ближних, мы бессознательно упражняемся выносить самих себя, --
что, по сути, является самым непонятным достижением человека.
"Оставь ближнего своего в покое!" -- И как раз эта деталь
добродетели связана с наибольшими трудностями.
насолить кому-либо, достаточно лишь сказать о нем какую-нибудь
правду.
в некое "вперед".
постоянно хочется падать -- /вверх/.
* 5. ИСКУССТВО И ХУДОЖНИК *
величайшей роскошью человечества. Каждый раз, когда мы /делаем/
все, что в наших силах, мы не трудимся. Труд -- лишь средство,
приводящее к этим мгновениям.
где пролегают /границы/, но там, где простирается /будущее
человека/! Необходимы образы, по которым можно будет /жить/!
художниками: за этой поверхностной красотой должна была бы
воспоследовать красота всего строения организма, -- в этом
отношении высочайшие образы /стимулируют сотворение прекрасных
личностей/: это и есть смысл искусства, -- кто чувствует себя
пристыженным в его присутствии, того оно делает /недовольным/,
и охочим до творчества того, кто достаточно силен. Следствием
/драмы/ бывает: "И я хочу быть, как этот герой" --
стимулирование творческой, обращенной на нас самих силы!
/вслушивание/ в тончайшие, отдаленнейшие тона -- мы ведем себя
подобно человеку, который весь обращается в слух и зрение:
красота имеет /нам нечто сказать/, /поэтому/ мы /умолкаем/ и не
думаем ни о чем, /о чем мы обычно думаем/. Тишина, присущая
каждой созерцательной, терпеливой натуре, есть, стало быть,
некая /подготовка/, /не больше/! Так обстоит со всякой
контемпляцией: эта утонченная податливость и расслабленность,
эта гладкость, в высшей степени чувствительная, уступчивая в
отношении нежнейших впечатлений.
/отсутствие напряжения/? Очевидно, здесь имеет место некое
весьма /равномерное излияние нашей силы/: мы как бы
/приспосабливаемся/ при этом к высоким колоннадам, по которым
мы бродим, и сообщаем своей душе такие движения, которые сквозь
покои и грацию суть /подражания/ тому, что мы видим. Словно бы
некое благодатное общество вдохновляло нас на благородные
жесты.
всяческого домогания богатств) заключается в том, чтобы
/выдворить из наших взоров беспорядок и пошлость и сотворить
родину дворянству души/.
высокими натурами/, давая воздействовать на себя этим
прекрасным, спокойным предметам: отсюда погоня за Италией,
путешествия и т. д., всяческое чтение и посещение театров. /Они
хотят формироваться/ -- таков смысл их культурной работы! Но
сильные, могущественные натуры хотят /формировать/ и /изгнать
из своего окружения все чуждое/.
находить себя, а чтобы утрачивать и забывать себя в ней.
"/Быть-вне-себя/" как желание всех.
его всегда напоминает нам о том, что это /его/ произведение.
верят. Верят только заикающимся.
платить /собственными/ переживаниями: оттого именно не выносит
поэт своих ближайших друзей в роли толкователей -- они
разгадывают, отгадывая /вспять/. Им следовало бы восхищаться
тем, /куда/ приходит некто путями своих страданий, -- им
следовало бы учиться смотреть вперед и вверх, а не назад и
вниз.
же многому, как книга, написанная нами самими.
его Творцу, говорившему только символами.
сентенции, -- следовательно, моральный парадокс.
греки, таковыми были даже греческие философы, как /Платон/.
все, что создало прошлое: так, я желал бы, чтобы /Данте/ в
корне противоречил нашему вкусу и желудку.
неиспользованными: ибо что знает какой-нибудь поэт о сотне
трагедий совести?
сочинителей трагедий.
Суворов Виктор
Маккефри Энн
Контровский Владимир
Никитин Юрий
Бажанов Олег
Афанасьев Роман