может. Он Нину по-настоящему любил...
хватало, чтобы видеть узоры трещин и натеки грубо заглаженного бетона.
Здесь бессонная мысль и память - единственные доступные развлечения. Они
же и боль, и тоска. Всякие желания подавлялись еще в первые дни, кроме
желания выжить или покинуть гостеприимную лечебницу, что в конечном счете
- одно и то же.
Попадались такие монстры, что ставили в тупик и следствие. Вопрос стоял не
об их нормальности, а скорее, о том, действительно ли принадлежат эти
существа к роду Ноmo sapiens.
многие искренне потешались. Может, он и в самом деле рехнулся с этой своей
нормальностью? Убийство двух человек, заранее спланированное и с
отягчающими обстоятельствами - верная "стенка". Заверения Кронова в своей
невиновности мало кого интересовали и могли вызвать разве что кривую
ухмылку.
от меня. Да я бы всех отсюда повыпускал. Валите, мальчики, гуляйте. И
девочки. Эх, какие девчонки здесь чалятся! Умереть и не встать! Я здесь
уже четвертый раз, а все не "обвенчают" никак.
вытянувшись, как покойник, и умудрялся не разжимая тонких бескровных губ
отправлять слова строго по назначению. Сказывалась богатая практика. Число
Гришиных возвращений в лечебницу не шло ни в какое сравнение с количеством
обычных тюрем, где он успел погостить. Раньше Гриша спокойно мотал
отмеренные сроки, не балуя следствие откровенностью и сознаваясь в
содеянном лишь после долгих препирательств, загнанный в тупик. Однако в
последний раз старуха, которую он пытался ограбить, неожиданно подняла
такой крик, что Грише пришлось призвать ее к порядку.
толчка виском об угол шкафа. Вот и пришлось опытному Грише искать спасения
у психиатров. Путь он выбрал не самый легкий, это было ясно с самого
начала. Тертый жизнью, он прекрасно знал о тяжелых последствиях
психиатрической лечебницы, действительность же превзошла ожидания. Так что
он уже колебался, раздумывая, не свалить ли обратно, в нормальную тюрьму.
От "стенки", может, и удастся отвертеться, а здесь точно до смерти
заколют. "Я торчу уже от одного слова "пункция", - шелестел Гриша серыми
губами.
Всякое упоминание зада ассоциировалось с беспрестанно ноющими, взбухшими
инфильтратами ягодицами и с тем, что до следующей дозы серы осталось
совсем недолго. С новой болью мысли о свободе туманились, уходили.
Оставалась голая физическая мука.
надежда смешались в ее хорошенькой головке, но дни шли за днями, и ничего
не менялось.
повысила голос на мать. Выходя из спальни, Гудина-старшая недоуменно
пожала плечами. Что-то случилось, и кажется, дело серьезное.
совещаний и прочих чиновничьих хлопот и Гудин-папа. Крупный партийный
работник, он и в смутное перестроечное время не отошел от дел. Так
сказать, пролагал пути к выходу из кризиса, боролся с хаосом.
болтовню о том, что ныне идеология утратила свое значение, он просто
пропускал мимо ушей. Дока партия жива, глупо думать о сдаче позиций, разве
что о выходе на новые рубежи. И вместе с тем он с недоумением осознавал,
что не в силах справиться с одним-единственным человеком. Еще больнее
становилось от того, что этот человек - самый близкий и дорогой.
работа, а глаза поднимешь - и на тебе...
квартира, дача и спецпаек, то, наверное, и мне следует за это чем-то
жертвовать. Если я работаю по двенадцать-четырнадцать часов без выходных,
то нечему удивляться...
своей партией, - Мария Петровна собралась было оскорбиться, но вспомнила о
серьезности ситуации. - У тебя один ребенок.
недели родился ребенок.
нашу семью!
Мохнача! Не начальник УВД, а кот шкодливый. Как же ему не посочувствовать
- влетало им от меня по партийной линии...
дело до этого парня? Подумать только...
наверное, его шантажировала. Ладно, разберутся, кому положено. А вот с
Оленькой надобно поговорить. Ты - мать, женщина, тебе и карты в руки.
отчаяния Оля.
смотрите на меня так! Он настоящий человек, и я не верю, что Саша мог
убить, помоги ему, ведь ты все можешь!
теперь - что?
Папа, ну поговори с Мохначем!
посочувствует, когда я под зад коленом получу... Найдут, кто
посговорчивее.
Ты, видно, не понимаешь, что есть вещи, которых я сделать не могу. Советую
тебе как можно скорее выбросить все это из головы. Если что не так -
следствие разберется...
подхватить падающую без чувств дочь. Вдвоем осторожно опустили девушку в
кресло. Гудина-старшая бросилась к домашней аптечке. Привела дочь в
чувство, сунула мужу таблетку валидола. Принципиальный и жесткий на
службе, дома Михаил Степанович стремился избегать осложнений, и за всю
жизнь перед ним не возникало более мучительной дилеммы.
ничего не ощущал, кроме тупой покорности.
встречу, продолжал ворошить бумаги.
Саша постарался расслабиться. Идиотская улыбка и предельная внутренняя
собранность - единственный путь к выживанию. Раз ступив на него, Кронов
был готов пройти его до конца.
изображая безразличие и усталость. Но, очевидно, переиграл, потому что в
палату пришлось вернуться через манипуляционную. И снова - провал
сознания. После укола добраться до камеры все-таки успел, успел даже
взобраться на нары. Но на матрац рухнул, уже заботливо поддерживаемый
Эдиком.
отставного офицера или бывшего спортсмена. Лицо имел самое простецкое и
даже слегка глуповатое, что движению вверх вовсе не мешало. Миша Гудин
пошел по комсомольской линии еще в те годы, когда кличка "интеллигент"
означала сомнение в идеологической устойчивости человека. Миша же, не
мудрствуя лукаво, шел по прямому и верному пути, указанному партией. Его
твердость в следовании генеральной линии была вознаграждена по
достоинству. Пост секретаря горкома компенсировал многие и многие
маленькие неприятные вещи, которые подчас приходилось проделывать.
Бажанов Олег
Суворов Виктор
Корнев Павел
Жюль Верн
Доставалов Александр
Прозоров Александр