулась с Джудом, который нес охапку дров, и в нерешительности остановилась.
- Бифштексы прямо сейчас поставить или я могу сначала переодеться? - спросила она, зардевшись, когда его синие глаза лениво скользнули по ее стройной фигуре, обтянутой узкими джинсами. В его взгляде был намек, всего лишь намек на прежнюю теплоту, но ее сердце бешено забилось любовью. Все будет хорошо, ни в чем и никогда она не бывала так уверена.
- Ты мне и такой нравишься. - Его пристальный взгляд задержался на ее растрепанных волосах. - Но если тебе это поможет, переоденься. Только не трать на это весь вечер, нам надо о многом поговорить.
Клео воспрянула духом. Он обещал выслушать ее, заговорил с ней как с равной. Уже давно он не был так нежен с ней - обычно его голос был пронзительно-резок, в нем слышались ненависть и презрение.
Она благодарно взглянула на него, не сумев сдержаться и скрыть свою любовь. Да она и не хотела ее скрывать, ни теперь и никогда.
Быстро приняв душ в крошечной ванной, она принялась рыться в чемодане, думая, что хорошо бы не забыть разобрать его прежде, чем наступит время ложиться. Она достала новое шелковое кружевное белье и трикотажное платье из тонкой шерсти. День был солнечный и теплый, но к вечеру, как и предсказывал Джуд, стало свежо. Облачаясь в мягкую шерсть, она думала о нем, и на ее щеках разгорался жаркий румянец.
Легкий оттенок павлиньей зелени необычайно шел ей, платье идеально сидело на ее стройной фигуре, без единой складки или морщинки. Глубокий треугольный вырез открывал темную ложбинку меж ее грудей, и она по привычке повертелась перед зеркалом, проводя ладонями по плоскому животу.
Там пока не было и намека на выпуклость - слишком рано, - и она мягко прикусила полную нижнюю губу, исполнившись безмерной любви к крошечному человечку, которого она носила в себе, и к тому мужчине, который был его отцом. Она повернулась и поспешила из комнаты: охватившее ее чувство было так сильно, что грозило взорвать ее изнутри, если не дать ему волю, причем немедленно!
Она скажет Джуду о ребенке прямо за обедом, а то и раньше! Она ни минуты не могла хранить эту тайну. Объяснения насчет Роберта Фентона подождут, сначала надо рассказать Джуду о ребенке, которому они дали жизнь, потому что важнее этого ничего нет.
Как на крыльях летела она на кухню, сердце играло в ее груди, но, войдя, она с огорчением увидела, что стараниями Джуда обед почти готов. Она почувствовала себя обманутой: ведь ей хотелось сделать все самой, она так любит его! Но, улыбнувшись собственной глупости, она вошла, вдыхая восхитительный аромат жареного мяса, а Джуд, нарезавший хрустящий хлеб, поднял голову и улыбнулся в ответ, хотя и более сдержанно.
- В таком наряде можно сесть за стол. - Его одобрительный взгляд остановился на ее любовно выбранном платье. - Но я не мог ждать, я сегодня даже не завтракал.
- Тебе помочь? - Клео внезапно застеснялась и вовремя сдержала вздох облегчения, когда он покачал головой. При этом непослушная черная прядь упала ему на лоб, придав ему такой бесшабашный вид, что ее сердце нежно затрепетало.
- Не надо. Я уже все сделал. Мы будем обедать в гостиной, иди туда и налей там пока вина. Для двоих здесь не хватит места. Да, и захвати с собой хлеб.
Пусть он произнес это скороговоркой и безразличным тоном, ей было все равно. Его намерения оставались прежними; им предстоял долгий разговор. Было необходимо наметить пути, по которым, как он выражался, будет строиться их дальнейшая жизнь. Он, в отличие от нее, не знал, что беспокоиться теперь не о чем, да и раньше не стоило.
На столе уже была разостлана скатерть в такую же красную клетку, что и занавески. Отблески пламени горящих поленьев и свет торшера в углу придавали небу за окнами цвет темного аметиста. Она поставила хлеб на стол около плоского стеклянного блюда с салатом и улыбнулась, оглядев изящную сервировку, бокалы для вина, фарфоровый подсвечник в виде розы с незажженной свечой.
Было видно, что Джуд приложил немало стараний. Продолжая улыбаться, Клео засветила свечу, налила в бокалы вино и, взяв свой бокал, подошла к окну. В темнеющем небе мерцали первые звезды, подступившие сумерки поглощали земные тени, и она знала, что, прежде чем солнце взойдет опять, их с Джудом брак приобретет для нее новый смысл, да и для него, хотелось надеяться, тоже.
- Садись же. - Услышав за спиной его голос, она быстро обернулась и едва не расплескала вино. В слабом освещении маленькой комнаты его черты казались мягче, рот нежнее. Но на глаза падала такая густая тень, что в них ничего нельзя было прочесть, и Клео не знала, о чем он думает.
Мясо было приготовлено отменно, но аппетит у Клео пропал, и она лишь поигрывала вилкой, глядя, как он жадно поглощает еду. Она не могла больше ждать, она должна была сообщить ему о ребенке. И его радость будет ее радостью. Нет, больше, чем радостью - самозабвенным исступленным счастьем.
Он и раньше заговаривал о детях. Именно ради них он и женился на ней. Для нее же их дети были тогда чем-то абстрактным, бесплотным. Но теперь
- совсем другое дело. Ребенок Джуда жил в ней, настоящий, живой и уже любимый, потому что был ее плотью и кровью.
И она должна была поделиться с мужем этим чудом. Прямо сейчас.
- Джуд, - выпалила она тонким от возбуждения голосом, - у нас будет ребенок. Я беременна.
Его реакция была непредсказуема, но она никак не ожидала увидеть пустые, без всякого выражения глаза, когда он поднял голову и взглянул ей прямо в лицо. И она не могла понять смысла мелькнувшей в них короткой вспышки боли, пока он, отложив нож, не произнес отсутствующим голосом:
- Поздравляю. Но, извини, я не разделяю твоего слезливого восторга. Откуда мне знать, мой этот ребенок или Фентона?
Клео почувствовала, как в ней что-то погасло. Это была надежда. В ней умерла надежда. Раньше она была орудием, с которым Клео сражалась против всех подобных нелепиц, но теперь несколько слов вырвали из ее груди последнюю искру. Во рту стало горько, сердце невыносимо защемило. Это был конец.
- Пошел к черту, - безжизненно проговорила она, разрываемая невыразимой болью. Он снова взглянул на нее, губы ее задрожали. Он встал, оттолкнув стул, и отвернулся.
- Я только что оттуда.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Джуд мягко остановил машину возле дома в Белгравии. С тех пор как Клео сказала ему о ребенке, его лицо превратилось в неподвижную маску.
- Я высажу тебя здесь и заведу машину в гараж. - За всю дорогу домой это были его первые слова, и она, все еще потрясенная, едва поняла их смысл. - И еще, Клео... - ее онемевшие пальцы не могли справиться с пристежным ремнем, - пусть Мег перенесет мои вещи в комнату для гостей.
Их браку конец, и вот они - последствия, мрачно подумала она. Горечь зазвучала в ее голосе, когда, глядя прямо перед собой, она резко сказала:
- Я думала, мы сможем все обговорить. Разве не для этого ты увез меня в дом Фионы? Я надеялась, что хоть раз ты позволишь мне высказаться.
- Все изменилось, когда ты сказала, что беременна. - Краем глаза она увидела его руки, так стиснувшие руль, что побелели суставы пальцев; голос выдал плохо скрываемое волнение. Но когда он заговорил снова, тон был ровен, как и прежде: - Когда Фентон собрался жениться и ушел со сцены, я подумал, мы сможем что-то сделать, склеить наш брак по кусочкам - пусть бы это была только видимость благополучия. Но теперь, когда появится ребенок, каждый раз, глядя на него, я буду гадать, мой он или Фентона, а так жить я не смогу.
- Фентон никогда не был моим любовником! - Эти слова сами вырвались из груди. В любом случае их надо было произнести, если даже им с Джудом не суждено быть вместе.
- Не лги, Клео, - мертвенно проговорил он. - Это бессмысленно.
Она почувствовала себя абсолютно обессиленной и бесконечно усталой. Она автоматически вылезла из машины и вошла в дом. Ноги сами принесли ее в просторную кухню, где Торнвуд чистил серебро, а Мег резала овощи для супа.
- О, мадам! Мы вас сейчас не ждали. - Мег приложила руку к полной груди. - Вы вошли словно привидение! - Когда ее удивление прошло, она тревожно сощурила глаза. - Как вы себя чувствуете, мадам? Вы так бледны!
- Все хорошо. - Улыбка Клео тоже была машинальной. Она будто оцепенела. - Конечно, надо было дать вам знать, что мы возвращаемся.
Она говорила так, словно они с Джудом попрежнему одно. Но это было не так. Никогда они не были так далеки друг от друга, как теперь. Даже когда он смотрел на нее презрительно, а по ночам с животной страстью овладевал ею, их все-таки связывало глубокое, хоть и мучительное, чувство. Теперь же не осталось ничего. Совсем ничего.
- Нет, спасибо, я не хочу, - отозвалась она, когда Торнвуд предложил ей кофе. - Но, возможно, мистер Мескал выпьет чашечку.
Она вышла из кухни так же бесшумно, как и вошла, действительно ощущая себя призраком, за который приняла ее Мег. Торнвуды были женаты давно. Они вместе росли. Клео не могла представить их порознь. Смогли бы они понять трагедию, в которую превратился ее короткий брак с Джудом? Наверное, нет. В любви и браке они видели лишь удобство, спокойствие, простоту.
Конечно, она не будет просить Мег перенести вещи Джуда. Это она сделает сама, словно совершит некое действо. Ведь этого ей и хотелось, напомнила она себе, один за другим снимая и вешая себе на руку его официальные костюмы и прочую одежду из его половины огромного платяного шкафа. Она уже как-то пыталась сказать ему, что хочет спать одна, пока он не согласится ее выслушать. Но в тот момент, конечно, еще была надежда, что, узнав, как все было на самом деле, он поймет, насколько он был несправедлив к ней, и тогда они смогут попробовать восстановить прежние отношения.
Теперь никакой надежды уже не оставалось, и убрать его вещи из комнаты значило поставить последнюю точку. Это конец, финал, завершающая реплика. От этой мысли ей захотелось плакать, но не было сил. Источник ее душевной энергии иссяк еще вчера, в ту минуту, когда он убрал со стола остатки обеда и посоветовал - ей снова собрать чемодан, так как рано утром они отправятся домой. Теперь в ее душе было пусто, поражение становилось все ощутимее.
Не приходя в себя после его подозрений, она, еле передвигая ноги, поднялась наверх, посмотрела в зеркало и подумала, как нелепо выгладит в своем красивом облегающем платье, в то время как ее лицо похоже на белую маску с темными глубокими глазницами. Вещи она не успела разобрать, и ей ничего не оставалось делать, как свернуться на постели и, натянув теплое покрывало на замерзшее тело, попрощаться со своим замужеством.
Вскоре она услыхала, что он вышел из дома. Всю ночь она пролежала без сна, глядя в темноту сухими горячими глазами. На рассвете он вернулся, и она сошла вниз в том же платье, в каком провела ночь, с чемоданом в руке. Он бросил на нее короткий жесткий взгляд. У рта залегли глубокие складки, он казался старше; должно быть, ходил всю ночь. Жалость заполнила ее опустевшее сердце, и Клео поспешно сказала:
- Джуд... садись, я приготовлю тебе поесть... и, ради всего святого, давай попробуем поговорить. Дело обстоит совсем не так, как ты думаешь...
- Брось. - Он встал и пошел прочь. - Есть я не хочу, а слова уже ничего не изменят.
С этой минуты он держался с ней так, словно ее и вовсе не существовало. Наверное, для него так оно и есть, думала она, развешивая его рубашки в шкафу в комнате для гостей.
Он никогда даже вида не делал, что любит ее, и со своей стороны просчитался, решив, что их брак может состояться. И теперь окончательно решил вычеркнуть ее из своей жизни. Она понимала, что это только начало.
- Зачем же делать все самой? - (Она не услышала, как он вошел). - Если бы ты сказала, что не хочешь просить Мег, я бы помог тебе. - Он уже не выглядел таким усталым, хотя был попрежнему бледен, несмотря на загар. Должно быть, кофе Мег сделал свое дело.
Клео повела плечом. Что она могла сказать? Не падать же ему в ноги, умоляя выслушать. Гордость - единственное, что у нее оставалось.
Расстегивая рубашку, он двинулся в глубь комнаты, а Клео попятилась к двери.
- Я приму душ и переоденусь, - сказал он, глядя на нее пустыми, померкшими глазами. - К ужину я не вернусь, можешь меня не ждать. Предупреди Мег, что меня не будет, хорошо? - Его тон давал понять, что разговор окончен, и Клео, выскользнув из комнаты, пошла к себе. Завтра, выспавшись, она будет решать, что лучше предпринять: бросить гиблое дело, последовав примеру мужа, или пытаться его продолжать.
Ни сон, ни тяжелая всепоглощающая работа не помогли Клео принять какое-либо решение. Ее дни были похожи один на другой, и что-либо изменить у нее не хватало воли. Позавтракав в одиночестве, она садилась в машину, и Торнвуд вез ее в Истчип; в шесть забирал и отвозил домой. Вечером она снова садилась работать, разложив бумаги на столе в гостиной; потом - снова одна - ужинала, заставляя себя есть ради ребенка. Иногда Джуд ужинал с ней, а затем на оставшийся вечер запирался у себя в кабинете. Чаще всего его вообще не было дома. Он не говорил, куда уходил, что делал. Клео не спрашивала его об этом, уверяя себя, что ей безразлично.
Они прекратили всякое общение, не испытывали даже гнева, и Клео чувствовала, что вскоре ей придется отвечать на вопросительные взгляды Мег. Экономка обожала их обоих, особенно Джуда, и, если даже она и не заметила холодка в их отношениях - а это только слепой и глухой мог не заметить, - она прекрасно знала, что они спят в разных спальнях и что Джуд каждый день уходит из дома в восемь утра и возвращается не раньше полуночи.
Рано или поздно Мег не удержится и спросит, в чем дело. И что она ей ответит? Клео устала гадать. Вряд ли она расскажет Мег всю правду - что Джуд застал ее полураздетой на полу с Фентоном и что он считает ее беременной от Фентона!
Мысль о ребенке заставила ее встрепенуться и высвободила чувства из тяжкого, гнетущего заточения. Когда-то она надеялась сделать свой брак счастливым, надеялась, что ее любовь пробудит в нем ответное чувство. Но эта надежда мертва, и глупо даже мечтать оживить ее. Думать надо о младенце, который должен родиться. А какому ребенку будет радостно в доме, где родители почти не встречаются и неделями не удостаивают друг друга парой слов?
Необходимо или разъехаться, или развестись. Все равно что. А если Джуд не согласится, ей придется взять дело в свои руки. Уехать из дома, и как можно скорее.
Придя к такому выводу, Клео оставалось лишь дождаться мужа. Он, очевидно, предупредил Мег, что к ужину не вернется. Насколько Клео знала, он еще ни разу не проводил ночь вне дома. Но, когда часы пробили два, Клео начала думать, что все когда-нибудь случается в первый раз. И только она это подумала, как услыхала стук двери и его шаги - он ступал тяжело, шаркал, словно был до предела измотан. Или пьян.
Еще сутки назад она могла бы встретить его, надев маску мрачного безразличия. Но теперь она словно вырвалась из тюрьмы, ожила, и обида терзала ее с новой силой. Все долгие томительные часы ожидания его безмолвный, суровый призрак стоял перед ее глазами. Но ей предстояло встретиться с Джудом лицом к лицу - с ним, столь горячо любимым. Вопреки всему ее любовь осталась жить. Этого он не смог в ней убить.
Неверными шагами она двинулась в переднюю, чтобы перехватить его там; устало проведя рукой по волосам, она сказала:
- Мне надо с тобой поговорить.
- Прямо сейчас?
В этот поздний час передняя была освещена слабо, но Клео разглядела морщины у его глаз и рта, темную щетину на подбородке.
- Боюсь, что да. Это нельзя откладывать.
Она вернулась в гостиную; сердце гулко стучало. Она была почти уверена, что он, презрев ее просьбу, пойдет к себе наверх. С таким изможденным видом ему только свалиться в постель и проспать целые сутки.
Но, обернувшись, она увидела его позади себя; он продел палец в узел галстука, ослабляя его. Глядя, как он плеснул бренди себе в бокал, она впервые спросила себя, с кем он проводил все эти вечера.
Вопрос испугал ее. Голова наполнилась предположениями, думать о которых она не хотела. Ревность оказалась страшной, мучительной бездной.
- И так?
Ни капли живого интереса. Клео почувствовала себя глубоко уязвленной. Как будто она - нечто настолько несущественное, что и замечать не стоит, разве только по крайней необходимости.
Он не отрываясь осушил бокал, и она злобно прошипела:
- Неужели нужно напиваться как свинья?
Черная бровь приподнялась, словно присутствие Клео было только сейчас обнаружено, отмечено про себя и - сочтено несущественным. Он отвернулся, чтобы снова наполнить бокал, и холодно проговорил:
- Нужно? Разве тебе не все равно, что мне нужно?
- Нет! - выдохнула она. - Не знаю. Я больше ничего не знаю, кроме одного. - Она глубоко и прерывисто вздохнула, стараясь вернуть самообладание. Достучаться до него она не могла, его чувства были для нее закрыты. Это нужно было принять как факт и постараться взять себя в руки, иначе он догадается, что ее сердце вновь заполняется болью. Если ей удастся сохранить достоинство - это уже что-то. - Так больше продолжаться не может, - ровно сказала она. - Какой смысл в таком браке, как наш? В доме царит молчание: ты почти не разговариваешь. И дома почти не бываешь и ничем не объясняешь свое отсутствие. В таком доме нельзя воспитывать ребенка.
Клео села: она была слишком утомлена, чтобы стоять; бесконечная усталость смотрела из ее бездонных глаз. Джуд выговорил с расстановкой:
- Ах да. Ребенок. - Его взгляд блуждал по ней, словно в поисках новой жизни. - Мы не должны забывать о ребенке. - Он подошел к остывшему камину, и его голос зазвучал так горько, что к ее глазам подступили слезы. - Я его усыновлю, дам ему свое имя - мой он или Фентона. Но взамен я требую не начинать бракоразводный процесс в ближайшем будущем. Через несколько лет мы снова обсудим ситуацию.
Клео оцепенела. Она чувствовала, что одно слово или движение - и она взорвется. Итак, он хочет, благопристойности ради, чтобы она формально оставалась его женой еще несколько лет. Она оказалась в ловушке этого ставшего фарсом брака, и до ее чувств никому не было дела. Затем Джуд прибавил, словно у него все давно уже было решено:
- Однако ради сохранения спокойствия нас обоих будет лучше, если большую часть времени мы будем жить раздельно. Отсутствие неизбежного в противном случае напряжения будет хорошо и для ребенка. Естественно, начнутся разговоры, - продолжал он тем же тоном судьи, - но можно будет объяснить, например, что ты уехала жить в деревню ради ребенка. Предоставь это мне, я все устрою. Я узнал от Фионы, - он метнул взгляд в ее каменное лицо, - что неподалеку от ее загородного дома продается усадьба. Я наведу справки.
- Наводи, - задохнулась она, словно услышав свой смертный приговор. Она сознавала, что оставаться с ним более не в силах, но и без него ей не жить.
Слезы навернулись ей на глаза. Но расплакаться перед ним, под его отстраненным, холодным чужим взглядом - никогда! Она с усилием встала, ноги едва донесли ее до дверей. Поле ковра никогда не было таким бескрайним, уединенная комната - такой далекой. Джуд оказался у двери раньше и распахнул ее со словами:
- Я постараюсь как можно скорее чтонибудь найти. Разумеется, я буду держать тебя в курсе, и ты всегда сможешь осмотреть любой дом и решить, подходит он тебе или нет.
Он умолк; сказанное им больше походило на словесную пытку, чем на обдуманное решение их наболевшей проблемы. Клео взглянула в его суровые, красивые, беспощадные черты, и внезапно море страдания в ее огромных дымчатых глазах превратилось в ядовитое пламя ненависти.
- Когда мы найдем, где тебе поселиться, я постараюсь иногда заглядывать к тебе, - безучастно прибавил он.
Клео вскинулась и прошипела, как дикая кошка:
- Не трать свое драгоценное время. Я и на порог тебя не пущу.
Пусть думает что хочет, решила она, проходя мимо него с высоко поднятой головой и пылающими щеками. В их разрыве она не видела ничего даже отдаленно напоминающего полюбовное решение супругов.
Она вырвала его из своей жизни; прочь все страдания и сожаления. Хватит! Она не доставит ему удовольствия знать, что причина ее ярости не в его относительно благоразумном предложении, но в легком аромате экзотических духов, которыми пахла его одежда!
Ему никогда не узнать, что она слепо ревновала его к обладательнице этого запаха, кто бы она ни была, к той женщине, чьи объятия он покинул, чтобы сообщить своей жене, что подыскивает ей подходящую дыру, в которой она себя похоронит! И никто ей не докажет, что задолго до того, как она заговорила о невозможности такой жизни, он не задумал уже избавиться от нее, только подыскивая наиболее подходящий способ. Неудивительно, что он не хочет разводиться сразу: намного удобнее просто удалить жену подальше, если любовница стала слишком требовательна!
Ярость гнала ее вверх по лестнице с такой скоростью, что, будь она в состоянии думать, она бы сама себе удивилась. Ее никуда не удастся загнать против ее воли! Она не собирается становиться надежно упрятанной нелюбимой женой и позволять своему похотливому красавцу муженьку крутить романы со всякой, кто посмазливей да подоступней и кто с радостью ухватится за возможность скрасить его одинокую жизнь!
- Так вот ты где? Мег сказала, что ты пошла посидеть на солнышке. Клео с трудом подняла веки и увидела, что к ней по заботливо ухожен-
ной лужайке направляется Фиона. Садик позади дома был гордостью Торнвуда, за каждым деревцем и цветком следили, как за любимым ребенком. В самом центре огромного, могущественного города это был неожиданно мирный и уютный уголок.
- Не вставай, - мягко приказала Фиона, когда Клео сняла длинные ноги с шезлонга, и опустилась на пригретую солнцем траву. - На тебя так приятно смотреть! И поздравляю - я узнала твою потрясающую новость! Слушай, а как ты себя чувствуешь? - Синие, миндалевидные, совсем как у Джуда, глаза сузились при взгляде на изможденные черты Клео. - Это малыш не дает тебе покоя?
- А? Да. - Замешательство морщинкой пробежало по лбу Клео и бесследно скрылось. Это, конечно, Джуд рассказал сестре о ребенке. Клео с горечью подумала: интересно, а о своих подозрениях, что ребенок - Фентона, он тоже ей рассказал? Проклиная румянец, заливший ей щеки при этой дикой мысли, она снова легла и приняла успокоенный вид. - Да, немного.
Это была неправда. Ребенок Джуда ничуть ее не беспокоил; даже если бы это было так, она не стала бы жаловаться. В ее жизни, кроме ребенка, ничего не было, и она уже его любила безумной материнской любовью. Будущее дитя значило для нее больше, чем престижная работа, личное состояние, даже Джуд. Гораздо больше. Она невольно сжала губы. Джуд вычеркнут из ее жизни. Он жестокий, изворотливый человек, от него она уже свободна.
- Как съездила в Париж? - Клео попыталась осторожно сменить тему, но Фиона не собиралась этого делать.
- Замечательно, - коротко ответила она, сделав изящный жест красивой тонкой рукой. - Но я не для того сюда ехала, чтобы говорить об этом. - Она сбросила серебристо-серый жакет с короткими рукавами, и жаркое солнце ласково позолотило ее обнаженные руки. - Джуд мне сказал, что ты слишком много работаешь. Рада видеть, что сегодня ты позволила себе отдохнуть.
Клео удивилась: ей казалось, он не замечает, чем она занимается, что ему все равно. Но если кто-то и должен объявить, что их браку конец, то наверняка не она.
- Мне сегодня не захотелось никуда ехать. Я решила, что поработаю дома.
Это была правда. В это утро она почувствовала, что не вынесет больше ни дня в обществе Люка. Ревность и гнев всю ночь не давали ей уснуть, и только на рассвете она ненадолго забылась, решив последовать примеру Джуда и пустить их брак на самотек.
- Еще он мне сказал, что вы подыскиваете загородный дом, чтобы воспитывать там ребенка, - медленно произнесла Фиона.
У Клео пересохло во рту, и она спросила:
- Когда ты с ним встречалась?
Неужели Джуд во всем признался сестре, сказал ей, что браку конец? Они всегда были так близки...
- Вчера вечером. - Фиона поправила темно-красный шелковый топ; жаркое солнце начало переползать на нее. - Он приехал ко мне в загородный дом: предполагается, что я там прихожу в себя после погружения в мир парижской моды - это просто сумасшедший дом. И в результате я попала из одного сумасшедшего дома в другой. - Синие глаза проницательно смотрели на Клео. - Послушай, мне надо о многом с тобой поговорить, но я умираю от жажды. Пойду попрошу Мег организовать нам чегонибудь попить. Похолоднее и побольше.
- Прости... Я сама схожу...
Клео встала, ругая себя за невнимание к гостье, но Фиона привыкла поступать по-своему и тоже встала. Шагнув к Клео, она наставительно произнесла:
- К Мег пойду я. Ты лежи и отдыхай. Я тебе приказываю.
Клео нахмурилась, и Фиона ответила ей недоуменным взглядом.
- У тебя вчера были эти же духи?
- Разумеется. - Казалось, Фиона думала, не сошла ли Клео с ума. Затем она мирно улыбнулась. - Я поливаю себя ими с тех пор, как первый раз заказала их в Париже. Тебе нравятся? Есть там одно место, где смешивают запахи по индивидуальному заказу. Цена им целое состояние, но они стоят того!
Фиона вспорхнула по каменным ступеням, ведущим к террасе, и исчезла в балконных дверях кабинета Джуда. Клео села на траву и опустила голову на колени. Она испытала огромное, всепоглощающее облегчение.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 [ 8 ] 9 10
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.