отдан в дни максимального психического надлома - практически доказанное
предательство третьего сына, обострившаяся смертельная болезнь... Я думала об
этом с точки зрения психологии. Здесь возможны частые моменты эпилептиформного
выпадения сознания -не только неуправляемые реакции... Но - вопрос: зачем
уничтожать всех младенцев "от двух лет и ниже", если Мессия родился только что?
Например, в декабре пятого года... Не проще ли уничтожить только новорожденных?
Куда меньше шуму! Рим боялся всех Израильских земель вообще и Иудеи, в
частности. Рим считал провинцию котлом страстей и внимательно следил за
поступками Ирода. Казнь жены, сыновей, несомненное раскаяние: он - по Флавию -
сам занялся воспитанием детей казненных Александра и Аристобула, пятерых
мальчиков и двух девочек, он гордился внуками, вероятно, даже любил их... Но
тиран есть тиран, даже физически угасающий. В стране продолжаются массовые
казни - легитимные, по мнению Ирода, поскольку он казнил лишь тех, кто выступал
против власти Рима: оттуда внимательно следили за ситуацией в Иудее, лишние
немотивированные массовые смерти Риму не были нужны. А тут - младенцы. Вифлеем
- городок крохотный, амфитеатром расположенный на горе, одноэтажный, точнее -
полупещерный. Сколько могло быть в нем жителей тогда? Две тысячи? Три? Вряд ли
больше. Сколько новорожденных? Едва ли два десятка. Никто бы из римлян и не
узнал... Но слово сказано: "от двух лет и ниже". Это уже под сотню детей. Тоже,
конечно, можно скрыть. Вот вам первый аргумент в пользу того, что младенец
Иисус родился не позже декабря седьмого года... Следующий аргумент - перепись
населения...
руками, стараясь не потерять в толпе бело-голубой платок своей жены. Марию
жестко влекло бесконечным людским потоком через северные ворота в гигантской
стене Иершалаима. Она испуганно прижимала к себе дочек, сбивая им шаг, но
опасения, что девочки потеряются, были сильнее здравого смысла просто спешить
за мужем - ходили слухи о том, что в городе пропадают дети. То ли их крадут, то
ли еще что-то - страшнее, непонятнее...
полном -и куда как немалом! - составе приходила на Песах в Великий город. Лишь
однажды Иосиф паломничал без Марии - она побоялась тронуться в четырехдневный
почти путь с новорожденной дочкой. А так - ежегодно, как и положено
правоверным... И каждый год, после праздника, они собирались у внешней -
высоченной, до облаков! - стены Великого города, возле ворот, и ждали своих
соседей и родственников, чтобы дорогу домой преодолевать вместе. Так легче. Да
и безопаснее, к слову...
Шомрона, со склонов Рамат а-Голан, да отовсюду; шел третий день праздника,
можно было уже возвращаться, верно, но люди стремились задержаться подольше в
большом городе. Первые два дня в Храме и его окрестностях народу было великое
множество - это Святые дни, и каждый иудей, пришедший на Песах, старался не
покидать своего найденного места на Гар а-Баит, Храмовой горе: принесение в
жертву ягненка - это, конечно, главное, это само собой, но необходимо молиться
Богу в положенные для этого часы. А сегодня можно и осмотреться, побродить по
улицам, сделать покупки или просто прицениться к заморским и местным товарам.
осталось под присмотром соседа - безногого Ашера. Старик к тому же слаб слухом,
да и без этого обидеть калеку каждый может, а воров и лиходеев всяческих в
Назарете всегда доставало.
походу домой. На рассвете сказал всем:
нам надо быть с ними. Собирайтесь к полудню - справа от ворот я вас буду ждать.
И пойдем с Божьей помощью. Только не потеряйтесь. Мирьям, ты знаешь дорогу.
Купи себе что-нибудь, платок или украшения, но недорогое. И береги детей - люди
говорят: здесь теперь опасно. Иешуа, пойдешь со мной, я тебе город покажу.
сын его уже достаточно вырос, чтобы приступить к изучению Закона,
присутствовать при богослужениях, учиться понимать их и, конечно же, неуклонно
соблюдать посты. Скоро - время бармицвы, время прийти к Торе и прочесть раввину
заранее подготовленную драшу, что означает - стать взрослым. Подвижному, живому
Иешуа отцовское обучение казалось неимоверно скучным, а высокие головные уборы
священников в Храме мальчика просто очень смешили. Однако Иосиф не отступал от
задуманного - сделать из сына правоверного еврея - и вколачивал в него знания,
иногда в буквальном смысле: рука у древодела была тяжелой. В их захолустном
городке сына некуда было отдать учить Закону, а педагог из Иосифа -
нетерпеливый и нетерпимый, и Иешуа частенько ходил с синяками - весьма
болезненной расплатой за собственную непонятливость...
в одиночестве ожидавшему ее на насыпи возле стены.
широкий, с ажурными узорами. Иосиф лишь мельком посмотрел на украшения, кивнул
и начал озираться по сторонам. Мария отдышалась, померила еще раз браслет, -
вытянув руку перед собой, удовлетворенно покачала головой: да, красиво!
--спросила:
назад еще вместе шли, а пришел сюда - его нет! То ли я проглядел, как он сбежал
куда-то, то ли...
собственных ошибках, но уж если и признавался, то злился на себя очень сильно.
А заодно и на окружающих. Она по себе знала, что значит - попасться под руку
обозленного мужа, поэтому отошла в сторонку и детей поближе посадила. Вот ведь
история вышла: муж решил погулять с сыном по городу, то есть взялся за нечастую
для себя обязанность - следить за ним, да только не уследил, сам Иешуа и
потерял.
выкрутится, найдется...
что угодно, лишь бы муж не сердился.
колотит частенько, но ведь любит. Нелюбимого не стал бы он так усердно обучать
Закону и своему ремеслу - древодела, плотника. Да и как можно мальчика не
любить, ведь Иешуа - первенец, а это для мужчины, для отца значит очень многое.
И дочек Иосиф любит... А характер?.. Так ведь - мужчина. Хозяин-Мария
посмотрела на детей - сидят, сосредоточенно из камешков складывают что-то, -
улыбнулась: хорошая у нее семья. Да и вообще, где дети, там всегда хорошо.
закату. Мария по-прежнему терпеливо сидела на сухой, горячей насыпи, обняв
руками колени. Она могла долго сидеть так. Она умела ждать, как умели ждать все
жены галилейские. Дочки, уставшие от игр, спали рядышком, носами уткнувшись
друг в друга. Как щенята. Подходил Ахим, спрашивал Иосифа, говорил, что ждать
опасно, скоро начнет темнеть, он с семьей уже собирается отходить в сторону
дома, да и многие другие семьи тоже. Мария умолила подождать еще немного,
сказала, что Иеиуа пропал, они боятся, как бы с ним не случилось чего,
парень-то любопытный, к людям доверчивый.
пришедшие на Песах, возвращались в свои города и поселки. Лица у людей усталые
- оно и понятно: жизнь вне дома, вне бытовых привычек во все времена
утомительна... Много калек. Они приходят в Святой город в надежде на чудесное
исцеление. Мало кто его находит, чудеса редки. Кое-кто не выдерживает дороги.
Еще по пути на праздник Мария видела у дороги немощных стариков, мертво лежащих
в пыли. Их покинули силы, и они уже никогда не дойдут ни до Иершалаима, ни до
своего дома. Путь в обе стороны оказался длиннее их жизни. И маленьким тоже
трудно... Закон в принципе позволяет женщинам и детям оставаться дома, но раз
муж приказал, значит, надо идти. В их семье - так, да и во многих других,
похоже, то же самое. И нельзя иначе.
животных - и как только детям удается спокойно спать? По обе стороны от ворот
прохаживались воины в плотных кожаных панцирях на груди и в круглых шлемах. На
поясе у каждого висел короткий меч. Бойцы пристрастно вглядывались в толпу,
вероятно, ждали волнений, но по случаю праздника у усталых и все же веселых,
довольных людей не было, похоже, никакого желания - да и сил? - нарушать
порядок. Мария не знала, откуда эти воины, знала лишь, что римские, значит -
варвары. Они всегда приходили в Иершалаим в дни праздника: в Риме побаивались
волнений, и часть гарнизона прокуратора, обосновавшегося в спокойной Кесарии,
на эти дни перебиралась в притертую стеной к Храму крепость Антония.
всматриваясь: и вправду Иосиф тащит сына за ухо, тот брыкается, орет - то ли от
боли, то ли от обиды, а отец .ему вторит - этот уж точно от ярости...
зад.
возле него, пригладила волосы, поправила рубашку.
красным, на лбу проступил пот. - В самом Нижнем городе! Он, видишь ли, решил
прогуляться с каким-то богато разодетым толстяком! Чуть ли не в обнимку!..
Мережковский Дмитрий
Белоусов Валерий
Орлов Алекс
Быков Василий
Доценко Виктор
Андреев Николай