слышал?
Согласен?
свадебной процессии - как это Сашко не понимал, что я уже слишком вырос
для таких представлений, - я спросил:
глазели.
собственный дом в Сокольниках. Шутка, а? - хохотнул он и вдруг совсем
другим тоном, резко-резко, мне даже показалось, что с затаенной тревогой,
спросил, как выстрелил: - А ты Егора давно не видел?
механика? Ведь он никогда не видел нас вместе. И почему он спросил меня об
этом? В знакомом, казалось, до мелочей облике Сашка вдруг проступили
таинственные белые пятна. Рассказывать о своих встречах с Егором мне не
захотелось, и я спросил, чтобы оттянуть ответ:
большевистский Демосфен. Хорошо бы угнали его куда-нибудь.
Москве не было. Но у меня были свои причины молчать.
не оглядываясь. Тут меня Володька и спросил о Егоре.
у тебя с этим Егором. Крутишься ты, я смотрю.
отвезти Кате письмо Егора. Я твердо обещал ему это. Вчера вечером у меня и
мысли не возникало, что я могу его обмануть.
четвертушкой и сунул мне в руку, никак не оберегая его тайны.
не понимая, словно оно было написано шифром. И так долго читал его, что,
проснувшись утром, вспомнил весь текст, не притрагиваясь к бумажке.
способен. Но скрыть от тебя то, что узнал, не могу. Тем более сейчас,
накануне твоей свадьбы. Помнишь, я рассказывал, как провалился побег Глеба
и Муси. Мы так и не дознались, кого благодарить, только кличку и узнали:
Чубук. А потом группу разделили - Кравцова и Мельника перевели в
Морозовскую, а Томашевичу сократили срок. Тогда он под другой фамилией
жил. В Морозовской дядя Вася разведал, что Чубук - это Выспянский, с ним
был связан провал Лабзина в Москве, но оказалось, что и Выспянский -
кличка. А вот недавно выяснилось, что из охранки в Гнездниковском дело
Лабзина исчезло, а вместе с ним еще два дела, связанных с тем же
Выспянским. Ты знаешь, кто возился в архиве? Веревкин исключается: он
всего первокурсник, тогда был мальчишкой. Остается Томашевич. Обязательно
повидай дядю Васю, он только что вернулся из Питера, виделся с Лабзиным и
знает теперь много больше. И ты должна все это узнать до того, как пойдешь
в церковь. Говорил ведь тебе: не верь эсеру!"
всю ночь. Утром вспомнил текст, но не побеспокоился о письме, а после
отъезда отца вдруг обнаружил, что книжка исчезла. Оказалось, что отец взял
ее с собой в дорогу. Письма Егора я теперь доставить не мог.
поделаешь. Да и стоит ли? Егор влюблен в Катю, а она любит Сашка. Зачем им
мешать? Может быть, Сашку все рассказать?
Шпик.
задохнулся.
провалился, значит, кто-то выдал. Свой, кто с ними был. Егор так и пишет.
Кого благодарить, не дознались, только кличку и узнали: Чубук.
две.
мешало. Егор об этом и пишет. Он знает кому.
мышления, выводов, продиктованных азбукой революционной борьбы. Я не знал
даже ее азов.
тотчас же, как обнаружил отсутствие книги. Но тут же смутился. Что-то
помешало мне сделать это. Может быть, чувство стыда за то, что не сумел
сохранить письмо, мальчишеская боязнь показаться смешным и глупым в глазах
взрослой девушки, тайный страх, что она не поверит мне, подумает, что
напутал, не поймет, как не понял его и я. Мысль о том, что Катя знает
много больше, чем я, даже не приходила мне в голову. И было жаль Сашка. Я
понимал, конечно, что письмо направлено против него, и чувство
непреодоленной симпатии подымалось в душе на защиту моего веселого друга.
Оно и сейчас удерживало меня от решения, подсказанного Володькой.
жила Катя. В вагоне было пустынно и тихо. Мы сидели у окон друг против
друга, разделенные эмалированной дощечкой с надписью: "Не высовываться".
Трамвай привычно скрежетал и погромыхивал по обкатанным рельсам, то и дело
разбавляя это громыхание и скрежет гулкими звонками, когда кто-либо
впереди по забывчивости или по рассеянности выходил или заезжал на рельсы.
То извозчик зазевается, то велосипедист замедлит свернуть на мостовую, то
старуха с кошелкой начнет метаться взад-вперед, дурея от набегающих
звонков и трамвайного громыхания. За окнами тянулся невзрачный строй не то
выцветших, не то обгоревших домишек на длинном бугре над узеньким
тротуаром.
чертовой бабушке.
вылезли у темной кирпичной церкви, грузно подымавшейся над соседними
Шилова Юлия
Лондон Джек
Никитин Юрий
Сапковский Анджей
Афанасьев Роман
Громыко Ольга